Абсурд-комедия
Действующие лица:
Гурий, 60 лет, главный редактор литературного журнала
Савелий, 29 лет, порнограф, владелец студии
Девасья, за 40, бывший детский психолог, глава секты «Зеленые братья»
Отар Гогадзе, 49 лет, будущий гл. редактор журнала
Родион, 20 лет, студент, подрабатывающий репортером
Иезекииль Вершинкин, 52 года, частный психоаналитик
Питомников, за 70, писатель
Майор Вражин, 45 лет, ветеран спецназа
Молотников, за 50 лет, депутат
Артисты порно:
Анализа (24 года)
Леня Ершов (19 лет), на сцене не появляется
Трепыхайло (за 30).
Члены секты:
Ася Васи (18 лет), на сцене не появляется
Зеленая сестра (39 лет), на сцене не появляется
Лупонин (около 50), на сцене не появляется
Другие герои:
Посетители редакции, студии, секты и пр.
АКТ 1
90-е годы. Россия.
Кабинет гл. редактора литературного журнала. Сюда стащили мебель из других кабинетов, обстановка стесненная. За столом пьют чай Гурий и Анализа, она в одной простыне. Из левой кулисы доносятся страстные женские стоны. Из правой – детские песни с индийскими мантрами вместо припевов.
Анализа: Мне кажется, вам надо найти свой счёт, Гурий Галактионович. Вот когда я сразу с тремя мальчиками, то очень трудно ритм поймать. Кто-то пятый должен считать вслух.
Гурий: В литературе это не так просто, Аня! Когда в редакцию нашего журнала приходят писатели и поэты, каждый из них приносит своеобычный духовный мир. А это счёту не поддается!
Секта (поет мужскими и женскими голосами):
То берёзка, то рябина,
Куст ракиты над рекой…
Край родной, навек любимый,
Где найдёшь ещё такой!
Край родной, навек любимый,
Где найдёшь ещё такой!
Где найдёшь ещё такой!
Женские стоны из левой кулисы прекращаются.
Секта: АКАЛ МУРАТ АДЖУНИ СЭЙБХОНГ… АКАЛ МУРАТ АДЖУНИ СЭЙБХОНГ…
Женские стоны возобновляются.
Секта (поет):
Солнцем залиты долины,
И куда не бросишь взгляд -
Край родной, навек любимый,
Весь цветёт, как вешний сад.
Край родной, навек любимый,
Весь цветёт, как вешний сад.
Весь цветёт, как вешний сад.
Женские стоны из левой кулисы прекращаются.
Секта: ААД САЧ ДЖУГААД САЧ ХЭБХИ САЧ… ААД САЧ ДЖУГААД САЧ ХЭБХИ САЧ…
Женские стоны возобновляются.
Гурий: Вы стали деликатнее работать.
Анализа: Ага. Щадим чувства верующих.
Гурий: Кстати, Аня, а почему у вас такое странное имя? В нем что-то медицинское.
Анализа: Да я хотела, чтобы у меня в паспорте имена Анна и Лиза были слитно записаны. Мне это как-то побогаче казалось. Плохое у меня настроение, то сегодня я - Анна, хорошее, значит, Лиза. Но в ЗАГСе сказали, что компьютер все время исправляет имя на Анализу. Так и записали.
Входит Отар Гогадзе. Видит Анализу, прикрывает глаза рукой.
Отар (с сильным акцентом): Простите великодушно! Я, видимо, совершенно некстати!
Гурий: Напротив, Отар, я с нетерпением ждал вас! Знакомьтесь, Анализа!
Отар: Как?
Анализа: Ну, Анна и Лиза, только вместе.
Гурий: То есть, слитно! Не удивляйтесь, Отар, наряду Анализы. Она у нашего субарендатора трудится. Можно сказать, это ее рабочая одежда.
Секта (поет):
Снег посыпал в ноябре –
Значит, все в порядке.
Будет горка во дворе,
Выноси лопатки.
Женские стоны из левой кулисы прекращаются.
Секта (поет и стоны возобновляются):
Мы поем про первый снег
Песенку простую,
И построим мы для всех
Горку ледяную.
Женские стоны из левой кулисы прекращаются.
Секта: ЭК ОНГ КАР САТ НАМ КАРТА ПУРКХ… ЭК ОНГ КАР САТ НАМ КАРТА ПУРКХ.
Женские стоны возобновляются.
Отар: Гурий Галактионович, я в полном недоумении! Объясните, ради бога, что у вас происходит!
Гурий: Охотно, любезнейший Отар Георгиевич! Еще недавно у нас не было денег для издания нашего литературного журнала. Времена-то нынче сами знаете, какие, не до стихов! Поэтому пришлось пустить в редакцию субарендаторов. Пришлось потесниться! Сотрудники редакции теперь работают по домам. Я забыл упомянуть об этом на первой нашей встрече, простите старику!.. Первым в наши кабинеты вселился кооператив «Зазеркалье». Они занимаются эээ… таким, знаете ли, документальным кино.
Отар (указывает на левую кулису): Там кого-то пытают?!
Гурий: В известном смысле, с моей точки зрения, пожалуй, что да! Наша Анализочка как раз из этого цеха! Вторым субарендатором стала эколого-индуская секта «Зеленые братья». Это их пение вы сейчас слышали.
Секта (поет):
Горкой нашего двора
Будем мы гордиться:
Где-то вдалеке слышится автоматная стрельба. Пение и стоны прекращаются.
Гурий: Опять бандиты что-то не поделили!
Анализа: Или милиционеры!
Пение и стоны возобновляются.
Секта (поет):
Наконец пришла пора
С горки прокатиться.
Стоны прекращаются.
Секта: НАНАК ХОСЕ БХИ САЧ… НАНАК ХОСЕ БХИ САЧ… НАНАК ХОСЕ БХИ САЧ.
Стоны возобнавляются.
Гурий: Я думаю, Отар, вам надо познакомиться с нашими субарендаторами. Так вы скорее поймете нашу кухню. Анализочка, не сочтите за труд пригласить руководителей!
Анализа кивает и уходит.
Гурий: Прелесть девушка. Мы с ней чаевничаем иногда в обеденных перерывах. Она серьезно интересуется состоянием современной поэзии.
Из разных кулис выходят Девасья (в накидке зеленого цвета) и Савелий (в красном пиджаке).
Гурий: Позвольте вам представить, друзья, Отар Гогадзе. Господин Гогадзе сменит меня на посту главного редактора. Госпожа Девасья, основательница эээ… организации «Зеленые братья». Господин Савелий, директор кооператива «Зазеркалье».
Пауза. Все, улыбаясь, рассматривают друга.
Девасья: Мое имя в переводе с санскрита означает «Лучезарность». Оно необычно для русского уха, поэтому меня называют просто «Вася».
Савелий: Не буду скрывать от вас, Отар, что я «поднялся» на деревянных членах. На Арбате торговал членами в сувенирном исполнении. С лицами наших вождей, как на матрешках. Иностранцы охотно брали.
Отар: Понимаю. Своего рода, символ социализма с человеческим лицом.
Савелий: Потом бизнес прикрыли, а, точнее, перехватили чекисты. Теперь занимаюсь, как говорит Гурий Галактионович, ээээ… документальным кино.
Отар: Я догадываюсь, о чем речь. Но разве это не запрещено?
Савелий: Всё абсолютно легально. Мы, вроде как, создаем иллюстрации к «Камасутре» для учащихся профтехучилищ. У меня есть знакомые в министерстве образования.
Отар: Полагаю, что не только там. Так вы выполняете госзаказ?
Савелий: Нет, если вы о деньгах из бюджета. Все работы мы оплачиваем сами. Просто в процессе созидания образуется много брака. И этот брак тоже находит своего благодарного зрителя.
Отар (смеется): Дивлюсь вашей находчивости!
Девасья: А вы как попали в редакторы?
Отар: По знакомству.
Гурий: Прощу прощения, господа. Я знаю, что Васе надо ехать петь в метро. А, кроме того, сейчас подойдет писатель Питомников с новым проектом.
Девасья: Нам надо как-нибудь опять собраться и выпить за знакомство.
Все мужчины: С удовольствием!
Савелий и Девасья уходят.
Отар: Я оценил, Гурий Галактионович, ваш художественный замысел! Никогда не поверю, что эти субарендаторы пришли к вам сами!
Гурий: Савелий сам. Секту пришлось поискать-похлопотать. Надо же было компенсировать стальную логику порно некоторой духовностью и даже святостью! Вася – очень интересная в общении женщина, сами убедитесь!
Входит молоденькая девушка.
Девушка: Простите, а кооператив «Зазеркалье» здесь находится?
Гурий: Да, вам - туда. (Указывает на левую кулису).
Девушка: А, скажите, им еще требуется секретарша? Я без опыта совсем, и работу никак найти не могу.
Отар: Не знаем, милая. (Провожает девушку взглядом). Секретарша…
Входит писатель Питомников.
Гурий: А вот и господин Питомников. Рекомендую. Позвольте представить, Отар Гогадзе. Отар сменит меня, а я на пенсию!
Мужчины обмениваются рукопожатиями.
Гурий: Видите ли, Отар, у нас тут образовались животные-партизаны.
Отар: Я как-то не уловил.
Питомников (с жаром): Представьте, немцы у порога столицы! Наши лесные животные из патриотических соображений решают вступить в войну! Они создают партизанские отряды! Бобры грызут опоры мостов! Медведи устраивают ямы-ловушки, куда проваливаются танки агрессора! Отважные белки крадут продукты питания! Волки устраивают молненосные рейды по тылам противника! Даже гуси снова спасли Третий Рим, предупредив о начале штурма столицы! Их потом Московский патриархат хотел причислить к лику святых, но что-то там не получилось… Животные говорят друг другу: «Мы советские звери-партизаны! Мы с тобой одной крови! Сталинской». Потому что руководит животными политработник Гагик Мауглян!
Гурий: Заметьте, не Инь, а Ян.
Питомников (с жаром): В центре повествования – юная разведчица коза Нюшенька! Ее жизнь полна тревог и приключений! В конце концов, фрицы пленяют Нюшеньку и мученически казнят! Сталин, узнав об этом, приказал не брать этих палачей в плен!
Пауза.
Отар: Мда… Я как-то не до конца понял… Нет, я понимаю, неизвестные страницы великой войны…
Питомников (с жаром): Наш районный совет ветеранов единогласно одобрил мою повесть. И в ЖЭКе тоже.
Отар: Все так. Но сейчас в моде разоблачения. Маршал Жуков – людоед и тому подобное.
Питомников (с жаром): Что вы! Значение великой Победы с годами будет только возрастать!
Отар: Так ведь государства того уже нет.
Питомников: Да, нет! Осталась голая победа! И наша молодежь должна гордиться советскими животными!
Пауза. Отар растерянно смотрит на Гурия.
Отар: Хорошо, оставьте рукопись. Я подумаю, что можно сделать.
Питомников оживленно отдает рукопись, прощается, уходит.
Женские стоны удваиваются: слышен молодой, задорный голос.
Гурий (смеется): Как видите, редакторский хлеб не сахар!
Отар: Действительно, я все это по другому себе представлял… Хорошо, для первого дня более, чем достаточно. Покидаю вас, Гурий Галактионович!
Мужчины прощаются, Гогадзе уходит.
Входит Родион.
Гурий: Вот кого я всегда рад видеть! Как учеба в университете, Родион?
Родион: Штатно.
Гурий: Ты как будто не в духе?
Родион: Да как сказать, дядя. Престранная история приключилась.
АКТ 2
На сцене Гурий, Отар, Родион и Вершинкин. Декорации и звуковое оформление те же.
Родион: Престранная история приключилась. К 1 апреля я в свою газету написал статью «Россия в поисках Христа». Выдумал прорицателя Льва Глобу, якобы, это дядя астролога Павла Глобы. Ну, вы знаете… Так вот, Лев Глоба предсказал второе пришествие, которое начнется в скором времени и именно в России. По такому поводу у нас создан полуофициальный комитет по встрече, который ищет богоребенка. И, о чудо, находит! Как и предсказано, дитя родилось в семье священника, носило имя Богомил, отличалось кротостью и сверхспособностями. И все бы хорошо, но в скором времени 8-летнего мальчика укусила змея, и он скончался.
Отар: Осечка!
Родион: Именно. Но закончил статью я словами надежды, дескать, тайное общество продолжает поиски.
Гурий: Озоруешь? Торгуешь псевдосмыслами?
Родион: Это еще не конец. Через неделю в редакцию позвонили. Некто Нектарин сказал, что знает, почему погиб богоребенок. И он готов рассказать все при личной встрече.
Вершинкин: Неужели вы поехали? У нас в России каждый третий психически не здоров.
Родион: Этого Нектарина убили. Причем натолкали в рот, глаза, уши и нос какой-то синей глины. Словно он после смерти мог что-то рассказать.
Вершинкин: Я, молодой человек, 20 лет оттрубил в психиатрическом стационаре. Помню одного пациента, который своему партнеру по бизнесу вкрутил 8 шурупов. В голову. Самое поразительное, что пострадавший не умер.
Родион: История эта для меня – внешняя. Но почему-то не выходит из головы. Не отпускает.
Гурий: Не вздумай заняться богоискательством. Вредно для желудка и настроения. Лучше запишись в «Зеленые братья». Будешь петь с ними про Мурзилку и счастливеть. Это очень оттягивает.
Пауза.
Родион: Пойду я. (Уходит).
Из левой кулисы выходит Трепыхайло в банном халате и войлочной буденовке.
Трепыхайло: Вы позволите, Гурий Галактионович?
Гурий: Пожалуйста, господин Трепыхайло!
Трепыхайло: Я хотел показать вам небольшую вещь, может, заинтересуетесь? Вещица в стиле «Маленьких трагедий» Пушкина. Действие происходит в царских палатах Кремля. Действующие лица: призраки Сталина, Кирова, Берии. Так же присутствует народ в виде древнегреческого хора – на котурнах, в простынях и всякое такое. (Читает нараспев).
«Сталин:
Когда я мирно спал на ближней даче,
явился вдруг Хрущев
и тихо влил мне
в ухо зелье.
Киров:
Прочь, злодей!
Меня убил ты,
рукою рогоносца!
Сталин:
Ты популярен был, Сергей!
А я так слаб и не доверчив!
Берия:
Я не был рогоносцем,
мной тогда
руководил приказ.
Прямой и недвусмысленный,
как палка!
Киров:
А ты вообще молчи,
шпион английский!
Хор:
О, боги, небо!
Нет конца тиранству!»
Это пока все. (Кланяется).
Отар: Вася говорит, что призраки у нас из-за плохой экологии.
Вершинкин: Мне реплика народа на котурнах понравилась.
Гурий: Какие могут быть обсуждения, господа? Господин Трепыхайло так шутит!
Трепыхайло: Тогда я пойду?
С достоинством уходит. Из левой кулисы раздается смех.
Гурий: Вот вам пример взаимной диффузии, о которой я говорил, Отар. Вы у нас не были дней пять, кажется? За это время наши коллективы слегка перемешались. Актеры Савелия сочиняют какие-то произведения для журнала. Работники редакции снимаются в роликах, правда, одетыми. Второстепенные роли – друзья и родственники главных героев. Впрочем, вру! Изольда Валентиновна, наш редактор стихосложения и моя бывшая жена, изволила сняться в комбидрессе. Она изображала встревоженную мать у постели больной дочери, которую даже не реанимировали, а буквально воскрешали два молодца в докторских шапочках. Не постель воскрешали, а дочь.
Вершинкин: Мы поняли.
Гурий: Платят немного, зато процесс съемок такого кино для многих оказался занимательным. Кроткая Ася из «Зеленых братьев» снялась бескорыстно. И столь же бескорыстно известная вам Анализа с подружкой поет с «братьями» в метро. Кроме того, трудолюбивая девушка пишет для нашего журнала своего рода мемуары о счастливом детстве в Киеве. Кстати, документалисты вставляют в свои ролики неявную рекламу нашего журнала и секты. А мы с Васей подумываем о встречном жесте. Короче, у нас целый венок из новостей такого рода.
Отар: Ляпота.
Гурий: А главную новость вы уже знаете. Это присутствующий здесь Иезекииль Вершинкин, наш новый субарендатор. Он открыл кабинет для практики психоанализа, что для нас удобно и полезно.
Вершинкин: Зовите меня просто - Изя.
Гурий: Изя – сам интересный человек. И некоторые его посетители производят сильное впечатление. Как у нас повелось, господин Вершинкин неожиданно обнаружил в себе драматургический талант. Используя свои специфические знания, он написал два сценария для Савелия. Савелий весьма впечатлён. Говорит, это будет революция в кино, новый «Броненосец «Потемкин»»!
Отар: Отрадная ляпота!
Вершинкин: Преувеличение… О! Ко мне кто-то пришел! (Выходит).
Из левой кулисы раздаются стоны, женские и мужские.
Секта (поет):
Мы любим лес в любое время года,
Мы слышим речек медленную речь…
Все это называется природа,
Давайте же всегда ее беречь!
Стоны стихают.
Секта: Ом намо наваграха е намаха… Ом намо наваграха е намаха.
Стоны возобновляются.
Секта (поет):
В лугах ромашки солнечного цвета,
Такие, что светлей на свете жить…
Природой называется все это,
Давайте же с природою дружить!
Стоны прекрашаются. Входит Девасья.
Девасья: Мир и природу вам, люди!
Стоны возобновляются.
Отар: Здравствуйте, Вася. Все хочу спросить вас, почему «Зеленые братья» поют детские песни?
Гурий: Мне тоже любопытно!
Из левой кулисы слышатся звуки нарастающего скандала. Входит Савелий.
Савелий: Извините, господа! Людочка распримодонилась! Ноет, что ей больно, все тело болит!
Гурий: Юное дарование, ищет себя в искусстве.
Савелий: Взбешенный Трепыхайло просто вылетел из постели! А Леня Ершов расплакался, как ребенок! Одна Анализа сохранила самообладание! Я отпустил ее петь в метро с «Зелеными братьями»!
Отар: Это духовный поступок! Мы тут пытаем Васю на предмет детских песенок с мантрами. Присоединяйтесь! Итак?
Девасья: Все просто. Мы же не индусы, которые попали в колесо сансары изначально. А нам оно не светит. Значит, надо как то исхитриться. Вот и поем.
Гурий: А почему детские?
Девасья: Вам удивительно? Нам тоже. Сначала вы испытываете оторопелое недоумение, которое быстро перерастает в чистейший детский идиотизм. Это точка перехода. Тогда должны сработать мантры, и мы – в деле. Мы в колесе Сансары.
Савелий: Боюсь, Вася, что в России колесо Сансары квадратное!
Пауза.
Отар: Но для чего?
Девасья: Речь идет о Вечности. Не больше, не меньше.
Гурий: Позвольте, но цель индуистских верований диаметрально противоположная. Освободиться от череды перевоплощений в Сансаре и уйти в Нирвану.
Девасья: У нас традиционно всё в дефиците. Чтобы начать бороться за свое освобождение, надо заработать оковы.
Из левой кулисы выходит женщина в простыне и наручниках.
Женщина: Можно, я у вас посижу? Там все ругаются! Леня Ершов плачет и маму зовет!
Отар (с сочувствием): Конечно, посидите! За что вас?
Женщина (строго): Так надо.
Девасья: Что до Нирваны, то здесь, наверное, будет проще. Надо лишь правильно выполнять предписанную деятельность, не испытывая какой-либо привязанности к её плодам. Карма-йога.
Пауза.
Савелий: Вы замужем?
Девасья: Да.
Савелий: Хотите серьезных отношений на стороне?
Девасья: Нет.
Савелий: Тогда это шутка.
Девасья: Теперь до меня дошло. Ха-ха!
Гурий: Савелий, когда я говорил о взаимном проникновении, диффузии, как я это называю, я не думал, что вы поймете меня настолько буквально!
Савелий: Прошу пардону! Вспылил!
Секта (поет):
Прощальный вальс танцует с ветром лето,
Дрожит в окне вечерняя звезда…
Гурий, Отар и Савелий пытаются подпевать.
Секта (поет):
Природой называется все это,
Давайте же любить ее всегда!
Ругань в левой кулисе прекращается.
Секта: Ом шрим ом хрим шрим хрим клим шрим клим виттэсварая намаха.
Ругань возобновляется.
Савелий: Ладно. Пойду своих забияк утешать. (Выходит).
АКТ 3
На сцене Гурий, Отар, Савелий, майор Вражин (в офицерском кителе без погон), женщина в простыне и наручниках. Декорации и звуковое оформление те же.
Савелий: Ладно. Пойду своих забияк утешать. (Выходит).
Вражин: Чернобыль помните? Там солдатики в освинцованных фартуках радиоактивные осколки собирали. Эти фартуки изготовили гораздо раньше для нашего отряда. В них мы должны были штурмовать сбитые летающие тарелки.
Гурий: Как?!
Вражин: Все было в деталях отработано на учениях. Взрывом делаем технический проход! Врываемся! Начинаем палить разрывными патронами по всему, что движется!.. Разбрасываем термитные гранаты! Если термит прожжет палубы, тогда тарелка точно не взлетит!
Отар: Майор Вражин! Вы рассказываете невозможные вещи!
Вражин: А, наплевать! Я этой стране не присягал и никаких бумаг не подписывал! Это они считают, что я в запасе! А я – отставился!
Гурий: Не горячитесь так!
Вражин: Зато я видел такое, что даже присниться не может! Видел, как под Рязанью дикие звери выкапывали из земли тарелку!
Отар: Животные были партизанами?
Вражин: Что? Откуда я знаю?! Они были как заколдованные! Шли со всех сторон волнами прямо по нашим телам! Медведи, лисы, кабаны, косули и даже полевые мыши! Они копали и копали огромную яму, посреди которой стояла тарелка!.. Мы так и не смогли ее захватить!
Гурий: Ваш отряд и за границей действовал?
Вражин: Группа «Т». Так мы назывались. Отряд «Туман» мы позже придумали, когда разрослись. Но это так, неофициально… Да, мы действовали на всех континентах и под водой – везде. Помню, нас забросили в Панаму. Посадили в космический корабль «Союз» без номера – и на орбиту! Там кораблем поманеврировали, и мы благополучно приводнились. А в газетах написали, что спутник «Космос» с таким-то номером потерял управление и сгорел в плотных слоях атмосферы.
Отар: Я помню подобные сообщения.
Вражин: Мы затопили корабль, и с аквалангами добрались до берега. У нас была атомная мина, так как руководство страшно боялось, что американцы опередят нас. Вся фишка была в том, что мы первыми захватим инопланетные технологии и станем первыми во всем… Так вот, этот фугас! 60 килограммов, и фонит страшно! Ученые предупреждали нас об опасности повреждения костного мозга! Но между ранцем и спиной была лишь короткая освинцованная прокладка! Она даже до жопы не доставала! Я никогда этого не понимал, мы – сверхдержава, так чего же не сделать всё по-нормальному?!
Гурий: Не горячитесь, майор, не горячитесь!
Майор: Мы и до Луны добрались! Думаете, на «Зондах» только черепашки летали?! Наши ребята летали! Погибли при возвращении на Землю! Господи, какие это были ребята!!!
Пауза.
Отар: А американцы знали?
Вражин: Конечно, знали! Там какая-то секретная договоренность была! Угроза-то одна для всех!
Гурий: И что удалось выяснить?
Вражин (достает из кармана кителя платок, разворачивает его): Вот палец инопланетянина! Я сам допрашивал его на Антильских островах, а потом по приговору тройки ликвидировал! Потому что всё бесполезно! Это биороботы! Слуги! А хозяева ушли или вымерли еще во времена нашего средневековья. А, может, во времена строительства пирамид. Поэтому и методы у «серых» такие дикие. Эти дурацкие похищения, эксперименты! Они выполняют программу исследований, а результаты давно никому не нужны! Это некросфера, которая всегда над нами… Все оказалось абсолютно бессмысленным! Мы искали бога, поймали автомат!
Пауза.
Женщина в наручниках: Я тоже однажды летающую тарелку видела. Рассказала мужу, он сказал, что я дура…
Отар: Вы вообще кто, милая женщина?
Женщина: Я – Зеленая сестра.
Гурий: Из «Зеленых братьев»?
Женщина: Я у них вроде кастелянша. А у Савушки я подрабатываю. Вы не подумайте чего… Это Ася с головой ушла в порно.
Отар: Какая Ася?
Женщина: Ася Васи.
Гурий: Поссорились девчонки? Жаль…
Женщина: Вершинкин говорит, что экологическое порно - это свежо. Представляется нагая девушка, которая после артистического секса на пляже, бредет вдоль линии прибоя. В руках у нее палочка с острым гвоздем и пластиковый мешочек. В задумчивости она собирает использованные презервативы, принесенные океанской волной. Лирическая музыка. Закат.
Отар: Дивно!
Гурий: Символично!
Вражин: Хорошо бы сюда и Красную книгу приплести. И животных, из которых делают дамские шубки.
Пауза.
Вражин: Пойду я. (Сворачивает платок и сует в карман).
Гурий: Последний вопрос, майор Вражин. Зачем вы идете к доктору Вершинкину? У вас посттравматический синдром после службы в группе «Т»?
Вражин: Нет… Даже неудобно говорить. Когда надеваю искусственную челюсть, меня тошнит. Вот пришел к психоаналитику. Наверное, буду вспоминать детство… Бессмысленно все. (Удрученно машет рукой, выходит).
Женщина: Я тоже пойду. (Выходит).
Слышаться женские стоны.
Секта (поет, Гурий и Отар подпевают):
Придумала мать дочерям имена:
Вот Лето и Осень, Зима и Весна!
Приходит Весна - зеленеют леса,
И птичьи повсюду звенят голоса.
А Лето пришло, - все под солнцем цветет,
И спелые ягоды просятся в рот.
Слышаться женские «айкания» во время оргазма. Наконец они стихают.
Секта: Ом бхур бхувах сваха тата савитур вареньям, бхарго девасья дхимахи дхийо йо нах прачадоят.
Гурий: Воистину, прачадоят!
Входит Трепыхайло.
Трепыхайло: Извините, Гурий Галактионович, Анал-иза не у вас?
Гурий: Анализа? Нет. А почему вы ее так называете?
Трепыхайло: Так живой же человек. Ей компьютер только имя придумал. А дальше она сама…
Отар: Вообще-то, такое имя – Иза – есть. Я знал пару Из.
Гурий: А имя - Анал?
Отар (пожимая плечами): Может, где-то на Востоке… Или в Библии…
Гурий: Зачем вам Анализа?
Трепыхайло: По делу! У нас там – психическая оргия! Контуженная обретением призвания, Людочка рвет и мечет! Леня Ершов хныкает и повторяет, что уйдет из профессии! Лупонин из «Зеленых братьев» делает едкие замечания режиссеру! Короче, дым коромыслом, и никто не работает!
Отар: А где Савелий?
Трепыхайло: Исчез! Три дня нет! Его видели с Васей, но что это означает, бог весть!.. Гурий Галактионович, вы позволите мне небольшой грабеж на предмет вашего внимания? Тут «зеленые» про Весну пели, и родилось… Требуется ваша консультация!
Гурий: Нууу…
Трепыхайло:
Дал дубу по дуплу архангел
Тот наутек, за ним и все древа
А из кустов на них, смеясь, смотрела
Горбатая, румяная Весна!
Это начало детской песенки. Как думаете, Гурий Галактионович, купят у меня ее «Зеленые братья»?
Отар (смеясь): А почему Весна - горбатая?
Гурий (поспешно): Никаких обсуждений! На ваш вопрос, господин Трепыхайло, отвечаю: не знаю. Спросите сами.
Трепыхайло уходит.
Гурий: Диффузия. У нас тут родилась клубная шутка: пришедшего в первый раз посетителя обязательно отправят совсем не туда, куда ему надо. Почти наверняка майора Вражина первым встретил Лупонин. Как мне рассказывали, этот 50-тилетний энтузиаст обошел уже с десяток сект, каких-то заумных семинаров и школ, воспринимая вся и всех сардонически. Впрочем, мог расстараться и сам Вершинкин. На днях я нечаянно, клянусь, что нечаянно, отправил к нему известного поэта. Конечно же, я имел в виду нашего редактора Изольду Валентиновну… Но получилось так, как получилось. Закаленный Вершинкин с ужасом слушал самовлюбленного творца! Ему казалось, что сейчас произойдет нечто сверхестественное! Что поэт раздвоиться, как гоголевский герой, да и «отымеет» себя на докторском столе! Вершинкин потом эту идею Савелию продал. Вместе пишут сценарий.
Отар: Вы имеете в виду рассказ «Нос».
Гурий: Теперь это совсем другой рассказ. И название другое. Короче, все обошлось и даже с прибытком. Но осадочек у Вершинкина, видимо, остался.
Входит Родион.
Родион: Дядя, у меня удивительная новость! Я нашел организацию, которая ищет Христа.
АКТ 4
На сцене Гурий, Савелий. Входит Родион.
Родион: Дядя, у меня удивительная новость! Я нашел организацию, которая ищет Христа! Оказывается, там хорошо знают нашего Лупонина, и в курсе всех здешних дел. Сейчас придет их руководитель, депутат Самойленко. Он – из евреев-выкрестов, и ужасно богат.
Савелий: Он здесь Христа будет искать? Тогда надо прибраться!
Родион: Самойленко сам все объяснит.
Входит Самойленко.
Родион: Позвольте представить! Мой дядя, Гурий Галактионович. Савелий.
Самойленко: Депутат Самойленко.
Обменивается рукопожатиями с Гурием и Савелием.
Самойленко: Полагаю, Родион объяснил цель моего визита?
Родион: Я не успел.
Самойленко (очень деловито): Тогда я сразу перейду к делу. Нам нужна ваша помощь, Гурий Галактионович! Мы готовимся к пришествию Христа. Помимо организации праздничных мероприятий с фуршетами и всем прочим, нами пишется новое Евангелие для Интернета.
Гурий: В каком смысле новое?
Самойленко: В виде гипертекста. То есть, традиционное Евангелие нами сохранено полностью, но текст дополнен множеством гиперссылок. Допустим, апостол Марк упоминает о неком Савле. В Евангелии он - статист. Однако имя Савла в нашем гипертексте выделено. Вы «кликаете» по нему, и переходите на другую страницу с жизнеописанием означенного Савла. Его история изложена в виде притч и афоризмов. В конце концов, Савла казнит римский солдат Пуний.
Пауза.
Родион: А откуда вы узнали историю Савла?
Самойленко: Её придумали наши историки и писатели.
Пауза. Слышны звуки далекой перестрелки.
Гурий: Но зачем?
Самойленко: Здесь тонкий такой момент. Мы считаем, что даже просто увидеть живого бога – это чудное чудо и небесный дар. Это совершенно меняет природу смертного человека. Таким образом, в Евангелии сокрыт гораздо больший пропагандистский потенциал, чего раньше попросту не замечали. Наши рассказы сделают Откровение объемнее, поучительнее и интереснее.
Родион: Иными словами, вы дописываете Евангелие своими выдумками? Попахивает кощунством…
Самойленко: Только на первый взгляд. Известно, что канонические Евангелия были созданы чуть ли не через век после гибели Христа. Вряд ли их написали апостолы, не все они были грамотными. Есть серьезные основания полагать, что проект был завершен евреями-выкрестами в Греции. Как человек верующий, я не ставлю под сомнение существование Христа и его воскрешение. Но вот история воскрешения Лазаря вполне могла быть взята из другого предания того времени. А такие предания были и они зафиксированы. Так в чем же кощунство? Кроме того, созданием нового Евангелия занимаются знающие люди, добрые христиане. В основном, это работники моего пиар-агентства «Медведь-шатун».
Пауза.
Входит Анализа в банном халате.
Анализа: Вот вы здесь сидите, а у нас психиатры подрались!
Савелий: Как?!
Анализа: Вершинкин сказал Девасье, что для скорейшего достижения колеса Сансары были бы полезны седативные средства. Сначала они спорили, потом ругались! И подрались!
Гурий: С каким счетом?
Анализа: Девасья оказалась на высоте! Она скрутила Вершинкина, сняла с него штаны и отшлепала по голой попе!
Гурий: Все-таки сбылась заповедная мечта миллионов психоаналитиков! Но извините, господин депутат, я не уловил смысла вашей просьбы!
Внезапно раздаются женские стоны и пение. Гурий и Савелий подпевают.
Секта (поет):
В любое время года
Уж много, много лет
Рисует нам природа
Свой радужный портрет.
Найдем сто красок разных
Мы в поле и в лесу
И зиму перекрасим
В задорную весну.
Стоны прекращаются.
Секта, Гурий, Савелий: ОМ — БХАЙКАНДЗЕ — БХАЙКАНДЗЕ — МАХА — БХАЙКАНДЗЕ — РАТНА — САМУ — ГАТЭ — СВАХА.
Стоны возобновляются.
Самойленко: Мне рассказывали о необыкновенной творческой атмосфере в вашей редакции!
Родион: Это еще цветочки!
Самойленко (деловито): Я продолжаю, Гурий Галактионович?
Гурий: Пожалуйста.
Самойленко: Меня привел к вам римский солдат Пуний.
Савелий: Тот, что казнил Савла?
Самойленко: Он. Его жизнеописание составил известный вам Лупонин. Это занимательное чтение, местами по фривольности превосходящее «Золотого осла» Апулея. Мы долго думали, стоит ли вставлять историю Пуния в наше Евангелие, и решили, все-таки не рисковать. В ярости Лупонин два часа бегал по стенам моего агентства.
Родион (смеясь): Это на него похоже!
Самойленко: Отсюда и просьба, Гурий Галактионович! Нам нужны писатели! Нас сроки поджимают!
Гурий: Понимаю, второе пришествие на носу! Однако не знаю, чем вам помочь. Пара толковых писателей, сотрудничающих с нашей редакцией, сейчас заняты до предела. Они сочиняют проповеди для секты «Зеленые братья». Вам поэты не нужны?
Самойленко: Однозначно, нет!
Гурий: Хорошо, я подумаю, что можно сделать. У меня еще один вопрос, позволите? Вы прикидывали, как церковь отнесется к вашей затее?
Самойленко: Все христианские церкви испытывают жесточайший кризис. Даже если они канонизируют апокрифические евангелия, это вряд ли вызовет устойчивый интерес, не говоря уже о религиозном энтузиазме. А больше ничего в запасниках нет. Поэтому вопрос не в том, канонизирует ли церкви новое Евангелие. Вопрос в том, когда это произойдет.
Раздается пение, которому присоединяются Гурий и Савелий.
Секта (поет):
Как звонок мир наш светлый –
У птицы и ручья,
У солнца и у ветра
Есть песенка своя.
Мир красок и мелодий
Всегда открыт для нас,
И в этот мир сегодня
Всех-всех зовет наш вальс.
Стоны прекращаются
Секта, Гурий, Савелий: Ом Хрим… Ом Хрим… Ом Хрим… Ом Хрим… Ом Хрим… Ом Хрим…
Стоны возобновляются.
Савелий: У меня из головы не выходит отвергнутый Пуний. Скажите, депутат Самойленко, в ваших планах не значится создание новой Библии? Может там нашлось бы место палачу Савла?
Самойленко: Это вы к чему?
Савелий: Можно значительно увеличить пропагандистский эффект, если в гипертекст включить гиперссылки на наши ролики в интернете. Они будут играть роль иллюстраций.
Пауза.
Савелий: Мы имеем опыт иллюстрирования «Камасутры» для учащихся профтехучилищ.
Самойленко: Воспитание юношества – дело благое. Но Библия… Нет, определенно мы не потянем!
Анализа: А апокрифические евангелия?
Самойленко: Вот отличная рабочая идея! Действительно, почему бы не дополнить новое Евангелие новыми апокрифами?
Савелий: В виде гипертекста с нашими иллюстрациями?
Самойленко: Да, вы – в деле! Это придаст проекту изящную законченность.
Родион: Так что же, эти апокрифы появятся из-за какого-то Пуния, придуманного Лупониным?
Входит Вершинкин.
Вершинкин (с пафосом): Я отвергаю слова сочувствия!
АКТ 5
На сцене Гурий, Отар, Трепыхайло. Входит Вершинкин.
Вершинкин (с пафосом): Я отвергаю слова сочувствия!
Гурий: Как вы себя чувствуете?
Вершинкин: Как то по-новому. Знаете, я привык к агрессивности некоторых пациентов. Майора Вражина помните? Я ему сказал, что у нас есть могущественное оружие против инопланетной агрессии. Это галоперидол. Полностью блокирует симптоматику космического вторжения… Потом мы бегали в течение утомительного часа. Вражин, как вы догадываетесь, догонял…
Трепыхайло: А Лучезарность вы тоже считаете своей пациенткой?
Вершинкин: В известном смысле, я всех считаю своими пациентами!
Трепыхайло: Но Вася сама бывший психиатр!
Отар: Запомните, Трепыхайло, психиатры бывшими не бывают!
Гурий: Ваша миссия, господин Вершинкин, столь глобальна, что дух захватывает. Великого терпения вам!
Вершинкин: О, за этим дело не станет! Недаром меня назвали в честь древнего пророка, который спал с кирпичом!
Гурий: Как это?
Вершинкин: Пророк находился в вавилонском плену. На кирпиче было написано имя Иерусалима.
Трепыхайло: Первый раз слышу об эрекции на кирпич.
Отар: Сразу видно, что вы не знакомы с отечественным тюремным фольклором.
Пауза.
Трепыхайло: Анализа ушла из профессии к «Зеленым братьям».
Отар: Вечная библейская история!
Гурий: Новое Евангелие…
Раздаются женские стоны. На сцену вбегает Родион с окровавленной головой. Гурий, Отар и Трепыхайло вскакивают.
Родион: Какая-то старуха ударила меня топором!
Вершинкин: Я посмотрю! (Осматривает рану). Не страшно, по касательной.
Отар: За что она вас?
Родион: Не знаю. Заорала, что не ела три дня. И вот.
Трепыхайло: Как это знакомо!
Отар: Бродячий российский сюжет!
Вершинкин: Сотрясения нет! А шрам останется!
Трепыхайло: Будете, Родион, потрясать девушек рассказом о крутой сече с монголо-татарами… При Бородино!
Родион: Тебе бы только трепаться, Трепыхайло! Не знаю, совпадение это или нет, но уже второй день идет наезд на агентство «Медведь-шатун»! Кто-то сжигает машины сотрудников, угрожает по телефону.
Отар: Я поинтересуюсь! (Отходит к телефону, говорит по нему, но разговор не слышен).
Трепыхайло (тихо): Гопники против мистиков…
Вершинкин: Все! Теперь ко мне на перевязку! Помогите, Трепыхайло!
Родион, Вершинкин и Трепыхайло уходят.
Отар: Что с вами, Гурий Галактионович?! На вас лица нет!!!
Гурий (тихо): Родион… Как сын…
Отар: Успокойтесь, дорогой Гурий! Вершинкин, действительно, хороший врач. И о травмах много знает, он с буйными работал. А на Самойленко наехали из-за каких-то нефтяных контрактов. Успокойтесь, прошу вас! Давайте, выпьем чаю (Усаживает Гурия, садится сам).
Секта (поет):
Over in the meadow, in the sand and the sun,
Lived an old mother toadie and her little toadie one.
«Wink!» said the mother; «I wink!» said the one,
So they winked and they blinked in the sand and the sun.
Стоны прекращаются.
Секта: ГУР ПРАСАД ДЖАП… ГУР ПРАСАД ДЖАП… ГУР ПРАСАД ДЖАП…
Стоны возобновляются. Секта вновь начинает петь. Через какое-время к ней присоединяется Отар, затем – Гурий.
Секта (поет):
Over in the meadow, where the stream runs blue,
Lived an old mother fish and her little fishes — two
«Swim!» said the mother; «We swim!» said the two,
So they swam and they leaped where the stream runs blue.
Стоны прекращаются.
Секта, Гурий, Отар: НАНАК ХОСЕ БХИ САЧ… НАНАК ХОСЕ БХИ САЧ… НАНАК ХОСЕ БХИ САЧ…
Стоны возобновляются.
Отар: Полегче, Гурий Галактионович?
Гурий: Да, вроде отпустило.
Отар: Вы смотрите на это с художественной точки зрения. У вас здесь какой-то русский Декамерон! А это не только плутни, любовные интрижки, но и кровь, иногда. Вот еще история в общую копилку. Ко мне вчера приходил мой «черный человек». Спросил: «Вы такую фамилию, Мутин, знаете?» Я отвечаю: «Нет. Среди наших таких нет». «А вы запомните, пригодится», сказал он зловеще. И ушел.
Пауза.
Гурий: И что это значит?
Отар: А черт его знает! Но я запомнил…
На сцену выходят Родион (с повязкой на голове), Савелий, Анализа, Вершинкин, Девасья, Трепыхайло, Самойленко, Вражин, Зеленая сестра (в наручниках), Питомников с бокалами в руках.
Все: С Днем рождения, Гурий Галактионович!
Гурий: Как вы узнали?!
Родион: Я сказал.
Отар: Скажите слова, уважаемый! Потом уж и мы скажем!
Гурий: Ничего, что я сидя? Дорогие друзья! Благодаря гимнастике для ума, мантрам, медитации и арифметическому счету, я… (Внезапно бледнеет и падает ничком на стол).
Общая паника. Свет на сцене начинает медленно гаснуть.
Все (наперебой): Что с вами? Помогите ему? Это удар! Расстегните рубашку!
Отар (кричит): Тихо! Вершинкин, помогите ему! Савелий, вызывайте реанимобиль!
Пауза.
Вершинкин (в полной тьме): Мы потеряли его…
Пауза.
Свет медленно разгорается.
В зрительном зале перед сценой Гурий, Зеленая Сестра (в наручниках) и персонажи из разряда тех, кто «на сцене не появляются».
Гурий: Теперь я к вам?
Зеленая сестра: Да.
Гурий: А как же и вы здесь? И здесь, и там?!
Зеленая сестра: Мне разрешили.
Гурий: А почему опять в наручниках?
Зеленая сестра (строго): Так надо.
Мужчина: Моя фамилия Лупонин, Гурий Галактионович.
Гурий: Я слышал о вас, рад знакомству.
Девушка: Я Ася Васи.
Гурий: Рад познакомиться.
Женщина: Яна Рассольцева.
Гурий: А вот о вас я ничего не знаю.
Женщина: Я – режиссер в студии Савелия.
Гурий: Рад и вам.
Женщина: Жаль, Лени Ершова сейчас нет. Он на работе.
Пауза.
Гурий: Как же это получилось? Сидел, сидел, споткнулся и упал… Я чувствовал какую-то несуразность в происходящем. Не понимал, в чем она. Но эта несуразность все равно беспокоила. Что-то со временем…
Зеленая сестра: Наш творец до последней минуты пытался спасти вас.
Гурий: Вот, значит, как… А как же вы?
Девушка: Нам сказали: «не появляйтесь», мы и не появлялись. Но нам здесь хорошо, Гурий Галактионович.
Мужчина: Мы – ваши друзья, Гурий Галактионович!
Женщина: И, возможно, и родственники в будущем!
Гурий (со смехом): Хорошо бы! Только у меня…
Зеленая сестра: Здесь исцеляются мгновенно!
Гурий: Да? Это обнадеживает.
Пауза.
Мужчина: Мы здесь устроим такие штуки! Не хуже давешних!
Девушка: Мы останемся здесь. И никаких перерождений!
Женщина: Не скучайте о своих покинутых друзьях, Гурий Галактионович! Вот у них там случится какой-нибудь Апокалипсис, и все здесь!
Девушка: Можно вопрос? Кто такой Отар?
Гурий: Грузинский вор в законе. Хотел наши помещения «отжать», потом передумал, заинтересовался.
Девушка: Ну, тогда вы быстро всех сюда перетащите. Без всякого Апокалипсиса.
Гурий: Вы оптимистка, Ася!
Все (кроме Гурия): Мы все оптимисты! Добро пожаловать, Гурий Галактионович! Добро пожаловать!
КОНЕЦ.
P.S. Читайте далее "Узоры в Контакте".