Одесса-мама! Чудный город- своего рода украинская Венеция, но не по количеству островов и каналов сравнима с этим городом, а по своему особому статусу. Как Венеция в средние века вроде бы считалась Италией, но особняком своей республики стояла, так и Одесса вроде к Украине принадлежит, но и не Украина вовсе. Что при слове Одесса всплывает в памяти у тех кто там был хоть раз: искрящееся рябью Чёрное море под ласковым южным солнцем; памятник Ришелье; знаменитая лестница; сродни Лондонским джентльмены и денди, прогуливающиеся по её мощеным улочкам. А кто не был, от сразу в памяти вызывает броненосец «Потёмкин», Бубу Касторского и знаменитую Дирибасовскую улицу.
Мой отец проходил там плавательную практику, когда заканчивал училище Макарова, поэтому прожил там несколько месяцев и за это время довольно хорошо успел познакомиться с этим городом и его необычайными традициями. Жили они при порте в специально отведённом для курсантов корпусе и находились под начальством коренных, насквозь просоленных Одесситов, избороздивших Чёрное море вдоль и поперёк и имевших в своём лексиконе огромный запас чисто Одесских прямо перченых от соли словечек и шуток, и как всякие моряки не лезущие за ними в карман, особенно в разговоре с разными салагами- курсантами…
Да только не все вышеупомянутые салаги были в то время бесшабашными юнцами с ветром приключений в голове. Среди них, что правда редкостью было, попадались и женатые, а некоторые в недавнем времени даже успели стать счастливыми отцами. И когда к ним в выходные дни приезжали жёны с родственниками или детьми (а это никак не могло возбраняться), то естественно, что данный курсант становился на то время на особое положение. Освобождали его от многих обязанностей и сажали такого субъекта в столовой вместе с его гостями за отдельный от общего стол. В самом деле: приехали к человеку родственники, так естественно нужно ему было обедать в семейном кругу, да разговор душевный с близкими вести. А то не дай бог ещё услышат нежные дамские уши какое ни будь очередное флотское изречение, от которого и сам Беня Крик побледнел бы, так аппетит потом на неделю пропадёт.
Так вот и приехала как-то раз к одному такому курсанту жена- наивная, большеглазая барышня, взаправду воспринимающая любую байку и совершенно чуждая флотских традиций. Но при этом обладающая характером, что она продемонстрировала с первых же секунд встречи с любимым. Убедившись перво-наперво, что женщин в корпусе не держат и муж не ловеласничает по сторонам, она вздохнула с явным облегчением и приступила к дальнейшему расспросу от том и сём. Естественно, что среди моряков её манеры вызвали ухмылки и желание безобидно подшутить над этой особой разгорелось буквально во всех, и все с нетерпением ждали подходящего момента, который как раз и настал в столовой. Едва все расселись, как барышня сразу же сделала удивлённые глаза и спросила: «А почему нас посадили отдельно от всех?».
Боцман, обладавший хладнокровием героя знаменитой песни- Кости- рыбака моментально сделал зверское лицо, свирепо сдвинул усы и, метнув молнии из глаз, проревел: «Потому что чавкает он громко! Неприлично такого за общий стол сажать!»
Барышня в ответ стыдливо покраснела и с явным укором и слезой в голосе громко сказала мужу: Вася, я же тебе сколько раз говорила: «НЕ ЧАВКАЙ!!!».