Мне показалось, что и в наши дни, эти, пролежавшие около десятка лет записи - необычный взгляд на профессиональный спорт и как тема дискуссии. Ведь практически каждый из нас , если не спортсмен, то болельщик. Вот эта старая неопубликованная статья.
В восьмом классе я запоем читал рассказы Александра Куприна. Мне все рассказы нравились. Но только один из них я запомнил на всю жизнь, это рассказ «Олеся».
В этом рассказе молодая девушка Олеся демонстрирует возможность управления действиями ничего не подозревающего человека. По лесной тропе, Олеся следовала на расстоянии за молодым мужчиной и заставляла его спотыкаться и падать через определенное число шагов. Потом, удовлетворяя его любопытство, она подробно объясняла, как это она делала. По этому рассказу был снят фильм "Колдунья", в котором роль Алеси блистательно играла Марина Влади.
Мне очень захотелось научиться этому «ремеслу». Сначала в качестве объекта экспериментов,конечно,я выбирал девчонок. Уж очень хотелось показать свои необыкновенные способности. Но осуществить эксперимент не удалось. В то время школы делились по половому признаку, на мужские и женские, и с девчонками мы встречались редко.
Эксперимент был поставлен в своей школе. В качестве объекта, на котором проводился эксперимент, был выбран учитель географии Иван Ильич. Это был мужчина средних лет, очень спокойный, даже флегматичный. Но мы его не любили. Преподавал он не интересно. На уроке географии всегда висела карта, но учитель сидел за столом и по тетради читал все, что надо было бы говорить около географической карты. Домашние задания он проверял тоже странно. Он шел между рядами парт, останавливался, клал руку на край парты и, не глядя на ученика, спрашивал:
- Скажи-ка ,голубчик, какой город является столицей Австрии? - если ученик говорил, например, Вена, то он с хитрой улыбкой спрашивал – А Вена столица какой Австрии, западной или восточной?
Это его был любимый вопрос потому, что Австрия, как и Германия в то время, были разделены на советскую и американскую зоны.
Ученики и я, в том числе, не любили эти хождения учителя с неожиданными остановками и вопросами. Но как модель для моего эксперимента Иван Ильич подходил идеально потому, что после прохода и опроса учеников одного ряда, он возвращался назад, чтобы пройти по соседнему . Вот в это время учитель поворачивался ко мне спиной, и я мог без помех смотреть ему в спину, точно так же, как в рассказе делала Олеся.
Но сначала я тренировал волю и способность неотрывно сосредоточить внимание на двигающемся человеке. Вот тут я брал в подопытные разных людей. Дома - свою пожилую соседку по коммунальной квартире, в школе – своих товарищей, на улице – просто незнакомых людей.
Сначала все эксперименты я проводил втайне от всех. Но через месяц пришлось объясниться с соседом по парте. Он обратил внимание, что на уроке географии я себя странно веду. Когда Иван Ильич ходил по рядам и делал опрос, я, в такт его шагам, начинал под партой тоже шаркать ногами. Сначала мой товарищ подумал, что из-за страха быть опрошенным я просто хочу писать. Но, поскольку это повторялось на каждом уроке, пришлось рассказать правду, а через месяц эксперимент вообще прекратить.
Я и мой сосед , вроде бы, уже стали наблюдать некоторые изменения в поведении учителя. Когда учитель проходил мимо нашей парты и приближался к своему столу, он стал останавливаться, как будто перед ним какая-то преграда и, постояв немного, с осторожностью шел дальше. Но на одном уроке он все же упал и сильно ударился. Мы с приятелем первыми подбежали к нему и подняли. Мне было стыдно и жаль не злого человека, да и страшно, что могли узнать причину падения и исключить меня из школы.
И вот, через много десятков лет, когда не было уже СССР, я жил уже в другой стране России и смотрел по телевизору трансляцию с олимпийских игр, то меня удивило поведение некоторых спортсменов. Как проваливали старты ассы и поднимались на пьедестал совсем неизвестные имена. Временами чувствовалось, что спортсмен нервничает, что-то ему мешает, преследуют нелепые ошибки.
Мне захотелось снова повторить «эксперимент с учителем географии», но в реальном спортивном поединке. на теннисном корте. Я это сделал восемь лет назад. Написал статью и принес ее в Петербургскую редакцию газеты «Советский спорт». Статью мне вернули.
Но когда я смотрел летние олимпийские игры в Китае, то во многих случаях наблюдал не борьбу спортсменов, а соревнование специальных технологий.
Современный профессиональный спорт – это жесткая конкуренция на спортивной площадке, в клиниках врачей и в оффисах бизнесменов и чиновников. Но все чаще стала упоминаться новая сила или новый игрок, которые во многом определяют исход поединка. Это - его величество болельщик. Считается, что на своем поле болельщики помогают спортсменам. Но далеко не всегда. Почему? Потому, что не умело помогают? А может быть, более эффективно помогают болельщики противника? Можно ли целенаправленно направлять эту силу на улучшение или на ухудшение спортивного результата? А может быть, внешнее управление уже существует, и мы просто не подозреваем об этом? В 2003 году, в полуфинале теннисного турнира «S- Peterburg open», я проводил эксперимент, для получения ответов на эти вопросы.
В чем суть эксперимента и почему он проводился на теннисном турнире?
Необходимо было ответить на вопрос: способен ли наблюдатель, находящийся на трибуне, только за счет внушения, помешать спортсмену, выполнить определенные технические действия? Теннис был выбран как более удобная модель для проведения эксперимента. Здесь проще предвидеть действия спортсмена и проще на нем сконцентрировать внимание.
Почему была выбрана полуфинальная игра?
Специального выбора игры не было. Это случайность. А вот игроки, на которых проводился эксперимент, подбирались. Мешающие действия направлялось против немецкого теннисиста Райнера Шутлера. Он был более аккуратен, педантичен и «навязанные» ошибки здесь были бы более заметны. Кроме того, его соперник, бывший наш соотечественник Саркис Саркисян, был менее предсказуемым.
Значит ли это, что не против всех можно применять это «оружие»?
Безусловно. Прием любой информации, зависит как от работоспособности передатчика, так и приемника. Я это проверял на себе. В конце восьмидесятых годов, неизвестный тогда Анатолий Кашпировский выступал в Ленинградском клубе железнодорожников. На сцену из зала пригласили зрителей для участия в шоу. Вышел и я. Но меня и еще нескольких зрителей отправили в зал. Даже для такого «передатчика», как Кашпировский, я был плохим «приемником».
После победы в полуфинале теннисного турнира «S- Peterburg open», Саркис Саркисян в финале встречался с Густавом Куэртеном. Я на этом матче не был. Но когда уже после окончания турнира увидел фотографию Куэртена, то понял, что против этого игрока был бы «бессилен».
В некоторых видах спорта, все спортсмены, благодаря специальным тренировкам не подвержены психологическим атакам или, во всяком случае, хорошо защищены. В первую очередь, это художественная гимнастика и синхронное плавание. Можно вспомнить, как на олимпийских играх наши спортсмены добыли золото в синхронном плавании даже после провокации с отключением музыкального сопровождения. И в то же время, теннис, тяжелая атлетика, стрельба, спортивная гимнастика и другие виды спорта пока оставляют спортсменов незащищенными..
Из известных спортивных имен, кого можно отнести к группе психологически устойчивых и к группе, на которых внешнее воздействие может влиять?
Я практически не бываю на спортивных соревнованиях и могу судить только по телевизионным передачам. К группе психологически устойчивых я отношу теннисистку Марию Шарапову, легкоатлетку Елену Исинбаеву. К группе неустойчивых теннисиста Марата Сафина. Надо сказать, что за последние два года психологическая устойчивость Марата Сафина , по моему мнению, улучшилась.
Ранее такие эксперименты ставились?
Конечно. В спортивной прессе об этом писали в 1978 году, во время шахматного турнира на первенство мира в Багио между Анатолием Карповым и Виктором Корчным. Тогда Корчной утверждал, что на него организована психологическая атака, которая мешает ему играть. И в повседневной жизни, такие эксперимента ставились и ставятся ежедневно. Практически во всех языках имеется слово, подобное русскому – сглазить. Общеизвестно, что под взглядом некоторых людей бывает трудно работать. Можно вспомнить, как просят поддержки у зрителей легкоатлеты во время прыжков, как ценят футболисты поддержку своих болельщиков, как артисты и музыканты чувствуют «добрый» и «холодный» зал. В русской классической литературе есть примеры бесконтактного воздействия одного человека на другого.
Почему в эксперименте проверялось возможность только мешающего воздействия?
Потому, что вообще в жизни, и в спорте в частности, разрушение более конкретная, более простая задача, чем созидание. Судите сами. В эксперименте на теннисном турнире была поставлена конкретная простая задача: при подачах мяч должен касаться края сетки. И Шутлер в каждом гейме сделал много двойных ошибок. Видимо, ему это было не свойственно, и он проиграл в двух сетах. А если бы надо было помогать, то пришлось бы думать не только о подачах, но и о приемах мяча и других компонентах игры. Здесь бы понадобились знания профессионала, которым я не был.
Но все -таки, один эксперимент положительного воздействия был поставлен на хоккейном матче СКА-Химки в 2003 году в Петербурге. В первом периоде армейцы хуже двигались , уступали в силовой борьбе, их комбинации были менее рациональными. Сейчас не могу вспомнить, но . кажется, армейцы период проиграли .Единственный игрок , которого можно было держать в поле зрения,был вратарь. Возникла мысль, «поиграть за вратаря», чтобы в безрезультатных атаках противник устал, а игроки СКА почувствовали уверенность. Так и получилось. В упорной борьбе выиграли армейцы.
Могут ли такие эксперименты, проводится в большом спорте сейчас?
Весьма вероятно. Часто судьба поединка или соревнования решается одним очком, голом, тысячной долей секунды при абсолютном равенстве сил спортсменов. Вот здесь психологическая поддержка или помеха могут решить всё. Вспомните соревнование наших стрелков из пистолета на олимпийских играх. Судьба золотой медали решалась одним последним выстрелом. Что помогло одному спортсмену стать чемпионом и что помешало серебряному призеру быть золотым? Таких вопросов было много. Но необходимо понимать, главное в спорте - мастерство, без которого «колдовство» тренеров, врачей, психологов ничего сделать не могут.
Что вы чувствовали во время эксперимента и после него?
Во время эксперимента я ничего не чувствовал, старался ничего не слышать и не видеть кроме интересующего меня спортсмена. Весь матч я мысленно был на поле. Но игры я не видел, а после матча помнил только те эпизоды, которыми «управлял». Остальные эпизоды стерлись из памяти. От успешного выполнения задачи не было никакого удовлетворения. Более того, была сильная усталость и опустошенность, как от тяжелой неинтересной и вредной работы.
Можно результатами этих опытов вооружить болельщиков?
Думаю, что да. Но не всех. Требуется специальный отбор и обучение. Но стоит ли отдых, увлечение, страсть превращать в тяжелую работу. Уверен, что не стоит. Кроме того, я же любитель, а среди болельщиков много психологов-профессионалов.
Все, что Вы рассказали, звучит неправдоподобно и больше похоже на сюжет телевизионной передачи.
Это хорошая мысль.Приглашайте на роль.