На маленькой китайской фабрике собрали часы. Это была копия дорогого хронографа с четырьмя циферблатами. Проверив механизм, мастер запаковал часы в задорно щелкающую пузырчатую пленку. Часы поехали в другую страну.
На прилавке рынка они лежали недолго – у мастера, неожиданно для него самого, получились очень красивые часы, особенно в сравнении со своими собратьями. Буквально на следующий день тихий невзрачный человек одел их на руку.
Часами бурно интересовались – смотри-ка ты, и термометр, и компас есть. Хозяину это нравилось, и часам тоже было приятно. Впрочем, его иногда с улыбкой спрашивали – а все-таки, зачем тебе такой здоровый агрегат на руке? Нравятся, отвечал хозяин и переводил тему на что-нибудь другое.
С сотовым телефоном у часов отношения не сложились. Электронный аппарат с сенсорным дисплеем воспринимал их, как маленькую декоративную собачку, которая не приносит никакой пользы, умея лишь истерично взлаивать да есть. Прошло ваше время, надсмехался телефон. Вот посмотрите на меня – на любой вопрос могу ответить, и прогноз погоды у меня полнее, и библиотека всего мира мне доступна… Да что с вами говорить, надменно морщился он.
Часы обижались и терпели. Им, впрочем, ничего другого не оставалось. А хвастливый телефон они невзлюбили. Тот, кстати, ревновал, когда хозяин, забыв одеть часы, специально возвращался от машины за ними домой. В такие моменты они чувствовали себя особенно нужными.
Однажды часами заинтересовался человек, к которому хозяин относился особенно внимательно. Тонкие ухоженные пальчики осторожно коснулись уже слегка поцарапанного стекла одного из циферблатов.
- Это же ширпотреб, Юрка. Ну чего ты позоришься, давай мы тебе что-нибудь добротное купим.
Хозяин проводил гостью, а вечером снял часы с руки и больше их не надевал.
Мы – ширпотреб, думали часы. Дешевая подделка. Тех времен, когда ими интересовались, казалось, и не было вовсе. Горько было часам. И ничего не оставалось, как исправно, секунда в секунду, гнать стрелки по кругу.
А через неделю на руке у хозяина появился сдержанно поблескивающий браслет. У незнакомца был всего один циферблат, что его, впрочем, нисколько не смущало. Цену он себе знал – хозяин проговорился при нем, что «те», старые часы стоили ровно в десять раз дешевле.
Когда на ночь их клали рядом, часы смущались и старались тикать так же породисто и звонко. Но куда там… Стрелок у них было больше в три раза, а механизмы – не столь точные. Из чувства протеста они пробовали наоборот работать размашисто, нарочито расхлябанно. Но сосед все прекрасно понимал и лишь снисходительно улыбался. Время от времени он, будто бы нехотя, рассказывал о том, какие на витрине дорогого магазина с ним бывали потрясающие красавицы. Таких часы если и видели, то лишь пару раз в толпе, пожирая глазами. Иногда, прямо посреди рассказа, сосед намертво замолкал. В такие моменты часам было особенно грустно тикать в одиночестве.
Но не прошло и месяца, как хозяин вернулся домой непривычно злой и возбужденный.
- Пока спал в купе, представляешь, сняли! – говорил он в телефон.
Часы воспрянули духом – хозяин снова будет их носить. Но они ошибались. День тянулся за днем, а с полки их никто не доставал. До тех пор, пока к хозяину не пришли двое.
- Ух ты, круто! – сказал маленький человек, надевая часы на непривычно тонкую руку. Он таких раньше не видел.
- А почему тут столько стрелочек? – спросил маленький человек у хозяина.
- Это специальные часы, мореходные, - ответил тот. – Мне их подарил капитан дальнего плавания, он с ними все моря обплавал. И в Африке они вместе были, и на мысе Горн.
Где есть такой мыс, маленький человек не знал. Но женщина, с которой он пришел, та самая, которая раньше обозвала часы ширпотребом, заулыбалась. Заулыбался и хозяин. А потом махнул рукой и сказал – забирай! Маленький человек стал новым хозяином часов.
Они были неразлучны. Друзья маленького хозяина все как один предлагали меняться на знаменитые часы, но тот был непреклонен. И все было хорошо, да через месяц произошла беда. Они упали с велосипеда – разбили коленку и один из циферблатов, тот, в котором был компас. Непонятно было, отчего текут слезы – от ссадин и боли, или от жалости к часам. Сначала хотели заменить стекло, но по пути до дому потеряли стрелку. Циферблат так и остался пустым.
Однажды у маленького хозяина часы хотели отобрать силой. Его вечером обступили во дворе, пугая и высмеивая. Часам и маленькому хозяину было страшно. К счастью, их спасли – чей-то громкий и сильный голос прогнал хулиганов.
Часам было хорошо с маленьким человеком, они не хотели с ним расставаться. Но однажды тот неожиданно отдал их сам, на улице.
- Мне вам больше нечего подарить, - сказал маленький хозяин страшному, грязному и обросшему человеку, что стоял в подземном переходе с протянутой рукой.
- Вы их берегите, это часы капитана дальнего плавания, он с ними все моря обплавал. Они даже в Африке были.
Новым хозяином тот пробыл совсем недолго – всего двадцать две минуты. Даже не надев часы на руку, он отдал их другому человеку, получив от него бутылку с прозрачной жидкостью.
Они надолго попали в пыльную коробку, где лежали вместе с другими ненужными вещами – старым фотоаппаратом, сломанным магнитофоном, дешевыми украшениями… Часы устали, но продолжали считать минуты. Ремешок из кожзама изрядно потрескался, на серебристом корпусе в некоторых местах проступила медная желтизна. Нет, не благородная патина – просто некачественное покрытие начало стираться. Выбитый глаз зиял пустым циферблатом. Но часы по-прежнему считали время – уже не для кого-то, а только потому, что по-другому не умели.
Через долгих три месяца они почувствовали, что начали слабеть. Часы теряли сознание на полдня, потом приходили в себя, потом снова останавливались. В какой-то момент они замолчали надолго.
***
- Вам какие батарейки, подороже или подешевле? - спросил человек в очках.
- А что, туда не одна вставляется? – удивился тот.
- Ну что вы, это же такой хронограф, тут их две.
- Ну тогда подороже давайте, раз хронограф, - ответил человек.
Человек в очках взял пару из сотни совершенно одинаковых батареек. Тут любых хватит, механизмы все равно раньше клинанут, подумал он. А часы проснулись – сначала первая половина, потом вторая. Они даже приблизительно не понимали, сколько пролежали – день, месяц, год? И от этого чувствовали себя беззащитными. Человек в очках подкрутил колесики и передал часы новому хозяину. Они снова исправно, секунда в секунду, погнали стрелки по кругу.
Часы хозяину действительно нравились. Но не потому, что такие хорошие, как думали сами часы. Человеку казалось, что они подчеркивали его мужественность. Потому носил их, почти не снимая. Причем, на правой руке – чтобы выглядеть еще оригинальнее.
- Это что у тебя за уродец? – иногда спрашивали его.
- А мне нравятся, матерые такие часы, и я в них как шкипер, - улыбался тот.
Часам нравилось, когда хозяин куда-то опазывал и постоянно поглядывал на циферблат. Большего им и не нужно было, особенно после пыльной коробки. И снова смысл в их работе появился.
Но батарейки сесть действительно не успели. Нет, механизмы хоть и издавали лишние шумы, но не отставали и не убегали. Беда произошла всего-то через две недели, когда хозяин отдыхал с другими людьми у реки.
- Слабо до буйка? – спросил кто-то у него.
Хозяин метнулся в реку. Раньше часы не боялись воды. Но сейчас она свободно затекла внутрь через пустой циферблат. Вот и все, подумали часы. Уже в воде они двинули свои стрелки вперед, но те остановились на полпути к следующему делению.