Находясь в секрете в камышах на берегу реки Вислы, Танги с товарищем наблюдал за передвижениями войск на польской стороне. И неожиданно острый слух Танги уловил осторожные всплески совсем близко, Кто-то явно, не страшась попасть под обстрел, направлялся к их берегу, словно знал, что в камышах сидели русские снайперы. Товарищ Володи нанаец Гриша Ходжер вскинул винтовку, только Володя придержал руку Григория. «Погоди, не стреляй! Возьмем пловца живьем…»
Наверняка польский пловец знал места, где удобно было устраивать засаду и, подплывая к зарослям, закричал: «Не надо стрелять! Я – есть польско коммунист!»
Не прошло и получаса, как пловец выбрался на берег и остановился перед снайперами, подняв руки, он дрожал то ли от холода, то ли от волнения.
– Товарищ, меня надо быстро вести командиру!
– С какого рожна? – грубо оборвал пловца Ходжер. Оружие есть?
– Оружия у меня нет,да и у восставших людей нет, очень худо, одна винтовка – пять варшавян.
– Ладно, разберемся» – строго проговорил Владимир. – Гриша, оставайся на посту, а я доставлю «языка» в штаб… Повернулся к поляку, – пошли, панове. Руки за спину!
– Я не есть панове, я есть училка, русский язык ребятам раздаю.. Моя, не так сказал, я переплыл Вислу.
– Переплыл Вислу, зачем однако?
– Моя столица погибает, фашисты поливают Варшаву из огнеметов, из пушек, уже повредили собор святого Яна, королевский замок, а сколько зданий порушено, только Матка Бозка знает
Польский учитель помолчал, остановился, поспешно стал выжимать воду с рубахи, видимо, она сильно тянула поляка к земле. Однако, он, сильно прихрамывая, чувствуя благожелательное отношение русского солдата, вновь взволнованно заговорил, мешая польские, русские и украинские слова…
– Панове, коммунист, поможте Варшаве, меня послали монахи, церковь страдает вместе с иными католиками. Просили нижайше прознать, какого ляха красные войска застыли на правом берегу, чего ждете?
Польша ждет Вас, если еще не будет подмоги с неделю, столицу фашисты утопят в крови.
– Помолчи, пан учитель! – оборвал Володя. – Ему нестерпимо захотелось поведать поляку, что сам он, охотник с севера никак не возьмет в толк, почему танковые армии и боевые гвардейские дивизии стоят на правом берегу, ведь всего один – марш бросок через Вислу и…восставшие отстоят столицу и сохранят свои жизни.и Польшу Еще ему вдруг захотелось признаться, что и в его северной крови есть частица польской крови, но он вовремя «прикусил язык» – завидя впереди плывущий прямо над дорогой суровый лик его бабушки Ольги – злой шаманки. У Володи закружилась голова, не мог поверить собственным глазам, откуда взялась тут на берегу чужой реки шаманка. Он застыл на месте, забыв о войне, о поляке, что недоуменно всматривался в его лицо.
– Тебе, зольдатен, есть худо? Идем быстро штаб.
Володя чувствовал, что его ноги пристыли к земле, плохо соображая, наблюдал, как знакомый лик солнца меркнет, исчезает и скрывается в облаках. его сильно качнуло, едва не выронил из рук винтовку, хорошо, что поляк придержал за плечи. Наверное, не прошло и пяти минут, как они вновь заковыляли по разбитой колее к штабу. Володя пытался сообразить, что означал этот «визит» бабушки, но ответа найти так и не смог.
Гостя с той стороны в штабе приняли не больно охотно. Володя заметил, как майор из СМЕРШа в его сторону плюнул и зло сказал : «Какого, пся крев, рожна, гонцы к нам плывут? Воевали бы сами с фашистами, так нет, нас ждут, чтобы по нашим трупам к власти придти».
Шли дни, недели, а танковые армии и гвардейские дивизии все еще стояли на правом берегу Вислы, чего то выжидая.. Четыре раза, находясь в карауле у распахнутых, дверей землянки СМЕРШа
, Володя невольно прислушивался к допросам «гонцов» и крикам задержанных поляков, прибывших с той стороны ,впитывал в себя мольбы посланцев восставшей Варшавы, чувствовал колющую боль под ребрами и в груди, до крови прикусывал губы, вслушиваясь в злые окрики военных следователей,. Иных, самых настырных, уводили во второй эшелон, не обращая внимания на слезы и мольбы посланцев с левого берега Вислы ,иных просто запирали на замок в полуразрушенную церквушку – костел, оставляя их для дальнейшей «работы».со следователями.
Володя в эти августовские дни ходил задумчивый, взволнованный,никак не мог понять, в чем вина этих смельчаков, переплывших Вислу, рисковавших жизнью и почему в СмЕРШе их называли фашистскими «засланцами»
Однажды во время затишья, на теннистой лужайке в заброшенном польском саду, зашел разговор о горящей Варшаве, о фашистах, что быстро теснят восставших, попутно, разрушают танками баррикады и жилые здания, откуда стреляли повстанцы,. И Володя не выдержал, заспорил с сержантом Павлом, мол, так братские народы не поступают, почему мы не идем на Варшаву, не помогаем братьям славянам?
Вроду бы рядом никого из чужих не было, только на следующие сутки Володю самого завели в землянку СМЕРШа. и незнакомый, бородатый майор, насупив седые клочковатые брови,.приказал снять ремень и стал буквально засыпать его вопросами, почти не слушая ответов. : «имел ли он встречи с японскими резидентами на Сахалине? Сколько злотых ему пообещали прислать из Лондона? Кто из снайперов разделяет его настроения? Володя молчаЛ. Не хотелось отвечать на глупые обвинения, а майор вдруг, потеряв терпение,заорал на него,ударил по лицу , начал вновь задавать вопросы: «почему тебе нравятся эти продажные поляки, их маршал Пилсудский люто ненавидел Россию, а ты…польские скоты…
-Товарищ майор,-резко прервал его Танги, вытирая кровь,-поляки , польский народ, да,если хотите знать, народ этот не хуже прочих. Я –нивх, но и во мне тоже есть частица польской крови»
_Что ты сказал? –обрадованно переспросил майор..-теперьПонятно, куда ты в своих вредных антисоветских разговорах клонишь!
Володя.с похватился, прикусил язык. Но было уже поздно. Майор успокоился, взял в руки тетрадь и стал в нее что-то торопливо записывать, приговаривая:.: «это уже крайне интересно»,это, считай, признание»!- шагнул к двери и что-то-скомандовал. Майор давно имел»зуб» на поляков, которые двадцать четыре года назад разгромили Первую конную армию Буденного, до сих пор гордятся тем«чудом на Висле» тогда в результате предательства, поляки, взяли в плен более 50 тысяч красноармейцев и замучили их в концлагерях
. Володя только и успел сказать: «Народ,товарищ майор, нам не простит, закончить фразу не успел,- в землянку ворвались два мордатых солдата и принялись избивать младшего сержанта, а майор уселся на ящик из под снарядов и одобрительно поддакивал: «Вразумите, ребята этого узкоглазого чукчу, что нельзя солдату быть умнее Папы Римского и Верховного Главнокомандующего товарища Сталина
Больше майор не глядел в сторону окровавленного сержанта, он встал, потянулся и шагнул к окошку и вдруг застыл от изумления: мимо их землянки шли три девушки- писаря из штаба, и …что за чертовщина, с ними шел этот самый узкоглазый,которого он сейчас допрашивает, Майор протер глаза, мысленно укорил себя: «сколько раз говорил, что нельзя на ночь пить эту польскую бурду». Ничего не понимая, майор оглянулся на избитого младшего сержанта, спросил: «есть ли у тебя брат-двойник?» танги не ответил. По лицу мордатого майора понял-опять с ним случилось раздвоение личности…
-Ты можешь мне толково объяснить, что за херня с тобой происходит, шаманская рожа? Ты тут, а там…Майор приказал увести Володю , тяжело сел на ящик и обхватил голову руками надолго задумался…
…Больше в свою казарму Володя не вернулся. Откуда ему было знать, что своими высказываниями он проник в служебную тайну, о которой не знали даже высшие офицеры и ему за длинный язык» светила штрафная рота……