Летним утром у булочной очередь за свежим хлебом. В очереди в основном домохозяйки. Разговаривают в прохладе про жару, урожай помидоров и урюка этим летом. Приходящим с вопросом «Кто крайний?», неспешно указывают на очередь. Разговор продолжается.
Я долго копался, собираясь за хлебом и когда пришел, у булочной уже стояло человек двадцать.
Перед открытием приехала машина «Хлеб», наполнила утренний воздух смесью запахов свежего хлеба, бензина и пыли.
- Разгружают... Сейчас откроют... Говорят, на вокзале есть какой-то магазин, где железнодорожный хлеб продают?
- Я тоже слышала, но съездить все никак руки не доходят.
- Надо съездить. Соседка говорила - просто объедение. Не черствеет и не киснет.
- Да и у нас продают неплохой. Тоже не кислый. А черстветь у нас не успевает. Мои оглоеды сметают все за день. Им сколько ни возьми.
- И не говорите. Мы с мужем едим мало. Ему много мучного нельзя. Так, беру батон и рулет. Знаете, как рулет с молоком хорош?
- Я белый не ем. Куда мне? И так на сердце нагрузка от жары…
Тихо опупевая под такие разговоры, я стоял, переминаясь с ноги на ногу. "Когда же, наконец, этот хлеб разгрузят?!"
Наконец двери булочной открылись, женщины, суетясь, начали заходить внутрь и выстраиваться в очередь. Вот и я внутри булочной. Здесь воздух вдвое гуще уличного. Хлебный дух едва перебивает запахи пота, «Дзинтарса» и «Красной Москвы». Я вдыхаю этот сладкий кисель. В животе становится горячо, а ногам необычайно легко и прохладно. Голоса разговаривающих слышатся как будто издалека и все сразу. Слов почему-то не разобрать. Улица в окне кажется освещенной необычайно ярким светом. Стены булочной чернеют и раздвигаются. Впередистоящая попа в легком ситцевом платье угрожающе вырастает в размерах...
…
Я сижу на крыльце булочной. Надо мной наклонилась незнакомая бабушка и спрашивает кого-то рядом, какой ему хлеб нужно купить. Мне вдруг становится зябко. Рядом со мной никто не сидит. Какому "ему" они собираются что-то покупать? Кого она спрашивает? Постепенно я начинаю понимать, что этот «кто-то» и есть я сам. Бабушка спрашивает меня о самочувствии и хлебе.
- Мне? Булку серого, батон и две булочки с изюмом. Что это было?
- Не завтракаешь, наверно, дома, вот и потерял сознание в очереди. Спасибо, люди подхватили.
На всякий случай сердобольная бабушка довела меня уже совершенно здорового до калитки.
Еще пару раз в длиннющих очередях за разливным молоком и на заправку сифона я падал. И всегда это приносило очевидную пользу. Сразу покупали все что нужно и отправляли домой.
Можно было бы и специально изображать обмороки, но я стеснялся своей слабости.