Что ты думаешь, Павел Константинович про всё, про это, проговорил Валерий Викторович, глядя на рельсы железнодорожных путей, уходящие куда-то вдаль, во тьму. Ты у нас человек военный и у тебя должно быть своё, особое мнение. Ни какого такого особого мнения у меня нет, друзья мои ответил тот, после некоторого раздумья. Тут ясно любому, военный он, или нет, что место здесь весьма серьёзное, если даже охраной этого объекта занимался офицерский состав. Я, на пример, вижу такое впервые. А вы, воины, какого мнения? Обратился он к сослуживцам. Да, такое и я вижу впервые, ответил кто-то из них. А я и слыхом не слыхивал, что это в советской армии возможно, проговорил связист Лев Николаевич.
Что тут думать, давай на рельсы и вперёд, сказал Валентин и
спрыгнув с платформы, зашагал по шпалам, разрезая темноту большим фонарём, позаимствованным у Карины Самвеловны.
Кто-нибудь обратил внимание, братцы – потолок чист, раздался голос из темноты. И что это, по твоему значит? Раздался тут же вопрос. А то, что вся система здесь базировалась на электричестве. Или ещё какой другой тяге, добавил кто-то. Тот же голос продолжил: а для такого серьёзного объекта требуется очень много энергии, а я что-то не заметил, ни в посёлке, ни вокруг него высоковольтных вышек. Молодец! Проговорил Павел Константинович. Этот вопрос мне с самого начала осмотра не даёт покоя. И главное, продолжил он – ни где не видно кабельных трасс. Их нужно искать отдельно, добавил связист. Здесь обязательно должны быть отдельные кабельные трассы и нам их нужно обязательно найти. Найдём, не сомневайся, ответил кто-то сзади. Если честно, то мне всё больше и больше не нравится это место, сказал молчавший до этого Даниил Григорьевич. Хребтом чую – здесь что-то не так.
Да уж, Григорьевич, хребет у тебя знатный – как намечается у тебя в полку проверка, он тебе тут же сообщает, что для него дубина уже готова. Эхо дружного хохота разнеслось далеко по тёмным гротам подземелья, усиливая его во много крат. Да нет, тут вовсе не хребет мой причастен, начал оправдываться автомобились, а Тимурыч из штаба округа – мы же с ним земляки, как ни как. Он меня регулярно информировал о разных там проверках, инспекциях. А мы-то, грешным делом всей дивизией думали, что ты, не иначе, как с потусторонними силами сдружился, вот они тебе и подсказывали. Последние слова Павла Константиновича буквально утонули в дружном хохоте.
Группа прошла уже метров 300-400, а впереди, как была пустота и неясность, так и оставалась ею. Самое настоящее метро, проговорил кто-то. Похоже. Только у метро силовые кабели лежат между рельсов, а здесь их нет и даже шпалы не деревянные, а бетонные. Вдруг рельсы повернули направо, и перед группой открылась огромная площадка, на которой стояли вагонетки, поставленные друг на друга. И было их очень много. Посмотрите, какие странные вагонетки, проговорил Савелий. Отродясь таких не видел. Ага, и я тоже, послышался чей-то голос. Вагонетки и впрямь были какие-то странные – длинные, по три пары колёс на каждой, а в середине желоб во всю её длину. Будто перевозили что-то похожее на ракеты. Проговорил Валерий Викторович. В таком случае нужно искать склады. Они наверняка пустые, ответил армейский интендант. Ну, что же, идём дальше, проговорил Павел Константинович. Становится всё интересней и интересней. А вон, маленькая тачка в две пары, может, спустим её на рельсы и вперёд? Весело проговорил кто-то сзади. Ладно тебе, хорош прикалываться, оборвал кто-то весельчака. Уж и пошутить нельзя, отозвался первый голос – ладно, двигай дальше.
Не прошли они и 30-40 метров, как железная дорога разветвилась на три, и всё они расходились в разные стороны. Может, разделимся, проговорил Савелий. Глядишь – быстрее управимся. Нет, друзья, ответил Павел Константинович, здесь быстро не получится. Очень всё необычно. Ни как не укладывается в обыкновенные военные рамки. А по сему, здесь можно ожидать всё что угодно. Нельзя делиться, нужно обязательно быть всем вместе. Неизвестно, какие сюрпризы нас ожидают дальше. И только он произнёс эти слова, как перед ними выросла огромная бетонная стена, преграждающая путь. Прямо какая-то сюрреалистическая картина, проговорил Савелий – рельсы уходят в стену. Эх, и почему я не Дали? Зато ты у нас Шаляпин, проговорил кто-то. А это куда почётней, чем названный тобой сумасшедший со своей мазней. Ну, ты Роман, так не говори – его мысль, выраженную таким образом, нужно понять, это же абстракционизм, а он предполагает работу мысли. Хорошо, хорошо друзья. Если с Дали и Шаляпиным более-менее, как-то ясно, то как нам в этой «абстракцию» разобраться? А чего тут разбираться, проговорил Фёдор. Давайте вернёмся и пойдём по другому пути. Может быть, с ним нам повезёт больше. Конечно, проговорил задумчиво Павел Константинович, вполне может быть. Только сдаётся мне, что и все остальные пути заблокированы. Гадать не будем. Пойдём и проверим. Вся группа вернулась к развилке, что бы направится по другому маршруту. Как и предполагал командир танкового полка, и вторая ветка оказалась заблокирована. Оставалась третья. Может быть, там что есть? Прилетел вопрос из темноты. Хорошо бы, ответил Валерий Викторович. А то, что-то очень надоело решать эти ребусы, оставленные нам советской армией. И решать их придётся всё же нам, проговорил Лев Николаевич. Кто знает, что там напридумывали вояки в период развитого социализма. И холодной войны, добавил кто-то. Во-во, здесь без науки вряд ли обошлось. А наши учёные мужи, не хуже пентагоновских, горазды были на всякие гадости. А сидеть, то бишь - жить, на пороховой бочке, да ещё и приглашать сюда других, добавил кто-то из темноты, правильно - как-то не очень хорошо будет. Но и третье ответвление было забетонировано. Ребята, выкрикнул кто-то, вы только гляньте наверх. И тотчас лучи всех источников света вонзились в сферический потолок, начиная от бетонированного проёма. Картина эта больше походила на кадры из фантастического фильма «Звёздные войны». Потолок и все стены были в глубоких трещинах-лучах, идущих из под бетона, да к тому же опалены. Даже скорее не опалены, а обуглены. Кто-то присвистнул. Вот это да! Какой же силы нужен взрыв, что бы покрошить специальный армированный бетон, проговорил Роман, прутом измеряя внутренность большого разлома. Метровый прут его полностью скрылся в щели, но края бетона так и не достал. А кто-нибудь обратил внимание, что именно этот грот уходит в сторону города? Тогда становится ясно, почему в такой спешке люди покидали свои дома! Точно – был взрыв огромной силы. Я ещё с самого начала обратил внимание, что стёкла в домах били выбиты гораздо больше по направлению к этому ангару. И чем дальше от него, тем целее они. Я долго не мог понять, каким образом был разрушен дом, находящийся в непосредственной близости к этому военному объекту. Теперь мозаика собрана. Всё встало на свои места. Вот что, друзья. Сегодня эту задачку нам не решить, а по сему, идём домой. И в следующий приход сюда, т.е. – завтра, не стоит идти всем. Кто-то должен будет страховать тех, кто будет ломать стену. Мало того, все, кто будет находиться непосредственно здесь, должны будут одеть костюмы химзащиты. И не спорьте – ни кто не знает, с чем придётся встретиться там, за бетонной стеной, проговорил Павел Константинович. И ещё, добавил Валерий Викторович. Завтра мы сюда не пойдём. Это почему, послышался вопрос из темноты. Да потому. На сколько мне подсказывает интуиция, кайлом мы вряд ли решим вопрос со стенкой. У нас есть специалист-автомобилист, и не один, ещё есть и танкист. Что ты предлагаешь, Валерий Викторович, спросил того Лев Николаевич. А не будет ли лучше посмотреть один из трелёвочных тракторов, стоящий в ангаре у входа? Если его поставить на ход, то, думаю, задачу эту решить будет гораздо легче. Не так ли, Павел Константинович? Тем более, что я смотрел – баки всех тракторов полны и вид их вполне внушает доверие. Это ты молодец, Валерий Викторович, ответил тот. Завтра мы вместе с Данилой Григорьевичем именно этим и займёмся. Тем более, что нам всё равно нужны трактора. Не на танке же заниматься тракторными делами, которых в будущем у нас тьма тьмущая. Реанимируем, будь спокоен, Валерий Викторович. А я и не волновался, ведь за дело берутся такие мастера. А пока, друзья, давайте-ка уходим отсюда на свежий воздух. Эта обстановка странным образом давит на нервную систему. И то верно, проговорил кто-то сзади.