Мой дачный сосед невероятно добрый и отзывчивый человек. Стоит что-нибудь попросить, все с готовностью выполняет. Починить что-нибудь надо – пожалуйста, достать какую-нибудь хитрую деталь – садится за руль и мчится за тридевять земель, перетащить что-нибудь с места на место – рукава засучивает. Но все эти действия из сферы реального, материального бытия. Не совсем, конечно. Например, в его голове расположен тончайший измерительный прибор. Строя или мастеря, ничего не измеряет. Никогда. Все делает на глазок, но с точностью невероятной. Любопытно наблюдать, как он выстругивает какую-нибудь сложную фигуру, например топорище. Делает это топором, почти не глядя и очень быстро, обсуждая при этом какие-то житейские проблемы.
- Митрич, ну, ты просто Левша, - восхищаюсь я.
- Почему левша? Я не левша. С чего ты взял?
- Я в том смысле, что ты делаешь все одной левой.
Митрич в замешательстве. Не врубается.
- Я не левой строгаю. Вот Петрович – тот, что через участок, он левой строгает. А я только иногда левой помогаю. Когда прикурить надо или чего-нибудь подсобить.
- Ну хорошо, хорошо, - лавируя я. - А скажи, Митрич, ты когда –нибудь меряешь свое изделие?
- Нет, только на заводе. Штангенциркулем. Там точность нужна. А здесь что? Полено оно и есть полено, хоть и топорищем называется.
- Смотри, говорю я, а это топорище вот здесь, на изгибе, как бы улыбается.
- Как это улыбается? Топорище оно не может улыбаться. Это ж чурка. Вот ты улыбаешься. А деревяшке улыбаться не положено.
- Но оно ведь тебе улыбается, Митрич. Смотри, какая ослепительная улыбка.
- Ну, Михалыч, загибай, но в меру. Опять свой юмор разводишь. Не люблю я этого. Говори как есть. Я же тебе говорю: топор он и есть топор.
- Ну ладно, Митрич, извини, за мой юмор топорный. А топорище у тебя – чудо. Мастер ты выдающийся.