Памяти Агнии Барто.
Шёл трамвай, слегка качаясь, по маршруту двадцать шесть.
Алексей лежал, сияя, в оцинкованном гробу.
Был костюм его отглажен и лоснились сапоги,
Белизна его сорочки источала благодать,
Итальянский модный галстук стянут фирменным узлом.
Мы везли его в трамвае на кладбИще закопать,
Потому что на автобус с чёрной траурной каймой
Мы, скажу вам откровенно, пожалели пятаков.
Сверх того – мы и в трамвае не платили за багаж –
Каждый молча отвернулся и пробил себе талон.
И лежал в гробу Алёша, не оплаченный никем.
Прямо скажем – ехал зайцем наш покойник дорогой.
Вдруг в трамвай ворвался мрачный и свирепый контролёр
И, пронзая граждан взором, стал у них талоны рвать.
А потом остановился и ужасно закричал –
Это, братцы, чей покойник неоплаченный лежит?!
Каждый скучно отвернулся – сделал вид, что он чужой.
И тогда свершилось чудо – сел Алёша во гробу
И с закрытыми очами молвил глухо – Кореша!
Кто проезд мой не оплатит – на поминки ни ногой!
Это, други, был серьёзный и глубокий аргумент –
Мы рассчитывали очень на поминках погулять,
Потому что каждый кушать в разной степени хотел.
И тогда мы закряхтели, собирая на билет –
Потому что мы Алёше были верные друзья!
1982. 02. 04