От Топлинского монастыря до купели св. Георгия Победоносца 20-30 минут ходьбы.
Страдая от жары, по лесной дороге в гору, шли паломники с Украины, России, Белоруссии. Отставая и обгоняя друг друга, люди спешили к освящённым водам источника.
Впереди меня, сопровождаемая двумя мужчинами шла бальзаковского возраста женщина с собачкой. Небольшого роста, полноватая, одетая в брючный костюм обладательница собачки, критическим взглядом поглядывала из-под широкополой шляпы на несовершенство этого мира. Идущие рядом с ней подтянутые седовласые джентльмены имели военную выправку, и как я убедилась, благоразумие не спорить с дамой.
- За те деньги, что люди здесь оставляют, могли бы сделать нормальную дорогу, и доставлять паломников к купели транспортом – ворчала женщина.
- То купи, это, на храм положи - сплошное выжимание денег.
Являясь невольной свидетельницей разговора, я заинтересовалась причиной, по которой дама пустилась в нелёгкий путь. Может женщина нигилистка, и её интересует только быт и исторические моменты данного места?
Но нет, из дальнейших рассуждений дамы выходило, что она, верующая добропорядочная христианка идёт к купели, которую захватили наживающиеся на вере церковники-оккупанты. Как то так.
Бесконечное ворчание женщины явно не облегчало дорогу и я, отдаваясь на волю собственных мыслей, прибавила шаг.
Если путь преодолеваешь, то рано или поздно, он заканчивается. Моё паломничество к купели завершилось у источника, прохладные воды которого питали саму купель.
Множество рук со стаканчиками и пластиковыми бутылками тянулось к ниспадающему водному потоку. Утоляя жажду, люди смывали с лица пот, а вместе с ним и усталость от пройденного пути.
Расталкивая всех, появилась моя недавняя знакомая. Женщина поднесла собачку к воде, подставила под поток ладонь и стала поить животное. Брызги с её руки-поилки разлетелись во все стороны. Люди замерли, безропотно ожидая своей очереди напиться. Уставшая от дороги, но не от своего ворчания дама по-прежнему не умолкала. Она жаловалась, возмущалась, целуя собачку, умилялась. Радуясь, что уже успела напиться, я отошла от источника.
Расположенная на высоком месте купель, делилась на два отделения – женское и мужское. Благочинные сестры, предотвращая толчею, пропускали в раздевалку купели по пять человек. Когда одна пятёрка выходила, заходила следующая. Заняв очередь, я решила осмотреться.
Под небольшим навесом ходили люди, присматривали необходимые для омовения вещи. Можно было купить платок, рубаху с вышитым на ней православным крестиком, свечи, иконки, масла, травы.
Внезапно, кто-то потянул меня за рукав. Указывая на небольшое строение, женщина в одежде монахини, подсказала, что там находится Соловецкий камень.
В указанной монахиней постройке также как и везде продавали предметы культа. Камень лежал на полу, у стены. Мимо него, не замечая, занятые своими делами сновали люди. Не часто подходили те, кто, вставая на колени, хотел коснуться его губами.
Я освежила в памяти всё, что знала о Соловецких храмах, лагерях и опустилась к камню. Одно прикосновение, секунда, и… пронзительная темнота, боль, ужас, безысходность….
Усталость от пройденных дорог, шелуха повседневной суетности, глупости померкла, пала своей никчёмностью ниц, перед свидетелем кровавых расправ, перед памятью мучеников, перед самой вечностью.
Потрясённая, я увидела мир иным, не захламлённым мыслишками, смешанными напополам с бумажками и окурками, а суровым, как сама природа, как выплакавший свои слёзы Соловецкий камень.
Уживаясь с захватившими меня чувствами, я шагнула в холодную воду, перекрестилась, закрыла глаза и окунулась. Здесь, под водой, мгновенно выдавливая остатки воздуха, болезненно сжалась грудная клетка, померк свет. Жить! Дышать! К свету! И… воздух уже заполняет мои лёгкие. Ещё крест. Под воду…! К свету….
После третьего раза, в облипшей рубахе дрожащей рукой хватаюсь за поручни. Внезапно отчётливо, вижу улыбающихся, готовых ринуться на помощь, минуту назад чужих, а теперь уже близких, связанных со мной неким таинством, людей.
Я, только что народившаяся, лёгкая словно птица, отжимая мокрые волосы, иду, и вижу огромное синее небо, слышу пение птиц, шелест трав. Неужели, всё это было и раньше?
Бодро шагая по знакомой дороге, вновь нагоняю старых знакомых.
- Собачка им моя не понравилась, видите ли грязная, не пустили в купель, да она чище их всех будет – ворчит дама.
- Выдумают свои порядки. Крестик покажи, если нет, купи. А у меня есть крестик, только я его дома оставила. Лишь бы нажиться….
Немного помолчав, женщина вновь возмущённо разводит руками.
- В купальнике окунуться нельзя! Пришлось купить рубаху. А рубаха! Какие цены ломят! Я понимаю, была бы она шёлковая, а то…, самый обычный лён. И пошита кое-как.
- Бедная ты бедная – молчаливо жалею женщину. Ведь так и не увидишь небо, за своим ворчанием, не услышишь птиц.