- Смотри дедушка, птицы. Сколько много их! Откуда их столько? И куда они держат путь?
- Это дикие утки. Возвращаются они к нам из далекой теплой страны. К большому озеру, внучек, что меж зеленых холмов, летят все они. Только здесь, в этих краях обзаводятся дикие утки потомством. Не вьют они гнезд на чужбине. Не выводят птенцов.
- Дедушка расскажи мне сказку про диких уток. Ты ведь их знаешь так много.
Сказку? Экий ты хитрый! Ну да ладно, что с тобой делать. Слушай, да только не перебивай.
- Не буду, дедушка. Я буду сидеть тихо-тихо.
***
Давно это было. Много зим миновало с той поры, но тогда, как и сейчас, пришла в эти края долгожданная весна. В такое время вся земля, до последней травинки, становится похожа на кошку, что греется на солнце, жмурясь, вытягивает лапы и чуть слышно мурлыкает от удовольствия. Ведь стосковалась она по теплу за долгую зиму.
На большое озеро, что меж зеленых холмов, прилетали стаи диких уток. Совсем как сейчас. В одной большой стае летел очень красивый, молодой Селезень. Он был крупнее и сильнее прочих. Ярче были перья на его крыльях и хвосте. Он был силен и быстр, и во время длинного перелета из теплых краев в родные места часто вырывался вперед стаи. Лишь недовольный окрик старого вожака заставлял его вернуться и лететь вместе со всеми.
Все уточки стаи опускали глаза и выгибали свои красивые шейки, стоило молодому и сильному Селезню посмотреть в их сторону. Но был он слишком горд и считал, что ни одна из них его недостойна.
- Как же все они серы. Нет среди них ни одной равной мне. Слыхал я, что здесь рядом, за зелеными холмами, живут люди. И там, за высокой оградой, они скрывают от нас самых красивых уточек. День и ночь стерегут их неусыпные стражи. Но мне это все не преграда.
Так решил тогда гордый Селезень, поднялся в воздух, сделал круг над озером и полетел прочь. Быстро несли его к цели сильные крылья. Вот уже и деревня видна. Все явственнее слышен птичий гам. Перелетел дикий Селезень высокий забор и опустился средь большого птичьего двора.
Много птиц было у кормушек и возле воды для питья. Кого только нет: и гуси, и куры с цыплятами, и индюшки. Удивленно смотрели они на Дикого Селезня.
- Что надо здесь этому дикарю? - недовольно заворчал было старый гусак.
А Дикий Селезень уже не мог отвести своих глаз от породистой Домашней Уточки:
- Ах, какая красавица! Какие перышки, какой милый хвостик, а как клювик блестит. Да она красивее всех диких уточек, которых я видел за всю свою жизнь. Сразу видно она знатного рода. Захочет ли она хотя бы взглянуть на меня?
Нерешительно подошел он к Домашней Уточке и заговорил с ней:
- Я прилетел сюда издалека. Много дней был я в пути. И все это лишь для того, чтобы увидеть тебя.
- Меня? – кокетливо опустила глаза Домашняя Уточка.
- Я увидел тебя и полюбил с первого взгляда. Когда я гляжу в твои глаза, я тону. Они глубже любого из самых глубоких озер. Ты так красива! Ни один из цветов, которые я видел до сих пор, не может сравниться с тобою. Выходи за меня замуж и давай же улетим вместе отсюда.
- Какой необузданный дикарь, - подумала Уточка. - Это так романтично! Он такой сильный, не то, что наши увальни. Но вслух проговорила:
- Да, ты умеешь обворожить неопытную птичку. Ты так напорист. Пожалуй, я бы вышла за тебя. Но ты ведь совершенно дикий, а я привыкла к комфорту. Я не хочу улетать, но ты мог бы остаться здесь со мной. У нас будет теплый кров, вкусная еда, прелестные утята и милые соседи.
- Но я слышал, что те, кто живут здесь, больше не могут летать.
- Ну и что с того? Я вот не летаю и не вижу в этом ничего дурного.
- И ты никогда не видела, как красива сверху земля, как по ней растекаются реки, и как в голубых озерах отражаются белые облака?
- Я прекрасно вижу облака и отсюда. Но зато сюда не может пробраться ни одна лиса. Огромные, страшные сторожевые собаки охраняют наш двор со всех сторон. Они поймают любого дикого зверя и разорвут его на части. Здесь не нужно самим искать себе корм, еда в кормушках всегда в одно и то же время. Если ты действительно любишь меня, ты должен остаться, - ласково сказала Породистая Уточка и положила свою красивую головку Дикому Селезню на плечо. Вздрогнул он, и почувствовал, что никуда уже не сможет он улететь. Такую силу имеет маленькая уточка над большим и сильным селезнем.
Прошло долгое и теплое лето. Родились и подросли премилые утята. Уточка была очень довольна:
- Моим деткам всегда находится место возле кормушек, стоит утятам подойти к ним вместе с отцом. Ни кто из птиц не решается с ним спорить, такой он большой и сильный.
Сыт и доволен был и Дикий Селезень. Ни разу за лето не пробовал он летать. Да и зачем? Полным-полно в кормушках вкусной еды. И рядом красавица жена и столько хлопот с детьми.
Но однажды, на утро, неспокойно стало у него на душе. Налилось тоской его сердце и будто хочет вырваться оно из груди. Поднял Селезень голову и посмотрел вверх. Там сияло солнце, и сильный, и ещё теплый осенний ветер гнал облака. Он срывал с деревьев пожелтевшие листья, играл ими, как птенец, подбрасывая вверх и таская везде за собой, а после бросал на землю. И тут же опять возвращался к деревьям и начинал теребить их за ветки, чтобы оторвать себе новые. А они возмущенно шумели на него и требовали оставить их в покое. Но это только раззадоривало расшалившийся ветер.
- Скоро все листья лягут на землю, и наступит время собираться в дальние страны. Все вместе мы полетим далеко на юг, - так сказал своим утятам Дикий Селезень. - Мы поднимемся выше облаков, построимся косяком, и я поведу вас в сторону полуденного солнца.
Услыхала его слова породистая Домашняя Уточка и запричитала:
- Целыми днями я работала для тебя, как рабыня. Я чищу, привожу все в порядок в нашем доме и кормлю детей. На себя у меня почти не остается времени. А теперь что? Ты бросаешь меня? Ты погубил мою молодость. Бесчестный негодяй!
- Но я думал, что тебе нравится создавать уют в нашем доме. И дети, ведь ты так их хотела. Неужели теперь они стали для тебя неподъемной обузой?
- Ты всегда всё выворачиваешь наизнанку. Пользуешься тем, что я маленькая слабая птица. Ты бесчестный, бессердечный! Ты вероломный предатель!
- Я лишь хочу, чтобы мы улетели все вместе. Я люблю тебя. И я обожаю наших детей. Но я хочу показать им, этот огромный мир. Я лишь хочу, чтобы сами они выбирали свой путь.
- Ни за что! И не смей учить этому наших милых деток. Из них должны вырасти добропорядочные утки. Дети, не слушайте вашего оболтуса отца. Он у нас, к несчастью, совсем беспородный. Слушайте мать, она уж знает, что такое жизнь. Да вот нашу соседку, тетю Курицу.
- Куд-куда, ка-ка-кой вам юг? Ка-ка-кие жаркие страны? Вас и здесь нако-кормят.
- Вы только подумайте, соседка, этот мерзавец загубил мне всю жизнь. Могла бы выйти замуж за приличного селезня с нашего птичьего двора, и жили бы как все нормальные птицы. И тогда никто не задурял бы голову моим птенцам.
- Ка-как ты права дорогая. Ка-ка-ка-ая ошибка.
Низко опустил Дикий селезень свою красивую голову и поплелся в дальний угол птичьего двора под досчатый навес. Лег там, спрятав голову под крыло, и лежал неподвижно. Казалось, будто он спит. Но крупные слезы беззвучно катились из его глаз. Понял он теперь всё, но было уже слишком поздно.
С каждым днем становилось все холоднее. Зима подступала все ближе.
Холодный осенний ветер нес тяжелые серые тучи. Иногда он неистово бросался на них, пытаясь разорвать в мелкие клочья. И тогда гнулись от этих порывов уже и так уже почти голые ветви деревьев. Но плотно держат строй серые тучи. Несутся они по небу все дальше и дальше, все быстрей и быстрей, и лишь изредка стегают землю, как плетью, холодным, колючим дождем.
Пусто было на птичьем дворе. Все птицы попрятались от непогоды в теплые стайки и курятники.
Лишь Дикий Селезень одиноко сидел под мокрым навесом и с тоской глядел на битву ветра и облаков. И вдруг, в плотном свинцовом строе дождевых туч образовалось маленькое оконце, совсем небольшой просвет, в котором стал виден маленький лоскут голубого небосвода. Удивленный, поднял Селезень голову и стал смотреть на этот крохотный голубой родничок в облаках. И тут, яркий солнечный луч пробился, упал прямо за сырую землю птичьего двора, пробежал по лужам, как бы играя, и брызнул светом прямо в самые глаза Селезня. Он зажмурился от неожиданности, но внутри него вдруг шевельнулось что-то, что уже, казалось, заснуло вовсе. Все тело его задрожало. Дикий Селезень пристально смотрел туда, вверх, на голубой лоскут среди серых туч. Но что это? Там в вышине, гораздо выше всех облаков, в лучах солнца, летел стремительный косяк диких уток. Снова улетали они на юг, в теплые страны через моря и океаны, через степи и долины, через высокие заснеженные горы. Закричал тогда Селезень и почувствовал снова, что в его груди бьется горячее и отважное сердце. Как же захотелось ему лететь выше всех, разрезая холодный воздух своими сильными крыльями. Забыл он обо всем на свете. Его сердце звало его в путь.
Выбежал Дикий Селезень тогда на середину птичьего двора и забил крыльями. Вытянул он свою длинную шею, поднялся на лапки и пронзительно закричал.
Не видел он, как за его спиной открылась небольшая дверь в заборе, и в ней показалась огромная лохматая голова. На беду кто-то забыл закрыть калитку на птичий двор огромная сторожевая собака заметила это, просунула свою морду в открывшуюся щель и заглянула внутрь. А еще через мгновение она бросилась и схватила Селезня своими мощными челюстями. Она ведь была приучена охранять птичий двор и, не задумываясь, нападать на любого дикого зверя или птицу.
***
- Вот такая, внучек, у меня сегодня вышла грустная сказка.
- Значит Селезень погиб, дедушка?
- Погиб внучек, так и не стал он домашней птицей. Свободное у него в груди билось сердце.
Замолчал старый пастух, лишь потрескивали поленья в костре, да шелестели чуть слышно вокруг стебли луговой травы. Тихонько, как влюбленный юноша перебирает волосы прекрасной девушки, играл с ними теплый, весенний ветер.
- Дедушка, ты говорил мне, что раньше люди были похожи на птиц.
- Они и сейчас рождаются птицами, внучек, такие маленькие и искренние. Широко открытыми глазами смотрят они на мир, пытаются расправлять свои неокрепшие крылья и хотят научиться летать высоко-высоко. Из одного может вырасти прекрасный журавль или лебедь, из другого соловей или жаворонок, чья песня берет тебя прямо за самое сердце, из третьего гордый и сильный сокол или беркут. Но жизнь приводит их всех на свой птичий двор, и они превращаются в самодовольных гусей, надутых индюков или в наседок, которые не могут взлететь даже на крышу курятника.
Моя самая любимая сказка о маленьком мышонке и прекрасном подснежнике http://www.proza.ru/2012/06/10/1415