Пётр Великий, при всей своей страстной и порывистой природе и увлечениях, отчасти действительных, а ещё более преувеличенных молвою, отличался способностью к прочному и глубокому чувству.
Такой характер носила и его десятилетняя привязанность к Анне Монс, дочери золотых дел мастера, которая, по отзывам современников, отличалась редкой красотой и грацией. Пётр, бывая в Москве, часто навещал её.
И при всей своей бережливости в личных расходах, доходившей до скупости, не жалел на неё денег и щедро наделял ценными подарками. Ещё в 1703 году, по её письму от 11-го сентября, посланному в Петербург, он пожаловал ей громадное дворцовое село Дудино, в Козельском уезде...
Между тем, в Москве всё упорнее стали ходить слухи, что немка «Монсова» влюблена в прусского посланника Кейзерлинга, и что он сделал ей предложение. Но, и по прибытии Петра в древнюю столицу, несмотря на общую ненависть к Монсам, никто не решался сообщить ему неприятную новость, то ли из боязни навлечь на себя его гнев или всё-таки по недостатку необходимых на то улик.
И всё шло по-старому... Поэтому внезапная немилость царя к обворожившей его красавице была для всех неожиданностью и послужила поводом к разным толкам.
Между прочим, сочинена была целая история, в которой вместо Кейзерлинга действующим лицом явился случайно утонувший в то время молодой саксонец Кёнигсек. В платье его было вроде бы найдено любовное письмо и доставлено царю, и прочее...
С другой стороны, враги Меншикова, любимца царя, не замедлили всё приписать его, Меншикову, пронырству.
Расскзывали, что Анна Монс, не зная, как сообщить царю о перемене своих чувств, обратилась к своему тайному недоброжелателю Меншикову и просила его содействия. Меншиков выказал полную готовность услужить ей, но потребовал письменного удостоверения в том, что она желает выйти замуж за прусского посланника, с тем, чтобы вручить сиё послание царю.
Во всяком случае, случился ли разрыв при участии Меншикова, или помимо его воли - измена была очевидная, и Пётр Великий узнал о ней.
Он решил лично переговорить с Анной Монс и, добившись признания, осыпал её упрёками, отнял недавно подаренное село Дудино и все драгоценности, и оставил ей только пожалованный им дом в Немецкой слободе, близ немецкой кирхи.
По одним известиям, царь, успокоившись, разрешил Анне Монс вступить в брак с Кейзерлингом; по другим - брак совершён был против воли царя.
Достоверно известно одно – вскоре после разрыва с царём, Анна Монс была посажена под арест вместе со своей сестрой, полковницей Балк, за те злоупотребления, которые «...позволяли себе Монсы... Пользуясь снисхождением царя, они ходатайствовали по делам внешней торговли и всеми способами обирали своих клиентов...»
По «делу Монсовой» было посажено под стражу до тридцати человек.
В марте 1706 года, прусский посланник Кейзерлинг бил челом царю, чтобы Анне Монс(овой), с сестрой её Балк, дозволено было ездить в кирху, на что и дано было царское разрешение.
Время освобождения Анны Монс из-под ареста неизвестно.
Что касается её дальнейшей судьбы, то сохранилось духовное завещание Анны, урождённой Монс, вдовы Кейзерлинга, по которому она оставляла всё своё движимое имущество и драгоценности будущему своему супругу, шведскому пленному офицеру Карлу фон-Миллеру.
Но...об этом в следующий раз.