Идея выбраться на выходные в Выборг принадлежала Кате. Питер всё
больше казался ей тесной клеткой, хотелось на волю, открыться миру, поделиться
с ним поющей внутри любовью.
Боронок не возражал. Поездка была ему по душе. Однако хотелось
уехать значительно дальше Выборга — его привлекал край света, место, куда не
ступала нога человека, откуда не было бы возврата, где можно было бы затеряться
раз и навсегда.
Последняя пятница августа радовала ясным небом и летним теплом.
Улетал из-под колёс машины асфальт. Питер оставался далеко позади, указатели
вдоль дороги отсчитывали последние километры до Выборга.
- Хорошо водишь, - похвалила Катерина Боронка. - Я так и не смогла
научиться. Ходила на курсы, нанимала личного инструктора — всё без толку.
- Меня учила жизнь, - отозвался Боронок. - Здесь не бывает
компромиссов. Либо ты водишь, либо — нет. Учишься быстро.
- Везёт же тебе.
- Да, - улыбнулся Боронок. - Я — везучий. Жизнь продолжается. Рулю.
Лицо Катерины вдруг изменилось. Она притихла.
Внезапная перемена женского настроения осталась для Боронка
незамеченной. Он глянул в боковое окно.
- О, подъезжаем.
- Тит, - окликнула его Катерина спустя минуту.
- Да?
- Страшно подумать. Первый раз мы уехали так далеко. У тебя нет
дурного предчувствия?
- Это насчёт мужа? Не-ет. Все потери ему компенсированы. Он жив-
здоров, занимает почётное третье место, мы с ним братья — по тебе.
Она не обратила внимания на его иронию.
- Я хорошо знаю на что он способен. У него лютый характер. За
малейшую провинность по его приказу людей закапывали в землю живьём.
- Да минует нас сия чаша, - сказал Боронок. - Все мы грешны. - И,
радостно улыбаясь, подвёл итог разговору. - Оставим наши семейные проблемы
позади. Добро пожаловать в иной мир. Вот он, далёкий и близкий Выборг!
Первым делом, истово желая выразить всю глубину своих чувств, он
повёл её в сказку — на дно волшебного океана, усыпанное сокровищами.
Ассортимент ювелирной лавки был велик. От выставленных на
продажу украшений рябило в глазах. Внимание рассеивалось. Но трудно
затеряться подлиннику среди копий. Блеснул свет. Тень отступила. Они нашли
друг друга — алмаз и женщина. Окольцованная им, она замерла, не в силах
вымолвить ни слова. Немедля, осыпав хранителя сокровищ — старика-ювелира,
денежным дождём, Боронок подхватил свою одаренную женщину и устремился
наружу.
Он был готов купить и бросить к её ногам город, отдать за это всё:
деньги, личные и общие блага, себя... Однако цена была слишком велика. И,
сознавая пределы своих возможностей, он решился на беспримерный рыцарский
подвиг — взять в одиночку штурмом каменную крепость города.
Громада древних бастионов, сторожащая город от многочисленных
врагов и пережившая за свою жизнь немало испытаний, спала. Явившийся под
стены новый враг из пары рук, ног, пистолета и зажигалки, не ведал, что такое
настоящая осада. И крепость, встречая его, предпочла не просыпаться.
Трижды, остановившись посреди окаменевшего сопротивления, он
объявлял о себе.
Тщетно — крепость спала. Лишь слабый отголосок человеческой речи
доносился сквозь толщу стен. Схватив Катерину за руку, Боронок бросился
навстречу.
Искомый каземат отыскался быстро. Войдя, он встретился с десятком
пирующих хорошо одетых мужчин. Потребовав тишины, Боронок принял
соответствующую моменту воинствующую позу и торжественным громким
голосом представил свою спутницу — госпожу Победу. Представление сработало.
В тот же момент перед ними открылась одна из самых мирных и дружелюбных
наций в мире — финны. Чужие оказались среди своих.
Пир длился сутки. Сошлись две свободы — финская и русская, одна
радовалась жизни, другая — любви, и в этом общем празднике души не было
места ни языковым, ни культурным, ни иным различиям.
И всё бы ничего, мирный исход, казалось, был гарантирован. Но в ночь
на воскресенье крепость проснулась, восстала и ниспослала буйным гостям
призрака.
Баш на баш. Устроив страшный переполох и вдоволь потешившись,
призрак выбрал себе скакуна — здоровяка по прозвищу Карузо, оседлал его и,
припустив рысью, был таков.
Погоню возглавил полураздетый Боронок. Они встретились вновь на
глубине — в одном из глухих подземелий. И здесь призрак, избавившись от
загнанного Карузо, вселился в одного из них.
Как отличить простого смертного от беса? Вернувшись в каземат и
построив участников погони в ряд, Боронок извлёк пистолет, взвёл курок и дал
каждому один-единственный шанс. В мгновенье ока все собутыльники рассеялись.
Торжествующий утробный смех чужого существа сотряс пространство.
Экзекутор замер на месте.
Неуловимый призрак прятался внутри него самого.
Чувства вернулись в полдень. Лёжа на полу, открыв глаза, он увидел
начало нового дня, свет, льющийся из бойниц, а в нём — свою божественную
Катерину. Прекрасным видением наяву, связуя воедино прошлое и настоящее, она
звала его придти в себя и опомниться.
Внимая призыву, он вырвался из пут забытья. Как никогда была велика
жажда вновь стать собой, обнять её, как прежде потерять голову... Однако не
бывает счастья без изъяна — барьером на пути стала частица иной реальности.
- Возьми, вояка, - сказала она ему с укором, протягивая ''ТТ''. - Этой
штукой ты распугал всех людей. Ещё немного и дело бы дошло до стрельбы.
Останавливаясь и охладевая, Боронок взял пистолет.
- А правда, где наши друзья? - спросил он, озираясь.
- Ищи-свищи ветра в поле, - сказала Катерина. - Эх, - покачала она
головой, - безумна белая горячка. Пошли отсюда.
Переступая через следы пира — разбросанные в беспорядке на полу
бутылки и остатки закуски — они выбрались из каземата, прошли по коридорам,
спустились вниз и вышли к воротам.
Величественная панорама города открылась перед ними. И на переднем
плане изображением, проявляющимся на свету, проступили две фигуры —
спешащие навстречу милиционеры.
- Добро пожаловать в наше время! - процедил сквозь зубы Боронок. -
Все декорации и действующие лица на месте. Прячься, Катя.
- И не подумаю! У нас с тобой один грех на двоих.
Он глянул на неё. Любимая. Единственное бесценное сокровище
рыцаря. И в радости, и в горе вместе, пока смерть не разлучит их...
Пути сторон пересеклись.
- Граждане, предъявите ваши документы, - потребовали милиционеры.
- Наши документы досмотру не подлежат, - заявил Боронок, поднимая
голову.
- Почему?
- У нас двойное гражданство.
Внимание милиционеров раздвоилось. Один — постарше, уставился на
Боронка, другой — помладше — на Катерину.
- Питерская аристократия пожаловала, - сказал первый, приглядываясь.
- Точно, - подтвердил Боронок.
- В таком случае следуйте за нами.
- Зачем это?
- Вы проникли на территорию охраняемого памятника, осквернили его
и наша обязанность как участковых...
- У тебя свидетелей нет, - перебил милиционера Боронок. - И памятник
твой не такой уж безобидный — живой он, пребывает в стадии действующего
могильного кургана. Желаешь убедиться?
Милиционер задумался.
- Чтобы ты не решил, - сказал Боронок, вмешиваясь в ход его
размышлений, - я по-любому сегодня вечером отсюда уеду. Живой и невредимый.
Внезапно сработала сигнальная система. Милиционер уловил жар,
исходящий от товарища. Обезоруженный плодами безмолвного общения с
женской половиной пары, тот выражал решимость подняться над собой, проявить
снисхождение и разойтись миром. Подобному поведению должна была быть своя
веская причина.
- Свободны, - сказал служивый, касаясь козырька и уступая дорогу.
- Повезло ребятам, - молвил Боронок, минуя опасную черту. -
Встреться мы в крепости, конец был бы иной.
Катерина промолчала. Беда обошла стороной. Они уходили. Она не
постояла за ценой — пир был оплачен. Слеза скатилась по щеке и пала наземь.
Алмаз доказательством её любви вернулся на дно океана.
Город. Идя маршрутом местных достопримечательностей, Боронок
остановился перед самой яркой из них — витриной шикарного ресторана. Внутри
было людно, не протолкнуться, но им повезло — свободные места отыскались за
столиками обретших здесь покой знакомых финнов.
В отличие от средневекового полумрака крепости яркий исккусственный электрический свет открыл глаза. И всё внимание немедленно
устремилось на Катерину. Несмотря на сутки, проведённые вне дома, без ванн,
косметики и прочей мишуры, лишённая возможности простого ухода за своей
внешностью, она, тем не менее, оставалась собой. Живое воплощение безумно
привлекательной женской красоты. Сорвавшись с места и распеваясь на ходу,
Карузо побежал на сцену — к микрофону. Ария любви из итальянской оперы
пришлась ко времени и месту. Излитые наружу чувства торжествовали. Вся
публика ресторана, поднявшись с мест и забыв про еду, объятая единым
восторгом рукоплескала.
Веселье продолжалось до вечера, пока за финнами не приехал автобус.
Боронок и Катерина проводили своих друзей. Вскоре пришла пора покинуть
ресторан и им двоим.
Возвращение домой. Скорость движения была предельной.
Периодически из окна машины на асфальт летела гвоздика или роза, след
оставался на дороге — вязью пережитого счастья женская рука соединяла
настоящее и будущее.
Питер встретил шумом и множеством огней. Уверенно ориентируясь в
городе, минуя пробки и прочие препятствия, лабиринтами улиц и открытыми
пространствами площадей Боронок выехал на финишную прямую, достиг начала
Московского проспекта и остановился.
Уставившись в окно и провожая её голодным мужским взглядом, он
потерялся в грёзах. Женщина, наполняющая смыслом жизнь. Отрада, которой не
было и не будет равных — ни до, ни после. Следующие выходные они снова
проведут вместе. Если муж не выберется куда-нибудь, как в этот раз — на пикник
с друзьями — оставят его дома. Праздник будет продолжаться при любых
обстоятельствах — во что бы то ни стало. У них нет иного выбора.