в соавторстве с Алексеем Андриенко,
свидетельство о публикации №213111301853
1. Картина.
На стене над диваном висела картина. Он приобрёл её совсем недавно, и получилось это случайно. В командировке неожиданный ливень загнал его в ближайшее укрытие, которым оказался небольшой художественный магазин-салон. Пережидая дождь, он медленно двигался вдоль стены с вывешенными на ней экспонатами, пока в дальнем углу не увидел небольшое, на первый взгляд неброское полотно. Картина ему сразу же понравилась, и он купил её, потратив на покупку солидную часть своего месячного заработка. Это была работа местной художницы, исполненная в технике мастихином. Картина называлась «Простор». На ней была изображена июньская разнотравная степь с пересекавшей её грунтовой дорогой. Вдали в лёгкой дымке виднелись горы. Небо было слегка затянуто облаками и имело тот едва уловимый розовато-сиреневый оттенок, по которому невозможно определить утро это ещё или уже вечер.
Дома он долго выбирал картине место. Повесил её так, что утренний луч лишь слегка касался картины. В такие минуты картина оживала, и казалось, что в комнату через открытое окно вливается аромат цветущей степи.
Однажды хмурым декабрьским вечером он возвращался с работы. До Нового года оставалось всего полторы недели, но погода была совсем не праздничной. Столбик термометра застыл около отметки в ноль градусов, было слякотно, а с низкого неба на город сыпало мелкой снежной крупой. Впереди была авария, и, объезжая образовавшуюся пробку, он свернул в переулок. У автобусной остановки какая-то женщина ловила попутную машину. Он притормозил и остановился. Женщина отрицательно махнула было рукой в сторону его стареньких «Жигулей» – мол, проезжай, – но почти сразу же передумала, подошла и открыла дверцу.
– Здравствуйте! Подвезёте?.. – женщина назвала адрес.
Он знал этот адрес наизусть... Да и она сама за более чем двадцать лет почти не изменилась. Он кивнул.
– Конечно, садитесь…
Женщина села на заднее сиденье, машина тронулась. В салоне негромко играла музыка, и они всю дорогу молчали. У подъезда её дома машина остановилась.
– Сколько я Вам должна?
– Пустяки, не стоит…
– Что ж, спасибо! До свидания…
Она вышла из машины, застучали каблучки, легонько хлопнула дверь подъезда. И сразу же накатила слабость, мелко задрожали руки. Не помнит. Не узнала.
Вдруг бешено захотелось курить. Он никогда не курил, даже не пробовал, но сейчас ему вдруг захотелось достать сигарету, аккуратно размять её в пальцах, поднести к кончику зажигалку и, затянувшись, выпустить дым в окно. Только затем, чтобы успокоиться. Он открыл окно, подставил лицо пронизывающему, колючему ветру и долго сидел так, задумавшись.
Он помнил всё. Помнил все эти долгие двадцать четыре года. Ему тогда был двадцать один год, она была моложе на два года. Он был влюблён и счастлив. Она – нет, она просто позволяла себя любить. Тогда ему казалось, что это – не главное, что это поправимо, и всё будет хорошо. Ведь они вместе. Конечно, ей нравилось его внимание, и ей было интересно с ним. Но не более того – и в этом не было ни чьей вины.
Все изменилось в одночасье. Она уехала с подругой на юг, отдыхать, на целый месяц. А он остался ждать. Он ждал. В день её возвращения он приехал с букетом на вокзал. Она была приятно удивлена, скорее даже обрадована, но что-то было не так. Он взял её чемодан, они сели в такси и поехали. Почти всю дорогу они молчали, разговор почему-то не клеился.
Возле подъезда, глядя на букет хризантем в руках, она вдруг сказала:
– Ты знаешь, за целый месяц я ни разу не вспомнила о тебе. Извини… – и она повернулась, чтобы идти.
Поначалу он даже не сразу понял, о чём она. Но когда смысл сказанного дошёл до него, её слова прозвучали приговором. Нет, гром не грянул, и небо не рухнуло на землю, но вокруг вдруг сразу стало пусто. И, уже сознавая никчёмность и банальность вопроса, он спросил:
– Ты кого-то встретила там?
Она обернулась к нему, взглянула прямо в глаза и медленно, почти без интонаций, произнесла:
– Если бы я кого-нибудь полюбила, я бы сказала тебе об этом…
Вот и всё. Он донёс чемодан до порога её квартиры, повернулся и ушёл.
Потом он звонил ей несколько раз. Вернее, пытался. Каждый раз к телефону подходила её мама, и каждый раз он слышал один и тот же ответ: «Кати нет дома»…
У него появилась масса свободного времени. Он бродил по улицам, кормил уток около пруда, смотрел, как в обволакивающих уставший город синих сумерках зажигаются фонари и окна. Он не стремился забыть её – он знал, что это невозможно. Он не мог вычеркнуть её из своей жизни, это было выше его сил. Он просто учился жить без неё…
Двадцать четыре года. Как один день. И сегодня её каблучки прозвучали так же, как и тогда… Он очнулся от воспоминаний, завёл мотор и поехал домой.
Вечером следующего дня он опять свернул на том же перекрёстке. Женщина стояла на остановке. Он остановился.
– Здравствуйте! Это Вы? Я рада… – она улыбнулась, села в машину.
И он вдруг решился:
– Вы меня совсем не помните? – женщина удивлённо взглянула на него, вдохнула, собираясь ответить, и вдруг на её лице промелькнула лёгкая тень сомнения. Она отвела взгляд, снова взглянула ему в глаза. И узнала.
– Боже мой, как ты изменился!
– А ты… Ты выглядишь восхитительно…
– Спасибо…
– Как ты?.. Ты замужем?
– Да, сын уже большой, студент… А ты?
– Да как-то так… – он замялся, – не сложилось… – ну не мог он сказать ей, что каждый раз, когда он заводил очередное знакомство, он сравнивал новую подругу с Ней. И, как только этот факт становился для него очевидным, они расставались…
Они проговорили всю дорогу. Время полетело незаметно. Машина уже давно стояла у её подъезда, а они всё говорили и говорили… И только тема прошлого по их молчаливому взаимному согласию оставалась запретной.
В этот день на картине зацвели маки. Весенние маки. Ослепительный красный ковёр покрыл всю степь до самого горизонта. А может быть, это были тюльпаны – на картине, выполненной в технике мастихином, это не всегда поймёшь. Наверное, это не так уж и важно. Важно, что в его душе тоже цвели маки. Или тюльпаны. Он долго стоял, любуясь этим зрелищем, а потом уснул совершенно счастливым.
Теперь они виделись часто. После работы он ожидал её на остановке и довозил до дома. Иногда они оставляли машину где-то на полпути и шли пешком. Однажды они зашли в кафе – то самое небольшое кафе недалеко от её дома, в котором часто бывали раньше. За годы здесь почти ничего не изменилось. Как и прежде, они заказали по три шарика пломбира – шоколадного, фисташкового и ванильного. Как и прежде, официантка в белом переднике поставила перед ними стеклянные вазочки с политыми вареньем разноцветными шариками. Они сидели друг напротив друга, ели мороженное и улыбались. А потом они долго гуляли по ночному городу. Ему очень хотелось, как раньше, взять её за руку, но он никак не мог решиться. Словно почувствовав это, она сама осторожно взяла его под локоть. Он снова был счастлив.
А на картине над степью взошло солнце.
Их встречи продолжались всю зиму. Он не спрашивал её, почему она не торопится домой, сама она об этом тоже не говорила. Каждый знал, что у другого существует какая-то другая жизнь, которую, наверное, по недоразумению называют личной, но это всё было так далеко и невостребованно, что казалось просто тенью вчерашнего сна. В целом мире были только они, и они заново узнавали друг друга.
В тот день погода стояла прекрасная. Яркое солнце искрилось в укрытых снегом ветвях деревьев, а в чистом и высоком пока ещё зимнем небе уже угадывалось приближение весны. Он, как всегда, ждал её на остановке. Она не пришла. Он прождал до самого вечера, ругая себя за то, что за все это время не догадался узнать номер её мобильного телефона. Вечером он отыскал свою старую потрёпанную записную книжку, открыл страничку, на которой был записан номер её домашнего телефона, и позвонил ей домой. «Только бы номер не сменился…» – мысленно молил он.
Знакомый голос в трубке звучал слегка виновато.
– Извини, я не смогла… Несколько дней я буду занята. Я тебе позвоню.
– Я буду очень ждать…
– Я тоже. Спокойной ночи…
– И тебе спокойной ночи…
Он вздохнул и положил трубку. Ничего не случилось, но ему почему-то стало очень грустно. Ничего не случилось. Просто предчувствие, что счастье не бывает вечным.
Он прошёл в комнату и включил свет. Предчувствие его не обмануло, на картине выпал снег. Небо затянула зыбкая пелена, а лёгкие белые хлопья почти скрыли из глаз цветочный узор. Снег в июне? Нет, это был уже не июнь, степь уже не цвела – так она, наверное, выглядит в сентябре или октябре, когда дожди смывают летние краски, но ещё свежа память о них. Снег, первый ослепительно белый снег робко укрыл пожелтевшую траву, и ещё оставалась надежда, что это не навсегда.
Они встретились через четыре дня. Была пятница, как всегда в этот день, улицы стояли в пробках, и они пошли пешком. Она казалась весёлой, но он слишком хорошо знал её, чтобы принять это за чистую монету. Её что-то тревожило, она словно готовилась к чему-то очень важному. От неизвестности у него глухо застучало в висках. Наконец, она решилась.
– Ты знаешь, я должна скоро уехать. Надолго. Может, месяца на три, может, больше… – она взглянула ему прямо в глаза и торопливо добавила, – и не спрашивай, пожалуйста, ни о чем…
Она грустно улыбнулась, а он вдруг подумал, что это когда-нибудь должно было случиться. Слишком долго он был счастлив. Он слегка коснулся её руки и ответил:
– Возвращайся поскорее... Я буду ждать…
– Спасибо… Я позвоню…
У подъезда её дома они расстались.
Прошло три месяца – она не позвонила. Прошло ещё два месяца, телефон молчал. Наконец, он решился и сам набрал её номер. Аппарат абонента был выключен или находился вне зоны доступа.
Вечером он подошёл к картине и увидел, что полотно совсем потемнело. Степь, горы, дорога – всё едва просматривалось сквозь хмурую серую изморось.
Он не обиделся и никого не винил. Он просто снял картину, обернул её старыми газетами и спрятал на антресолях.
На стене, над диваном осталось пустое пятно.
2. Музыка из прошлого.
Катя возвращалась домой с работы. Она стояла на остановке, ожидая автобуса. Декабрь уже перевалил за середину, но зима никак не могла вступить в свои права. Было слякотно, и холодный порывистый ветер гнал вдоль улицы колючую снежную крупу. Катя уже немного замёрзла. Время шло, улица была пуста, и Катя начала нервничать. Наконец, решив для себя, что один раз можно добраться домой на попутке, она протянула вперёд руку. Почти сразу же перед ней остановились бежевые «Жигули». Какое-то мгновение Катя колебалась, но машина выглядела вполне прилично, и Катя решилась. Она подошла к машине и открыла дверцу.
– Здравствуйте! Подвезёте?.. – и Катя назвала свой домашний адрес.
Водитель, мужчина средних лет с уже заметной сединой в волосах, утвердительно кивнул.
– Конечно, садитесь…
Катя села на заднее сиденье и они поехали. Магнитола была включена, и из динамиков лилась негромкая музыка. Эта музыка показалась Кате знакомой, и она прислушалась внимательнее. Звучал «Вальс» Евгения Доги – мелодия, которую Катя помнила и любила ещё с молодости. Она задумалась и не заметила, как они приехали на место назначения. Машина остановилась.
– Сколько я Вам должна? – Катя открыла сумочку.
Мужчина как-то странно глянул на неё в зеркало и неловко улыбнулся.
– Пустяки, не стоит…
– Ну что ж, спасибо… – Катя вышла из машины и скрылась в подъезде.
Поднявшись к себе в квартиру, она подошла к окну, чтобы раздёрнуть шторы. Бежевые «Жигули» стояли у подъезда. «Странный он…» – подумала Катя, вспомнив взгляд в зеркале. В этот момент зазвонил домофон, сын Кирилл вернулся из института. Нужно было готовить ужин. Начинались обычные вечерние хлопоты, и Катя забыла и бежевые «Жигули», и их водителя.
Часа через полтора позвонил муж и сообщил, что задерживается на работе и будет очень поздно. У него была своя небольшая фирма, и такое случалось достаточно часто. Поговорив с ним немного, Катя положила трубку, включила телевизор и, забравшись с ногами в кресло, приготовилась коротать вечер в уже привычном одиночестве.
Они с Сергеем были женаты уже двадцать два года, через полтора месяца как раз очередная годовщина их свадьбы. Катя грустно усмехнулась – интересно, вспомнит ли Сергей об этом, или в текучке каждодневных дел это событие пройдёт для него незамеченным?.. Сейчас Катя даже самой себе не смогла бы ответить на вопрос, любит ли она Сергея – вернее, любит ли его так, как раньше? Да, они по-прежнему тепло, с нежностью и доверием относились друг другу, у них был сын, был общих дом, общая супружеская постель, но Кате всё чаще казалось, что всё это – просто в силу привычки. Сергей был с головой погружён в свои дела, – в которых, кстати, Катя почти ничего не понимала, – и у них почти не осталось общих тем для разговоров, для простых душевных разговоров. И ещё – сын вырос, у него теперь своя жизнь, а её уделом стало такое вот одиночество по вечерам… С этими грустными мыслями, умаявшись за день, Катя задремала перед включённым телевизором.
Вечером следующего дня Катя снова была на автобусной остановке. Не прошло и пяти минут, как в конце переулка показались вчерашние бежевые «Жигули». Подъехав к остановке, автомобиль остановился, водитель через стекло приветливо махнул ей рукой.
«Похоже, у меня появился поклонник…» - подумала Катя и подошла к машине.
– Здравствуйте! Это Вы?.. Я рада… – Катя села в машину, на этот раз рядом с водителем.
Удивительно, но и в этот раз в салоне звучала музыка Евгения Доги, на этот раз, вальс «В городском парке»…
– Поедем?.. Адрес тот же… – Катя улыбнулась.
Он кивнул, но вдруг протянутая к рычагу переключения скоростей рука остановилась на полпути, он как-то странно, как и вчера, взглянул на неё и спросил:
– Скажите, а Вы меня совсем не помните?..
Катя растерялась. Он не был похож ни на сумасшедшего, ни на маньяка, но этот взгляд… Она собралась было сказать ему, что не знакомится таким вот образом и выйти из машины, как вдруг вспомнила! Эта музыка, музыка из прошлого… Когда-то давно, очень давно, – почти в другой жизни, – Олег подарил ей альбом пластинок «Евгений Дога. Музыка из кинофильмов», и Катя буквально влюбилась в эти кристально чистые, поражающие своей воздушностью и глубиной мелодии…
Катя изумлённо подняла глаза, – нет, так ведь не бывает! – но Олег, постаревший и поседевший Олег, сидел рядом и ждал её ответа…
Всё, последовавшее за этим, нельзя было назвать иначе, как наваждением. Это была награда за долгие одинокие вечера, за слёзы украдкой в подушку. Они встречались часто, почти каждый день – и говорили, говорили, говорили, словно им нужно было сказать друг другу всё то, что не было сказано в течение этих бесконечных лет. Они гуляли по городу, сидели в парке на лавочке у пруда, а замёрзнув, шли греться в ближайшее кафе. Они впитывали друг друга так, как только это могут делать два очень близких человека после долгой разлуки. Они словно кружились в вальсе. В весеннем вальсе романтики и нежности…
Они не говорили о прошлом, в этом прошлом они уже ничего не могли изменить. И они почти ничего не знали о личной жизни друг друга. На вопрос, женат ли он, Олег очень уклончиво ответил, что нет, а про себя Катя сообщила только, что она замужем, и сын уже взрослый, студент.
Катя видела, как светятся глаза Олега, когда он смотрит на неё, как он счастлив. Но у неё самой не всё было так гладко. Не в силах отказаться от этих встреч, Катя чувствовала долю вины перед Сергеем, хотя она понимала, что это не было изменой ни в каком из многочисленных смыслов этого слова. Но Олег, тот Олег, которого она помнила и который, оказывается, оставался с ней всегда, сегодня стал её самым близким и преданным другом. Как жаль, что поняла она это только теперь. Олег нынешний значил теперь для Кати много больше, чем тот влюблённый в неё юноша.
Время шло, и в окружающем их мире уже по всем признакам ощущалось приближение весны. Вальс пробуждающейся природы скоро, очень скоро должен был зазвучать во весь голос. Катя ждала весну, но и боялась того, что могло произойти – она каждый раз прогоняла эти мрачные мысли подальше, оставляя на потом, а сейчас она будто снова жила. Снова чувствовала! Как давно, ей казалось, она не ощущала в душе обычной, простой радости жизни, как давно ей казалось, она не чувствовала вообще ничего… Катя хотела, что бы это продлилось как можно дольше. Она снова вслушивалась в музыку весны, и эта музыка звучала уже по-другому. Звуки обретали для неё новое, высокое значение…
В тот день у Сергея должна была состояться какая-то важная встреча. Среди дня он вдруг неожиданно позвонил ей и радостным голосом сообщил:
– Катюша, я только что подписал контракт! Мы с тобой едем на три месяца в … – он назвал страну и город. – Собирайся, я сейчас за тобой заеду, нужно срочно оформлять визы, – торопливо сказал он и положил трубку.
Поездка, о которой он давно мечтал! Катя была искренне рада за мужа. Но одновременно с этим она как-то отрешённо подумала, что сегодня встреча с Олегом не состоится и, что самое неприятное, она не сможет его об этом предупредить. За всё это время они так и не догадались обменяться номерами мобильных телефонов. Катя даже не знала, помнит ли он номер её домашнего телефона, ведь столько лет прошло, но она очень надеялась на это.
Олег позвонил поздно вечером, Катя с мужем только незадолго перед этим вернулись домой. Не решаясь в присутствии Сергея говорить открыто, Катя ответила только:
– Извини, я не смогла… Несколько дней я буду занята. Я тебе позвоню... – Олег продиктовал ей номер своего мобильного, и Катя положила трубку.
Она взглянула на мужа, но тот, кажется, даже не обратил внимания на звонок.
Через несколько дней, завершив основные хлопоты с оформлением документов, Катя позвонила Олегу, и они встретились. Они медленно шли по залитой весенним солнцем улице, Олег что-то увлечённо рассказывал, а Катя всё никак не могла решиться рассказать ему о предстоящей поездке и о скорой разлуке. Разлука, даже всего на три месяца, сейчас страшила её. Словно чувствуя её настроение, Олег замолчал.
И тогда Катя произнесла:
– Ты знаешь, я должна скоро уехать, надолго. Месяца на три, может, больше… - и, видя удивлённый взгляд Олега, добавила:
– И не спрашивай, пожалуйста, ни о чем… – слишком много ей пришлось бы сейчас ему объяснять, а на это у неё уже не оставалось никаких сил…
Сергей и Катя уехали через несколько дней. Кирилл, сдав сессию, присоединился к ним чуть позже.
3. Книга.
А жизнь Олега вернулась в обычную колею. Привычный распорядок, привычный маршрут, привычное одиночество. Даже ожидание было привычным. Он ждал, он верил, что она вернётся. Уже прошли все мыслимые и немыслимые сроки, но Катя не позвонила.
Олег никак не мог найти ответ на вопрос – почему? Он приводил для неё множество оправданий, но всё это было не то, все они разбивались о какую-нибудь мелочь. Единственный правдоподобный ответ сковывал душу и давил на сердце тяжестью обиды и горечи – Катя снова отказалась от встреч с ним. Тут все части этой незамысловатой мозаики собирались в единое целое. Он ведь хорошо знал её. Она не смогла бы предать семью. Если она посчитала дальнейшие встречи невозможными, то… – то это всё расставляло по своим местам. И перерыв на четыре дня, и отъезд на три месяца без объяснений. Конечно, она не обязана была ничего ему рассказывать, но Олегу показалось, что они стали значить друг для друга чуть больше, чем друзья. Хватило бы всего нескольких слов. Но эти слова не были сказаны.
И тогда Олег позвонил снова. Он только хотел сказать, что хорошо понимает её и с готовностью примет любое её решение. Пусть только она сама, прямо (о, мужская логика!), скажет ему об этом. Но аппарат абонента был выключен или находился вне зоны доступа.
Как и двадцать четыре года тому назад, ему нужно было снова учиться жить без неё. Но на этот раз – уже окончательно. И Олег заставил себя забыть Катю. И тогда же он убрал картину, которая, как ему казалось, была свидетелем и соучастником сближения их ставших такими родными душ.
Пустое место над диваном, пустота в душе… Он смотрел туда, где ещё так недавно цвели маки, где степь манила простором и свободой. Ему вдруг подумалось, что это не была та щемящая пустота потери, что сродни безысходности. Это словно была пустота освобождения, когда боль, привычная, въевшаяся боль вдруг отпускает, и ты вдруг понимаешь, что можно жить, совсем её не ощущая. В какой-то момент он осознал происходящее, и ему показалось, что он вдохнул свободнее. Он сделал то, на что не решался все эти долгие годы. Он поставил, наконец, точку. Для себя самого. Где-то на краю сознания слегка шевельнулось удивление лёгкости и обыденности этого жизненно важного решения. Но на сердце было спокойно – не жарко, не холодно. Оно просто ровно билось, готовое к дальнейшей жизни.
Утром он выбросил в мусорный ящик свою записную книжку. Среди прочих уже не нужных записей там был номер телефона Кати. Между страницами, им совершенно забытая, затерялась старая чёрно-белая фотография с чернильной надписью на обороте: «Олегу от Кати на долгую память». Олег даже не стал просматривать книжку, ни к чему уже было ворошить прошлое. Просто бросил поверх других ненужных вещей и пошёл прочь. Ветер сделал это за него – перелистал пожелтевшие страницы, подхватил фотографию и понёс вдоль улицы. Но Олег этого уже не видел.
Однажды субботним утром в квартире Олега раздался звонок. Звонил сосед и давний друг Пашка, который только вчера улетел в отпуск вместе с женой Ириной. Пашка оставил Олегу ключи от квартиры, а Ирина подробно проинструктировала, какие цветы и как часто нужно поливать. Олег клятвенно обещал всё выполнить в точности с инструкциями. И вот этот звонок… Слегка заикаясь, – что бывало с ним крайне редко и только в случае сильного волнения, – Павел поведал, что впопыхах забыл вернуть в институтскую библиотеку книгу, которую он, пользуясь особым расположением заведующей библиотекой Зинаиды Арсеньевны, шестидесятилетней весьма элегантной и образованной дамы, утащил домой для работы над докторской. Книга была из так называемого «невыносного» фонда, и Зинаиде Арсеньевне грозили крупные неприятности.
Олег с готовностью согласился помочь другу, и уже через несколько минут его Жигулёнок тащился по загруженным улицам на другой конец города. В субботу в библиотеке был рабочий день, но, поскольку у Зинаиды Арсеньевны сегодня, как сообщил Пашка, был выходной, друзья договорились, что Олег просто назовётся Пашкиным именем и вернёт книгу.
В читальном зале было пусто. Лишь за стойкой сидела худенькая девушка в темно-синем костюме и в очках в тонкой металлической оправе, тёмно-русые волосы схвачены сзади в «конский хвост». На вид ей было около тридцати лет, но Олег для себя решил, это просто очки делают её старше.
Девушка оторвала взгляд от книги, которую читала, и улыбнулась:
– Вы что-то хотели?
– Вот, хотел вернуть книгу. – Олег назвал Пашкину фамилию.
Девушка достала формуляр, аккуратно заполнила его и протянула Олегу. Олег расписался.
Дело было сделано, но Олегу совсем не хотелось уходить. Он медлил.
– Будете ещё что-нибудь брать? – девушка с готовностью смотрела на Олега.
– Нет, спасибо… – смутился Олег и добавил:
– Скажите, а Зинаида Арсеньевна… её сегодня нет?
– Её сегодня нет. Вы хотели ей что-нибудь передать?
– Передайте ей, пожалуйста, от меня огромную благодарность за книгу, – сказал Олег и вышел на улицу.
Олег сел в машину, завёл мотор и поехал домой. Настроение у него было приподнятое. Впервые за долгие годы он смотрел на мир другими глазами. Неожиданный летний дождь застучал по крыше автомобиля, тонкими струйками залил лобовое стекло. Олег остановился во дворе своего дома, но не спешил выходить из машины. Он приоткрыл окно и смотрел на дождь, на круги от капель в лужах, на отражения домов, деревьев и прохожих с яркими зонтами. И почему-то он вдруг сравнил свою прошлую жизнь с отражением. Как будто она не была чем-то настоящим, а только ожиданием этого настоящего. У него появилось ощущение, что теперь все изменилось. Теперь все стало самым что ни на есть настоящим! Каждый день каждый час, каждая минута. Он дышал этой жизнью, этим дождём и никак не мог надышаться.
Поздно вечером Олег зашёл в квартиру Павла, чтобы полить цветы, сетуя на то, что забыл сделать это утром, когда приходил за книгой. Он уже собирался уходить, когда внезапно зазвонил телефон. Машинально, даже не задумываясь о том, что звонили не ему, а хозяевам, Олег снял трубку:
– Слушаю…
В трубке раздался приятный женский голос с удивительно мягким тембром:
– Павел Сергеевич? Это… – девушка на секунду запнулась, – это из библиотеки… Вы сегодня сдавали книгу, – было слышно, что она волнуется.
Олег встревожился:
– Что случилось?
– Павел Сергеевич, я звонила Вам в течение дня, но Вас не было дома. Вы забыли между страницами книги листок с какими-то записями. Я, конечно, не специалист, но мне кажется, это очень важные для Вас записи…
Олег был поражён и растроган. Пашка оставил рабочие материалы своей диссертации в книге! Долго бы потом ему пришлось искать их!
– Огромное Вам спасибо! Вы правы, это действительно очень нужные записи. Когда я могу забрать их?
– Завтра библиотека не работает, но листочек у меня с собой. Вы можете забрать его сегодня, если Вам, конечно, это удобно, – сказала девушка. – Через два часа я буду возвращаться домой, Вы могли бы подойти к автобусной остановке у входа в Центральный парк. Вы сможете?
– Конечно… Я буду ждать Вас на автобусной остановке через два часа.
Почему-то Олег обрадовался этому звонку. И, очевидно, не только потому, что девушка оказалась настолько отзывчивой и внимательной, что не поленилась разыскать Павла Сергеевича и вернуть ему забытый им листок с записями. Он теперь радовался и Пашкиной рассеянности второпях, и тому, что не полил цветы утром.
Через четверть часа, наводя у себя дома порядок, Олег вдруг заметил, что раньше он никогда не глядел на часы так часто. Он боялся опоздать к назначенному времени, и через час, пересчитанный буквально по минутам, – намного раньше, чем того требовала обычная пунктуальность, – Олег был у входа в парк. Внимательно высматривая в потоке людей девушку в синем костюме, он поймал себя на мысли, что боится разминуться с ней, и дело здесь было не только в Пашкиных записях. К счастью, его страхам сегодня не суждено было сбыться. Вскоре Олег увидел её. Девушка шла по тротуару к остановке и внимательно глядела по сторонам, высматривая его в толпе у входа.
Они поздоровались почти одновременно.
– Здравствуйте, – Олег приветливо улыбнулся, – очень Вам признателен.
– Здравствуйте, Павел Сергеевич. Вот ваш листок… – девушка протянула Олегу сложенный пополам тетрадный листок в клеточку, весь исписанный мелким Пашкиным почерком.
В этот момент подъехал автобус. Девушка попрощалась с Олегом и вошла в салон. Двери закрылись, автобус тронулся с места. С каким-то запозданием Олег вдруг подумал, что глаза у незнакомки – цвета моря…
4. Звонок.
Катя с Кириллом вернулись домой только через четыре месяца. Сергею ещё оставалось уладить кое-какие дела, и он должен был прилететь двумя неделями позже.
Не распаковывая чемоданов, Катя первым делом отыскала мобильный и села в кресло. Сколько она ждала этой минуты... Четыре месяца? Ей показалось, что прошло намного больше времени. Теперь ей так хотелось снова услышать его голос. Ей было все равно, как это называлось, она уже давно не пыталась спрятать Олега за словом «друг». Она уже призналась себе, что не может без него... Или это было преувеличение? Она не знала, она просто чувствовала, что ей уже становится плохо без него, и мысли о нём всё чаще и чаще безраздельно царят в её сознании. «Как школьница!» – Катя часто ругала себя за слабость, но ничего с собой поделать не могла. Вот и его номер. Но что-то помешало ей позвонить, что-то остановило её. Прошло целых четыре месяца, срок очень и очень большой. И уехала она, ничего ему не объяснив… В голове вдруг прозвучала совсем забытая собственная фраза, сказанная почти четверть века назад: «Я за целый месяц о тебе ни разу не вспомнила»… Теперь, только теперь она поняла, как это было жестоко. И только теперь она поняла, как нужно было любить, чтобы простить ей эту жестокость. Всё вернулось к ней самой... Тогда прошёл всего месяц, сейчас – четыре… Вспоминал ли он её? А если нет?.. А она – каждый час. И вот сейчас ответ на вопрос, что же с ней происходит, обозначился так близко, что она не смогла уже более убегать от него. Она любила Олега... Может, не всю свою жизнь, а только сейчас, может быть, это называлось влюблённостью, но чувствовала она это очень ярко. Вот то, что она хотела ощутить всю свою жизнь, и на что уже и не надеялась... И это по-настоящему обожгло её где-то в глубине души. И незнанием, взаимны ли её чувства, хотя никогда в жизни не беспокоил её этот вопрос, и пониманием того, что чувствовал Олег много лет тому назад... Как же она могла тогда так поступить с ним...
Сжимая телефон в руке, Катя подошла к окну. Вот здесь, у подъезда, стоял тогда его бежевый Жигулёнок. А вон там, в конце улицы, почти за пределами видимости – кафе, в котором они ели мороженное… Катя снова представила себя вместе с Олегом. Но одновременно с этим её сердце сжалось под тяжестью сомнений. Катя уже не могла быть ему просто другом, она могла только делать вид, что все хорошо… Ну а если Олег её хоть немного любит, то что дальше? Что она, – несвободный человек, – могла предложить ему? Редкие встречи украдкой и не переходить границы?.. Банально и глупо… Её Олег заслуживал большего. Он и так уже столько потерял из-за неё. «Не судьба…» – только теперь Катя поняла, что стояло за этой фразой, ведь она так хорошо знала его… Нет, как бы ей не хотелось, и как бы ей не было больно, она не могла продолжать встречаться с Олегом. Если он был ей просто другом, то легко забудет её, а если любил все это время… Так ему будет легче. Легче забыть её. Конечно, он не сможет простить её во второй раз и вычеркнет из жизни. И это будет лучшее из того, что она могла дать ему. Катя отошла от окна и хотела положить телефон на журнальный столик, но он выскользнул из рук и упал на пол. «Как скальпелем полоснуло», – вдруг подумала она. Посидев ещё немного, собирая мысли, Катя вздохнула и заставила себя идти на кухню, готовить ужин.
Потянулись долгие дни. Катя множество раз хотела позвонить и останавливала себя, снова и снова изводя за все. «Как я могла быть такой тогда?» - ругала она себя в который раз. Да и не только тогда, Катя теперь вспоминала, как часто сама была не права, и как Серёжа всегда уступал ей.
Через месяц уже почти ничего не осталось от той радости, с которой она обычно вспоминала Олега. Только чувство вины и стыда. Не сложилось, – эти слова не давали ей покоя… Ведь именно себя она теперь считала виноватой во всем. Потому что знала Олега. Она долго решалась и, в конце концов, набрала его номер. Она должна была, как бы глупо это ни выглядело, хотя бы попросить прощения. Мобильный телефон Олега не отвечал. Сегодня выходной, Олег должен был быть дома… И Катя набрала номер домашнего телефона. В трубке ответил детский голос.
Ранний звонок сестры застал Олега ещё в постели. Сестра сообщала, что она с дочерью вылетает отдыхать на юг, и по пути они смогут заскочить к нему в гости на пару дней. Олег обрадовался. С тех пор, как сестра вышла замуж и уехала к мужу в Сибирь, виделись они редко. Племянницу Лану – Светлану, Олег вообще видел только на фотографиях, а ей уже шёл седьмой год, осенью должна была пойти в школу. На следующий день рано утром Олег помчался в аэропорт. Рейс прибыл вовремя, и к обеду они уже были дома. Здесь Олег, к своему стыду обнаружил, что холодильник стоит пустой. Нужно было срочно бежать в магазин за продуктами, сестра вызвалась его сопровождать. Лану оставили дома на хозяйстве одну, наказав ни в коем случае никому не открывать дверь. Но про то, что к телефону тоже не нужно подходить, Лане не сказали.
– Алло? – Лана была неподалёку и подхватила трубку после первого же гудка.
– Здравствуйте, можно позвать к телефону Олега? – Катя настолько растерялась, что эта фраза выскочила у неё автоматически.
– Здравствуйте! А его нет дома, они с мамой ушли в магазин, – честно ответила Лана.
– Извините… – Катя положила трубку.
У Олега ребёнок? Но он же ничего ей об этом не говорил! А получается, что у него есть семья. Она ничего не понимала, он не мог ей врать… Или мог? Нет, он не врал ей. Они просто не говорили об этом. Теперь она почувствовала, что до этого момента ещё надеялась на что-то, и что теперь она потеряла его окончательно. Обида волной подкатила к горлу, перехватила дыхание. Обида на всех сразу, на него, на себя, на судьбу... Слёзы потекли из глаз, и Катя даже не пыталась сдержать их. Она плакала, а слёзы вымывали из души всё, о чём она думала, что чувствовала, желала последние полгода. И после них в душе оставалась пустота, чистая, сияющая пустота. Оставался нетронутый белый лист, на котором она могла начать создавать то, что считала правильным, то, чего она по-настоящему хотела. Но каким же болезненным было это очищение… Катя сидела в кресле, закрыв лицо руками. Именно в такой позе её и застал вернувшийся домой Кирилл.
– Мама, что с тобой? – Кирилл был встревожен.
– Ничего, просто устала… – Катя через силу улыбнулась.
Кирилл стоял, рядом и Катя с благодарностью ощутила, какое это счастье, когда взрослый сын вот так с любовью и вниманием смотрит на тебя. И ещё у неё есть Сергей, который тоже любит её. И как важно, чтобы эти чувства всегда были взаимными.
5. Адажио.
Прошло несколько дней с того момента, когда девушка из библиотеки передала Олегу листок. И всё это время он думал о ней. Случилось то, к чему он так стремился, и чего он так боялся. Эта девушка ему нравилась.
Олег никак не мог решить, как ему вести себя дальше. Он очень хотел увидеть её, но совсем не был уверен, что она тоже будет этому рада. Конечно, он мог купить букет цветов и подъехать вечером к библиотеке. Но он ничего не знал о ней, даже имени. Он не знал, есть ли у неё семья, вдруг она замужем, и хорош он будет тогда со своим букетом! К тому же, он ведь оставался для неё «Павлом Сергеевичем», и теперь этот небольшой обман сильно тяготил Олега.
Вечером после работы Олег включил компьютер. Сестра с дочкой на обратном пути из отпуска скоро должны были снова заехать к нему, и Олегу очень хотелось сделать племяннице подарок. Он целый день размышлял на эту тему, а тут вдруг вспомнил, что совсем недавно Лана жаловалась ему, что её любимая книжка, – сказки Виктора Сутеева с собственными иллюстрациями автора, – потерялась! Лана дала её почитать подружке, а та вместе с родителями вскоре переехала в другой город. Олег зашёл на сайт интернет-магазина и вскоре обнаружил, что таких книг, выпущенных разными издательствами, было несколько. Он внимательно прочитал описания, но так и смог сделать окончательный выбор. «Посмотрю в нашем книжном», – подумал он, «И, если понравится, там же сразу и куплю».
На следующий день вечером он оказался в отделе детской литературы центрального книжного магазина города. Продавщица была занята с другим покупателем, и Олег терпеливо ждал своей очереди, рассматривая выставленные на полках книги.
К его огорчению, нужной книги в магазине не оказалось. Олег собрался уже уходить, как вдруг случайная фраза, прозвучавшая в соседнем отделе поэзии, привлекла его внимание. «…но подскажите, пожалуйста, что мне делать? Мне очень нужны ‘Строфы Века’…». Голос показался Олегу немного знакомым, Олег повернулся на голос и увидел ту самую девушку из библиотеки.
«Это судьба», – подумал Олег и подошёл к ней:
– Здравствуйте!
Девушка обернулась и сразу же узнала его:
– Здравствуйте, Павел Сергеевич! Рада Вас видеть…
– Вы знаете, – начал Олег, – совершенно случайно я услышал Ваш разговор… В общем, у меня есть то, что Вам нужно… – он замолчал, вдруг смутившись очевидной параллелью с ситуацией из известного фильма. Девушка, очевидно, тоже заметила это, потому что с интересом смотрела на него.
– Нет, Вы меня не так поняли, – начал оправдываться Олег, – я сегодня вечером буду заказывать книги в интернет-магазине, подарок племяннице. Там есть книга, которую Вы ищете, я могу заказать её для Вас… – Олег замолчал в ожидании ответа.
– Спасибо, – они уже отошли от прилавка, и девушка повернулась лицом к Олегу, – но Вы ведь меня совсем не знаете…
– Это поправимо, – сказал Олег и осёкся…
Оба неловко замолчали. Олег – от того, что он до сих пор оставался для девушки Павлом Сергеевичем, девушка тоже почему-то отвела взгляд. Олег решил, что настала пора во всём признаться.
– Простите меня, пожалуйста, я сейчас все вам объясню, – начал он, и девушка пристально посмотрела на него, – дело в том, что меня зовут не Павел. Павел – это мой друг, он улетел тогда в отпуск, а на следующий день позвонил и попросил с особой осторожностью доставить эту книгу к вам в библиотеку. Он сказал, что Зинаиды Арсеньевны может не быть на месте. А я решил просто назваться его именем, что бы упростить дело. Меня зовут Олег. И я очень рад Вас видеть, – последнее признание вылетело само и вызвало улыбку девушки. Она почти засмеялась.
– Что ж, Олег, я принимаю Ваши извинения, – сказала она и продолжила, – и надо же случиться такому совпадению, я ведь тоже, признаюсь Вам, не работаю в библиотеке, и тогда оказалась там совершенно случайно. Я племянница Зинаиды Арсеньевны. В тот день просто зашла, чтобы забрать папку с бумагами, и Анастасия Дмитриевна, работавшая тогда, попросила заменить её буквально на несколько минут.
– Да, я не представилась… Меня зовут Марина, – добавила она.
Марина… Значит, её зовут Марина… Как красиво… И глаза у неё цвета моря…
– Так как Вам моё предложение, – Олег вернулся к первоначальной теме разговора.
– Мне оно нравится, – Марина внимательно посмотрела на Олега, – и я его принимаю…
Через час, проводив Марину, Олег возвращался домой. Они с удовольствием и не торопясь прошли по парку, любуясь вечерним городом и разговаривая ни о чём. Марина была восхитительной девушкой. Теперь он даже в шутку жалел о том, что она так молода. А может это была вовсе не шутка, и это он прожил уже слишком много лет? Разница в возрасте… Так ли она существенна, если чувства искренни? – Олег даже себе не мог ответить на этот вопрос, никогда раньше он не задумывался на эту тему. Просто не было повода. А как на это смотрит Марина? – Олега сейчас страшила даже мысль о том, для неё эта разница может вдруг оказаться непреодолимой… Будь, что будет, в конце концов, решил он для себя. Всю дорогу до дома Олег думал о девушке, о случайностях и судьбе, и, вдруг остановился прямо посреди лестничного пролёта от мысли о том, что с того самого момента, как он увидел Марину, он не сравнивал её с Катей.
Удивительно, но Олег вдруг понял, что успел уже почти забыть о Кате… В этот момент он ощутил благодарность Кате за то, что она снова появилась в его жизни. Пусть даже для того, чтобы снова исчезнуть… Она отпустила его, уйдя из его памяти. И Олегу точно так же захотелось отпустить её, он ведь догадывался, что могло твориться в её душе, и почему она не позвонила… Сейчас ему хотелось, чтобы она тоже забыла его, и чтобы она была счастлива. Прошлое прожито, нужно жить настоящим и будущим…
Книгу привезли через неделю. Созвонившись, они договорились встретиться, и в назначенные день и время Олег был возле дома Марины. Марина встретила его у подъезда, приветливо протянула руку:
– Здравствуйте, Олег!
Сегодня волосы у неё были распущены, на тоненьких металлических дужках очков играло солнце, и Олег невольно залюбовался ею.
– Вот Ваша книга, – Олег достал увесистый свёрток и передал его Марине.
– Ого! Какая огромная! – воскликнула Марина и украдкой взглянула на часы.
Олег перехватил её взгляд:
– Вы торопитесь?
Марина утвердительно кивнула:
– Извините, пожалуйста, мне только что позвонили. Через час я должна быть на другом конце города…
Он вздохнула и добавила:
– Мне нужно уже ехать...
– Так давайте я Вас отвезу, я на машине, и мне это совершенно не трудно… – Олег с готовностью распахнул дверцу.
Марина отнесла книгу домой, и они тронулись в путь. В какой-то момент разговор затих, и в салоне повисла неловкая пауза. Чтобы как-то заполнить её, Олег, не отрывая взгляда от дороги, взял наугад один из компакт-дисков и вставил его в магнитолу.
– Вы не возражаете? – Олег нажал кнопку «Play», и салон заполнили волнующие звуки «Адажио соль минор» Томазо Альбиони.
Марина слушала молча. И только когда звуки адажио затихли, она тихо произнесла:
– Это моё любимое… Спасибо Вам…
Прозвучало последнее произведение с компакт-диска, и практически одновременно с этим они прибыли к месту назначения. Марина вышла из машины и, махнув на прощание рукой, зашагала по тротуару. Олег так и не набрался смелости просить её о новой встрече.
Возвращаясь в пятницу вечером с работы, Олег обратил внимание на новую афишу. Студенты выпускного курса Московской консерватории по классу фортепиано давали дипломный концерт, и этот концерт должен был состояться в ближайшее воскресенье. Воскресенье у Олега было свободно, и он решил устроить себе небольшой праздник.
Хорошо бы пригласить на концерт Марину, подумал Олег. Неожиданно ему в голову пришла идея, и он, не заезжая домой, развернулся и поехал в сторону библиотеки.
Рабочий день уже закончился, но Зинаида Арсеньевна ещё не ушла. Когда Олег вошёл в зал, она собирала свои вещи. Пожилая дама удивлённо взглянула на позднего посетителя. Олег подошёл к ней и представился.
– Зинаида Арсеньевна, - начал он, – у меня к Вам есть маленькая просьба. Не могли бы Вы передать этот билет Вашей племяннице, Марине?
Зинаида Арсеньевна поверх очков внимательно посмотрела на него.
– Так… Значит, Вы и есть тот самый Олег? – она нахмурилась, и Олег почувствовал, как внимательный, цепкий взгляд пронзил его насквозь. Но буквально через мгновение взгляд потеплел, и уже другим тоном Зинаида Арсеньевна добавила:
– Я слышала о Вас…
– И что же? – Олег внутренне напрягся. Но, одновременно с этим, он почувствовал подъём от того, что Марина все-таки говорила о нём.
Это не ускользнуло от внимательного взгляда Зинаиды Арсеньевны. Она слегка улыбнулась, что при её обычной сдержанности, было безусловным одобрением.
– Разумеется, только хорошее, – успокоила она, возвращаясь к делам.
Зинаида Арсеньевна собрала последние бумаги со стола, уложила их в ящик и закрыла его на ключ. Теперь на столе остался только билет, сиротливо ожидавший решения своей судьбы. Олег чуть слышно выдохнул. И это тоже не ускользнуло от внимания Зинаиды Арсеньевны:
– Ладно, не переживайте Вы так! Послушайте, Олег, у меня к Вам есть предложение. У меня два дня назад был день рождения, но отмечать его мы с Маришкой собирались только сегодня после работы. Я Вас приглашаю. Вкусный ужин и пирог уже ждут нас…
Олег растерянно молчал.
– Вы согласны? – спросила Зинаида Арсеньевна, немного подождав. Потом подвинула билет в сторону Олега и решительным тоном добавила:
– Кстати, там Вы и вручите свой билет…
Олег совсем растерялся. Направляясь сюда, он был готов ко всему, но только не к этому. Марина рассказывала про него, он для неё что-то значит… И сегодня он снова увидит её…
– Я лишаю Вас права на отказ! – видя его растерянность и смятение, властно произнесла Зинаида Арсеньевна и вдруг тепло улыбнулась.
И Олег согласился.
Зинаида Арсеньевна позвонила Марине и, не вдаваясь в подробности, сообщила ей, что сегодня на их маленькое семейное торжество приглашён гость.
По пути к дому Зинаиды Арсеньевны Олег остановился у цветочного киоска и купил два роскошных букета. Один букет из пятнадцати тёмно-бордовых роз он сразу же вручил Зинаиде Арсеньевне, а второй – тоже из пятнадцати, но на этот раз, ослепительно белых роз Олег приготовил для Марины.
Марина ждала их дома. Увидев гостя, она поначалу смутилась и, бросив быстрый взгляд на тётю, с неподдельной радостью и восхищением приняла от Олега букет. Зинаида Арсеньевна стояла с невозмутимым лицом, и только в самой глубине её глаз плясали весёлые искорки.
Время пролетело незаметно. Домой Олег вернулся уже сильно за полночь. После шампанского, выпитого за здоровье именинницы, машину пришлось оставить у дома Зинаиды Арсеньевны, и Олег шёл пешком. Небо было ясное, фонари горели далеко не везде, и их редкий свет совсем не скрывал от взора ослепительные россыпи звёзд.
Временами Олег останавливался, задирал голову вверх и всматривался в ночное небо. Ему казалось, что звёзды разговаривают ним. Нет, – не разговаривают, – поют. С неба для него звучала удивительная музыка. Это была музыка звёзд. Это было «Адажио соль минор» Томазо Альбиони.
6. Рассвет.
Как и ожидалось, концерт прошёл с огромным успехом. Звучала, в основном классическая музыка, но отдельными номерами шли известные произведения в современной обработке.
Олег с Мариной сидели в седьмом ряду, почти у самого края и Олег видел перед собой тонкий профиль Марины. И этот профиль занимал его настолько сильно, что он, порой, не слышал игры музыкантов. Марина словно чувствовала это. Несколько раз она бросала быстрый взгляд на Олега, и тогда он переключал своё внимание на сцену, правда, ненадолго.
Концерт закончился около десяти часов вечера. Настроение было чудесное, и Марина и Олег пошли домой пешком, благо жила Марина достаточно близко. Вечерело, и город постепенно зажигал фонари, подсвечивался огонькам окон, погружался в тихий и домашний уют воскресного вечера. Они не спеша брели по аллее парка, едва заметный ветерок пушил, слегка касаясь, волосы Марины, она время от времени поправляла причёску рукой, и Олег, уже почти не скрывая этого, любовался своей спутницей.
Когда они подошли к её дому, уже совсем стемнело. Тучи разошлись, и над их головами засияли звёзды. Они остановились, Марина повернулась к Олегу:
– Давайте прощаться?.. Спасибо Вам за концерт и за чудесный вечер… Мне очень понравилось… – она замолчала, сняла очки и протёрла их платочком.
«Вот и всё», - подумал Олег, – «она сейчас уйдёт». И вдруг ему показалось, что сейчас она уйдёт навсегда, словно завтра не наступит, и они больше никогда не увидятся... Он взглянул на Марину, и в груди вдруг защемило. Нет, она не может просто так исчезнуть! Он ведь может, он должен увидеть её ещё раз, он купит билеты ещё раз и ещё раз пригласит её. Она согласится!
– Марина, я понимаю, что всё это глупо, возраст и всё такое… – Олег вдруг сбился, на какое-то время замолчал, и, как с головой в омут, вдруг совершенно неожиданно для себя выпалил:
– Марина, выходи за меня замуж… – Олег даже не осознал, что перешёл на «ты».
Марина подняла на него глаза и улыбнулась. Сквозь стёкла её очков на Олега вдруг дохнуло морской глубиной. Она легонько провела рукой по его щеке.
– Я отвечу тебе завтра… – Марина тоже перешла на «ты».
Она немного помедлила, ещё раз провела рукой по его щеке, едва уловимо задержав пальцы у самых его губ, потом вдруг неловко чмокнула его в эту самую щеку и быстро скрылась в подъезде.
Дома Олег подошёл к дивану и долго смотрел на пустое место на стене. Потом залез на антресоли и достал картину. Развернув газеты, он увидел, что картина вовсе не была серой, он, наверное, в тот раз ошибся! На картине была ночь, и эта ночь кончалась. Чёрное небо было ещё усыпано звёздами, но будущий рассвет уже наметил линию горизонта, отгоняя тьму, и с каждой минутой небо становилось светлее. Снова готовилась вступить в свои права весна. И ещё Олег увидел то, что потрясло его больше всего. Грунтовая дорога не просто шла через степь, теперь стало ясно, что она ведёт к едва виднеющемуся почти у самых гор небольшому домику, и в окнах этого домика горит свет, над крышей в рассветное небо поднимается лёгкий дымок, и сразу ясно, что там не спят, там кого-то ждут…
Олег улыбнулся и повесил картину на её настоящее место. До завтра оставалось совсем немного времени…