Городское лето - штука сложная. Белесые дни сменяются серой изнанкой ночи. Маются, преют в своей неподвижности памятники. Лежат в их тени обалдевшие от жары коты…
Продавливая мягкий асфальт, глядя в выцветшее, цеплявшееся за шпили высоток небо; жмурясь от солнца и разглядывая свое кислое отражение в витринах, (машинах, магазинах) Вася грустил. Летом блестело все. Слишком много стекла и бетона. Временами ему казалось, что из ближайшего окошка на него прыгнет не очередной солнечный заяц, а свалится сама костлявая. Помашет косой запросто, как старому знакомому и попросит проследовать. Испугавшись, стал смотреть прямо перед собой и пока добирался до дома, понял, что больше так продолжаться не может. Надо передохнуть. В конце концов, он не памятник. Простор ему нужен.
Воля, запах прерий, пампасы, или, на худой конец - просто в лес. Приняв осознанное мужское решение, за ужином он сообщил супруге о желании познать себя и изведать неизведанное. Сказал и звучно прихлопнул комара (хоть ты весь сеткой завесся, все равно лазейку найдут. Не иначе крылья складывают, хитрецы), оставляя за собой последнее слово и ставя в разговоре жирную, красную точку. Умная молодая жена рассмеялась, чмокнула его в нос и легко согласилась, понимая, что каким бы мужчина не был, а иногда в нем просыпается воин и ему охота добыть мамонта. Теща, узнав об очередном заскоке неуемного зятя, проворчала, что кое-кому пора бы уже и перебеситься, а если совсем невмоготу без опасностей и дикой природы, то на даче надо картошку окучивать, что с точки зрения прерий и просторов, просто чудный вариант. На эти недоразумения Васька не отреагировал - себе дороже. План мощно зрел в его голове, обрастая деталями. Это будет поход. Один на один. Человек и лес. Успокоившись, он лег спать и копить силы.
Утром хмурый Вася ехал на электричке, выбрав в качестве отправной точки маршрута - конечную станцию. Он был собран и деловит. Рядом с ним ехал огромный рюкзак со всем необходимым. Вася конечно хотел так. Покорять природу голыми руками, но Лизка настояла на том, что сила духа – это прекрасно, но подручные средства лишними не будут. Также, несмотря на Васины возражения, ему был вручен мобильник, заряженный аккумулятор к нему и твердый наказ держать телефон всегда включенным. В пакетике, развернутом на коленях, лежали кокетливые бутерброды, приготовленные Лизхен, последняя дань цивилизации, в голове роились тещины инструкции: не выеживаться и приехать домой невредимым. Тесть тоже рвался подымать целину, но был уличен в протаскивании трех литровых бутылок водки, без которой и поход - не поход, больно бит словами и оставлен дома. Осознавать. Дожевывая колбасу, Вася вспоминал, как тесть вопил, что все это исключительно в целях дезинфекции, улыбался и мечтал о том, как он будет рвать молодыми зубами жесткое мясо. Прямо с костра. С дымком. Им самим добытое и приготовленное. А электричка мчалась вперед. По вагону сновали, булькая пивом и прочими выхлопами мужички, но, упираясь в жесткий взгляд туриста, обходили его по долгой, максимально дальней траектории.
Сойдя на последнем, поросшем травой полустанке, Вася вдохнул полной грудью чистый, теплый, пропахший полями и сеном воздух, взвалил рюкзак, спустился с платформы и пошел прямо сквозь густую, высокую траву в сторону леса, прислушиваясь, как мягкое, легкое, обволакивающее чувство зарождалось прямо в груди, там где сердце. Будто возвращаешься к чему-то давно забытому, вроде и навсегда утраченному, но вновь обретенному. Понимая, что это всегда было с тобой. Счастье…
…В лесу пришлось сбавить скорость, так как лес – это вам не прогулочная забава, а мир полный опасностей. Зорким взглядом окидывал Васька высоченные сосны, легкой поступью следопыта обходил клочки бумаги и прочий мусор, тайным дозором вышагивал навстречу приключениям. Звери, смекнув, что это не просто очередной потерявшийся грибник, слегка затаились, решив выждать. Дураков нынче много, а это вон как уверенно прет прямо в чащу. Там видно будет - кто он и чего, собственно, в лесу потерял. Всякие люди бывают. Иногда и хорошие попадаются. Так что звери и прочая лесная живность пока притихли, а Вася шел, отмахиваясь от комаров и паутины. К трем часам дня (пришлось таки делать привалы и перекусывать) он вышел к чудному озеру, спрятанному в глубине леса. Спускаясь к воде, деревья редели и расступались, образуя небольшую лужайку, словно приглашая Василия основать свой лагерь здесь. На берегу: семьями и поодиночке, скучали и загорали лягушки и под их нестройные вопли Васька свалил на землю рюкзак и свалился сам. Лес, видя, что пришли с миром, как всякий радушный хозяин, старался показать самое лучшее. Дальше идти смысла не было. Однако Вася все-таки надеялся, что к вечеру лягушки устанут орать, иначе придется искать новое место для ночлега.
Позвонив Лизке и расставив, матерясь, палатку, Вася задумался о пропитании. Солнце, зевая, валилось за макушки деревьев и наступало время первого вечера и первой, а потому самой интересной ночи.
Дело шло к ужину, мясо болталось по окрестностям и в гости идти не желало, а кушать хотелось все сильнее. Вскрыв рюкзак, Васька вознес молитвы богам и своей Лизке, обнаружив там котелок, несколько банок тушенки и сверток с картофелем и луком. В боковом кармашке нашлись: соль, специи и пару пакетов горохового супа. Вороша кусты в поисках сушняка, он наткнулся на полузнакомые грибы, которые смутно помнил по картинкам из учебника природоведения. Поколебавшись, собрал и их, тем самым давая себе понять, что с голоду бы не помер, потому грибы засчитываются как добыча, отвоеванная у дикой природы. Вскоре над костерком уже булькало аппетитное варево, наполняя ночь гастрономическими ароматами. В камышах по-прежнему истерили лягушки, которым тоже хотелось пожрать, кроты доставали ложки, готовясь перекусить тем, что останется, пока грибник будет отсыпаться.
После недолгой борьбы с самим собой, Васька ссыпал в похлебку и грибы. На мухоморов они похожи не были. Значит съедобные.
«Надо им там хорошо прокипятиться, - решил он, - и тогда смело можно употреблять». Спустя некоторое время запахи развеяли все сомнения, снятый с огня котелок стоял на земле, а Василий, урча, заглатывал, обжигаясь, это ядреное варево, приходя к выводу, что ничего вкуснее он еще в жизни не ел. После, раскинувшись на траве, с сытым умилением наблюдал за искрами угасающего костра, лениво размышляя, что первый день удался. Собрав остатки сил, гусеничкой заполз в палатку. Он лежал и было ему до крайности хорошо.
В полог заглядывали, перемигиваясь, любопытные звезды, вздыхали, ворочаясь, деревья, какая-то пичуга горевала о несбыточном, возилась в камышах рыба. «Вот тебе, блин, и домик в деревне», - блаженно подумалось Ваське и он уснул.
Проснулся среди ночи от странного шума. Кто-то очень аккуратно возился возле потухшего костра. «Вот же гады, не спится же сволочам», - разозлился Васька и полез гонять мародеров. Откинул полог и остолбенел. Возле рюкзака ковырялся медведь, с научным любопытством оглядывая телефон. «Ох, бля», - мелькнула последняя разумная мысль. Затем он ощутил сильнейший позыв в туалет и все накрыло туманной мглой. Пришел в себя Вася на ближайшей сосне, покачиваясь на высоте 3-го этажа. Внизу стоял медведь и смотрел на него с некоторой укоризной.
– Что же вы, молодой человек, сразу по деревьям скачете, как обезьяна.
– Ты бы, ****ь, медведя увидал, еще бы выше залез, - огрызнулся Васька и тут же запоздало подумал: «Господи, что я несу. Он сам медведь. То есть я разговариваю с медведем. П...ец какой-то. Покушал грибочков на ужин. Вкусно очень было. А сейчас я сплю и по моему сну разгуливают медведи. Отведал даров леса».
- Да, простите, я как-то не подумал, стереотипы все же, - извинился медведь. – Но, понимаете, в такую глушь, редко кто забредает, а возле городов мы сами стараемся не появляться. Люди в последнее время сильно поглупели от стрессов. Раньше оно все проще было, - вздохнул он. – Всегда находили общий язык. Но в деревнях пьют. А в городах медведи в цирке на велосипедах ездят. Тьфу.
- Мишка косола-аапый, - проскрипел Васька. – Тебя нет. Ты есть галлюцинация. Плод моего одурманенного воображения. Не бывает говорящих медведей. Не встречались они мне как-то раньше.
– Ага. Формулу перегонки нефти, с помощью которой легкие фракции отделяются от тяжелых, ты тоже не знаешь. Но по асфальту, основой которого является гудрон, прекрасно ведь ходишь, - машинально ответил ему медведь, думая о чем-то еще.
«Вот этого точно быть не может. Такого в моем сознании и раньше не было», - четко понял Вася.
– Да ладно, - медведь махнул лапой, - это геологи книгу забыли. Там и прочел. Мы не глупей вас. Это ты там, в городе, сидя на унитазе, властелин мира, а здесь ты вошь мелкокалиберная. Равный среди равных. Так что слезай. А то сам стряхну.
Васька очень осторожно слез и деликатно пристроился возле входа в палатку. Теперь лес не казался ему таким безлюдным. Коварством и жестокостью несло отовсюду. Ежась, он представлял, что именно в этот момент, его спину буровят десятки глаз, а с кровожадно оскаленных пастей, капает слюна. Страшновато однако.
- Да ты не бойся, - медведь снова угадал его мысли, - никто тебя есть не собирается. Мы же сразу видим: что за человек к нам пожаловал и что у него внутри. Раньше это все умели. Просто вы, забыл слово, - он нахмурил лоб, вспоминая и просиял, - атрофировали у себя это чувство. Вот.
- Ээээ, а где ты, то есть вы, - поправился Вася, - говорить научились? По-русски излагаете, точно наш учитель литературы в вечерней школе.
– Так я же русский медведь. Что ж мне тебе на суахили обороты вворачивать? Откуда откуда. Не глупее тебя. Я уже говорил, что раньше связь с людьми всегда была. Отшельники там, хутора. Или туристы в лесу книги, журналы забывают. Хотя какие сейчас журналы – срамота. Опять же интернетами, да вайфаями планету опутали, в кустах спокойно посидеть не дадут. А в лесу чего только не теряют. Включая навигаторы, телефоны и ноутбуки. У тебя, кстати, почитать нет ничего?
- Ну вот, брал в дорогу, развлечься. Возьмите, - порывшись в рюкзаке, осторожно протянул мишке детектив.
- О, - оживился медведь, - Вайнеры. Это хорошо. Ну, пойду я. Думаю, для первого раза хватит впечатлений. Извини, еще раз, что я так. Не хотелось пугать. Спи спокойно и ничего не бойся. Тут наших много. Как вы к нам, так и мы к вам.
«Заснешь тут, бля, - думал Вася, закупориваясь в палатку. - А если сейчас слон захочет о субъективности первичной материи поболтать, мне что прикажете делать». Но на удивление он быстро и крепко уснул.
Утро встретило грибника умытой свежестью. Высунув нос и один глаз на разведку, ничего таинственного Васька не обнаружил. Лес был, озеро тоже никуда не делось. Можно было писать сочинение на тему: "Как я провел лето", но Вася томился деятельностью. Обежав вокруг палатки и не обнаружив никаких доказательств ночного кошмара, он радостно ухмыльнулся: «Грибы, грибочки, в них все дело. Креативно отужинал. Главное дома не рассказывать, а то Лизка посмеется и забудет, а маман этим козырем все мои начинания до конца жизни бить будет».
Грибы и прочий подножный корм были начисто исключены из будущего меню. Вася задумал уху. Настоящую такую, рыбацкую, тройную. Чтоб бульон густой и ложка в котелке стояла. Достав из всепогодного рюкзака, накачал резиновую надувашку, запрыгнул и, рассекая гладь, спортивно ринулся прямо на середину озера, брызгая веслами, словно очумевшая, гигантская водомерка.
Мелкая возня со спиннингом, размах, тонкий писк вжикнувшей лески и вновь ничего не нарушало спокойной, размеренной тишины. Поплавок разглядывал свое отражение в воде, Вася, прикинувшись каменным сфинксом, разглядывал поплавок. Глаз с него не сводил и немного гипнотизировал. Васины мечты привести Лизке шкуру медведя трансформировались согласно реалиям. Вполне можно будет обойтись и хвостом акулы.
Ждать пришлось недолго. Поплавок беззвучно ушел под воду. Напружинившись и загадав, что это должен быть громадный карп, Васька подсек добычу. Прямо над блесной серебрилась на солнце небольшая рыбешка, обхватив плавниками леску; долетев до лодки, отцепилась, ловко плюхнувшись прямо в заготовленное для добычи брезентовое ведро с водой и посмотрела оттуда на Ваську хитрым глазом.
- Так, ты еще скажи, что ты золотая, и будет мне счастье и три желания в комплекте, - проворчал Васька. Он понял, что либо грибы еще действуют, либо с ухой у него тоже ничего не получится.
– Нет, что ты, я серебряная, поэтому только два заказа, - прохихикала рыбка. – А на самом деле я обычная. Рыба как рыба. Ты еще наших русалок не видел. Бойкие девицы. Но они сейчас в отпуске, на Мальдивах, хвосты полощут.
- Ладно, - Вася вошел во вкус. В конце концов, рыба – это не медведь. Неважно от грибов ли его так таращит или нет, надо смело пользоваться моментом. – А поведай мне, вы тут в лесу все, что ли, говорящие?
- Василий, - рыба застыла на месте, чуть пошевеливая плавниками. - Не все. Просто ты научился нас понимать.
Стало совсем не смешно. Выплеснув рыбешку вместе с водой в озеро, Васька на малой моторной скорости добрался до берега, причалив, выскочил из лодки и принялся рыться в рюкзаке. Книги нигде не было. Значит не привиделось. Не приснилось. Был ученый медведь, который одолжился у Васьки литературой. Мироустои так пошатнулись, что ноги отказались выдерживать земное тяготение и Вася плюхнулся на землю. Не обращая на него отдельного внимания, муравьи деловито тащили мимо половинку батона, который он забыл завернуть после вчерашнего ужина…
Провожали Ваську всем лесом. Рюкзак раздуло от грибов (неопасных), ягод и прочего изобилия. Насупленная зайчиха, которая исполняла роль местного Айболита, не доверяя его памяти, заставила записать названия всех трав и кореньев и что от какого недуга, дабы потом не перепутать. Бобры, как главные по столярным работам, давали ценные советы по устройству полок на балконе. Белки щедро волокли орехи из прошлогодних запасов. В углу поляны жались суслики и прочая мелюзга, которая подойти ближе так и не решилась. Стеснялись. На их охрану отрядили молодых волчат, которые были крайне горды возложенной миссией и глядели орлами.
- Ну, Васька, - медведь положил лапу ему на плечо, - всегда будем рады. Приезжай в любое время. В лесу ты теперь свой. Семью тоже бери. Отдохнете.
- Да, только не знаю чем мне теперь питаться, - вздохнул Вася. - Травой да орехами разве. Туговато будет. Но если нельзя иначе.
- Это вопрос двойственный. Во-первых: как вы, так и звери многое забыли, став просто зверьми. Это здесь, у нас, традиции сохранились. Вот неандертальцы вроде тоже человеки, но людьми ты бы их не назвал. А во-вторых - у всего есть душа. И если ты об этом помнишь, этого уже достаточно. Так что не переживай так. И книг мне привези. Люблю читать.
Дома Лизка с восторгом раскладывала привезенную добычу. Теща перебирала грибы, сверяясь со справочником и, к своей досаде, ни в чем не могла уличить начинающего лесника. Травы и корешки Вася благоразумно припрятал до лучших времен.
– Ну что, не жалеешь что съездил, - с завистью спросил помятый тесть. Одну бутылку он с горя, что не пустили, все-таки выдул, чтобы немного поднять авторитет главы семейства.
- Это было…, - Васька дул чай и, улыбаясь чему-то, глядел в окно. – В двух словах не рассказать. В следующий раз поедем вместе. Лучше один раз увидеть.