(Окончание)
Татьяна Александровна, соседка Надежды Степановны, умирала долго и мучительно. Рак. Многократная химиотератия, операции, реабилитации и прочие "-ции" - почти всё очень даже платно и абсолютно всё безрезультатно. Женщина, красивая даже в своём преклонном возрасте, превратилась в старуху. Последнее время уже не вставала с постели. Как правило, умирать таких пациентов отправляют домой, предварительно выкачав из них всё, что можно, и даже то, чего нельзя. Финал был определён изначально, как, впрочем, и сам сценарий лечения.
***
Коллега Надежды Степановны, Светлана Владимировна, почувствовав неладное, сразу же обратилась к районному гинекологу. Та сделала УЗИ, никаких новообразований не обнаружила, списала увеличение молочных желёз на предклимаксное состояние - 45 лет как-никак пациентке-то, вручила на память снимок и с пожеланием доброго здоровья отправила домой.
Прошёл год. Пожелание гинеколога, видимо, не дошло до Всевышнего, и коллега Надежды Степановны уже с болями и тем самым снимком поехала в областную онкологию, где была принята врачом почти сразу...через три месяца. Рассмотрев "фото", сделанное гинекологом районным, областной был в шоке - уже минимум полтора года рак "гуляет" по молочной железе, как по Бродвею.
Ну, а дальше, всё, как у Татьяны Александровны.
Говорят, что нельзя откладывать визит к онкологу, нужно застать болезнь в самом зародыше. Только как это сделать, если первичный осмотр проводит такой вот врач, как тот гинеколог, не увидевший явной патологии, а от записи к онкологу до приёма у него самого проходят месяцы?
***
Талантливую журналистку Настю, подругу дочери, Надежда Степановна знала давно, ещё с тех пор, когда те были ещё студентками. Озорная, весёлая и невероятно эрудированная девушка была душой всех молодёжных компаний. Получив диплом, Настя сначала поработала в одном из областных еженедельников, а затем уехала в Питер. Спустя несколько лет, как гром с ясного неба - у Насти рак!
Против недуга ополчились не только её родные и близкие, не только вся журналистская братия, знавшая её лично и не знавшая вообще, но даже совершенно посторонние люди, до которых известие о Насте пришло по соцсетям. Деньги на её счёт поступали из самых разных мест. Три года борьбы и... полная капитуляция перед непобедимым врагом.
Кто-то скажет, что хотя бы три года, но она жила. Ой, ли? Жила ли? Может, правильнее сказать - мучилась?
А чего стоит та история с несчастным парнем, которому пришлось самому сделать эвтаназию родной матери? Сделать по настоятельной её просьбе, потому что муки женщины стали свыше её сил. Мало того, что молодой человек теперь до конца своей жизни будет терзаться содеянным (легко ли убить родную мать?), так ему ещё и срок дали.
Конечно, найдутся люди, которые не согласятся с Надеждой Степановной, напомнят ей о хосписах, которых в глаза не видели и не знают, каково там человеку, приговорённому на пожизненное заточение, напомнят о гуманности нашего общества, да и о греховности не забудут.
Но это будут те, кто не только не познал собственной боли, но и не видел страданий ближнего.
***
Боль бывает разной. От зубной можно избавиться, удалив нездоровый зуб, от головной - выпив пару таблеток.
Но есть боль, избавить от которой может только смерть. И если бы эта боль умела говорить, то она, временно изгнанная немыслимо дорогими наркотиками, каждый раз заявляла бы с ехидной ухмылкой: "Я отступаю, но ненадолго, скоро вернусь и даже с новыми силами!".
Вы задумайтесь о том, может ли человек, став поневоле наркоманом, вернуться к нормальной жизни? Так скажите же, зачем всё это? Зачем такие траты на эти запредельно дорогие препараты, которые сами по себе уже несут смерть?
Зачем вселять надежду обречённым?
У Надежды Степановны есть свой ответ: для выкачивания денег. И чем дольше врачи продержат несчастного неизлечимо больного на этом свете, тем больше они их из него выкачают.
А кто-нибудь спросил у самого больного, хочет ли этого он сам?
Именно так вопрос должен стоять во главе угла, являясь определяющим, ибо не врачи-рвачи должны решать, сколько ещё можно помучить человека, а сам человек должен определиться, мучиться ему или нет. Почему его лишают права выбора? Дайте ему умереть без лишних страданий, если не можете вылечить!
Не желает Надежда Степановна однажды оказаться настолько беспомощной, что кому-то придётся кормить её из ложечки и выносить из-под неё утку. Она достойно жила и умереть желает достойно.
Дайте ей право на эвтаназию!