1. ДИКТАТУРА И ДЕМОКРАТИЯ.
Центральная мысль учения марксизма о государстве состоит в том, что государство - не вечный, обязательно присущий любому обществу, атрибут, а инструмент управления, существующий лишь в классово разделённом обществе, и что государство ни в коем случае не стоит беспристрастно над классами, а является инструментом в руках господствующего класса.
Государство - это политический механизм, которым господствующий класс руководит всем обществом в своих интересах.
- - - -
У многих людей в этом вопросе можно наблюдать путаницу понятий и неопределённость в терминах. Вот почему надо начать с уточнения смысла некоторых, казалось бы, общеизвестных терминов.
= 1). Что означает понятие "политическая власть"? Скажем так: политическая власть - это возможность класса непосредственно и устойчиво обеспечивать свой интерес.
Что означает термин "управлять"? Управлять - значит, осуществлять конкретные действия, необходимые для работы государственного механизма.
Что означает термин "руководить"? Руководить - значит, иметь полномочие принимать решения, необходимые для управления, и требовать их исполнения.
Политическая власть принадлежит господствующему классу. Управляет, в рамках этой власти, - определённая часть общества, управленцы. Руководят - назначенные в интересах власти отдельные люди из состава этих управленцев.
(Если кто-то всё же очень привык на бытовом уровне смешивать это в одно и на этом основании упорно считает, что, скажем, политическая власть принадлежит президенту, то, может быть, ему поможет следующее сравнение.
Представим машину, в которой на заднем сидении сидит олигарх, а на переднем, рядом с водителем, - его административный помощник. Олигарх сидит молча. Административный помощник указывает водителю, куда ехать сначала, куда потом (естественно, в соответствии с волей олигарха). Водитель ведёт машину.
Кто правит? Водитель. Кто руководит? Администратор. А у кого власть? У олигарха.
Как видим, это разные вещи, и спутывать их в одно не следует. Неправильное их отождествление мешает понять многое существенное в вопросе о государстве.
Власть в капиталистическом государстве принадлежит классу буржуазии (в большей мере - её капиталистической части). Управляет - аппарат чиновников. Руководят - администраторы разных рангов. В частности, президент - как наивысший администратор власть имущего класса, как руководитель всех прочих администраторов более низкого ранга. Президент - не хозяин, президент - наивысший слуга, служебная функция которого - руководить всем аппаратом прочих слуг в рамках интересов стоящего за ним хозяина - капиталистического класса.
Казалось бы, простая и ясная мысль, но есть немало людей, которым она почему-то даётся с трудом. "Ну как же - президент не имеет власти? Ведь он же приказывает." Но ведь мы ведём речь не об административном праве приказывать, данном президенту по воле стоящего за ним хозяина, а о реальной власти самого этого хозяина. Не будем же заблуждаться на этот счёт.)
Уточняем термины дальше.
= 2). Что такое "диктатура" в научном смысле этого слова? Диктатурой называется такое осуществление власти, при котором власть имущий не делит власть ни с кем другим и не позволяет никому со стороны ограничивать свою власть.
Думаю, понятно, что в обществе, разделённом на классы с непримиримо противоположными интересами, политическая власть господствующего класса является именно диктатурой, так как целиком подходит под это определение.
При капитализме буржуазия не делит власть с пролетариатом (иначе пролетариат мог бы использовать свою часть власти против интересов буржуазии), и у пролетариата нет возможности как-либо существенно и устойчиво повлиять на такое положение дел. Точно так же и пролетариат, овладев властью в социалистической революции, не будет её делить с буржуазией и твёрдо лишит её возможности изменять такое положение. Диктатура буржуазии сменится диктатурой пролетариата.
(Могут сказать: но ведь возможно какое-то компромиссное соглашение классов и определённый раздел власти между ними на этой основе? Да, это возможно - но только для таких классов, которые хоть и различны, но не имеют непримиримого противостояния своих сущностных интересов. В этом случае говорят о союзных классах. Буржуазия и пролетариат к таким классам не относятся.)
Буржуазия, с целью сохранить своё господство, должна обманывать пролетариат, маскировать факт своей диктатуры, объявлять на словах свою власть общенародной. Этим она мешает росту революционного сознания пролетариата. Пролетариат, с той же целью - сохранить своё господство в революционный период, должен, наоборот, раскрывать полную ясность положения, открыто провозглашать свою диктатуру над буржуазией. Этим он содействует росту революционного сознания пролетариев.
Вот почему всякое буржуазное государство является диктатурой лживой и скрытой, а всякое революционное пролетарское государство является диктатурой открытой и откровенной.
(Хотел бы сказать в адрес тех, кто упорно носится с такими ненаучными выражениями как "диктатура партократов" или "диктатура бюрократии". Поймите, что научное понятие "диктатура", применяемое к сущности всякого государства, означает власть класса и только класса. Речь идёт только об этом, только о классе.
Любое некоммунистическое общество имеет основой политэкономическую систему с классом собственников средств производства, то есть классом, обладающим реальной экономической силой. Интересы именно этого класса и должны быть обеспечены государством. И конкретные "бюрократы" или "партократы" лишь тогда могут держаться на своих местах, когда они обеспечивают своей деятельностью эти интересы.
За всякими "бюрократами" и "партократами", таким образом, стоит соответствующий класс, и как только эти чиновники забудут об интересах этого класса и сосредоточатся на своих собственных интересах в ущерб этому классу, как они сразу же лишатся социальной опоры и долго не продержатся.
Вот почему говорить о "диктатуре партократов" и на этом останавливаться будет большой ошибкой. Нужно обязательно искать класс, являющийся социальной опорой этой "партократии", класс, интересам которого эти чиновники служат. Только тогда характер диктатуры будет понят правильно. А классов таких в современном обществе только два, и выдумывать какие-то новые не нужно.)
= 3). Что такое "демократия"? Демократия - это одна из форм, в которой осуществляется диктатура класса; форма, позволяющая максимально полно учесть интерес всего класса в целом.
Отсюда, во-первых, следует, что нелепо противопоставлять понятия "диктатура" и "демократия", так как они - разновидовые. Понимать термин "диктатура" как обязательное отсутствие демократии - свойство мелкой буржуазии, по своей классовой природе не способной понять правильную суть этого вопроса.
Отсюда, во-вторых, следует, что демократия осуществляется в двух различных видах в зависимости от того, формой какой именно диктатуры она является. Буржуазная демократия, имеющая целью учесть разнообразие интересов всего класса буржуазии, но ни в коем случае не подорвать свою диктатуру, и пролетарская демократия, имеющая целью учесть многогранность пролетарского интереса, но не нарушить при этом одноклассовый характер своей власти, - это не просто две демократии, разные по сути, но и демократии, различающиеся внешне, по своим принципам и способам осуществления. Глубоко ошибаются те, кто думает, что социалистическая демократия - это та же самая форма прежней демократии, с теми же самыми правами и свободами, с теми же самыми органами и механизмами, но лишь приложенная не к буржуазии, а к пролетариату. Это не так.
Наконец, в-третьих, отсюда следует, что наличие или отсутствие демократии не является фактором, определяющим наличие или отсутствие диктатуры. Диктатура буржуазии остаётся диктатурой буржуазии не только при явной фашистской форме, но и при развёрнутой буржуазной демократии. Диктатура пролетариата остаётся диктатурой пролетариата не только при широчайшем привлечении к управлению низовых масс, но и без такового привлечения. Вынужденное ограничение демократии влияет на качество диктатуры, но не изменяет её характер.
2. БУРЖУАЗНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ИЛЛЮЗИИ.
В предыдущем тексте уже говорилось, что имеется очень распространённая неправильность толкования понятия "диктатура". Она толкуется как нечто, протвоположное демократии, как состояние отсутствия демократии, как управление преимущественно насильственным принуждением.
Там же было сказано, что источник такого толкования - мелкая буржуазия. Это действительно так, и всегда характерная для капитализма очень большая степень мелкобуржуазности населения делает эту и подобные ей неправильности очень ходовыми.
Какова причина такого толкования? Причина заключается в разном положении пролетариата и мелкой буржуазии в системе этой диктатуры.
Пролетариат не может обеспечить свой пролетарский интерес, если политическая власть находится исключительно у буржуазии. Непримиримая противоположность классовых интересов мешает этому. Поэтому пролетариат без труда осознаёт (может, лучше сказать - ощущает?) эту власть как диктатуру. Если голова конкретного пролетария и засорена ловкой обманной пропагандой, всё равно сама жизнь скоро раскрывает ему глаза на эту лживость. Мелкая же буржуазия свой, буржуазный, - хоть и мелкий, - интерес в рамках буржуазной власти через систему буржуазной демократии в принципе обеспечить может, ибо непримиримого несовпадения её интересов с интересом общебуржуазным нет. И лишь фактические нарушения буржуазной демократии, лишь характерные для капитализма, особенно монополиситического, фактические перекосы в буржуазной демократии в пользу крупных капиталистов могут мешать мелкой буржуазии обеспечивать таким путем свой интерес. Мелкая буржуазия, таким образом, ощущает диктатуру крупного капитала не всегда, как пролетариат, а ТОЛЬКО ТОГДА, когда её лишают буржуазно-демократических возможностей. Отсюда и все её взгляды по этой теме.
Преимущественность насильственного принуждения не является обязательным признаком диктатуры. Буржуазии даже лучше, если есть возможность сохранять свою диктатуру обманом, отвлечением, подачками и тому подобными ненасильственными методами. И только когда по каким-то причинам эти приёмы перестают действовать, функция насильственного подавления, которая прежде играла лишь вспомогательную роль, выходит на главное место. Зачем буржуазной диктатуре демонстрировать открытое насилие в тех случаях, когда она может ехать на пролетариате и с помощью буржуазно-демократического обмана?
Буржуазно-демократический "кретинизм" мелкой буржуазии, вырастающий из причины, рассмотренной выше, очень наглядно проявляется и в её отношении к периодическим буржуазно-демократическим "выборам".
Что есть парламент? Каково его значение при капитализме? Парламент - это орган в системе буржуазной демократии, позволяющий озвучить, выявить, учесть все стороны, все оттенки общебуржуазного интереса всего этого класса в целом. Никакого другого значения этот орган не имеет и никакой другой роли не играет. Окончательные и главные решения принимаются за кулисами, принимаются другими высшими руководителями капиталистической верхушки. Парламент - не определяющий, а вспомогательный орган в системе капиталистической диктатуры.
Разумеется, внушение низовым массам обратного, навязывание им иллюзорной веры в возможность добиться желаемых изменений жизни через периодические игры с бюллетенями, является одним из главных дел пропагандистского аппарата буржуазной диктатуры. Однако саморазоблачающая картина реального парламентаризма до такой степени отвратительна для каждого мало-мальски умного и честного человека, что в капиталистическом обществе подобной иллюзией невозможно охватить всю низовую массу. Всё снижающийся процент избирательской явки - это очень здоровый показатель состояния народного сознания.
Революционный пролетариат может использовать парламентаризм лишь исключительно как вспомогательную меру. Всякое придавание парламентаризму большего значения означает увод пролетарского сознания от главных задач, которые, конечно же, лежат вне урн и бюллетеней.
В гораздо меньшей степени народное сознание освобождено от иллюзий выборов президентских.
В предыдущей главе уже говорилось о фактическом статусе президента. Президент есть наивысший слуга общекапиталистической диктатуры. Выборы президента - это не выборы власти, как думают наивные головы. Власть на кон выборов не ставится НИКОГДА, - ни при капитализме, ни при социализме. Власть, - в том понимании, как мы её определили, - не выбирается. Она берётся. Берётся и держится ЛЮБОЙ ценой. Выбирают не власть, выбирают главного слугу этой власти. Это надо понимать.
Конечно, верхушка класса капиталистов может выбрать и назначить сама подходящую ей кандидатуру. Зачем же нужна всенародность выборов? Для демократической показухи? Для создания видимости учёта воли народа? Да, и для этого. Но несколько более существенной является другая цель.
Классу капиталистов нужен слуга, устраивающий их. И на этот пост встанет тот и только тот, кто им нужен. Но у этого слуги есть и ещё одна, крайне важная функциональная задача. Несмотря ни на какие отрицательности капитализма, народ должен быть удерживаем в рамках умеренности и надежд. Следовательно, нужен не просто устраивающий слуга, а такой - чья очередная версия демагогии, чьи очередные способы отвлечения и подачек будут достаточно эффективны на предстоящий срок. Кандидаты - все устраивают капиталистическую верхушку, неустраивающие - в кандидаты, как правило, не выходят. Но пусть становится главным слугой на следующий срок тот, чья "лапша", чья "сказка" окажется более воздействующей на доверчивые низы.
Выборы, таким образом, - это конкурс "сказочников" (так можно выразиться, чтобы кратко и ясно выразить суть дела). Конкурс, помогающий из всех, в принципе пригодных диктатуре кандидатов, выбрать наилучшего на данном этапе.
Но неужели нельзя, - говорят неосвободившиеся от буржуазно-демократических иллюзий, - всё же выбрать своих, настоящих? Ведь нас, простых людей, огромное большинство.
Представьте такую картину. Сидят миллиардеры, ждут результатов выборов. И вот приходит их наблюдатель и сообщает: "51% против вас." И тогда миллиардеры грустно говорят: "Ну что ж, хоть у нас в руках сила материального богатства, сила всех финансов, сила газет и телевидения, сила армии и спецназов, сила международных связей и, наконец, поддержка всей мировой буржуазии, - но раз у них 51%, а у нас только 49%, то мы, конечно, всё отдаём и уходим." Да неужели есть хоть кто-то, кто в это может поверить? Представьте себе, есть. Вот какова сила буржуазного задуривания мозгов.
Полнота ПОЛИТИЧЕСКОЙ власти всегда находится в тех руках, в каких находится полнота ЭКОНОМИЧЕСКОЙ власти. Запомним эту аксиому. Как видим, она полностью соответствует марксистскому положению о первенстве объективного фактора.
Марксизм учит, что в неострой, некризисной обстановке, когда общие положительности производства и управления превосходят неизбежные отрицательности, капиталистическая власть имеет достаточно способов так влиять на народное большинство, так манипулировать его сознанием, что буржуазно-демократическая избирательная процедура при любых колебаниях даёт в целом нужный им результат.
Каких-то частичных, несущественных изменений, не затрагивающих коренные интересы капиталистической власти, низовое большинство может добиться и через механизм буржуазной демократии (ибо буржуазная демократия предполагает и некоторые права на митинги, пикеты, забастовки, - права, добытые в долгой борьбе). Хоть эти приобретённые изменения не будут прочными и долговечными, но всё же частично и временно добиться их можно. Но добиться решающего изменения дел в свою пользу таким путем невозможно. Сознательная часть пролетариата всё более сознаёт, что накапливающиеся отрицательности происходят не от неправильностей в деятельности тех или иных конкретных лиц, а от работы системы в целом.
Добиться решающего изменения дел в свою пользу низовому народу невозможно без революционного изменения способа производства, без, следовательно, прежде - устранения буржуазной диктатуры, стоящей на его защите.
Думать, что буржуазную диктатуру можно устранить через буржуазную же демократию, - то есть через форму этой же диктатуры, созданную ею же, для её же целей, на основе её же кадров и на её же деньги, - значит показывать полное незнание существа дела.
Марксизм указывает, что избирательное право в лучшем случае может быть лишь "термометром", показывающим настроение народа. Как только столбик этого "термометра" начнёт приближаться к точке кипения, буржуазная власть найдёт способ приостановить механизм буржуазной демократии и перейти к другому, откровенному и прямому методу защиты своей диктатуры.
"Но при таком состоянии общества, - пишет Энгельс, - и пролетариат уже будет знать, что ему делать."
3. ПРОЛЕТАРСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ.
Итак, в обществе, разделённом на противоположные классы, должен быть особый механизм управления, обеспечивающий власть над этим обществом лишь одного из классов.
Понятно, что при прочном установлении общественной собственности все люди будут находиться в равном отношении к средствам производства и деления на противоположные классы не будет. Не будет, следовательно, и власти одной части общества над другой, - все члены общества будут равно причастны к совместному управлению общей работой и жизнью. Система управления утратит политический, классовый характер и, перестав возвышаться над обществом, станет естественной частью самого общества. Таким образом, она утратит все характерные признаки государства.
Но такая, непосредственная, система управления явится лишь конечным итогом всего нелёгкого периода революции. Она - следствие установления общественной собственности, а до общественной собственности нужно доработаться долгим и настойчивым переустройством всего образа жизни общества. Что же можно сказать о промежуточной системе, ведущей от эксплуататорского государства, - государства в полном, марксовском, значении этого слова, - к негосударству? Можно ли к этой переходной системе применять термин "государство"?
Более подробно о социалистическом переходе к полному коммунистическому обществу будет идти речь в последующих главах. Здесь же лишь отметим, что этот переход идёт не гладким, спокойным образом, а через непримиримую борьбу как с остаточными элементами прежнего общества, так и с вновь нарождающимися тенденциями повернуть назад.
Власть на этом этапе должна принадлежать лишь тем, кто способен провести и завершить это преобразование. Противящиеся и колеблющиеся не только ставятся здесь вне всякой власти, но систематически насильственно принуждаются ею. Сущность этой системы, следовательно, - диктатура, то есть сущностный признак понятия "государство" на этом этапе остаётся.
Однако тот факт, что классовое подавление идёт в отношении меньшинства общества со стороны огромного большинства, всё более и более возрастающего, тот факт, что преобразование способа хозяйствования и, следовательно, всего устройства жизни, по мере продвижения вперёд всё более даёт свои результаты, - эти обстоятельства в немалой степени отличают характер этого государства от государства в марксовском, "частнособственническом" смысле.
Итак, эта переходная революционная система управления должна быть названа государством, поскольку обеспечивает власть лишь одного из классов, но государством особого рода - не стоящим над обществом, а движущимся в сторону всё большего слияния с ним.
Какое выражение здесь следует употребить? "Социалистическое государство"? "Революционное государство"? "Переходное государство"? Маркс говорил: "отмирающее государство". У Ленина есть выражение: "полугосударство". Может быть, можно подобрать и другие обозначения. Главное, конечно, правильно понимать суть дела.
- - - -
Итак, классовость диктатуры должна быть изменена: диктатура буржуазии сменяется диктатурой пролетариата. Соответственно этому, соответственно задачам новой диктатуры меняется и весь её конкретный механизм.
Вот из этого вывода, - из необходимости изменения всего конкретного механизма государственной диктатуры, из очевидной невозможности государственной машиной, созданной для защиты прежнего строя, осуществлять разрушение этого же строя, - вытекает принципиальная невозможность даже начать революцию через механизм старого государства.
Марксизм учит, что в начале революции речь идёт не о захвате имеющегося государственного механизма, а о захвате власти. Не путать эти формулировки! Люди, понявшие указанное в предыдущих главах различие между понятиями "власть" и "управление", "руководство", легко поймут, что очень неумно отождествлять выражения "взять власть" и "взять государственный механизм".
Пролетариат берёт власть СВОИМ государственным механизмом, с самого начала приспособленным для выполнения его пролетарских задач. Прежнюю же, буржуазную, государственную систему пролетариат НЕ БЕРЁТ (ибо она ему вредна), а разрушает до основания.
Опыт всех революций показывает, что к моменту взятия политической власти пролетариат создаёт свой собственный, параллельный существующему, властный механизм и первым же актом революции наносит им разрушающий удар по существующей государственной системе.
(История дала очень наглядный пример того, что происходит, если мечтающие о социализме поступают иначе - берут лишь прежний государственный механизм и ЧЕРЕЗ НЕГО пытаются двигаться дальше. События в Чили в 1970 - 73 годах показали, что путь "левых" во главе с президентом Альенде (при попустительстве или даже поощрении предавших дело революции советских руководителей) привёл к поражению не случайно, а совершенно закономерно. Вместо того, чтобы взять ВЛАСТЬ, эти "революционеры" взяли лишь государственные посты, оставив экономическую и, следовательно, в огромной степени политическую власть в руках монополистической буржуазии.
Взять посты в прежнем государственном механизме и лишь затем, посредством его, шаг за шагом, взять всю полноту власти в обществе, - таков путь оппортунистов, вскормленных мелкобуржуазной психологией, путь, ведущий к поражению.
Брать всю власть, - и экономическую, и политическую, - сразу, непосредственно, первым же шагом, проигнорировав претензии существующего государства, и опираясь на эту "незаконную", но реальную власть, немедленно разгромить его вдребезги и поставить на его место свой собственный властный механизм, основанный на своей собственной диктатуре, - таков единственный путь, обеспечивающий победу. Только так делаются революции теми, кто действительно хочет их делать. Так учит марксизм.)
[Видимо, будет уместно заявить хозяевам сайта, что я здесь совершенно не высказываю свою оценку этих идей, а лишь беспристрастно излагаю позицию марксизма.]
- - - -
Рассмотрим чуть более подробно конкретику переходного, революционного государства, - "полугосударства", говоря словами Ленина.
Сущность этого переходного государства - диктатура пролетариата. Власть принадлежит только пролетариату, он не делит её ни с кем и никому не позволяет со стороны ограничивать её.
Для того, чтобы быть в состоянии осуществлять свою диктатуру, пролетариат должен быть организован, а не распылён, должен иметь идейное и, скажем так, дисциплинарное единство. Отсюда, система организаций пролетариата во главе с главной его политической организацией - пролетарской, революционной партией.
Что такое революционная партия пролетариата? Люди, помнящие позднюю КПСС, вероятно, ехидно скривятся, прочитав слова об обязательной руководящей роли этой партии. Но речь идёт о подлинной пролетарской партии, то есть о самой лучшей, самой боевой, самой знающей и опытной, самой преданной и самой героической части пролетариата, объединённой марксистской программой и строгой организационной дисциплиной. Если это - действительно лучшая часть пролетариата, так кто же, как не она, должен быть руководителем всех остальных организаций пролетариата и всего класса в целом?
Если руководящая партия действительно является частью пролетариата, то понятно, что даже при ограниченной или вообще отсутствующей демократии проводимая ею политика может быть диктатурой пролетариата, если через неё действительно пролетариат устойчиво и непосредственно обеспечивает свой исторический интерес. Но можно ли обеспечивать этот интерес полно и безошибочно одной лишь малой частью класса? Можно ли без постоянной взаимной и живой связи со всем классом сохранить в партии верное понимание перспектив и безупречную моральную чистоту? Не ставит ли это такую диктатуру пролетариата перед неизбежным накапливанием ошибок и, как следствие, перед неминуемым крахом? Пролетарская демократия, не будучи сущностной чертой диктатуры пролетариата, является всё же необходимой формой её проведения, помогающей ей сохранять надлежащее качество во всех своих звеньях.
По своим внешним чертам пролетарская демократия не может не отличаться от демократии буржуазной.
Центральным, базовым принципом буржуазной демократии является принцип индивидуальных свобод. Это как нельзя лучше подходит капиталистическому устройству общества, основанному на множестве самостоятельных частных собственников. Но для строя, основанного на единой общественной собственности, такие частные свободы неприемлемы, здесь частное должно быть подчинено общему.
Из-за фактического неравенства частные свободы при капитализме лицемерны, - они провозглашаются для всех, но в полной мере осуществимы лишь для буржуазии. Достоевский когда-то писал в своем дневнике: "Что такое свобода? Право делать то, что хочешь. Но кто может делать то, что хочет? Тот, кто имеет миллион. Тот же, у кого нет миллиона, принадлежит не к тем, кто делает, что угодно, а скорее к тем, над кем делают всё, что угодно. Следовательно, мало одной свободы, - нужно ещё и равенство."
В революционное, социалистическое время пролетариату нет нужды скрывать и лицемерить. Он открыто заявляет, что его демократия - только для пролетариата и что принцип индивидуальных свобод ограничен интересами единого целого.
По той же причине диктатура пролетариата не может допустить, тем более в сложное революционное время, многопартийного разнобоя, дробления руководящей партии фракциями и противодействующих оппозиций. Необходимый дискуссионный обмен мнениями должен быть заключён в рамки программного единства и уставной дисциплины.
Диктатура пролетариата не может допустить ничего, что каким-либо образом помогает свергнутой или вновь образующейся буржуазии ослаблять, расшатывать монолитность социалистической государственной системы, ничего, что содействует самоорганизации буржуазии, укреплению её и распространению её идей. Лицемерные буржуазные демократы похваляются дозволенностью в "демократическом" буржуазном обществе левых партий и левой прессы, свободой левых митингов и демонстраций, как будто "забывая" тот факт, что речь в данном случае идёт или о "левой" (в кавычках) мелкой буржуазии, отстаивающей и своё мелкобуржуазное право в системе общебуржуазной диктатуры, или о тех слабых, далеко не идущих действиях пролетариата, которые больше похожи на выклянчивание милостыни и ни в коей мере не опасны буржуазной диктатуре. Всякое же действительно опасное для неё поведение поднимающегося пролетариата диктатура буржуазии объявляет экстремистским, ставит вне закона, а если надо, свёртывает демократию и вводит военное положение.
Диктатуре же пролетариата нет нужды скрывать антибуржуазную нацеленность своей политики. Всякие каналы, каким-либо образом способствующие контрреволюции, перекрываются прямо и безоговорочно.
Совершенно ясно, что любой человек, переполненный буржуазным сознанием, воскликнет: "Так где же тут демократия!" Не видя буржуазной демократии, он толкует это как отсутствие демократии вообще.
Социалистическая демократия полностью соответствует значению этого слова, - "власть народа", - объединяя собой большинство народа, но только не в самостоятельном частном хозяйствовании, а в качестве монолитного единого хозяина.
Главный, базовый принцип пролетарской демократии - совместность; совместность как по горизонтали (сплоченное совместное действие коллективов), так и по вертикали (совместность со своими вождями и в выработке, и в исполнении решений). Вожди, тесно сплочённые со своим народом, и народ, как один коллектив, тесно сплочённый со своими вождями, - вот субъект пролетарской демократии.
Выбор между равно чуждыми буржуазными кандидатами в отделённый от народа парламент заменяются выдвижением коллективами своих лучших товарищей и СОВМЕСТНОЙ практической работой этих коллективов со своими выдвиженцами.
Степень демократичности социалистического общества определяется количеством низовых активистов, окружающих работу каждого государственного органа снизу и доверху.
Кому принадлежит власть, кто руководит и кто правит в такой государственной системе? Власть принадлежит классу пролетариата. Руководят выделившиеся из этого же класса его вожди в тесном общении с классом. Правит формальный и неформальный актив класса в тесном общении со своими вождями.
Всякое нарушение этой совместности, по горизонтали или по вертикали, всякое выпячивание частного в ущерб общему, всякий разрыв товарищества, всякое игнорирование общей дисциплины или отделение вождей от масс - является нарушением социалистической демократии, вредит качеству пролетарской диктатуры, мешает осуществлению ею своих задач.
Разумеется, любой человек с буржуазным сознанием будет склонен отвергать такую форму демократии, противиться ей. Но проводящий свою диктатуру пролетариат есть класс, прошедший школу больших трудовых коллективов, прошедший суровую школу долгой коллективной борьбы, и принципы товарищеской сплочённости и главенства коллективного над индивидуалистическим являются естественной частью его классовой психологии.
( mvm88mvm@mail.ru )