В какой то теме разговор ,... да - неважно.
Вспомнил про записки о ... прошедшем, что недавненько...
Да - сами посмотрите.
Возвратимся к ошибкам геодезическим.
В этом случае она - ошибка, могла закончиться для меня трагически весьма, как, впрочем, любой другой случай, определенный Нам Судьбой, произошедший или сведенный ею же к состоянию, как говорит Ув. Президент - мизерного. Над кем то Случай пролетит - и не заметишь, кого то – шмякнет вдрызг с особой изощренностью. Водили нас – студентов, в назидание что ли - на кладбище, могилки студентов с предыдущего курса показать. Случай, в виде медведя - ночью палатку со спящими превратил в рванье и расчлененку.
Я то же ощутил дыхание Случая, да и то осмыслил это уж много позже.
Распределение на практику получил в Якутск, Якутской ССР, благо недостатка мест туда не было, не в пример Прибалтийскому и Крымскому и др направлениям. Хотя… ну не был я отличником и даже твердым хорошистом, всегда была пара тройка тройбанов. Английский топил меня и без стипендии раз оставил. Ну и еще там…
Собрался. Бритва с плавающими ножами, направление, переломка 28 калибра со всем положенным документом и зарядом. Из еды – стипендия.
Якутск воспринял диалектически, уж и тогда я старался оценивать события не как хорошие или плохие а лишь как Разные.
Человек осознает географию мест где он не был как клише, согласно той информации, которую имеет, воспринимая в основном крайнюю.
Не думал, конечно, что белые медведи по Якутску летом ходят, но что в Лене буду с лодки при жаре 30 ловить …лещей! Ну ладно там омулей ленских, они то морозостойкие. А гольян и карась! Вот тебе и крайний север.
Приняли хорошо, общежитие, аванс.
Первое, на что советский (а советскими были все без исключения, хочешь не хочешь) человек обращал внимание свое – это снабжение, есть ли колбаса в частности. У семейных большие запросы, а мне дуплета колбаса-пиво хватило.
Сейчас города как огурцы с грядки, тогда же в пору благополучного загнивания (хотите так – стагнации) они отличались в силу статусной буковки которую имели в табели о рангах снабжения. Ну так мы, охлосы знали об этом. Мой родной Алтай – прародина киноартистов, а ныне зона выхлопа кремлевских ребят – это картошка, селедка, концервы, водка и одежда одинакового умеренно серого цвета. Новосиб покруче – колбаса докторская, кефир, пиво после очереди по живости и накалу почище американского футбола. По законам соцреализма были и обходные варианты, из нашей тройни, так Вовка Петровский в пивняке, в самом удобном от общаги месте работал в качестве кого то там. И это давало всем нам огромные преимущества в получении сего напитка.
Ну – Якутск в этом плане покруче будет. Севера. Я, на Непобедимого Бельмондо - до выезда в поле, восемь раз ходил – рядом, и пиво с сосиской.
Скатываюсь к приземленности, пошлости даже, видимой кем то. Так и да! Еще прибавлю…
Шило!? …спирт в магазинах какой то восторг у меня вызывал. Спирт! В магазине!
...А рыба с душком.
Какой то отъезд-приезд отмечали в экспедиции, полуофициально в камералке закрывшись. Женщины домашнее принесли. Отмечаем. Чего то мне, обонятельно слабому тянет откуда то тухлятинкой, а то и откровенной тухлой рыбой. Культурно молчу, ну все друг дружку знают, может оплошал кто с блюдом, а может, думаю чего то мне не того, нос тру.
Сосед спрашивает
– Омуля с душком попробуешь?
- Давай.
Понятно стало, но потерпеть пришлось, не запах, не духан – вонь откровенная.
Вкус необычайный, непрямого действия, берешь в рот одно, получаешь другое, нежнейшее мясо тающее во рту.
А под шило – сказочно.
По работе попал в бригаду родом деятельности которой было измерение базисов первого класса. Причем к продвинутому исполнителю, которому одному доверили лазерный базисный светодальномер за заводским номером 007, какой то немыслимой даже по тем временам стоимости.
На сборы неделя – продукты, приборы, документы, бичи. Исполнитель опытный весьма, все кипит. От него научился и перенял привычку и умение собрать из пяти вьючников – три. Все оптимально и на месте, спички в целлофановых мешочках в каждом вьючнике, приборы тряпочками, портянками запасными переложенные, все плотно, толково.
Коленом в раз нааавались! Закрыли.
Последние поверки лазера на базисе расположенном как раз на свалке якутской. Калорит, от помоечки дымок курится, лазер включаем – базисный, не из слабых. Ну чисто гиперболоид инженера Гарина. А это еще ж 1978 г. Лазерных китайских указок и представить не согли тогда. Дальномер в руке – обхохотались бы.
Познакомились с бичом местным имеющим «кибитку» по ихнему, но даже по моему студиозо-спартанскому мнению – просто берложку из коробок, шифера, обвешанной провизией, кусками сала, мяса, чего то там. Ну аккуратно все, какой то отблеск простой человеческой семейственности. Да и сам – не пьянь откровенная, хотя одеколон – просто и со всей серьезностью, предлагал, как хозяин, да и притом у них, у всех комплекс, и своя генеральская история – отец не ниже прокурора, сам бывший главный повар ресторана. Нынешних бичей с теми рядом не поставлю, советские повыше уровнем будут, политических не встречал – воры, растратчики и алиментщики, но не нынешняя красномордая пьянь.
Лазер возьми и грохнись. Где взять? Где, где – в Москве! И поехал Володя Дробот руководительмоей практики в Столицу, за лазерем, а я завис на охране вьючников и камералке для виду.
Какая летом камералка.
Ни много, ни мало - две недели длилась моя охранно-сторожевая нега включавшую культурную программу - просмотры Непобедимого, неспешная рыбалке на молочно теплой (если не нырять) Лене, осмотры магазинов на предмет чего купить - после того как, некультурную - шило под колбасу, шило под муксуна, шило под чира, разбавленное и так.
Поездка на базис, где все и случилось была третьей из четырех базисов.
Электроника уже в то время начала бурно проникать и менять. Летели ГОСТы СУСНы и длугие нормативные документы. Представляете - базисный прибор состоящий из мерных инварных 24 метровых проволок, при длине базиса ок. 20 км в режиме прямо-обратно - делал я это только на практике, но, думаю на один базис реально не менее месяца б ушло. Все эти, кстати дорогостоящие весьма, инварные проволоки и другие кишочки были заменены ... лазерным дальномером. Немаленьким, по тем временам. Ну и расчет выработки рассчитывался на новый, неизвестный никому прибор, я так думаю - от барабана. Нам на базис давалось 2 - 3 недели. А делали мы его - за первых два дня!
Высаживаемся вертолетом на два пункта - я, исполнитель на один, бывших два бича, а теперь гелиотропа - на другой. Споро организуем лагерь и уж вечером, ну не по солнцу, т. к. в Заполярье оно все лето не тухнет, а по часам, устанавливаем прибор на пункт, связываемся с гелиотропами - они отражатели выставляют - делаем вечерние наблюдения, затем сеанс утром -и еще пара контрольных.
И все. Камералки мизер. Две недели - твои.
Думаю, сейчас уж вряд ли такие технологические взлеты предвидятся. Разве что - шагающий сканер. США (сканер шагаюший, автономный). Поживем - увидим.
Базис располагался на берегу Восточно-Сибирского моря, наш пункт - километрах в 15 от берега, а гелиотропы - так аж непосредственно. Лагерь состоял из двух палаток - жилой и складской. Жилую приходилось переносить несколько раз из-за мерзлоты.
В палатке стояла печка буржуйка, труба которой выходила через железную накладку - разделку - на улицу.Когда шел дождь - сразу становилось промозгло и сыро, тут буржуечка выручала, и тот дух, атмосфера тепла и близкого огня - согревало. Ощущение близости природного присутствия - в виде барабанной дроби дождя по крыше палатки, каких то шуршаний, хлопков, исходящих извне, со стороны неконтролиуемой и неподвластной стихии - компенсировалось и перекрывалось живым, теплым, излучающим домашность и, что главное наверное - ощущение защищенности от тех сил, что угрожающе злобились, тарабанили дождем в крышу и стену палатки.
Но... Сначала пол под печкой протаивал, проваливался, затем под досками хлюпать начинало, они начали "ходить" под ногами – появлялось ощущение жизни на плоту.
... И мы - просто переезжали на новое место.
Продуктов по тем временам да с заполярными привилегиями хватало, сгущенка, тушенка, завтрак туриста заставляли еще брать - это как лотерею - хочешь не хочешь. Кроме консервов, которые, если сравнивать их с современными - были не в пример лучше, тушенка особенно - из-за экономии багажного веса - приходилось брать сухую картошку. Первый раз я увидел ее там - на Севере. Это не то сухое, вкусное, сублимированное картофельное пюре, которое есть сейчас. Сухая картошка - это именно то, что обозначено в этом названии - именно резанная и высущенная до состояния картонки картошка. Её приходилось вымачивать сутки перед тем, как приступить к варке. Причем и сваренная - она обладала каким то странным привкусом, напоминашим ... вкус картона.
Однообразие надоедало. Мечталось о котлете, столовском даже гуляше. Но приварка на сей раз не было - ни озер с голодными, берущими на голый крючок карасями, ни птицы. Подстрелили баклана, но оказалось что среди нас двоих не было ни одного кулинара, мы не смогли одолеть рыбный запах и выбросили добычу.
На второй неделе удача все таки посетила нас - заметил я олененка отставшего от стада, никем еще несъеденного, это там быстро, тундровые волки со свое й задачей дезинфекции тундры - отлично справлялись. Олененок вышел на наш лагерь видимо в желаниии найти свою потерянную семью, остановился в сотне метров от палаток, выжидая чего то. Я обуянный охотничьим чувством, мгновенно превратился в первобытного охотника в мозгу когторого было только одно - догнать - убить. Никакой пацифизм и прочие зеленообразные соображения близко аже не посетили в этот момент моего разгоряченного мозга. Я схватил переломочку свою, двадцать восьмого редкого калибра, проверенную на алтайских белках да сибирских зайцах, сыпанул в карман пару горстей патронов - один в ствол и - к нему - тихохонько полуприсядь. Стоиит дорогой.
- Мой. Мяясо.
- Свежиночка ты моя.
Уж удивлю Володю. Подобрался так метров на двадцать Увидел он меня или нет. Видел скорее, Ждал от меня может чего то. Тут я и саданул... дробью. Чччерт! одна дробь, как то картечи не взял, за утками ходил, весь патронташ выпалил, подранил только - не берет дробь оленью шкуру.
Тут и началась наша гонка. Я в болотниках на босу ногу. Он - во внутренней борьбе инстинкта самосохранения, страха и какого то опыта знавшего мать олениху, может человека Хозяина. В теленочьем желании видеть в существе большем чем он сам - защиту а не Смерть - олененок не убегал от меня далеко.
Мог с легкостью это сделать. Шутя.
Отбежит на сто метров легко подбрасывая как бы невесомое двадцати килограммовое тело копытцами левитаторами земли не касаясь, обернётся и смотрит черными поглощающими коровьими глазами. Ждет Ответа на какой то вопрос.
Я стрелял и стрелял.
Я уже любил и ненавидел этого олененка, я матерился и просил его остановиться. Я чувствовал даже, что он как то и в чем то - понимает меня, как - может быть понимает пацан, отца - который сечет его ремнем за провинность какую. Может он - олененок осознавал и свою роль в этой смертельной игре.
... Ну что могла дробь против оленей шерстяной брони, состоящей из трубочек-шерстинок, уложенных так плотно, что ни мороз тундровый, ни дробь - не могли проникнуть к нежной олененочьей плоти. Все что я мог сделать - это как то не дать ему уйти в тундру. А может это он то в нее не уходил - видел в нашем палаточном жилье - стойбище свое - если он был беглым из домашнего стада.
Услышал Володя канонаду. Вижу - бежит - карабинчик передергивает, становится в стрелковую стойку. Целится...
- Да давай уж!
Жжах. - Готово!
Индейский танец отплясали, в глазах алч плещет, попался б зеленый мы бы и его не пощадили. Не было зеленого.
Было парное мясо, много мяса.
Ну и уж свежачка - от пууза. Печень сырую, мясо с мясом - праздник живота.
День едим, второй, слегка уж и надоедает растительная жизнь, выходим на прогулки, благо это за стенкой палатки. Природой местной любуемся, философствуем.
О природе стараюсь не говорить, что скудна, даже и принципиально не говорю.
Не так это. Нет у природы плохой погоды. Красива мягкими, скромными цветами персидских ковров прибалхашская весенняя степь, весенней же бесстыдной, вызывающей красотой, всеми самыми натуральными сочными и яркими цветами, одурманивая, кружа голову наркотиком эфедры предлагают себя нам альпийские казахстанские джайляу.
Полигональная тундра - непоэтичное, географическое определение скорее, чем название рельефа местности, что позволил нам разбить лагерь, работать (необременительно, надо сказать), добыть отбившегося от стада олененка. До сих пор увидев перед дождем облака низко наплывающие щемяще вспоминаю якутскоескупое неустанное солнышко, рваную низкую облачность, равнины, скромно подкрашенные с еле выраженной всхолмленостью. Палатки разбитые недалеко от тригопункта, одинокость во всем.
Отсидели, отлежали бока, обходили и изучили окрестности. Гелиотропы наши во главе с главным поваром ресторана приглашают по рации посетить их пункт с целью попить бражки, которые они могут из велосипеда, но за отсутствием - из томата. А что меня добило - нашли место в обрыве на море, где из него торчат в изобилии мамонтовы бивни.
Долго, коротко ли собрались. 25 км. Полигональная тундра - это степь не степь, болото не болото. Низины, что к огорчению и составляют в основном ландшафт, разбиты Большим Геодезистьм на многоугольники, отделенные друг от друга обводненными, глубиной до 1м и шириной 40-60см трещинами - нас приветливо ожидала. С собой только мясо олененка для гелиотропов и буссоль, почему то единственная у нас .
Энцефалитка, свитер, резинки рыбацкие на портянках.
Все как у всех тогда, сейчас снаряжение получше будет.
Пошли. Карты не было, да и толку от нее, только местные могли отличить с точностью, заложенной естественным отбором за сотни лет - одну невидимую и неотличимую для меня горку - от другой-какой из сотен других.
Засекли азимут - дело нехитрое, сейчас то я могу проствориться и пройти десяток км без отклонения практически. Тогда просто пер за исполнителем своим. Топ, топ.... прыг, прыг - сотни, тысячи раз, топ, топ - еще ничего а вот прыг - прыг все труднее. Где-то на 4-м часу начал прилично сдавать, сначала выбросил портянки, мокрые уж - замочил, недопрыгнул. Затем, после долгих мучений выбросил найденный еще в начале пути лук из какого то рога.
Изящный необыкновенно, зеленью уж покрытый и загадочностью, небольшой, меньше метра, но тяжелючий.
Мясо выбрасывать, конечно и не думал, отщипывал, да жевал на ходу - присоленное чуть. Приваливались, конечно, исполнитель видел что я сдаю. Никакой паники, конечно - ну устал. Сильно. Ногам помогал руками. За штанину берешь ииии - прыг. Топ, топ.... Не ложиться же и помирать. Идем. И ведь не городской же - на природе только, да на даче. Дома - на Алтае - по горам бегали как козлы горные, без шуток - в кармане кусок хлеба да сало, ружье за плечами и весь день в гору, с горы да по снегу. Алтай то Горный.
А тут сдал. Часов 5 или 6 стал исполнитель мой отрываться, появится, подождет и уйдет.
Да и совсем ушел. Сколько то я прошел без цели - не засек ориентира ведь чадушко - час, может два.
Бреду - уж и без направления всякого. Просто - иду.
Туман - как вата, видно метров на сто только.Затягивать стало. Он и до этого - то прилипнет, то отстанет, а тут - стеной.
Иду-топ-топ-прыг-топ-топ..Слышу сказал кто то - СТОЙ. Сказал... или прошептал...или продышал. СТОЙ.
Два раза в жизни моей СЛЫШАЛ я... Будет ли третий ...и ЧТО там будет. Если будет четвертый и пятый то это уже верно - шиза.
Стою. Не страшно еще, но холодок в - вам по пояс будет.
Слушаю, - смотреть некуда.
Вдруг - звук. До-олго потом пытался найти похожий, нашел, вот когда Мерилин Монрое песенку поет и в конце - пу, пу, пиду, пууу. Вот это пуу я и услышал по правую руку.
Повернулся - смотрю. Снова пуу, и свет - слабенький такой - шар светящицся. Ракетница
…Все по правилам - правая нога - она то ли длиннее, то ли быстрее - но не зная правил простых - уйдешь обязательно влево...и вернешся.
...Может быть.
Ну и хорошо что у гелиотропов ракетница была ...и патроны. Мы то свои исстреляли по бакланам.
После этого и могу створ без теодолита пробить...пройти то есть по прямой... а может и не смогу уж.
Скушали томатовку...Конфетовка кажется еще...
... Ну, да, они то - не дурные, школы жизни в этой палатке - в отличие от нашей - школами горячих трубопроводов якутских, что над землей проложены, и дающие возможность заслуженного зимнего отдыха, да и - выживания - воспитаннные, те, кто от семьи да от детей... от гудка заводского...
В общем - и из картошки сухой, особым способом запаренной - тоже напитка - кушали.
...Кухня 001.
...И за мой возврат, и за мамонтов торчащих из берега, и за тех кто в поле... да мало ли вещей, достойных того, чтоб быть отмеченными достойными же мужчинами ведущих нескорую беседу в палатке, рядом с тригопунктом, недалеко от обрывистого извилистого берега, под туманом налетающим ватными клубами с южного побережья Восточно-Сибирского моря беспрерывно катящего на песчаную отмель серые, правду говорят - свинцовые, шипящие валы.
Шипели - пока мы ...томатовку.
... мамонтам - то же шипели
... да и сейчас, когда Вы дочитываете - наверное.
Так мы сидели в своем замкнутом мирке, освещенном шестивольтовой лампочкой, негромко горевшей от неучтенного аккамулятора, придававшей нашей легкомысленной, сдобренной томатовкой посиделке - некоторую домашность. Мы были защищены от грозных природных воздействий четырехместной палаткой брезентушкой.
- Мы были счастливы в тот момент каждый своим маленьким Счастьем. Я - так больше всех. Наши Счастия витали в разогретом нами и буржуйкой - духмяном, конфетно-томатном воздухе.
Мы были едины в этом Счастьи, говорили каждый свою, - самую важную на Свете Хрень. Нас связывали с внешним миром только бездушная коробка рации, где мы числились под немудреным и гордым кодом "Лазер Один" и через пару часов нас проверит на наличие "База Три".
... Так было.
... Сейчас, вспоминая, я уже думаю, что были мы вовсе не одни, что высоко высоко, значительно выше низких тундровых облаков или где то вообще в измерении не имеющем ни линейных, ни угловых, ни каких либо других физических пространственных или временных даже, измерений и величин - находился таки большой пребольшой экран, где наша одинокая палатка, с четырьмя разноцветными точками-нами высвечивалась, подавая какие то сигналы и Кто то, или Что то - наблюдало за нами, может даже и не всегда в полную силу, а только тогда включало свое внимание по отношению к какой то точке, - когда она начинала сигналить, показывая нарушение какого либо параметра. Причем параметром не обязательно было событие - с Нашей точки зрения - значащее. Нет - даже исчезновение точки, не всегда вызывало Тревожный импульс. Исчезновение Этой точки в Этот момент было заложено в следящий механизм, программу может и вовсе не было для следящей системы - Событием. Просто иногда (хотя этот термин правилен только у нас, там то - иногда - в безверменьи - как то по другому читается), иногда происходил сбой. Только тогда на экране высвечивалась тревожная точка и оператор мог подать команду... Команду, минимизировавшую Случай, а то и вовсе прекрашающую его неумолимое воздействие.
... Стой.
Вообще в том измерении, наверное, совсем по другому расценивали степень важности, приоритеты эти точки. Может точка бича-гелиотропа была важеней и ярче, чем точка-лампочка старшего геодезиста-исполнителя. А лампочка стдента-геодезиста высвечивалась вовсе другим цветом, нежели остальные три.
Я то откуда знаю.
... Обратно добрались без проблем, с целыми портянками да еще кучу клыка, зуб мамонтовый.
...Лука до сих пор жалко.