31.А, ЕСЛИ РОДИНА В АТАКУ НЕ ПОСЫЛАЛА?
После того случая, когда Дедело не додумался взять в плен напавшего на него десантника, солдат загрустил. А тут ещё по полку прошёл слух, что скоро разрешат отпуска. До этого такого дорогого сердцу солдата поощрения у нас не практиковалось. Вероятно из-за этой дурацкой секретности. Услышав такое, рыжий гигант и вовсе сник. Но, наверное, что-то задумал. Через некоторое время, пошептавшись с Мишей, в дальнем углу спорт площадки стал брать у него частные уроки по карате. Приходилось только удивляться, как маленький Курбанов умудрялся уворачиваться от пудовых деделовских кулаков.
Неизвестно. Может Дедело накаркал, но однажды утром по тревоге мы не побежали на объект, как всегда, а получили приказ построиться на плацу.
-Скорость движения колонны – шестьдесят километров в час. Отставание от впереди идущей машины более чем на пятьдесят метров буду рассматривать, как дезертирство,-
запугивал Табуреткин водил, построенных отдельно.
-По машинам!-
полетела над плацем команда. Я вместе со всеми полез в кузов занимать место.
Вокруг как-то усиленно нагнеталась обстановка, максимально приближенная к боевой. Всё выглядело невероятно серьёзно. Но хоть офицеры и считают нас недалёкими, а солдат ведь – существо очень тонко чувствующее. И действительно. Полковника нигде не видно. Патронов не выдали. Даже учебных. Командиром с подразделением поехал молоденький лейтенант, только что назначенный к нам после училища вместо выбывшего по плохо пахнувшему делу Пращука.
-Едем на прогулку,-
уже через минуту решил весь полк. И не ошибся.
Выгрузились на краю огромного, холмистого поля и сразу стали строиться в цепь с интервалом в три метра.
-Ложись! Сержанты к командиру,-
раздалась команда.
У кустов, к которым я направился, наблюдалась такая картина. Перед размахивающим руками лейтенантом, низко склоняя голову, стоял ефрейтор Кавака, держа за лапы огромную курицу, безжизненно свесившую вниз свои крылья. Оттопыренные уши Ивана Григорьевича пылали. Лейтенант громко выговаривал, наскакивая на него:
-Ну, когда только успели? Деревню ведь проскочили ходом. Нигде не останавливались.
-Товарищ лейтенант! Ну, не пропадать же добру,-
сообразив в чём дело, я сразу вступился за Каваку.
-Делайте, что хотите,-
махнул рукой лейтенант и пошёл проверять цепь.
-Где достал?-
бросился я к Каваке.
-В деревне водила чуть-чуть вильнул. Она сама прыгнула на радиатор и вырубилась. А когда у переезда притормозили, я её и снял,-
развёл руками Иван Григорьевич.
-Молодец!-
похвалил я:
-У Баранова вся противогазная сумка сухарями набита. Я сейчас насчёт костёрчика распоряжусь, а ты давай. Ощипывай.
-Эх, жалко соли нет!-
донеслось до меня уже из-за спины. Организовав всё, как надо, я улёгся, заняв своё место в цепи.
Теперь цель поездки выяснилась полностью. На этот раз воевали наши соседи, мотострелки. Они маленькими муравьями бегали вдали, выполняя какие-то свои задачи. А нас положили здесь, растянув в длиннющую цепь, чтобы кто-нибудь из гражданских случайно не забрёл на поле и не помешал представлению на театре военных действий.
На пригорок прямо перед нами выехал открытый газик. Впереди рядом с водилой сидел офицер с белой повязкой на рукаве. На заднем сиденье, как столбики, торчали три автоматчика. Вероятно охрана.
-Во! Проверяющий припёрся. Будет глазеть, а потом оценки ставить, как в школе,-
проворчал лежащий слева от меня Андрюха. И верно, посредник вылез на капот машины и стал в бинокль оглядывать бегающих по полю пехотинцев.
-Ты чего злишься? Нормально всё. Сейчас пожрём,-
попытался я успокоить друга. И действительно, от кустов начинал распространяться волнующий запах. Но тот был явно не в духе.
-Ага. Пожрём. Несчастная курица на целую ораву. Один только этот динозавр слопает сколько,-
кивнул он на лежавшего справа от меня Деделу. Я повернул голову в другую сторону. Рыжий гигант беззаботно улыбался, лёжа на спине и подставляя щёки под ласковые лучи осеннего солнышка.
-Ну-ка, погоди,-
неожиданно поднялся Андрюха и, перевалившись через меня, подкатился к Деделе.
-Француз! Смотри!-
показал он рукой на газик:
-Вражеский офицер! За него точно орден получишь.
-Не нужен мне орден,-
рыжий гигант, не меняя выражения лица, продолжал наслаждаться созерцанием плывущих по небу облаков.
-Ну, попросишь вместо ордена отпуск,-
не унимался Андрюха. Дедело моргнул, медленно перевернулся на живот и пристальным взглядом уставился на посредника. Было слышно, как в голове у него жужжат, раскручиваясь, какие-то колёсики. Он напряжённо думал. Наконец, глаза приняли осмысленное выражение.
Француз аккуратно отложил карабин, отодвинул в сторону Андрюху и, вдруг, резко оттолкнувшись от земли локтями, быстро пополз вперёд. Разговоры в цепи моментально стихли. Всё подразделение, затаив дыхание, следило за дальнейшими развитиями событий.
Всё-таки рядовой Дедело был хорошим солдатом. Умело, маскируясь в траве, он быстро и незаметно подкрался к машине с тыла. Разморённые на солнышке охранники, наверное, и понять-то не успели ничего, когда невесть откуда взявшийся рыжий гигант настучал им по головам прикладами их же собственных автоматов. Видно, частные мишины уроки по карате не пропали даром. Посредник и вякнуть не смог. Через секунду его уже, как ребёнка спеленали солдатским ремнём и с кляпом во рту, моментально изготовленным из пилотки, волокли к кустам. Умнее всех поступил водила. Он попросту выпрыгнул из газика и убежал.
Через минуту весь личный состав первого подразделения с интересом наблюдал, как наш лейтенант, икая от страха, дрожащими руками развязывал подполковника. А тот, вместо благодарности, брызгая во все стороны слюной, визгливо пытался объяснить, что состоял в интимных отношениях не только с солдатами, но и со всеми офицерами нашего полка. Причём особо извращёнными способами.
На следующий день рядового Деделу увезли на губу. Вернулся он через десять дней и уже без бакенбардов. В подразделении стало как-то пасмурнее.