В гостях
Квартира Бауманов после обильного застолья. В центре большой комнаты стол, на котором гора грязной посуды, а также пустых и не очень бутылок из-под спиртного и прочее недопитое и недоеденное. За ним сидят Эльза Бауман и Анна Люксембург.
Анна. Шикарная у тебя квартирка, Эльзочка!
Эльза. Пять комнат. Из конфиската, государство судьям теперь и не такое добро дает.
Анна. А чья она была?
Эльза. Какого-то государственного журналиста, помнишь, наверное, он такой, заросший весь, с остервенелым взглядом. Его, кстати, не посадили, просто отобрали все незаконно нажитое. Спился, наверное.
Анна. Так им и надо.
Эльза. Такой контингент из этих бывших полицаев и холуев! Я тут недавно одного судила…
Анна. А помнишь, как мы вместе в школе работали?
Эльза. Еще бы, я до сих пор во время заседаний иногда кричу: «Класс, тишина!». Я не жалею, что ушла. Вовремя. Только устроилась на новом месте, так мне сразу же предложили место судьи когда Цахеса того… Ну, ты помнишь? Да и с мужем повезло, он, правда, не титульной нации, но ему недавно майора рейхсвера дали. Рейхсвер не гоминдон, эти на шишечки на затылках не смотрят.
Анна. Везет же тебе! Сейчас все так быстро делают карьеру, одна я оказалась за бортом. Мимо меня проносится настоящая жизнь, а я все прозябаю в своей этой школе…
Эльза. Не расстраивайся, подай заявку в Минобразования о переводе на административную должность, ну, ты слышала, наверняка, по линии Комитета реформ, тебе не откажут в хорошем месте.
Анна. (нервно.) Пойми, я не участвовала в акциях протеста, как мне доказать, что я СВОЯ! Мне скажут: «Значит, отсиживалась, в то время как мы боролись…» Понимаешь? Помоги, прошу тебя! Мне нужна твоя помощь, мне без разницы куда, лишь бы не в школу. Несправедливо это. Одним, как тебе – вон! Все: квартиры, посты, деньги, уважение. А мне, что мне? Вы боролись за новую жизнь, а что в итоге?
Эльза долго смотрит на Анну, берет со стола недопитую бутылку и наливает ей полную рюмку, и себе немного.
Эльза. Сама виновата! На здоровье! Надо было не сидеть на месте.
Анна. Ты издеваешься!
Эльза. Я не могу тебе помочь. Пей!(выпивает.) Я не могу использовать свое служебное положение. Ищи другую дуру.
Анна.(отставляет рюмку.) Вот зачем ты позвала меня, покрасоваться, да? Поиздеваться. Мол, вот я какая успешная и справедливая, а ты говно, и все вы, мелкие людишки, тоже говно! Мол, восхищайтесь мной! Да? Столько народу позвала и все ради этого! Пустышка!
Пауза.
Эльза. Слышала про то, что Цахес сбежал?
Анна. Он тут причем?
Эльза. Если его не осудят, если он снова отрастит волосы на своей башке, то все, чего мы добились, не будет иметь смысла!
Анна. Да черт с ним! Хватит переводить стрелки! Да и… почему ты пьешь, тебе же нельзя!
Эльза. Тьфу, забываю все! А тебе не пора?
Слышно, как открывается входная дверь. В комнате появляется как есть с улицы Вальтер Бауман в сапогах, в черном плаще при шашке и пистолете в длинной кобуре.
Вальтер. Опоздал! Пропустил все самое интересное! Чертова погода, постоянно льет как из ведра! Жаль, что личных водителей и служебные машины для нас отменили. Мне бы мигалку.
Эльза встает и подходит к мужу. Анна выпивает ранее предложенную рюмку, наливает себе еще и еще.
Эльза. Мы уж думали, ты вообще не приедешь.
Вальтер. Че стоишь?! Помогай, устал, как собака!
Эльза помогает мужу раздеться: бросает оружие на полку и вешает плащ в шкаф.
Эльза. Тут не все гости ушли… Анна здесь.
Вальтер. Аннушка? Тогда, пожалуй, сапоги снимать не буду.(смотрит не грязные ли они, чистит их, встает перед зеркалом, причесывается, поправляет форму.)
Эльза. Значит «Аннушка», да? Ты бы еще как кот себе яйца полизал!
Вальтер. Не начинай, прошу тебя!
Эльза. Ты смотри у меня! Я же судья! Судебная власть выше исполнительной!
Вальтер принимает важный вид и подходит к Анне, та не замечает его. Эльза наблюдает за происходящей сценой.
Вальтер.(громко.) Волею народа майор рейхсвера Вальтер Бауман, рад приветствовать вас!
Анна.(шарахаясь.) Оой!(приходит в себя, оборачивается, узнает Вальтера. Улыбаясь.) Это и вправду ты!
Вальтер. А кто же?(садится.)
Эльза. Хочу напомнить уважаемой госпоже Люксембург, что ей пора идти! Время позднее, а общественный транспорт после часа-тридцати не ходит в нашем районе.
Слышен плач младенца. Эльза быстро уходит в соседнюю комнату.
Анна. Как же я завидую Эльзе… Вальтер, мне нужна твоя помощь, мне нужно рекомендательное письмо. Не хочу быть учительницей! Не мо-гу боль-ше!
Вальтер. Как-то это резко, я только зашел. Весь мокрый еще. А другой кто-нибудь не может его написать?
Анна. Я просила всех, и все отказали. Друзья нынче понятие виртуальное. Мне неважно куда.
Вальтер.(после некоторой напряженной паузы.) Сейчас в рейхсвер нужны секретари для бумажной работы, это сержантские и унтер-офицерские должности, платят немного, да и работы выше крыши.
Анна. Мне это подходит!
Вальтер. Завтра придешь в отдел кадров, рекомендательное письмо я по мылу отправлю. Я уезжаю скоро.
Анна. Куда?
Вальтер. Не могу сказать. Давай провожу до выхода.
Направляются к входной двери. Вальтер достает из шкафа ее пальто, помогает одется. Открывает дверь.
Анна. Спасибо за все. Скажи честно, Вальтер, зачем ты женился на этой стерве?
Плач младенца, наконец, стих. Из соседней комнаты появляется Эльза. Анна и Вальтер замечают ее.
Вальтер. До свиданья, госпожа Люксембург. Будем рады видеть вас снова у себя дома!
Эльза. Пока – пока, Аннушка!
Анна. До встречи!(уходит. Вальтер закрывает за ней дверь.)
Эльза. Можешь снять сапоги, передо мной можно и не красоваться. Я тебя всего знаю.
Вальтер. Это вряд ли.
Вальтер снимает сапоги. Идет и садится за стол, начинает искать, чтобы съесть и выпить из того, что осталось на нем. Он с азартом набрасывается на еду. Эльза садится рядом с ним.
Вальтер. Как все прошло?
Эльза. Почему ты выбрал меня?
Вальтер. Нехорошо вопросом на вопрос. Не по-нашему.
Эльза. Кто бы говорил.
Вальтер. Что могу сказать, ты человек, противоположный мне во всем.
Эльза. Действительно, даже пол у нас разный.
Вальтер. Плохая шутка.
Эльза. Это не шутка. Ты же знаешь, однополые браки теперь разрешены. Мои приставы и те – того.
Вальтер. Так как все прошло? Кто был?
Эльза. Мейеры, бизнесмены, у них сейчас дела идут в гору после введения налоговых льгот для предпринимателей. Вообще бизнесу сейчас хорошо. Штайнер, журналист, у него тоже все хорошо, он ведь раньше в оппозиционных СМИ работал, вот ему и зачли, теперь редактор, он с женой был… Ну, пару коллег по работе, ты их не знаешь. Братец мой, Ульрих…балбес, вступил в гоминдон, пришел в белой форме бритый наголо под маршала У Даля, такой бред нес, я тридцать три раза пожалела, что пригласили его. Чуть весь вечер не испортил, хорошо, что надрался сразу и свалил. Чья это была идея?(Вальтер молчит.) Значит, моя. Ну, ничего. Поиграет и образумится, сейчас все во что-то играют. Модно стало, играть. И… Анна.
Вальтер. Понятно, хорошо, значит, все прошло. Вкусная зараза! Из чего это?
Эльза. Это… да я не помню, не я же готовила.
Вальтер. Понятно, то-то я и смотрю как-то вкусно.
Эльза. А помнишь, как нас схватили и в один автозак кинули?
Вальтер. Давно это было, ой как давно… Словно и не мы это были.
Эльза. Тебя тогда по ноге ударили, ты даже прихрамывал потом
Вальтер. Меня посылают в командировку.
Эльза. Далеко?
Вальтер. Да так.
Эльза. С побегом Цахеса связано?
Вальтер. От тебя ничего не скроешь.
Эльза. Ты уж там поосторожнее. И так все как на пороховой бочке.
Вальтер. И не говори. Националисты, либералы, левые, радикалдемократы, религиозные фанатики, анархисты, фашисты, антифашисты… запутался я. Когда мы только начинали, мы знали, против чего мы идем, чего не должно быть. Сейчас этого нет. Почти нет. Еще чуть-чуть – и все, конец! Помнишь, ведь, акции протеста? Вот «поймаем мы этого лысого чертенка»… Ну и что потом? Против кого-то еще бороться начнем? А кого? Все эти псевдолидеры будут попросту не нужны! Люди устали от пустомельства и олегоффляндского бреда, они просто хотят жить по-человечески.
Эльза. Зачем ты мне это говоришь? И так только об этом все кругом и болтают. Не волнуйся.(обнимает Вальтера.) Изменения не могут быть напрасными.
Вальтер. (принюхивается.) Ты пила?
Эльза. Нет.
Вальтер.(дает жене пощечину.) А как же Генрих? Ты чем думала? Это же мой сын! Если он больным или дебилом вырастит, я тебе башку шашкой отрублю, хоть ты и судья!
Эльза начинает плакать. В этот момент в квартире звонит телефон. Вальтер встает, идет к нему и берет трубку. Звонок будит Генриха в соседней комнате, он снова начинает плакать. Эльза идет его успокаивать.
Вальтер.(в трубку.) Майор Бауман слушает. На восточной границе? И сколько их? Понятно. Значит, немедленно выезжать? Слушаюсь! Уже еду! Буду через час на вокзале! Честь имею, ситуайен генерал-поручик!(вешает трубку.)
Вальтер пулей бросается к выходу: быстро обувается, одевается. Детский плач не прекращается. Некоторое время он стоит спиной к входной двери. У него виноватый вид. Наконец, уходит. Детский плач прекращается. Эльза выходит из комнаты, некоторое время смотрит на входную дверь, наконец, бросается к ней, отворяет нараспашку и бежит вдогонку Вальтеру.
Из соседней комнаты появляется Рихард Тельман, он только что проснулся и никак не отойдет от последствий буйного вечера. Он садится за стол, берет первый попавшийся графин с питьем и осушает его.
Возвращается Эльза с мокрыми волосами и в намокшей одежде.
Рихард. Ну че, догнала?
Эльза. Ты проснулся?! Отсыпался бы, твоя морда кирпича просит!(садится за стол.)
Рихард. От похмелья есть че-нибудь?
Эльза. На столе поищи банку из-под огурцов, в ней немного рассола оставалось.
Рихард. Во, это вещь!(рыскает по столу, находит банку. Пьет рассол.) Уууух, спасиибо!
Эльза. Зачем ты вообще пришел?
Рихард. Я брат твой или кто?
Эльза. Он быстро бежал. А я, как дура, за ним под ливень! Я ненормальная!
Рихард. Еще бы! Почему ты вообще с этим уродом? Кем он был? Тупым программистом, задротом! Он им и остался, только теперь напялил черную форму и строит из себя хер знает кого! «Я член рейхсвера, о-ёёёй! Посмотрите, новая власть дала мне охуенную черную форму с двумя красными шпалами на воротнике. Бойтесь меня, враги государства». Как был говном, так и остался!
Эльза. Класс тишина! А сам-то давно белую форму напялил? У Вальтера хоть какая-то работа была до этого, он хоть кем-то был! Он имеет право что-то требовать! А ты сам-то кто? Вечный студентик, учился в трех ВУЗах, и отовсюду тебя выперли.
Рихард. Ну, я же активистом был. Меня за митинги…
Эльза. Да помню я все, помню. Сама тебе передачки тоскала.
Пауза.
Рихард. Спасибо тебе за все! Хорошо, что не сказала мужу, что я в доме. Он бы и зарубить бы мог. Его бы сейчас отмазали. Он же свой. Ему пофиг, что мы, вроде как, родственники. Кстати, ты знаешь, что он налево ходит?
Эльза. Ты думаешь, я слепая? Я все вижу. Но я его боюсь.
Рихард. Разводись, чего ты ждешь?
Эльза. Нет, во дурак! Не могу. У нас ребенок общий. Тем более, начальство этого не одобрит. Я же судья. А мне моя карьера, в отличие от некоторых, не по барабану!
Рихард. Че ты так на меня смотришь? Я может генералом, маршалом еще буду! Сейчас такое время!
Эльза. Ага! Волосы отрасти! Запретят вас! Похож на бандита. Иди умойся хоть.
Рихард. Мне некогда, идтить пора!(встает поправляет форму, идет к выходу. Достает из шкафа плащ и обувь, одевается и обувается.)
Эльза. Кепку не забудь!
Рихард. Ах да! (находит в шкафу фуражку, нацепляет ее. Встает, как оловянный солдатик.) Ну, как я? Красавец?
Эльза. Давай-давай, иди уже! У меня завтра заседание в девять утра, мне еще новую няньку встречать в восемь.
Рихард. Обниматься будем?
Эльза. Хорошо, так уж и быть.(встает, подходит к Рихарду, обнимаются.) Как бы я хотела, чтобы Вальтер был сейчас на твоем месте.
Рихард. Опять ты о нем. Ладно, давай!
Эльза. Чего давать?
Рихард уходит. Эльза закрывает за ним дверь. Снова слышен плач младенца, Эльза бежит к нему в комнату. Звонит телефон.