Как бы так начать свой рассказ, чтобы у читателя с первой же минуты не сложилось негативное отношение к моей персоне? Можно конечно кое о чём умолчать, но ведь тогда потеряется весь смысл… Точнее исчезнет начало, без которого не будет ясно, почему я оказался здесь…
В общем, я простой российский студент – косарь. В том смысле, что институт рассматриваю исключительно как легальный способ откосить от службы, к которой я не питаю никаких тёплых чувств… Ну, бывает иногда такое у современной молодёжи призывного возраста.
Учусь я на факультете с очень сложным и занудным названием, которое сам толком запомнить не могу. А оно мне надо? Заплатил преподу и спи спокойно! Главное вовремя оплачивать зачёты, и будешь дипломированным специалистом по чему-то там очень сложному.
Гораздо больше прикалывает студенческая жизнь. Тусы, девочки, пати… Нет, не то чтобы я уж совсем законченный лодырь и прожигатель жизни. Я простой, нормальный, среднестатистический студент. Просто, раз жизнь даёт, надо брать!
Я люблю тусить. Это весело и приятно. Ну, иногда веселье не ограничивается пивом и травкой. Иногда потребляем кое что посильнее, покислотнее. Но я на дури не сижу. У меня есть голова, и я знаю когда надо притормозить… Щас все так делают, и ничего…
А в тот вечер к нам в комнату в общаге кореш наш завалился. Собственно, не то чтобы и кореш… Ну так, знакомый… Мы все тут такие кореша. Я даже имени его не помню, только погоняло – Рэди. Может от Родиона?
Короче, припёрся этот Рэди и давай хитрое лицо делать, типа «а у меня есть!...». Ему намекнули, что сейчас не до него, так как вечером намечена туса у одной хорошенькой герлы, и он нам мешает готовиться. Ну, слово за слово, оказалось что у него есть какая-то новая кислота. Там тема какая: у Рэди есть приятель – химик, который изобретает новые сорта кислоты. И на пробу скидывает Рэди несколько доз, чтоб посмотреть что и как. А тот уже по знакомым распихивает. Кислота на халяву – от желающих нет отбоя. В этот раз, по словам химика, получилось нечто мегапотрясное! Ты как бы засыпаешь, но при этом можешь управлять сном. То есть, ты знаешь, что спишь и в то же время можешь делать всё, что захочешь. Хочешь летать – пожалуйста! Хочешь дышать под водой – ноу проблем. Я так понял, этот препарат разрабатывался для нужд психиатрии, чтоб подсознательные комплексы лечить. Чтоб погрузиться во внутрь себя и устранить собственные проблемы, под чутким руководством лечащего врача.
И главное, потом отходняка никакого! Как бы просыпаешься, но при этом помнишь всё, что натворил в сновидениях. Только цифровик с собой не возьмёшь, а так чисто курорт! Кстати, сны можно моделировать. То есть, делаешь себе гавайский пляж с мулатками и балдеешь, пока не отпустит.
Ну, и как от такого отказаться?
В общем, я согласился тестануть новую дурь. Рэди выдал мне пакетик с сероватой пылью. По инструкции её следовало высыпать под язык и ждать радостного прихода. Я так и сделал. Вкус приомерзительнейший! Зато накрыло почти сразу. Я еле успел на койку лечь…
И очнулся я тоже резко. Вокруг была полнейшая тьма. И глухая тишина. Ночь? А где все? Ушли без меня? Я резко вскочил… Точнее попытался вскочить, и не смог. Попробовал поднять руку – тот же результат. Задёргал ногами – никакого эффекта. Я не чувствовал тела! Тело мне не подчинялось! Крикнул, но нечем! Рот не открылся, горло не напряглось. Нифига себе никакого отходняка… Тут я первый раз испугался. Подумал, что кислота экспериментальная мне нервную систему сожгла. Говорят, бывали случаи…
Эта угольно чёрная вата облепляла меня примерно минут десять. А потом начало светлеть. Я мысленно отметил, что раз я вижу свет, значит хоть зрение уцелело.
Видимость улучшалась, серая пелена сползала.
И стало видно, что лежу я не на своей койке в общаге, а в каком-то совершенно постороннем месте. Надо мной грязно-серый потолок, явно казённого здания. Больница! Точно, больница. Видать мне поплохело, кореша вскипишнулись и вызвали скорую. Сейчас меня промывать будут. Сперва тело, потом мозг.
И лежать мне совершенно неудобно, потому как положили меня на что-то твёрдое, плоское и холодное.
Я скосил глаза в сторону. Осмотрев окрестности, пришёл к выводу, что лежу в больничном коридоре, скорее всего на каталке. По этому мне так неудобно. Кстати, раз мне неудобно, значит чувствительность возвращается!
Только вот тихо как-то тут. Обычно в больницах полно народу. Врачи, сёстры ходят. Больные общаются. А тут тишина. Прямо как в морге. Стоп, а не в морг ли меня везут?! Ох, блин!
Где-то вдалеке послышались не торопливые шаги. Они приближались. Я скривил голову и посмотрел в сторону звуков. По коридору, не спеша, просматривая на ходу какие-то бумаги, шёл человек в халате. Врач? Или санитар… Не важно. Главное узнать, что со мной и куда меня транспортируют. Человек подошёл совсем близко. Мда… Гигиена тут явно не частый гость. Халат у подошедшего был серым от грязи, и при этом заляпан какими-то бурыми брызгами. Кровь?
- Куда его? Увозить?
Голос, надсадный скрипучий, раздался откуда-то, как мне показалось, из стены.
Врач оторвался от созерцания бумаг, совершенно не обращая на меня никакого внимания, прибольно ущипнул за ногу, и сказал.
- Пока нет. Он ещё жив.
И так же спокойно пошёл дальше по коридору.
Нифига себе, поставил диагноз! Я дёрнулся и сел на каталке. Я вновь владел телом и умирать не собирался.
- Эй! Ээй! – Крикнул я вдогонку уходящему, но тот даже виду не подал, что слышит меня. Как шёл, так и шёл. А за тем, дойдя до конца коридора, открыл стеклянную дверь и вообще стал «вне зоны доступа». Ладно, есть ещё второй.
Я соскочил с каталки. Порадовался, что хоть не голым меня тут катают. Одежда и обувь были на мне.
В стене коридора обнаружилась ниша. Точнее маленький коридорчик, в который выходили двери двух боковых кабинетов. Белые деревянные двери, с большим стеклом в центре. Стёкла с обратной стороны завешаны белыми же шторами. Вот интересно, зачем делать полупрозрачные двери, если всё равно потом её будут завешивать?
Сквозь шторы, сквозь стекло, струился свет. Кстати, в коридорчике том никого не было.
Я постучал в одну из дверей. Не дождавшись ответа, толкнул её. Заперто. Я постучал во вторую – та же реакция. Но дверь оказалась открытой.
Кабинет был не большим. Метра три на три. Прямо напротив двери имелось окно. Возле окна стоял старый стол, канцелярского типа, с наваленными на нём бумагами. Стул. Не особо удобный, деревянный. За стулом, следовательно за спиной сидящего на этом стуле, возвышается металлическая этажерка, с какими-то баночками и коробочками. В углу, справа от двери, стоит опять же металлический, покрашенный белой краской и накрытый болотно-зелёного цвета клеёнкой, столик. На столике валялся перетяжной резиновый шнур, несколько устрашающего вида иголок и грязные окровавленные бинты. Клеёнка, и без того не особо весёлая, была заляпана багровыми пятнами. Меня замутило.
Кстати, в кабинете никого не было. Я вышел, закрыл за собой двери и решил пойти вслед за странным человеком в грязном халате.
За дверью был ещё один коридор. Стены, метра на полтора в высоту оббиты коричневым дермантином. Вдоль стен стоят сцепки откидных кресел, оббитых таким же коричневым материалом. В стенах виднеются несколько закрытых дверей в кабинеты.
И тишина. И ни души. А в конце коридора ещё одна дверь. Прямо «мир дверей»! Пришлось топать к ней.
Я прошёл уже больше половины пути, когда раздался дикий, истошный крик!
Вокруг как будто вздрогнул воздух. Я бессознательно прыгнул в сторону и спрятался за стульями. Крик стал стихать, потом как будто забулькал и оборвался.
Господи! Да что ж это за больница такая? Может дурка?
Я выбрался из своего укрытия и пошёл дальше, рассуждая о том, могли ли меня отвезти в дом для умалишенных? А почему бы и нет? Мало ли что я там творил, под этой гадостью.
Именно так я и рассуждал в тот момент, когда почти подошёл к двери. Да, забыл сказать, в коридоре было достаточно светло – под потолком ровно и чётко горели лампы дневного дня. И вот в их холодном свете я и увидел, как из под одной из кабинетных дверей, той самой, из за которой раздавался крик, вытекает тоненькая струйка тёмно-красной жидкости. Вытекает, образуя в неровности пола, не большой заливчик… И жидкость эта ох как напоминает кровь!
Меня передёрнуло. Я оторвал взгляд от крови и посмотрел на дверь. На ней имелась табличка: «Процедурный кабинет. Забор крови с 09.00 до 11.00»
Тут я испугался во второй раз. Или в третий… Пожалуй в третий. Во второй раз, это когда крик этот был… Дальше я уже не считал, сколько и как я пугался. Дальше был один сплошной страх!
Вообще, я вида крови не боюсь, но не в таком же сочетании!
Боясь повернуться к страшному кабинету спиной, я начал пятится в глубь коридора. И пятился, пока не упёрся в ручку коридорной двери. Не раздумывая, я рванул дверь и выскочил на лестничную площадку. Куда бежать? И в верх и в низ ведут лестницы. Я выбрал ту, которая вела на нижние этажи.
Сбежав на три этажа в низ, я неожиданно упёрся в железную решетку, преграждавшую мне путь. Решётка была закрыта на здоровенный амбарный замок, причём висевший с той стороны. Мда. На площадке имелась дверь на этаж. Делать нечего, придётся идти. Собственно, я почему так подробно на этом останавливаюсь? Очень уж не хотелось мне открывать белую дверь. Чутьё что ли? Но прутья решётки были приварены так близко друг к другу, что пролезть сквозь них не смог бы и ребёнок.
И я открыл дверь и шагнул в коридор.
А потом развернулся и хотел выскочить назад на площадку! Но не смог! Дверь не поддавалась! Я дёргал ручку, пару раз ударил по двери ногой. Приложился плечом. Но, хрупкая с виду дверь даже ни разу не дёрнулась. Она стала частью стены, и пробить её можно было только направленным взрывом. Мелькнула мысль: Ловушка?
Хотя, какая может быть ловушка в больнице? Просто дверь захлопнулась на встроенный замок. Может такое быть? Может.
Значит надо идти искать другой выход. Идти мимо этого всего…
Вообще, что за странное заведение? Крики, кровь, странные врачи? Эта вот высоченная груда заскорузлых от крови, использованных бинтов, громоздящаяся прямо посреди прохода? Может это травмпункт? Но ведь есть же требования и правила для утилизации подобного мусора…
Между горой бинтов и стеной остался узенький проход, но его вполне хватило, чтобы я смог аккуратно протиснуться, не задев заляпанные кровью и чем-то жёлто гнойным, бинты.
Что было дальше, я толком описать не могу. В какой-то момент сознание отключилось спасая мой разум. Началось всё с того, что в поисках людей, я заглянул в первый же попавшийся кабинет. Это была совершенно тёмная комната без окон. В ней было настолько темно, что казалось её стены выкрашены чёрной краской. А на полу… Лежали два больших человеческих глаза и смотрели на меня. Отдельно от тела. Было очень темно, но вокруг глаз имелось некое слабое свечение. Я не знаю как это объяснить. Это были просто глаза. Я смотрел на них, а они смотрели на меня. Потом они моргнули. Одновременно. Свечение на мгновение погасло.
Я захлопнул дверь! Я практически побежал. Прочь! Прочь от ЭТОГО!
Потом чуть не споткнулся об сидящего на полу и чем-то играющего ребёнка. Мальчик. Четыре или пять лет. В зелёных шортиках, красной кофточке, белых колготочках и коричневых сандаликах. На меня он даже не посмотрел. Он был занят очень важным делом: пытался скальпелем расколоть надвое кость! Он пыхтел и прикусывал язык. Но кость не желала раскалываться.
Это был какой-то абсурд. Такого не могло быть. Это какой-то страшный сон!
Сон! Ну конечно же! Это просто кошмар! Ужастик, навеянный моим подсознанием.
Видимо кислота действует, по этому я и воспринимаю всё так отчётливо.
Нужно было срочно всё проверить. Если я действительно попал в кислотный сон, то, в соответствии с рекламой, могу творить здесь всё, что захочу.
Для проверки я решил пройти сквозь стену. Стена была холодной и шероховатой. Я положил на неё ладонь, слегка надавил. Рука стала погружаться в стену, вдавливая твердь внутрь. Было походе на то, как проламываешь рукой снежный ком. Рука проходила всё дальше и дальше, пока не проткнула стену насквозь.
А потом, там за стеной, меня кто-то схватил за руку и сильно дёрнул на себя! Я влетел в стену. Пролетел насквозь и вывалился с той стороны.
И в глаза ударил яркий дневной свет. Всё тело болело, саднящее ныли запястья. Я опять находился в горизонтальном положении, но на этот раз на мягком. Перед глазами белел побеленный потолок. Знакомый потолок.
- Очнулся, терпила…
- Нифига у тебя дурь!
- Яж говорю, экспериментальная модель.
Голоса были знакомыми. Я повернул голову, так и есть. Вокруг насквозь знакомая комната общаги. Только вид у неё слегка… как бы выразиться… как будто тут вечеруха клёвая была… Шмотки в беспорядке разбросаны по всей комнате, наш единственный стул валяется возле стены. Коля (я не представил его раньше. Моего соседа по комнате зовут Николай), так вот. Коля и Рэди с перекошенными мордами стоят сиротливо в углу и смотрят на меня. У Рэди разбита губа, Коля заимел знатный фингал под глаз. Дрались они, что ли? Опа, а у меня руки связаны! Да и сам я скотчем к койке примотан. Нифига себе.
- Эй, вы чего? Чего творите? А ну, развязывайте меня!
- Ага. Щаз. Чтоб ты последнюю мебель доломал?
- Эээ… То есть? Я ж в отрубоне был… Вроде…
- А ты у нас шустрый. И в отрубоне дела творишь не слабые.
- Так это я что ли хату разнёс? Прикольно. Нифигасе расколбас. Лан, всё, я уже в норме. Развязывайте.
- Нафиг. Ты в прошлый раз тоже так говорил. Мы тебя еле скрутили.
- Когда в прошлый раз? Нифига не помню. Мне кошмары снились. Или как это правильно назвать? Так, что? Правда я, что ли, всё это разгромил? А фишак тебе тоже я поставил?
Коля недовольно хмыкнул носом.
- Ты вот что… Ты пока так полежи. Как полностью оклемаешься, мы тебя развяжем. Лучше расскажи, как оно?
- Да ну вас. Пока не развяжете, хрен чего расскажу!
- Ты это, чувак, правда лучше пока так побудь. Ты в прошлый раз тоже вроде в адеквате был, а потом за стул схватился и меня им по башне огрел. Наверно у этой гадости циклы прихода есть. Типа, по новой накатывает. Правда, лучше расскажи, что видел-то?
- Ну, млин… Нафиг! Теперь только проверенную дурь употреблять буду! Что видел… Больницу вроде видел, бинты. Кровь… Ужасы, короче.
- А управлять пробовал?
- Не. То есть, сперва я даже не понял, что это сон. Настолько реально всё было. Думал, накрыло меня не по детски, вот вы скорую и вызвали. Это потом уже, когда полный пипец твориться начал, вот тут я и сообразил, что это сон. Я, для проверки, руку в стену сунул, меня что-то дёрнуло, я и очнулся.
- Яаасно… А что в больничке было?
- Да ничего такого. Сперва на каталке лежал, потом по коридорам бродил.
- А кровь? Что там с кровью?
- Да там вообще с этим делом запущено. Кругом брызги, пятна…
- Много крови, говоришь?
- Ну, да!
- А ту её мало.
- Чего?
Я исхитрился половчее повернуться на бок. Коля как-то странно, искоса, смотрел на меня и не добро улыбался.
- Коль, ты чего? Из за губы? Так я ж не специально. Я ж это… Сам не понимал…
- Мало крови тут… Мааало…
- Э, Рэди, держи Кольку. Вы чо, тоже чего-то наглотались?
- Успокойся, чувак. Всё путём… Просто надо кое что доделать…
Они стояли неподвижно, не шевелясь. Только лица…. Выражения их лиц постоянно менялось, от сочувствия и сострадания, до какой-то безумной радости.
- Вы чего, мужики?
- Понимаешь, чувак, кое какое дело осталось недоделанным. То, что ты видел, было не сон. Тебя реально отправили в больничку. Тебя готовили к промывке, а ты сбежал. Потом украл из сейфа наркотические препараты, обглотался и вырубился. Теперь тебя менты ищут. Посадят тебя. А вот если мы тебе не поможем, то ты спалишь нас всех, а этого допустить нельзя.
- Да вы что? Какая наркота? Я ж всё помню! Больница, врач в грязном халате, коридоры… Потом бинты кругом, шкет тот со скальпелем… И как я руку сквозь стену сую. А она плавно так проходит, как сквозь снег…
Тут я понял, как это всё выглядит со стороны. Неужели я действительно стащил колёса и наглотался? Да нет. Я ж не нарик какой! Хотя… Я под кислотой был, вдруг догнаться решил…
- Парни… Я, это… Вы не думайте, если что я ни слова… Скажу, что у дилера левого взял. Что за дурь – не знаю. Брал на пробу, вот и туркнуло… Я про вас ни слова, я могила!
- Вот именно… Могила… Глубооокая такая, метра три вглубь. А то ну как ты выберешься?
- Да вы чо? Озвезденели!
- Несчастный случай. Выпал из окна. Такое бывает. В этом месяце уже двое вылетали. Один из за несчастной любви, второй по укурке. У тебя есть несчастная любовь?
- Да вы чо. Серьёзно что ли? Хорош прикалываться. Не смешно!
- Николай, у пациента есть несчастная любовь?
Коля задумчиво потёр подбородок и завертел головой.
- Не, нету.
- Значит по укурке. Выносим.
- Э, да вы что? Опомнитесь. Я буду кричать! АААА! ПОМОГИТЕ!!! АААА!!!
Не обращая внимание на мои крики и попытки вырваться, парочка взялась за кровать, приподняла её с одной стороны. Они потащили меня к окну. Вместе с кроватью. Помню, мелькнула странная мысль: поверят ли в милиции, что по укурке можно выпрыгнуть из окна вместе с кроватью?
Я дёргался, кричал, звал на помощь. Но, странное дело, общага как будто вымерла! А мои убийцы как-то уж очень легко подхватили кровать и вышвырнули нас в окно!
В лицо ударил тугой, ледяной ветер. Его порыв был таким сильным, что кровать на мгновение замерла. Я получил сильный удар в лицо, нос свернулся на бок. Брызнула кровь.
Кровать стремительно понеслась вниз. В процессе полёта, меня несколько раз переворачивало, пока я не оказался лицом к земле. А земля стремительно приближалась.
Вокруг меня, алым веером, летела кровь, потоками вырывающаяся из разбитого носа. Капли, большие и маленькие, летели с такой же скоростью, что и мы с кроватью. Капли вращались, принимая формы то шара, то веретена. Я видел, как одна капелька приняла форму пули и стремительно понеслась к земле. Она обогнала всех нас. Затем каплям надоело просто так лететь, и они начали сбиваться в кучу, в один большой, красный шар. Вскоре шар стал размером с футбольный мяч. Господи, сколько ж крови я потерял? Эдак я, не долетев до земли, умру от потери крови.
А земля была всё ближе и ближе. Я падал прямо на чахлую клумбу, разбитую под окнами первого этажа. По весне, на обязательном для всех жильцов субботнике, мы высаживали там цветы. Разумеется, после этого об них все забывали. Но иногда особо живучим видам удавалось прорости. Как например вот этим, обжигающе красным макам, на которые я сейчас упаду. Хотя нет, теперь я отчётливо вижу, что это не алые маки, а простые белые ромашки. А алыми их сделала моя кровь, которая пролилась на них.
ИИИИИ АХ!.....
Удар об землю был чудовищной силы! Воздух из лёгких выбило! Я провалился в черноту…
Наверно у всех умерших, и попавших на тот свет, первою мыслью бывает такая: Я ещё здесь, или уже там?
Вот где я? Кругом темно. Пахнет йодом, плесенью, сыростью и землёй? Дышать не могу. Руки и ноги не двигаются. Закопали? Живого закопали? На три метра, чтоб не вылез?
Тут меня охватила паника. Я заледенел от ужаса. Всё тело пронзили миллиарды игл. Я напрягся, судорожно схватил воздух и заорал! Засипел, так будет точнее. Но хотя бы какой-то эффект. Лёгкие начали работать. Внутрь, причиняя страшную боль, ворвался холодный воздух.
- Дышит. Значит живой…
- Скорую вызвали? Где скорая?
- Да едет уже, не ори.
- А он насмерть расшибся?
- С какого этажа падал?
- Со второго. Видишь, вон, окно открыто? С него и сиганул?
- А чего он?...
- Да, говорят, девчонка кинула его…
- Да ладно… Из за баб с верхних этажей бросаются. А этот по пьянее. Или по укурке сиганул. А может белка к нему пришла…
- Да вроде не пахнет от него…
- Да вызвали скорую? Где скорая?
Я был жив. Я мог дышать. Грудная клетка болело, ноги, руки, всё ныло… Но это хорошо… Раз чувствую боль, значит позвоночник не отшиб.
Скрип тормозов, чьи-то торопливые шаги.
- Где он?
Меня быстро и профессионально ощупали чьи-то холодные руки.
- Видимых повреждений нет. Высоко летел?
- Два этажа. Вон окно.
- Ну, два этажа. Да ещё на мягкую клумбу упал… Но, всё ровно, надо везти проверить. Могут быть внутренние повреждения. Где носилки?
- На спину его. Аккуратнее. Вроде не пьяный.
Меня перевернули на спину. Тьма начала растворяться. Я смог открыть глаза. Меня укладывали на носилки два мужика: один санитар в белом халате, другой в обычной одежде. Видимо водитель. Вокруг стояла толпа, почти половина общаги. Вот они все. А где вы были, когда меня прямо на кровати из окна выбрасывали?! Кстати, а как же кровать? Где обломки? Где скотч, наконец? А руки? Неужели они не видят, что у меня связаны руки? Я дёрнулся. Всё тело прошила боль.
- Лежи тихо! не шевелись!
Мои руки были свободны. Как же так? Я же помню как меня выбрасывали, как я летел. Кровавый шар размером с мяч… Или…. Господи, неужели это был сон!? Ну конечно сон! Я под этой проклятой кислотой выпрыгнул в окно! Мне показалось, что Коля и Рэди хотят меня убить. Действительно, глупо убивать человека, выбрасывая его привязанным к кровати со второго этажа.
Погрузили в машину. Повезли.
Мы ехали очень долго. Не меньше часа. Я всё пытался рассмотреть лицо врача, но тот постоянно садился таким образом, чтобы выпадать из поля моего зрения.
В больнице меня переложили на каталку. Холодный металл сквозь влажную простыню. Ощущения показались до странного знакомыми. Прямо как в том, первом сне… Или не сне… Нет, конечно же сне. Кошмаре.
Меня повезли по каким-то коридорам, мимо белых дверей палат, мимо пустых столиков дежурных медсестёр. Закатывали в лифты. Поднимали, потом опускали. Видимо никак не могли найти палату со свободным местом. Хотя… А зачем меня в палату? Меня ведь должны на рентген?...
- Сегодня выходной. Рентгенолог будет только в понедельник. Пока полежишь у нас. Оклемаешься немного.
Вот свезло! Из за собственной тупости вместо хорошей тусы с продолжением в виде романтической ночи, мне придётся валяться на больничной койке! Интересно, а как тут у них кормят? Что-то есть захотелось…
- Кормят у нас тут не плохо. Во всяком случае лучше, чем в других больницах. Обед будет через пол часа.
Я же…. Я же ничего не произносил в слух! Они читают мои мысли! Как же это?
- А как ты думал? Нас специально этому учат. Некоторые больные поступают в крайне тяжёлом состоянии. В таком, что и говорить не могут. А некоторые речь теряют. Вот как ты, например. А как узнать, что им нужно, что у них болит? Вот нас и учат. Да ты не переживай. Мы только по работе читаем, в личную жизнь не лезем.
Вот это новость! Я впервые слышу, что у нас научились не просто читать мысли, но ещё и свободно обучают этому. Это что же, теперь каждый простой врач сможет мысли читать?
- Не каждый. А только особо подготовленный и работающий в этом госпитале.
Госпитале? Это военный госпиталь? Тогда понятно. Но почему я здесь? Почему не в простой больнице?
- У тебя особый случай. Ты употребил экспериментальный препарат, который разрабатывался по нашему заказу. Теперь нужно тебя осмотреть и понять, как именно он подействовал на твою психику. Не бойся, это не страшно.
Я запрокинул голову. Мне очень хотелось посмотреть на того, кто разговаривал со мной. Но много я не увидел. Половина лица человека была спрятана под стерильной маской, а на глазах были огромные чёрные очки. Классический образ врача-вредителя из третьесортных ужастиков.
- Не бойся. Маска это обязательно, А очки я ношу, потому, что у меня базедова болезнь, и от яркого света глазам больно. Ладно, мы уже приехали. Вот твоя палата.
Белые двери сами собой открылись, и мы въехали в палату.
Огромная, слепящее белая комната. В центре стояло некое сооружение, напоминавшее отдалённо кровать. Возле оной имелась целая батарея всевозможных баллонов, несколько полочек. Множество штанг и стоек. Всё ослепительно белое. Под потолком имелась большая круглая люстра, заливавшее всё вокруг стерильно белым светом. Теперь понятно, почему мой провожатый носил чёрные очки. Белый свет слепил. Казалось, что он непостижимым образом переходит некий барьер и превращается во тьму. Глаза заболели. Пришлось закрыть.
Меня подвезли к столу. Хитрая система пневмоподъёмника тихо зажужжала. Меня как бы приподняло над плоскостью каталки и плавно уложило на мягкую шероховатую поверхность стола.
- Вот и хорошо. Теперь положи руки вот так, на эти вот подлокотники. Ноги вот так. Удобно?
Я сделал как было велено. И в тот же момент из стола выскочили, и сковали меня по рукам и ногам, невидимые захваты. Я задёргался, замычал!
- Тихо! – Прикрикнул на меня санитар, - Это для твоего же блага. Чтобы ты не поранил себя во время операции.
Операции?! Какой ещё операции!? Мне не нужна никакая операция!
- Ну, это нам лучше знать. Нам необходимо изучить воздействие препарата на некоторые органы тела. Тебя ведь никто не заставлял глотать секретный препарат? Вот теперь не шуми.
Он загремел чем-то, что-то начал нажимать на приборах. Послышался писк, щелчки, постукивание. Я смотрел на доктора. Он действовал шустро но умело, без суеты и волнения. А потом он…
Потом он левой рукой дёрнул себя за правую и вырвал кисть! Из обрубка, на телескопической штанге, выдвинулся маленький диск циркулярной пилы.
- Это протез. Очень, знаешь ли, удобно. Всегда рабочий инструмент под рукой.
Диск пилы, с противным пронзительным свистом бормашинки, начал набирать обороты, и наконец превратился в белое облако.
А наркоз? Как же наркоз? Он что, по живому резать будет?
- К сожалению наркоз использовать нельзя. Его действие может негативно сказаться на изучаемом предмете и исказить данные. Именно по этому тебя и зафиксировали. Лежи смирно, я постараюсь не больно тебя резать.
В первый момент я не почувствовал боли. Но потом меня накрыло волной. Взорвалась каждая нервная клеточка! Тело напряглось. Стало каменным. Казалось, ещё немного и ногти отскочат от пальцев. Кровь наполнила рот, потекла струйкой по подбородку. Кровь брызнула из разрезов, веером забрызгав ослепительно белый халат врача. Я закричал и провалился сквозь кровать.
Должно быть это была потеря сознания от боли и шока. Скорее всего так и было. Я летел в темноте по огромной перфорированной трубе. Вниз, естественно. Труба была не ровная, там и тут они изгибалась, и я пребольно ударялся о выступы. Вокруг стояла глухая тишина. Потом стало слышно тиканье часов. А я летел и летел…
А потом я упал. Мягко так, как лист, оторвавшийся от дерева. Шмяк. Я лежал, не открывая глаз и не шевелясь. Мало ли какие сюрпризы мне тут готовятся?...
Лежать было удобно, хотя и прохладно. Руки ноги вроде свободны. Пахнет гарью, пылью и немножечко тухлятиной.
Я осторожно приоткрыл один глаз. Свет был не ярким, как бывает пасмурным днём.
Я открыл оба глаза. Ух… Наконец-то. Я лежал в своей кровати, в своей общажной комнате. Не связанный, не привязанный. Только холодно. Окно открыто, что ли?
- Очнулся, глюконавт? Как там блондинки в бикини?
Я рывком сел в кровати. Коля стоял спиной ко мне и смотрел в окно. Окно было разбито. Ничего себе? Интересно, они это на меня спишут, или сами управились?
- Давай вставай. Хватит массу давить.
- Окно вы разбили? И что тут горело? Воняет как на свалке.
- А тут теперь везде свалка.
Коля повернулся ко мне. Плохо он выглядел. Грязный весь, щетина. Одежда грязная, местами порвана.
Я свесил ноги с кровати. Потом встал. И тут же упал. Голова закружилась, ноги свело судорогой.
- Осторожней! Ноги для начала разомни.
Я пошевелил ногами. Посогинал их в коленях. Вроде разработал.
- Сколько я спал? Всё затекло, сил нет…
- Около пяти дней.
- Скооолько? Пять дней? Блин, а вы что? Я ж там раз двадцать сдохнуть успел. Почему скорую не вызвали?
- Так, понимаешь, первые два дня кипишь не хотели поднимать. А потом такое случилось, что больничкам стало не до обдолбанных нариков.
Да уж… Друзья-товарищи, блин…
- Так что у вас тут произошло?
- А ты как, в адеквате? Воспринимать информацию можешь?
- В полнейшем. Вроде отпустило.
- Тогда иди сам погляди.
Пошатываясь, я подошёл к окну. Внизу расстилался город. Мёртвый город! Развалины, дымящиеся обломки домов. Битые, перевёрнутые, брошенные машины. По небу плывут огромные свинцово-серые тучи. Где-то, очень далеко, слышится надсадный вой сирены.
- Что произошло?
- Ничего особенного. Обыкновенный апокалипсис. – Коля не весело улыбнулся.
- Пока вы, сударь, изволили в своих снах щупать девок за задницы, у нас тут приключилась не большая ядерная война.
- Ч… Чего???
- Того… Сами, понимаешь ли, не ожидали…
- Как же это?
- Понятия не имею. Мобильной связи и прочего интернета, как ты понимаешь, ближайшие лет сто пока не будет. А по громкоговорителю только распоряжения отдаются. По слухам, америкосы нас забросали ракетами. Часть наша ПРО сбила, а остальные попадали. По нам три или четыре ударило. Точно никто не знает. Ты есть хочешь?
- Чего?
- Есть, спрашиваю, хочешь? Там вон, на столе, галеты и пюре. МЧС войсковыми пайками снабжает.
Я подошёл к столу. Там действительно имелась зелёная пачка армейских галет. А так же тарелка со странной субстанцией.
- А это что за серая масса с запахом грязных носков?
- Это быстроразводимый картофель. Просроченный, разумеется. Мерзость приредкостная, но с голодухи после работы и не такое сожрёшь.
- Ого! Ты теперь работаешь?
- Теперь все работают. Жратву распределяют по труду. Иждивенцам половину нормы.
Я поковырял массу вилкой. Есть это было невозможно. Открыл галеты. Пожевал. Во рту, в замен привкуса крови, появился привкус прогорклого масла. Галеты были горькими. Тоже просроченные.
- Блин. Как ты это ешь?
- А я это и не ем. Я с работы продукты приношу.
- А кем ты работаешь?
- Как и большинство неквалифицированных специалистов, мародером.
- Чегооо?
- Ну, это мы так в шутку… Короче, занимаемся разбором завалов. Собираем вещи, продукты, технику. Те, что не брезгливые, трупы. Им двойная пайка и водка даётся. Но я не могу. Противно. Хотя трупы постоянно попадаются. Ударили ночью. Люди спали. Их обломками и похоронило. Очень жертв много. Ты, вот, давай подкрепись, да сегодня со мной пойдёшь. На сортировку тебя попрошу поставить.
- Это как?
- Ну как? Одежу в один мешок, посуду в другой. Сортировка, понимаешь? Мёртвым это уже не понадобится, а нам ещё сгодится. Заводы, боюсь, ох как не скоро заработают.
Ну, что? Есть будешь? А то идти уже пора.
- Не, что-то никак.
- Ну тогда пошли. Оденься потеплее. Холодно у нас тут.
Место для сбора было около милицейского участка. Бывал я здесь. Здание практически не пострадало, только стёкла повылетали. Часть была заменена, часть заколочена фанерой. Нас уже ждали. Семь человек: четверо славян, два азиата и кавказец. Бригадир недоверчиво посмотрел на меня.
- Этот, что ли?
- Этот, - Ответил Коля, - Оклемался после взрыва. Его как приложило, думали не встанет. А нет, отлежался.
- Ну, пусть будет. Нынче каждые руки на вес золота. Значит, повторяю для всех, а ты, малой, запоминай. В трещины и под опасные балки не лезть. Ходить только парой. За воровство и укрывательство – расстрел. Нашли живого – сразу мне говорите. Я по рации спасателей вызову. Работаем группой, сперва я с дозиметром, потом вы. Малой, ты на сортировку. Рассовывай по мешкам. Обувь отдельно, одежду отдельно. Приоритет продуктам и медикаментам. Кто напьётся – сдам в утилизаторы. Слышь, мелкий? Утилизаторы, это которые мертвяков собирают. Так что, мотай на ус… Всё, поехали.
Мы сели в помятый и обгоревший пазик. Задние сиденья были сняты, и теперь там лежала гора грязных мешков. Для сортировки, надо полагать.
Один из азиатов сел за руль. Автобус долго не заводился. Потом перестал упрямиться, чихнул и поехал. Было холодно. Стёкла в окнах отсутствовали. Коля мне протянул марлевую повязку.
- Возьми и одень. Мёртвые разлагаются. Здесь ещё ничего, убрано уже. А скоро вонь будет непередаваемая.
- Слушай, а почему нет противогазов? Тут же наверно радиация зашкаливает?
- Во первых, противогаз сам по себе от радиации не спасёт. Во вторых, радиационный фон здесь не много выше, чем был до взрыва. Вон, у бригадира дозиметр висит. Если что, он скажет. А касаемо отсутствия противогазов… Ну нет их… Просто нет, и всё. Мы ж воевать не собирались, вот и погнили противогазы. Бомбоубежища под магазины и офисы переделали. Да ты сам знаешь. Наш «ночник» как раз в таком бомбаре оборудован был.
Ехали довольно долго, почти на окраину города. Вонь действительно стояла страшная. Меня несколько раз чуть не вырвало, хорошо хоть нечем было. Не ел я ту бурду.
Приехали. Вышли из машины. Построились. Бригадир достал из кармана какую-то бумагу.
- Значит так. Наряд на работы вот он. Нам надлежит осмотреть строение номер сорок два по Трубной улице. Если появится патруль, направлять ко мне. Диких тут вроде нет, но всяко может быть. Аккуратнее, далеко не расползаться. Всё, начали. Мелкий, хватай мешки.
Все разбились на пары и пошли в сторону обрушившегося до уровня первого этажа здания.
- Коль, а кто такие дикие?
- Дикие, это настоящие мародёры. Банды, короче. Их очень много. Патрули их отстреливают без суда и следствия.
Тут в небе что-то загрохотало. Мы задрали головы. Низко, на высоте не выше пяти метров, летел раскрашенный в камуфляж военный вертолёт.
- Пожарные с дозиметристами. Смотрят. Где чего горит и какой уровень. Да и милиция с ними. Вон, нас заметили, сейчас патруль на проверку пришлют. Пойду бригадира позову, чтоб готов был.
И Коля припустил к развалинам.
А я остался стоять в одиночестве, посреди руин уничтоженного города.
Бригадир и Коля появились минут через семь. А ещё через пару минут появились патрульные. Несколько человек засели за камнями, наведя на нас автоматы.
- Мы рабочие! – Крикнул им бригадир, - Вот наряд на проведение сбора!
От военных отделился один человек и пошёл к нам. Одет солдат был в камуфляж, серый бронежилет и каску. В руках он держал пистолет.
- Положи бумагу на землю и отойди на три шага!
Бригадир споро выполнил требование и отошёл.
Начальник патруля поднял лист, внимательно прочитал, посмотрел на просвет. Потом поставил пистолет на предохранитель, повернулся к своим и махнул рукой. Засевшие начали вставать. Впрочем, контроль за окружающим пространством они не ослабляли и не убирали пальцы с курков.
- Закурить есть? – Старший патруля снял каску и вытер лоб.
Бригадир вынул из кармана помятую пачку, протянул солдату. Тот вытащил сигарету. Бригадир тоже взял сигарету. Нам не предложил. Они закурили.
- Хороший табачок. – Патрульный глубоко затянулся, - Последние запасы. Скоро на самосад перейдём.
- Что там слышно?
- А что может быть слышно? Связи нет. Посылали гонцов в соседние города. Половина не вернулась. Те, что вернулся, говорят что кругом жопа.
- Так сколько попаданий было?
- По городу три. Четвёртая не долетела километров пятьдесят. Зато плотину накрыла. Весь юго-запад под воду ушёл. Комитет приказал начать колодцы копать, а то без воды останемся. Слава Богу бомбы не «грязные» были. А то б все повымерли бы от лучёвки.
К ним подошёл один из солдат.
- Говорят пролив замёрз. По нему америкосы танки переправили и теперь Сибирь занимают.
- Кто говорит?
Солдат замялся.
- Так… Ну… На пересылочном слыхал…
- А ты знаешь, что полагается за распространение панических слухов?
- Так я ж того… Просто так, в беседе… Я ж никому…
- Вот и помалкивай… Сибирь… - Начальник патруля повернулся к бригадиру, - Твои все с документами?
- У одного нет. Новенький, сегодня первый раз. После взрыва отлёживался.
- Это не порядок. Скажи ему, чтоб вечером обязательно на учёт стал. А то пристрелим.
Он сделал последнюю тяжку и выкинул докуренную до самого фильтра сигарету.
- В походный порядок! Вперёд марш!
А бригадир повернулся ко мне.
- Слыхал? Чтоб сегодня же встал на учёт.
И пошёл в сторону здания. А Колька остался. Он прямо таки издёргался весь от нетерпения, дожидаясь конца беседы.
- Слушай, тут такое дело, - Зашептал он мне в самое ухо, - Это не простая контора. Это больничка! Смекаешь?
- Ну, и что?
- А то, дубина. Здесь же лекарства могут быть! Значит, смотри сюда, после работы нас не обыскивают. Сердечные таблетки, желудочные. Распихивай аккуратно по карманам. Главное, чтоб бригадир не просёк. На чёрном рынке это самый ходовой товар! Можно на еду и на дурь сменять. И на водку тоже можно! Это маза, чувак!
- А если заметят?
- А ты делай так, чтобы не заметили. Тут ещё одна тема. Я пока бригадира искал, вход в подвал нашёл. Целый! Смекаешь? Только там дверь винтовая на два запора. Надо вдвоём. Пошли поможешь. Лучше мы первые войдём. Если лекарства там, то наберём сколько сможем. Если люди живые – то тоже ништяк. За это премия в виде продуктов положена.
- А если там морг?
- Да тут кругом морг. А если морг, так ещё лучше. Там спирт может быть. Но тут придётся с бригадиром делиться, чтоб помог вывезти. Такса: пятьдесят на пятьдесят. Пошли.
Мы пробирались по развалинам. Перепрыгивали с кучи на кучу. Тут и там из гор строительного мусора торчали обломки мебели, какие-то железки. Валялась бумага
- Надо бы стул найти, - Сказал Коля, - А то сидеть не на чем. Ты ж тот сломал…
- Когда это я его сломал?
- Да когда под кайфом был. Зачем-то Рэди по башне отоварил. Мы тебя тогда еле скрутили.
- Это… Погоди… Это когда было-то?
- Да на второй день. Практически перед самым взрывом.
- Странно, мне снилось, что Рэди с синяком был.
- Значит иногда ты приходил в себя… Если можно так сказать.
Я вспомнил тот момент, когда они меня выбрасывали в окно. Рэди с синяком. Валяющийся около окна стул…Но тогда был сон. Точно сон! Я же помню, как в окно на кровати летел. А сейчас? Сон или реальность? Может я всё ещё сплю. Да, картина вокруг очень реальная. Запахи, ощущения… Но ведь и в снах всё это было. Надо проверить. Я не на долго остановился, положил руку на обломок стены и надавил. Нет, рука не начала проваливаться сквозь кирпич. Тогда я сконцентрировался, зачем-то прикрыл глаза и попытался воспарить. Результат отрицательный.
- Ну, чего встал? Устал что ли? Торопиться надо!
Это не сон. Жаль.
Мы пролезли под стоящей под наклоном плитой и попали в кусок относительно целого коридора. Явно не жилое помещение. Широкий проход. Стены метра но полтора оббиты коричневым дермантином. Тут и там валяются перевёрнутые секции кресел, оббитых точно таким же коричневым, неприятным на вид, дермантином. Коридор заканчивался дверным проёмом. Дверь выбило взрывом, и теперь она валялась на той стороне дверного портала. Прямо на лестнице, ведущей вниз.
Один лестничный пролёт, и мы стоим возле массивной двери.
- Вот, крути на себя. А я вот этот поверну. Скорее всего там бомбоубежище оборудовано. Могут быть люди. Больные и врачи. Больные нам без надобности, а вот врачи сейчас на вес золота!
Мы повернули вернера. Замок громко лязгнул, что то звякнуло и дверь дёрнулась. Открыто. Милости просим.
Тут я кое что вспомнил.
- А у тебя фонарь-то есть? Там же темно, по любому.
- Нету у меня фонаря. Это нынче дефицит. Как-нибудь разберёмся. Отойди ка…
Дверь отворяясь заскрипела. За ней лежал не широкий и не особо длинный коридор, который упирался в ещё одну дверь.
- Тамбур. Понятное дело…
Но, как только мы вступили в коридор, тут же нам в глаза ударил яркий луч света! Мы отшатнулись, выскочили обратно на лестницу. Свет погас.
- Нифига себе! У них тут автономный генератор! Вот это пруха! Да за такую находку медаль полагается. Только нафига она теперь-то? Ну, что? Пошли посмотрим, что ещё уцелело?
Теперь мы были готовы к тому, что зажжётся свет.
- Сенсорные датчики движения. Если кто-то есть в коридоре, свет горит. А нет никого, так зачем энергию тратить?
Вторая дверь была так же железной, но без всяких замков. Она поддалась сразу. Открылась тихо и плавно. И опять за ней был коридор. Совершенно белый, чистый коридор. Не понятно, как эта часть здания смогла уцелеть?
И в конце этого коридора была дверь. Тоже железная, покрытая странным белым материалом. Дверь так же открылась без единого усилия. Опять сработали датчики. Мы вошли в большое, до рези в глазах белое помещение. Воспоминания последнего бредового видения нахлынули болезненной волной! Там было точно такое же помещение. И в его центре стояло точно такое же сооружение, гибрид кровати и операционного стола. И так же громоздились кругом баллоны, стойки, шкафы, приборы.
Холодея от заполняющего меня ужаса, на ватных ногах я приблизился к столу. На нём, скованный встроенными кандалами, лежал человек.
- Нифига себе! – Выдохнул Коля. Он шёл рядом и первым понял кто это!
На столе лежал Я!!! Распятый, растянутый, пришпиленный к столу, как бабочка к листу, лежал я! Мои глаза были широко открыты. В них пылал ужас и боль. Рот замер в страшном болевом крике!
Из неоткуда по моим нервным окончаниям ударила боль, и я закричал!
-
- Нееееееееееееееееееееетт!
Я задёргался. Пытаясь вырвать руки из крепежей, но фиксаторы крепко держали. Я только кожу содрал
- Ну, не кричи так. Я уже всё. Не так уж и больно. Не дёргайся, а то швы разойдутся.
Палач в чёрных очках отвернулся от меня и вновь защёлкал тумблерами. Жужжание прекратилось. По всему телу импульсами растекалась боль.
- Развяжите меня. Отпустите… Вы же получили, что хотели… Отпустите меня…
- Как так, отпустите? Мы не можем тебя отпустить. Ты много знаешь, ещё болтать начнёшь. Нам лишние проблемы не нужны.
- Отпустите. Пожалуйста. Я никому не скажу. Честное слово!
- Ну, ну, ну… только не реви.
- Зачем я вам? Вы же вырезали что хотели? Зачем я теперь вам?
- А ты нам больше и не нужен. Ты отработанный материал. Теперь тебя только на корм.
- На что? Куда? На какой корм? Кому на корм?
- На белковый корм, конечно же… А кому? Да вот ему!
Доктор подошёл к стене и на что-то нажал. В сторону отъехал кусок стены. Оттуда пахнуло смрадом и разложением. В темноте что-то зашевелилось, задвигалось.
- Иди сюда, мой хороший. Пора кушать. Иди, покушай.
Из тёмного прохода появилось нечто. Уродливейшего вида существо, отдалённо напоминавшее человека. Среднего роста, с огромными трёхпалыми руками, с маленькой дибильной приплюснутой головкой, на кривых ногах. Всё его тело покрывала короста, гноящиеся язвы и чирьи. Они лопались, и по телу растекался приторно жёлтый гной.
- Ыгур… Ыыы, Ыгрут… Аааа. Ам.
- Что, мой хороший? Поиграть хочешь? Иди с дядей поиграй. Оторви дяде головку.
- Нет! Нет! Что это! Господи, нет!
Монстр заулыбался. Он широко открыл рот и стали видны молочно белые, заострённые к центру зубы.
- Это прототип. Версия не доработанная, но скоро мы научимся выращивать качественные модели. Эти малыши заменят человека у станков и на вредном и тяжёлом производстве. Не роботы! Слышишь! Не роботы, а наши бионы! Вот за кем будущее. Не прихотливые, не знающие усталости, не ломающиеся и полностью подконтрольные хозяину живые машины! Иди, мой хороший, кушай!
Чудовище, гыгыкая и пуская слюни подошло ко мне. Меня начало тошнить от вони. Монстр поднял лапу, выставил два пальца и с размаху воткнул их мне в глаза!..
Всё померкло. Инстинктивно я зажмурился, и напрягал мышцы, пока хватало сил. А потом, когда глазные яблоки начали нестерпимо болеть, я разжал глаза. Монстра не было. Врача-вивисектора тоже. Не было палаты, приборов и пятен крови на полу.
Была моя кровать. Была комната общежития. Был стол. Было целое окно. Был стул, придвинутый к столу.
За стеной стоял привычный гул никогда не засыпающей общаги. Кто-то смеялся, кто-то кого-то звал. Бренчала гитара.
Я встал. Меня замутило и зашатало. Подошёл к окну. В окне виднелся не большой дворик, клумба под окнами (не помятая), а напротив целёхонькая стена второго корпуса.
Вот и всё, что можно рассмотреть с высоты второго этажа.
Я очнулся? Или это очередной сон? Не знаю. Рука сквозь стол не проходит, но это не показатель. Там, в руинах, она тоже не проходила.
Вот именно тогда я и принял решение. Я запишу всё, что со мной случилось. Точнее всё, что я помню. Если это не сон, то потом будет интересно почитать. Если же всё-таки сон… Я оставлю записи на столе. Возможно когда-нибудь их найдут… Кто? Я не знаю… Вряд ли по снам за мной пустят спасательную экспедицию. Скорее это всё для меня. Пусть это будет на бумаге. Так легче.
Я уже закончил писать. Сейчас немного отдохну и выйду в коридор…
- Что вы ему такое дали?
- Да говорю же. Шутка это была! Шутка! Растолкли таблетку цитрамона, хотели приколоть. Сказали, что это новая кислота. Экспериментальная. Откуда нам было знать, что его так накроет?
- Шутники! Молитесь, чтоб вашу шутку менты поняли! Иначе закроют вас… Врачи говорят этот глюконавт всё ещё в коме. И ситуация ухудшается…