Вот уже несколько дней дул горячий и сухой ветер. Вы-
жженная солнцем пустошь простиралась, насколько хватало
глаз. Сзади за холмом подступал лес. Безмолвно покачивались
деревья. Над головой висело раскаленное солнце.
Метрах в двадцати от места, где стоял Лютый, что-то блес-
нуло. Мужчина быстро отвел взгляд и стал озираться по сто-
ронам, только бы никто не заметил. Над пригорком, который
находился чуть поодаль, как поплавок во время хорошего клева,
то появлялась, то исчезала голова Рыла.
– Тоже, видно, на что-то напал, – промелькнуло в голове
Лютого, сквозь черные, гнилые зубы вырвалась брань. – Неуже-
ли и этому привалило?
В груди у Лютого что-то неприятно шевельнулось, заныло.
Он, покосившись, посмотрел в сторону пустоши. Кроме головы
Рыла, никого не было видно. Еще двое мужчин, скорее всего,
находились подальше, по ту сторону пригорка. Мальвина, един-
ственная женщина на несколько миль в округе, как всегда, оста-
лась в лагере. Не женское это дело киркой землю рыть.
Сейчас в их маленькой, довольно разношерстной компа-
нии было пятеро: Лютый, Рыло, Мальвина и еще двое из новень-
ких. Раньше места эти были жирные и буквально кишели иска-
телями приключений, которые добирались сюда кто по железке,
кто пешком. Люди, привлеченные слухами о наживе, частенько
прибивались и к их стае. Сейчас же дела были швах, и новички,
добравшись до места, увидев вздыбленную, истерзанную землю,
не раз пропущенную через сито человеческих рук, долго не за-
держивались, уезжали.
«И эти двое не задержатся», – сразу определили старожи-
лы, как только новенькие оказались в их лагере. Жадные до на-
живы, а упрямства в них ни на грош. Невдомек им, что терпеж
в их деле поглавнее всего будет. А эти ковырнут чуток и ждут
манну небесную, а нет её – так и морду воротят, будто не земля
перед ними, а дерьмо собачье. Дурачье! То ли дело такие, как
Лютый и Рыло! С места на место не прыгают, землю готовы
грызть, лишь бы жилу из нее вытянуть. А ей не деться нику-
да от остервенения людского, поддается она, в песок крошится
и кидает скудные крохи, лишь бы заткнуть ненасытную пасть
человеческую.
Лютый прислушался к энергичному стуку лопаты, доно-
сящемуся из-за пригорка. Иногда лопата во что-то упиралась
и тогда или взвизгивала или, наоборот, приглушенно замолкала,
в зависимости то того, во что упирался ее ржавый край.
Хотя, может, и правы желторотые, есть места и пожирнее
тех, в которых осели Мальвина и ее два товарища. Только вот до
них добраться еще нужно, и на это силы и время нужны, как ни
крути. А силы уже давно не те, да и времени у них осталось так…
плюнуть да растереть, совсем не осталось. Да и нечего им ждать
от других мест, все у них здесь есть, под ногами. Встань на ка-
рачки, зубы стисни, да разгребай. Это желторотые катились по
земле перекати-полем, а эти двое и не ждали уже ничего, нечего
им ждать было. Все, что было припасено для них, давно выдано.
Вот и прилипли они к этой земле, как репяхи дикие, а еще креп-
че прилипли они к Мальвине. И не нужно им было уже больше
ничего, кроме как раздирать в кровь руки, переворачивая вверх
дном землю, да натыкаться изредка на малость мальскую. Не
для себя натыкаться, для Мальвины.
Лютый посмотрел в сторону леса. По жесткому, выжжен-
ному солнцем лицу пробежала тень.
Мальвина! Она ж только с виду холодная и неприветли-
вая, она же внутри мягкая и податливая, иначе разве б принима-
ла никудышные их подарки, разве б становилась уступчивее то
с одним, то с другим из них? Лицо мужчины чуть смягчилось.
По правде говоря, уступчивости этой Лютый и Рыло за-
просто могли добиться силой. Мальвину бы они не тронули,
не варвары, хотя по виду не скажешь, а вот меж собой сошлись
бы. Трофей достался б сильнейшему, второй бы сгинул. Сгнил
бы где-нибудь под могучим деревом. Акацией или ивой. Вон
их сколько под солнцем. Вот только Мальвина, хоть как зверь
и жила, не вынесла б жестокости этой напрасной. Не простила
бы уцелевшего. Так что лучше уж так, как есть, – втроем. А мо-
жет, оно и лучше, что трое их? Чужаки кругом, а чужак, он ведь
хуже зверя, поодиночке разорвет, а к троим, может, и не подсту-
пится, стороной обойдет.
Убедившись в том, что за ним никто не наблюдает, Лютый
стал приближаться к месту, где что-то блестело. Боязливо ози-
рался по сторонам, опасался за находку.
«Потрошители, – со злостью подумал Лютый. – С этими
приблудными нужно быть начеку. Сволочи! Отберут, и глазом
не моргнешь. Ищи-свищи их потом!»
Мысли тяжело крутились в его голове, о том, что сам он
мало отличался от всего этого сброда, Лютый не задумывался.
Уж слишком давно он жил на этой пустоши, может, оттого и про-
черчивал четкую грань между собой и всей этой людской шва-
лью, нет-нет да и появляющейся в их краях. Это для них земля
эта была не больше чем транзитный полустанок, а для него это
была конечная станция. Может, оттого и не дергался он, а дожи-
вал, что осталось, спокойно… чуточку смакуя.
Пройдя несколько шагов, мужчина остановился, еще раз
оглянулся и наконец присел. Вещица, так ярко поблескивающая
на солнце, действительно могла оказаться очень ценной. Солнце
зависло над головой и светило так, как может светить только
где-нибудь в Калифорнии, на порогах Американ-Ривер. Жар-
ко и беспощадно. Лютый встал на колени, как будто поклоня-
ясь какому-то божеству, откинул камни с того места, где лежал
предмет, и стал осторожно разгребать землю. Очень скоро по-
казалось что-то круглое. Чтобы удалить прилипшие песчинки,
Лютый наклонился, набрав в легкие побольше воздуха, дунул.
Песок молниеносно разлетелся во все стороны. Лютый попя-
тился назад, почувствовал резь в глазах. Песок, похоже, попал
даже в рот. Неприятно заскрипел на зубах.
– Черт! – Лютый, отвернувшись в сторону, сплюнул. – Это-
го еще не хватало!
Мужчина грязной пятерней зажал себе рот. Стоило ему
только издать звук, все были бы уже здесь. И первый бы Рыло.
Во всё суется, гад! Спасу от него нет. Хотя что там говорить,
Лютый сам виноват, давно уже нужно было избавиться от
этой дурацкой привычки – сдувать со всего песок. Лютый,
с трудом сдерживаясь, быстро заморгал глазами. Резь в гла-
зах усилилась, и он, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь
накатившие слезы, выпучил глаза, стараясь не моргать. Про-
веренное средство. И правда, муть в глазах почти сразу про-
шла, и Лютый наконец смог рассмотреть лежащий перед ним
предмет.
– Хм… – протянул Лютый. Перед ним лежал золотой диск.
На нем были видны какие-то линии.
«Буквы, – догадался Лютый. – “D”… – Мужчина ощупал
одну из них, поскреб пальцем по диску. – А перед ней еще… “О”
или “С”», – пока не понял Лютый.
Если бы не размеры вещицы, ее можно было бы принять
за самую обычную монету, но Лютый что-то не встречал моне-
ты размером в пол-ладони. Кроме двух букв, на гладкой золотой
поверхности мужчина ничего не разглядел. Губы его искриви-
лись, уголок дернулся. Никто бы другой не угадал в этой грима-
се улыбку. Что-то ему подсказывало, что чутье его на этот раз не
подвело.
– Нашел, – одними губами произнес он, оторвал глаза от
диска, задрал голову кверху.
Солнце стояло в зените, песок горел под ногами. Лютый,
почти ослепнув от солнечного света, опустил голову, повертел
диск в руках. На обратной стороне ничего не было.
«На древность не похоже, – после некоторых раздумий
сделал вывод он. – Да и где ей взяться, древности этой?!» – Лю-
тый огляделся по сторонам. Везде человек. Вокруг простиралась
вздыбленная, потревоженная земля.
«Уж не останется скоро и живого места от земли, – поду-
мал Лютый. – Всё затопчут, и здесь вот глушь была, нетрону-
тость, пока человек не пришел».
Из-за пригорка по-прежнему то выглядывала, то исчезала
макушка Рыла.
– Роет всё, роет, вынюхивает... – Лютый нахмурился.
Лютый Рыло недолюбливал. Как-то не срослось у них сра-
зу. Но, несмотря на их, надо сказать, взаимную неприязнь, Лю-
тый отдавал товарищу должное. Рыло был труженик, и там, где
у него самого опускались руки, Рыло продолжал рыть с завид-
ным упорством ищейки, за что и получил свое прозвище.
Вот и сейчас Рыло без устали рыл. Лютый несколько успо-
коился: товарищу было не до него. Что-то Лютому подсказы-
вало, что сегодня он Рыло обойдет и не видать тому Мальви-
ны, переверни тот хоть всё вверх дном. Лютый поднес грязную
ладонь ко рту и дыхнул на вещицу, осторожно потер о штаны,
а потом, еще раз зыркнув в сторону пригорка, убрал в потайной
карман.
«Потайной... одно название», – ухмыльнулся Лютый.
В штанах Рыла был точно такой же карман.
Штаны у мужчин были один в один. Лет пять назад их пода-
рила им сама Мальвина. Где она их взяла, одному Богу известно.
Подарок этот оказался еще более странным оттого, что Мальви-
на, в отличие от мужчин, из лагеря давно уже никуда не выходи-
ла. И взять ей эту одежду было просто неоткуда. Но, тем не менее,
штаны эти каким-то образом у нее всё же появились. На более
полном Рыле штаны сидели плотно, как влитые, делая его рас-
плывшуюся с годами фигуру более подтянутой. На худом Лютом,
который был к тому же чуть ли не на полголовы ниже своего со-
перника, штаны висели мешком. Лютый длинные, волочащиеся
по земле штаны подкатывал, и вид получался совсем срамной.
Вытащив руку из потайного кармана, Лютый почувство-
вал в кармане приятную тяжесть. Присел тут же на торчащую
из земли корягу. Хотелось курить. Рыло курить давно бросил.
Нормального курева все равно не достать. А Лютый, как ни пы-
тался, не получалось. В сезон просил Мальвину насобирать трав
и высушить. Мальвина, в травах не разбираясь, собирала всё,
что попадалось ей под ноги, резала и сушила на солнце. А Лю-
тый курил. Потому, что курить больше было нечего, и потому,
что самокрутки крутила для него Мальвина. Мужчина зажег
огонек. Запалил самокрутку. Затянулся. Почувствовал горечь.
– Тьфу ты! – Лютый недовольно поморщился. – Да кто ж
полынь крутит? Полынь от другой травы не отличить… это ж
как можно!
Вдруг из-за пригорка донесся протяжный свист. Лютый
дернулся, затушил самокрутку, выбрасывать не стал. Не дай Бог
попадется на глаза Мальвине, обидится: она крутит, а он бро-
сает. Мужчина докуривал всегда до самого последнего остатка,
бросал, когда уже окурок обжигал пальцы.
Свист повторился. Лютый вытянулся. Внутри что-то за-
ныло. Рыло свистел вот так протяжно, даже самодовольно толь-
ко когда натыкался на что-то стоящее.
– Неужели и этому обломилось? – Лютый оскалился.
Над пригорком опять нависла тишина. В высоте не звене-
ли птицы. Казалось, от жары все живое сгинуло. И только рас-
каленный воздух дрожал как кисель. Дальше Лютый сделал то,
чего можно было ожидать меньше всего. Сдернул с себя широ-
кополую шляпу. Встал на колени, а потом плюхнулся на живот
и стал медленно ползти к вершине пригорка, за которым скры-
вался Рыло. Нужно было во что бы то ни стало узнать причину
этого свиста. Низкорослые кустарники цеплялись за его одеж-
ду, в ладони впивались острые камни и коряги, по пузу что-то
скребло. Лютый полз, стараясь не издавать ни единого звука. До
макушки горки, по которой проходила граница, не нарушать ко-
торую они с Лютым условились, разделив территорию пополам,
оставалось метров десять. Лютый остановился, прислушался.
За горой все стихло, не доносилось ни звука. Лютый опять дви-
нулся вперед. Теперь он полз медленно, стараясь прижиматься
еще ближе к земле. В нос вдруг ударил запах дохлятины. Лютый
поморщился, не останавливаясь, пополз дальше. Почти добрав-
шись до вершины холма, он, стараясь дышать как можно реже,
стал медленно приподнимать голову. В тот момент, когда пока-
зался противоположный склон холма, перед ним неожиданно
выросла раскрасневшаяся морда Рыла.
– Опля, – протянул Рыло. В глазах его прыгали чертики. –
А вот и мы, туточки!!
Рыло загоготал. Он так же, как и Лютый, лежал на пузе,
только с другого склона холма, скрываясь за маленьким пригор-
ком. Все говорило о том, что он его поджидал. Лютый, застиг-
нутый врасплох, на секунду даже растерялся, настолько неожи-
данным было появление его товарища, но тут же глаза его стали
медленно наливаться кровью. То ли от жары, то ли от злости.
– Лютый, а я ведь знал, что ты купишься! – Рыло покаты-
вался со смеху. – Знал, что тебя разрывать будет на кусочки от
любопытства. – А что это там нашел такое Рыло? – пропищал
Рыло, передразнивая товарища, у которого и вправду был более
высокий голос. – Уж не обломилось ли ему что?
Лютый стал пунцовым, и если бы не его неудобное лежа-
чее положение, он бы давно уже вмазал своему товарищу. Рыло
внезапно замолкнул.
– Да ладно. Пошутил я, – не стал перегибать палку мирно
настроенный товарищ. Одно дело просто поддразнить соперни-
ка, а другое – драка, такое между ними случалось редко.
Лютый сдержал себя. Хотя было видно, что далось ему это
с большим трудом. Собрав последние остатки самообладания,
он поднялся, отряхнул штаны и, развернувшись, пошел на свою
сторону холма.
– Идиот, – кинул он через плечо. Рыло продолжал лежать
на пограничной линии, провожая взглядом товарища.
– А сам-то, – промычал в ответ Рыло.– А если даже и нашел
что, так это не твое собачье дело! – крикнул он ему вдогонку.
Лютый, не оборачиваясь, махнул рукой. Дернув за верев-
ку, развязал болтающуюся за спиной ковбойку, натянул ее на
голову, по грязным волосам струился пот. Узнать ничего не уда-
лось.
Над головой зависла туча мошкары. Мошки неспешно
кружили над головой Лютого, иногда медленно отлетали на не-
сколько метров в сторону к старому высохшему дереву, но по-
том возвращались обратно. Похоже, не могли решить, что луч-
ше – ковбойка или скрюченные ветки погибшего великана.
– Кровопийцы! – Лютый, сорвал шляпу, отогнал от себя
скворчащее облако. Туча стала медленно перемещаться в сторо-
ну дерева.
Мошкара, оводы, слепни были, пожалуй, одними из самых
неприятных их сожителей. Сейчас насекомые стали особенно
невыносимы, и спастись от них можно было разве что в коконе
из грязи. Комары, грязь… это еще что – человек еще та скоти-
на, ко всему привыкнет, даже к змеям, отсутствию нормальной
жратвы и крыши над головой. Это Лютый испытал на собствен-
ной шкуре.
К вечеру Лютый и Рыло спустились с разных сторон хол-
ма. Лютый косо посматривал на товарища. Уж очень не хоте-
лось, чтобы тот распустил язык и рассказал Мальвине о том,
как поймал его лежащим на пузе на вершине холма. Язык без
костей. С самого-то как с гуся вода, а Лютому выглядеть шутом
не хотелось.
– Ну что? – Увидев товарища, Рыло хлопнул его по плечу. –
Пошли, ждут нас! – А потом, видно, вспомнив произошедшее
днем, не смог сдержаться и опять загоготал.
Лютый сжал кулаки, это было уже слишком, но Рыло, как
ни в чем не бывало, развернулся и зашагал в сторону лагеря, где
их ждала Мальвина. Лютый, буравя его спину, зашагал следом.
Лагерь располагался неподалеку от холма. Он состоял из шала-
ша, в котором спали все трое, и толстого бревна с выжженной
перед ним землей – места, где они разводили огонь, кипятили
воду и грелись холодными ночами. Сквозь дырявые стены ка-
мыша виднелось что-то похожее на кровать. Между деревьями
была натянута веревка, и на ней висели пучки трав – заготовки
для самокруток Лютого и старые лохмотья. Подходя к лагерю,
Рыло подал знак, присвистнул один раз коротко и второй про-
тяжно. Теперь ждущая их женщина не испугается. Лютый по-
чувствовал тяжесть в потайном кармане.
– Только бы ей понравилось! – Лицо его дернулось. – Толь-
ко бы этот черт ничего сегодня не накопал! – Он посмотрел на
широкую спину вышагивающего перед ним Рыла, даже от спи-
ны товарища исходило довольство.
Улыбка сползла с лица Лютого. Зависть уничтожила по-
следние ее следы. Рыло относился к той породе людей, которые
даже после того, как их растоптала жизнь, могут сохранять вид
победителя. Лютый протянул руку к дереву. Раздался треск сло-
манной ветки. Ему бы так!
– Это вы? – донесся до них встревоженный голос Мальви-
ны, услышавшей хруст.
Рыло кинул через плечо недовольный взгляд.
– Мы, мы, Мальвинушка, – ответил он ей ровным, спокой-
ным голосом. И Лютому стало стыдно за то, что он ненароком
напугал Мальвину. Мужчины вышли на поляну. Перед костром,
вороша угли длинной палкой, спиной к ним сидела женщина.
Крупные локоны ее голубых волос спускались по спине и до-
ходили чуть ли не до самого пояса. Языки пламени лизали ее
силуэт, в небо отлетали яркие искры.
– Не замерзла? – подойдя к ней, Рыло по-хозяйски обхва-
тил ее за плечи и чуть прижал к себе.
– Замерзла? – рассеянно переспросила Мальвина, а по-
том, спохватившись, добавила: – Да согрелась, давно уже за-
палила.
Мальвина вздрогнула, несмотря на стоящую вокруг жару,
запахнула на своей груди кофточку, насупилась. Она не любила
надолго оставаться одна.
Мужчины сели перед костром напротив нее.
– Да это все этот… – Рыло взглянул на товарища. – Сама
знаешь, пока хоть что-нибудь не нароет, не успокоится. Все не
теряет надежду откопать что-нибудь в этом дерьме.
Мальвина с нежностью посмотрела на Лютого. Лютый
ответил ей долгим взглядом. Мальвина давно перешагнула по-
рог юности и зрелости. Ей было за пятьдесят, а жизнь, которую
она вела в последние годы, прибавила ей еще лишний десяток,
если не два. Исхудавшие щеки ее обвисли, глаза давно потеряли
живость и краски, были как вода и, как и вода, стали обладать
удивительным свойством – отражать рядом находящиеся цвета.
Сейчас, отражаясь, в них бушевал огонь, иногда они затихали
и становились спокойными, почти стеклянными. На Мальвине
была вязаная старая кофточка и длинная юбка, в которую она
кутала ноги.
– Ах ты, Лютик-Лютик! – раздался ее тихий голос. Мальви-
на не отводила глаз от Лютого. – Да разве ж ты Лютый? – Маль-
вина запахнула себе под ноги юбку, чтобы холод не добрался до
нее. – Лютиков ты и есть Лютиков! – Женщина посмотрела на
двух товарищей. – И сколько ни копай, все равно столько, сколь-
ко Рыло, не накопаешь, он же Рылов, а ты с ним тягаешься! –
Мальвина улыбнулась.
– Да и место у нас дрянь! Такая дрянь, что и подумать тош-
но! – Мальвина посмотрела в ту сторону, откуда недавно верну-
лись мужчины и где располагалась помойка. – Сюда даже мусор
перестали возить! – Женщина вдруг нервно засмеялась. – Мусо-
ровозы и те объезжают стороной. До того гадостное место!
Помойку действительно недавно законсервировали, на-
кидали сверху земли да утрамбовали бульдозерами. Вот и при-
ходилось теперь мужчинам ковырять ее киркой да лопатой,
чтобы отыскать хоть что-нибудь полезное для Мальвины и для
себя.
– Не Эльдорадо, – успокоившись, продолжила женщина,
качнув голубыми локонами. – Да и вы не старатели, а самые
обычные… – Мальвина замерла, еще бы чуть-чуть – и сорва-
лось слово, которое как нельзя лучше описало бы ее товарищей,
да и ее саму. Мальвина замолчала. Правда и так была слишком
явной, ни к чему было ее произносить. Промеж троих повисла
тишина. Мальвина не договорила.
– Эх, Мальвинка, голубушка ты наша! – Лютый наконец пре-
рвал молчание, посмотрел на нее как на глупого, не смыслящего
ничего ребенка. – И видишь-то ты только то, что перед глазами
у тебя. Если помойка перед глазами, так ты кроме хлама вонюче-
го и не видишь больше ничего. А разве ж так смотреть надо?
Мальвина не ответила. Только вопросительно вскинула
глаза.
– Жизнь – она не только то, что в глаза тебе тычет, – про-
должил мужчина.– У нее же для каждого за пазухой что-то име-
ется!
Услышав эти слова, Мальвина замерла. Глазки ее забле-
стели, худенькая шея вытянулась. Рыло с интересом наблюдал
за товарищем. Изредка отводил взгляд, чтобы посмотреть на
Мальвину. Оба были явно заинтригованы. Казалось, еще секун-
да – и Лютый, как и эта самая жизнь, про которую он сейчас
говорил, полезет за пазуху и вытащит что-нибудь припасенное
для одного из своих товарищей.
Лютый за пазуху не полез. Вместо этого он опустил руку
в карман, и, покопавшись там, наконец, что-то нащупал, выта-
щил руку. Теперь в кулаке что-то было. Мальвина еще больше
вытянулась. Да и сидящий рядом Рыло заметно заерзал. – Что-
то Лютый темнит, неужто и правда что-то нашел?
Лютый ликовал, видя, в каком нетерпении находятся оба.
Ему только того и надо было. Наконец он разжал ладонь.
Мальвина, увидев, что в руке что-то блеснуло, подхватив
подол юбки вскочила, подлетела к Лютому, встала перед ним как
вкопанная.
– Вот, видишь! – Лютый с удовольствием смотрел на обо-
млевшую женщину, все еще не решающуюся взять находку. –
А ты всё заладила! Помойка! Каждый день топчемся и даже не
знаем, что поглубже хранится. А она, может, жирнее этой самой
твоей Эльдорады.
Рылов вырос рядом с Мальвиной, с интересом рассма-
тривал вещицу. Лютого распирало от гордости, и даже зудящая
внутри тревога отпустила.
Мальвина наконец сгребла шершавой рукой золотой диск.
– Ну надо же! – охнула она. Мужчины не сводили с нее
глаз. Затем она нажала на какой-то рычажок, который не заме-
тил Лютый, и диск распахнулся на две половинки.
– Да это же пудреница!– воскликнула Мальвина. Затем она
опять быстро захлопнула крышку и поскоблила на крышке две
буквы – «СD».
– Это ж фирма! – почти вскрикнула женщина, потом опять
раскрыла пудреницу и добавила: – Да к тому ж новая!
Лютый наклонился, чтобы заглянуть внутрь, но Мальви-
на предусмотрительно захлопнула крышку перед самым его но-
сом.
– Почти новая, – глядя на него в упор, добавила женщина.
Лютый понял, что заглянуть внутрь ему не удастся.
Мальвина обхватила его шею, уткнулась в грязную щеку.
Лютый осторожно пригладил ее голубые волосы. И, поддер-
живая ее худенькое, сухое тело, посмотрел на стоящего рядом
Рыла. Лютому показалось, что карман его брюк тоже топорщит-
ся, в груди что-то ёкнуло.
Рыло, заметив его взгляд, хитро прищурился. Женщина
отпустила руки и присела на бревно.
– Ну, это и все? – тихо спросила она, было видно, что даже
эта маленькая радость ее утомила. – А ты, Рыло, неужели ничего
не нарыл? – обратилась она ко второму из товарищей.
Рыло сидел не шелохнувшись. Лютый замер. Теперь была
очередь Рыла показывать находки.
– А ничем не порадую, Мальвинушка! Одна дрянь, ничего
стоящего! – Рыло вытащил из кармана пустую руку.
Лютый, не мигая, смотрел на все еще оттопыренный кар-
ман. Он поднял глаза и с благодарностью посмотрел на товари-
ща. Завтра он уступит ему, завтра будет очередь Рыла прийти не
с пустыми руками.
Сквозь дырявую крышу в шалаш заглядывали черные об-
лака. На узенькой полуторке, найденной тут же на помойке,
лежали двое: старатель Лютый и Мальвина. Лютый не спал, он
старался согреть постоянно мерзнущее тело Мальвины. И хотя
Лютый и понимал, что с толстяком Рылом ей было бы теплее, он
ни за что бы не уступил ему право согревать ее каждую ночь. Их
было двое, вот и согревать ее будут двое, по очереди.
Давно прошли те времена, когда один из них оставался ря-
дом с нею в шалаше, а другой, дав хлебануть товарищу счастья,
коротал ночь у костра. А то, что им досталась она одна, а у нее их
было двое – так и такое ведь тоже бывает. Лютый приподнялся
на локте, стараясь не разбудить Мальвину, подоткнул с ее сто-
роны пальто, чтобы ей было теплее, опять улегся. Голубой парик
слез с ее макушки, обнажив безжизненные редкие волосы, поч-
ти все они уже вылезли.
«Сколько ей еще осталось? – посмотрев на почти лысую го-
лову Мальвины, подумал Лютый. – И куда мы потом без нее…»
Рядом с ними прямо на земле беспокойным сном спал
Рыло. Перед тем как заснуть, на душе у Лютого опять заскребли
кошки: «И все-таки это Рыло, а не он, Лютый, раздобыл для нее
когда-то парик!»