Недавно я перечёл повесть братьев Стругацких «Хищные вещи века» и был поражён её актуальностью для нашего времени. Как это они из далёких, советских 60х сумели разглядеть болезни нашего постиндустриального мира? Тогда ещё и черно-белых телевизоров в половине семей не было, и проблемы перед обществом стояли совсем иные, чем сейчас. Может быть, в жизни западных стран и можно было разглядеть зачатки современных болезней цивилизации, но ведь они были за «железным занавесом». А братьев Стругацких в то время не то что в Западную Европу, но даже и в «соцстраны» не выпускали. Так что эту повесть можно рассматривать как необъяснимое «озарение», какую-то удивительную «проскопию» будущего.
Какие же вещи наши интеллектуальные фантасты считали «хищными» для будущего века? Я бы назвал их так: дебилизация, наркотизация и вырождение. В этой оценке я с ними совершенно солидарен. Не все, может быть, с этим согласятся, потому что интернет заполнен жуткими предсказаниями экологического, экономического, демографического, геополитического и прочих кризисов. А об экологии духовной сферы говорят лишь немногие исследователи, которых причисляют обычно к консерваторам и клерикалам. Это и неудивительно!
Всех захватила и накрыла с головой мутная волна либерализма, гедонизма, модернизма. Пышным цветом расцветают всяческие извращения. Нас убеждают модные философы и публицисты: «Всё теперь можно, отбросьте все рамки, раскрепощайтесь и расслабляйтесь!» Глобальные масс-медиа тиражируют и насаждают универсальную потребительскую культуру, причём у нас пытаются создать убеждение, что это и есть высшее достижение цивилизации. И чем больше им это удаётся, тем меньше места остаётся для подлинной духовной культуры, для творчества и нравственного воспитания.
Опьянение техническими возможностями медийной «развлекухи» и общения в социальных сетях затмило для людей смыслы и критерии истинности. Духовный мир катастрофически сужается, творческие возможности человека резко падают. Люди просто не подозревают о своих духовных возможностях, их приучают к потребительскому стойлу, и не дают их душам ничего, кроме сладкой психоделической жвачки. Потребительская психология подмяла под себя культуру и образование. Дебилизация и наркотизация приносят небывалые барыши и сулят «элите» полную власть над миром. Вот цитата об «электронных наркотиках» из современного интернета:
«…создана программа, генерирующая специальные бинауральные волны, которые входят в резонанс с головным мозгом и создают эффект различных наркотиков, поэтому программу называют также электронными наркотиками»… «Возможно возникновение весьма сильной психической зависимости, особенно у восприимчивых к бинауральным трекам и внушаемых людей. Слишком частое применение искусственного управления эмоциями приводит как бы к атрофии естественных механизмов саморегуляции мозга». Для тех, кто читал обсуждаемую здесь повесть Стругацких, это выглядит ожившим фантастическим кошмаром. Мы пришли к тому самому «слегу», который описан в повести…
Напомню, что главный герой повести Жилин является инспектором некоей службы безопасности при Совбезе ООН. Он прислан в фешенебельный курортный городок для проверки сведений о появившемся новом смертельно опасном наркотическом средстве. В ходе расследования ему удаётся установить, что наркотика нет, а есть простая бытовая технология, позволяющая использовать радиоприёмник как «слег» – сильнейшее психоделическое средство, полностью подавляющее волю и рассудок. Жилин – бывший космолётчик, а теперь воспитатель, он умный и опытный человек, и поэтому он видит, что проблемы дебилизации, наркотизации и вырождения выходят далеко за рамки компетенции каких бы то ни было служб безопасности и правоохранительных сил. Его размышления о своих возможностях довольно пессимистичны.
Однако сейчас я увидел, что в мире, который описали братья Стругацкие, всё обстоит не так уж плохо. По крайней мере, в сравнении с нашей реальностью. Например, тот идейный тупик, который констатирует в финале Иван Жилин, не так уж безысходен. Поразмыслив, я пришёл к выводу, что действия Жилина и его рассуждения в финале могли бы быть более конструктивными. Например, я на его месте, предложил бы следующее:
Во-первых, провести незамедлительные технические мероприятия по блокированию этого ЧП. Технически, остановить эпидемию электронной наркотизации в этом конкретном случае было бы не очень сложно. – Достаточно было бы изъять из продажи используемые элементы бытовой техники или сделать их несовместимыми между собой.
Во-вторых, связаться с «интелями» (это название интеллигентской протестной группы, пытавшейся бороться против зомбирования населения), чтобы предотвратить их отчаянную попытку путча и направить усилия группы в более конструктивное русло. Объяснить ситуацию со слегами и предложить им разработать технические меры борьбы с этой конкретной заразой. А также предложить разработать перспективные планы идейной реконструкции социальной среды.
В-третьих, в международном масштабе, предложить создать при Совбезе ООН отдел по борьбе с электронными наркотиками. (Это, видимо, вполне возможно в том мире, где разворачивается действие повести).
В-четвёртых: обратиться за поддержкой к международным и общественным организациям, в том числе и к религиозным. Хотя герой Стругацких, наверное, не стал бы уповать на «попов». Но, в нашей реальности мы, к счастью, не так зашорены антирелигиозной пропагандой и научным позитивизмом, как «интели» 60-х годов.
Всё это можно было бы реально сделать в действительности ХХI века, описанной Стругацкими. Но эта реальность, к сожалению, не осуществилась. Насколько вероятной она была? В Советском Союзе, на первом этапе правления Брежнева эта перспектива будущего многим казалась вероятной. Недаром же тогда широкое хождение в интеллигенции получила теория «конвергенции». (Если читатели мало слышали об этом течении, советую им обратиться к статье А.Д. Сахарова «Размышления». http://www.sakharov-archive.ru/raboty/Razmyshleniya_1.htm) Мне представляется, что мир, описанный в повести Стругацких – это мир «победившей конвергенции».
Попробуем теперь рассмотреть, что можем сделать мы, в нашем мире, против наркотизации, дебилизации и вырождения? – К сожалению, я вынужден признать, что возможности наши гораздо меньше, чем в фантастическом мире Стругацких. Почему?
– Во-первых, нет единой идеологии, выделяющей и объединяющей все согласующиеся позитивные черты мировых духовных течений. Не сформировалось общее для мирового сообщества, уважительное, отношение к духовным проблемам и понимание их важности для выживания человечества. В общем-то, это и неудивительно в мире, где половина населения голодает, а две трети не имеет даже среднего образования. – В нашем больном мире, раздираемом национальными и идеологическими конфликтами.
– Во-вторых, сам статус духовного содержания жизни чрезвычайно низок в шкале ценностей нашей «передовой» цивилизации. Духовность давно потеряла своё определяющее значение в человеческих отношениях. С понижением религиозности, она утратила своё сакральное значение в миропонимании большинства людей. Духовность не определяет теперь выбора жизни и смерти. Магистральные направления «духовного» развития современной цивилизации – это индивидуализм и изощрённый культ потребления. В социальной сфере место демократизации заняла теперь глобализация. Причём, современный глобализм, вместо поиска спасительных путей планетарного духовного созидания, выполняет функцию насаждения потребительского империализма.
– В-третьих, нет, и не предвидится общей шкалы нравственных ценностей. В международных отношениях, как и прежде, господствуют двойные стандарты, безнравственный прагматизм и корыстная демагогия. Даже наркотизация населения используется как орудие внешней политики, направленной на то, чтобы подорвать могущество конкурентов. (Пример этому – политика США в Афганистане)
Так что превосходная, пророческая антиутопия братьев Стругацких, созданная в 60х годах, выглядит для нашего века почти как розовая утопия. Это печально, но нельзя просто сокрушаться. Надо что-то с этим делать…
Ноябрь 2013.