Желтый карлик с любопытством высунулся из-за серого облака. Сквозь подзорную трубу двора-колодца за ним подглядывали голуби-бомжи с загаженного карниза. Меж тем они жадно склевывали рассыпанное зерно, гадили, и с ожесточением бились с конкурентами. Испитое кирпичное лицо посматривало на голубей сквозь запыленный периметр окна, и попеременно мусолило рыбьими глазами подвешенный в углу тусклый экран телевизора. Оно следило, словно утопая взглядом в аквариуме, как на экране припадочно носились из угла в угол взмыленные футболисты в разноцветных потных майках. На грязном столе разваливался хлам. В пепельнице, и в многочисленных консервных банках, подобно бычкам плотно группировались окурки. В прокуренной кухне жалобно свистел измученный чайник.
- Вш...ш-ш-и…и…ить… – звал на помощь чайник.
- Глумс, - провалилась в горло доза суррогата.
В вытянувшемся затхлом коридоре прели портки.
- Хлоп, - хлопнула одна из множества дверей в длинном, мрачном коридоре. Из крохотной комнатки вышла фигура, и вскоре очутилась на кухне.
- Вши-и-и-и-и-и…. и-и- ти- ть... – перестал свистеть чайник и исчез вместе с удалившейся фигурой в крохотную комнатку.
- Глумс, - провалилась очередная порция суррогата в обрюзгший торс с обвисающим животом. Рыбьи глаза пристально следили за мельтешением в углу.
- Шарк- шарк- шарк, - зашаркали ноги-проволоки по коридору. На кухне проявилась уставшая, отекшая физиономия. Маленькие хищные глазки пошарили в периметре закопченного пространства и через секунду физиономия исчезла.
- Кто опять обгадил ободок унитаза? – послышалось за стеной.
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… - зашипел злобно сливной бачок.
- Глумс, - провалилась очередная порция суррогата.
- Клац, - клацнула кнопка телевизора и на экране возникла восторженно возвещавшая девица.
- Сенсация из жизни микробов! – ликовала девица.
- Клац, – клацнула кнопка, и снова замельтешили на поле потные тела.
- Глумс, - отправилась вслед за товарищами очередная порция ядреного пойла.
- Бумс - бумс - бумс, – прогремели по коридору тяжелые шаги.
- Щелк, – щелкнул выключатель, и, в полумраке кухни чахлым светом загорелась лампочка.
- Ж-ж-ж-ж-ж-ж, – злилась лампочка.
- Опять накурил, фу! - пронеслась недовольная мысль в нечесаной, выкрашенной в желтый цвет голове. Одна рука с облупленным маникюром открыла форточку, другая меж тем поправила грязный халат и почесала спину. Голуби в испуге вспорхнули с карниза.
- Чирк… чирк…. Хач-ч-а-а-чача-ча… – уже свирепствовал огонь под кастрюлей с позавчерашним супом.
- Бумс - бумс - бумс, – унеслись с тяжелыми шагами обратно в коридор недовольные мысли.
- Глумс.
- Ж-ж-ж-ж-ж-ж.
- Тук-тук-тук, - стучал по карнизу клювом за замусоленным окном крупный голубь согнавший прочь соперников.
- Глумс.
- Буль-буль-буль… - яростно закипал суп.
- Гол, бляха муха! – взорвалась диким воплем кухня. Стекло задребезжало. Испуганный голубь вспорхнул с обильно загаженного карниза.
- Глумс… глумс… глумс….
- Клац.
- Щелк.
- Ж-ж-ж-ж-ж…. ж… ж… с…с-с…с… - перестала злиться лампочка.
Триумф повис в смрадном воздухе. Из полутемной кухни победоносно, но уже едва, выплывал некогда могучий, обрюзгший торс с отвисшим животом.
Желтый карлик стыдливо спрятался за серым облаком. Заморосил мелкий дождь. На опустевшем карнизе мок поистрепанный долгой и упорной борьбой голубь. На кухне зажегся свет. Выкрашенные в желтый цвет волосы замаячили в окне. Форточка закрылась. Где-то недалеко на улице заунывно заиграл саксофон. В окне мелькнул силуэт. Засвистел чайник и через мгновение затих. Силуэт исчез. Свет погас. В кухне напряглась тишина.