23-го октября 2013-го года Совет Подмосковной палаты адвокатов оправдал адвоката В.В.Волкову, вина которой была дважды установлена Квалификационной комиссией палаты. Признание вины адвоката в этой ситуации (дело касается процесса Pussy Riot) дало бы в руки защиты серьёзный аргумент для отмены приговора. Тем не менее Совет палаты предпочел поступить так, как поступил - нарушить свой собственный Кодекс. А подробности - в письме.
Президенту Федеральной Палаты адвокатов РФ
господину Е.В.Семеняко
Президенту Адвокатской Палаты Московской области
господину А.П.Галоганову
Президенту Адвокатской палаты г.Москвы
господину Г.М.Резнику
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО.
Уважаемые господа!
Ранее, 14.02.2013 и 26.03.2013, я направлял Вам два открытых письма, касающихся рассмотрения жалобы Е.С.Самуцевич, в настоящее время моей доверительницы, на своих адвокатов в процессе по делу группы Pussy Riot - Марка Захаровича Фейгина – Адвокатская палата г.Москвы, номер в реестре 77/9952, Николая Николаевича Полозова – Адвокатская палата г.Москвы, номер в реестре 77/11199,
Виолетты Владимировны Волковой – Адвокатская палата Московской области, номер в реестре 50/513. По просьбе Екатерины Самуцевич я являлся её представителем и вместе с ней присутствовал на ряде заседаний Московской Палаты адвокатов и Палаты адвокатов Московской области, а также на двух заседаниях Советов палат. Сейчас рассмотрение жалобы в Московской палате продолжается после отмены решения квалификационной комиссии о его прекращении на Совете Палаты.
В Подмосковной Палате сложилась иная картина. Первая же комиссия (10.06.2013), хоть и не рассмотрев жалобу на В.В.Волкову по существу всех её пунктов, вынесла решение о виновности адвоката, но на Совете палаты первый вице-президент Ю.М.Боровков призвал участников заседания голосовать против решения комиссии, демонстрируя «соглашение», которое В.В.Волковой выдаётся за соглашение с Екатериной Самуцевич. Я ранее обращал Ваше внимание, что это «соглашение» содержит ряд пунктов, которые прямо противоречат Закону об адвокатуре и Кодексу профессиональной этики адвоката; кроме того, это абсолютно безграмотный документ (например, пункты 4 и 6 данного «соглашения» имеют одно и то же, противозаконное содержание: «Адвокат вправе отступить от указаний Доверителя, если по обстоятельствам дела это необходимо в интересах Доверителя» (позднее, рассмотрев на новом заседании комиссии этот документ, члены Палаты нашли там ещё ряд нарушений — я прилагаю к письму решения обеих комиссий). Так вот, именно опираясь на это «соглашение», господин Боровков предлагал оправдать Волкову, а когда мы напомнили ему, что Екатерина считает данный документ поддельным, он попытался обосновать его подлинность... экспертизой подписи Екатерины, которую провел Н.Н.Полозов, но не подписи на этом «соглашении», а на договоре о передаче авторских прав участниц группы Pussy Riot фирме, принадлежащей супруге адвоката Фейгина (даже не юрист легко разберется, что и эта «экспертиза» поддельная — в ней даже не указано, откуда взяты образцы почерка Екатерины; кстати, при обращении в названный Полозовым экспертный центр мы получили ответ, то никаких данных по этому исследованию в нём нет, а эксперта, которым подписана «экспертиза», не существует). Когда я указал господину Боровкову, что нельзя обосновывать подлинность одного документа проверкой подлинности другого (вообще-то говоря, это откровенный подлог), он заявил следующее: «Так подпись-то и там, и там одинаковая!» Это уровень первого вице-президента одной из главных адвокатских палат страны? Поддельные подписи обычно на вид всегда такие же, как и настоящие, иначе зачем их подделывать? Хорошо, принципиальные юристы всё же нашлись, и большинством голосов Совет принял решение — нет, не утвердить решение комиссии, установившей вину адвоката! - а вернуть дело на новое рассмотрение. Но пусть так.
Новое рассмотрение состоялось 13.08.2013 года. На нём, несмотря на то, что опять не был рассмотрен ряд пунктов жалобы, были установлены новые нарушения Закона и Кодекса адвокатом. Более того, госпожа Волкова попыталась откровенно лгать комиссии, утверждая, что автором публикации на сайте «Эхо Москвы», в котором она оскорбляет свою доверительницу и обвиняет её в сделке со следствием, является «не совсем она», но комиссия уличила её во лжи. Ряд вопросов, которые были рассмотрены на заседании (например, неоднократное хамство В.В.Волковой в адрес потерпевших и суда (отраженное в протоколах суда) — и это в то время, когда сторона обвинения нуждалась в доказательстве мотива вражды в действиях её подзащитных) — не попали по каким-то причинам в выводы комиссии. Тем не менее виновность В.В.Волковой была признана повторно. На заседании палаты председательствующий также обратил наше внимание, что палата даёт оценку проступка адвоката только с точки зрения законодательства об адвокатуре, с точки зрения же Административного Кодекса оценку действий Волковой может дать суд и порекомендовал обратиться туда, что Екатериной и было сделано. Повторю, ряд пунктов жалобы рассмотрен комиссией вовсе не был, в том числе такое вопиющее нарушение, как публичное заявление о вине своей подзащитной (Ст. 6 п.4, пп.4 Закона об адвокатуре): например, в интервью каналу «Лента» 28.01.2013, в котором В.В.Волкова и М.З.Фейгин заявляют о виновности своей подзащитной и о том, что в её действиях имеются отягчающие обстоятельства http://lenta.ru/video/2013/01/28/samuzevich .
Но несмотря на то, что Квалификационная комиссия палаты дважды выносила решение о виновности В.В.Волковой, Совет на заседании от 23.10.2013 вынес решение о полном оправдании адвоката.
Обращаю Ваше внимание, что решение Совета незаконно, потому, что:
1. Согласно Ст. 24 п.1 Кодекса профессиональной этики адвоката, рассмотрение дела должно было пройти не позднее двух месяцев с момента вынесения заключения комиссией. В.В.Волкова не являлась на заседания Совета, но согласно Кодекса это не основание переноса рассмотрения (ст. 24 п.5 Кодекса). Впрочем, это не главное нарушение.
2. Не главное, конечно, и то, что два листа решения Совета АМПО №11\25-19 от 23.10.2013, подписанные президентом Палаты господином А.П.Галогановым, содержат три грамматические ошибки, четыре опечатки и одно предложение, конструкция которого никак не укладывается в литературный русский язык. Инициалы заявительницы в тексте решения Совета перепутаны. Учитывая, что и представленные в Квалификационную комиссию объяснения В.В.Волковой содержат массу грамматических ошибок, можно допустить, что это является для адвокатского сообщества нормой (хотя надеюсь, что это всё же не так).
3. Одно из признанных комиссией нарушений, а именно включение в «соглашение» пункта о «представлении интересов по отдельному поручению», Совет просто проигнорировал, в своих выводах даже его не коснувшись.
4. Согласно ст.24 п.4 Кодекса,
«Совет при разбирательстве не вправе пересматривать выводы комиссии в части установленных ею фактических обстоятельств, считать установленными не установленные ею фактические обстоятельства». Совет же посчитал себя вправе заявить, что фактические обстоятельства, установленные комиссией, являются правильными, а выводы из них комиссия сделала неверные (цитирую: «Совет АМПО не может согласиться с правовой оценкой деяния адвоката...»). Так поступить Совету якобы позволили обстоятельства, которые были рассмотрены на заседании Совета.
Что же это за обстоятельства? В.В.Волкова утверждала, что (прошу прощения, господа, я сохраню орфографию данного предложения из решения Совета АМПО): «Что касается условия в соглашении «отсутпить от указаний доверителя, если по обстоятельствам дела это необходимо в интересах доверителя», то, как пояснила Волкова В.В. в заседании Совета АМПО, она имела в виду, если со стороны её подзащитной Самуцевич С.Е. (правильно «Самуцевич Е.С. - Л.К.) будет иметь место самооговор и никаких расхождений в позиции со своей подзащитной Волкова В.В. не подразумевала». Комиссия верно указала, что данный пункт прямо противоречит п.п.2 п.1 ст.9 Кодекса (а я уже обращал Ваше внимание, что этот пункт В.В.Волкова повторяет в «соглашении» дважды).
Отступала ли Волкова от позиции своей доверительницы в суде? Да, и это обсуждалось комиссией. В то время как Е.С.Самуцевич постоянно подчеркивала, что не считает свой поступок административным правонарушением, оскорбительным для верующих, В.В.Волкова с Фейгиным и Полозовым сразу же согласились с фактом оскорбления и правонарушения и постоянно заявляли, что оспаривают лишь мотив (правда, они ещё пытались заявлять опровергнутую судом бессмыслицу, что Храм Христа Спасителя не является храмом). Это явное отступление от позиции своей подзащитной, что запрещено Законом. Более того, в решении Совета процитирована ст.13 п.1 Кодекса, согласно которой адвокат не вправе вести защиту лиц, которые придерживаются разных позиций по одним и тем же эпизодам дела. Цитирует статью Совет верно, но тут же игнорирует её. А между тем на комиссии обсуждалось то (все материалы суда также были в распоряжении комиссии), что Н.Толоконникова и М.Алёхина разделяли позицию адвокатов в признании административного преступления, и даже более того (этот факт широко обсуждался комиссией), 30-го июля в судебном заседании Н.Толоконникова заявила о согласии с фактом преступления, и на эту запись в протоколах суда В.В.Волкова не внесла замечаний. Не раз подчеркивалось нами на заседании комиссии и то, что об очевидном — значительно меньшей роли в действиях участниц группы Екатерины Самуцевич (по сути она не совершала поступков, которые были объявлены потерпевшими оскорбительными) — В.В.Волкова также не упоминала, кроме пары безразличных реплик о «девушке в белом платье», даже не называя при этом фамилию своей подзащитной.
При этом Совет отражает в своём заключении заявление Волковой, что она невиновна, так как «строго придерживалась позиции своей подзащитной, заявив ходатайство на предварительном следствии о прекращении уголовного дела в отношении Самуцевич С.Е., а в судебном заседании просила вынести в отношении Самуцевич С.Е. оправдательный приговор» и «у всех обвиняемых по уголовному делу и подсудимых была одна общая позиция — непризнание своей вины». Мне ли говорить Вам, что заявление о невиновности своего доверителя — это далеко не суть работы адвоката? Эту невиновность нужно доказать, и сделать это профессионально. А «непризнание своей вины» - это далеко не полное отражение позиции обвиняемых, потому что вину можно не признавать, как Е.С.Самуцевич, или признавать частично, как Н.А.Толоконникова и М.В.Алёхина, считая свой поступок административным правонарушением и этической ошибкой, а это уже отличие позиций, которое и предусматривает ст.13 п.1 Кодекса.
Далее. И Закон об адвокатуре, и Кодекс содержат ряд этических положений, которые были нарушены В.В.Волковой, на что и обратили внимание обе комиссии АМПО. Обращение по рекомендации комиссии же в суд для защиты своих интересов с позиций Административного Кодекса никак не может отменить факта нарушения адвокатом Кодекса профессиональной этики адвоката и Закона об адвокатуре и адвокатской деятельности в РФ. Комиссия верно заметила, что адвокат обязан уважать честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за юридической помощью. А с точки зрения Совета факт клеветы на своего подзащитного, факт многократных оскорблений своего клиента даже не стоит рассмотрения!
Далее. Комиссией было установлено, что В.В.Волкова не обжаловала приговор Екатерине Самуцевич в кассационной инстанции. Волкова пыталась уверять, что за неё обжаловал приговор Полозов — подписал за неё кассационную жалобу, подал ордер на Самуцевич. Но Н.Н.Полозов предоставил в комиссию Московской палаты письменные объяснения, что согласно которым «юридическую помощь Самуцевич не оказывал... ордер на её защиту мной не предоставлялся...». Заявления Волковой являются ложью: никакой ордер на защиту Самуцевич Полозов не предоставлял в Мосгорсуд на обжалование приговора, комиссии Московской палаты же Полозов заявил, что защищал на кассационной инстанции только М.В.Алёхину. В настоящее время Полозов и Фейгин заявляют, что они имели ряд «соглашений» с Волковой, на право заключения которых Волкова якобы получала доверенности от Е.С.Самуцевич, но соглашения для обжалования приговора в кассационной инстанции среди них нет, а никаких доверенностей Волкова предъявить не может, поскольку ей их Екатерина никогда и не выписывала. Мифическое «соглашение» с Полозовым так и не было явлено Волковой ни в комиссию АПМО, ни в Совет. Более того, на заседание Мосгорсуда 01.10.2012 ни Полозов, ни Волкова, ни Фейгин не представили ордеров на защиту Екатерины Самуцевич, и об этом палатам адвокатов было прекрасно известно. Получается, что Совет поверил словам уличенного во лжи адвоката, но не поверил ни Квалификационной комиссии, ни заявителю, ни предъявленным документам, ни общеизвестным фактам. Ордера на защиту Екатерины не предъявлены 01.10.2012 вообще ни одним адвокатом. И Совет оправдывает адвоката при том, что вопрос этот уже был детально рассмотрен на комиссии, и там Волкова не заявляла о том, что у неё имелось на обжалование приговора какое-то соглашение с Полозовым, а только утверждала, что жалоба подана, так как… она написала текст к ней.
Ситуация с "разовыми соглашениями" на защиту - это отдельный вопрос. Сначала и Фейгин и Полозов заявили, что никогда не защищали Екатерину, так что никаких претензий к ним быть не может - заявили и в СМИ, и на комиссии. Им поверили, но усомнился Совет. Затем они начали утверждать, что защищали Екатерину по разовым соглашениям, на право заключения которых Екатерина давала доверенности Волковой. И эти "соглашения" даже были явлены комиссии Московской палаты: от Фейгина одно универсальное на всё время процесса, у Полозова два на разовые обжалования меры пресечения. Когда встал вопрос, а как же Полозов вел защиту Екатерины в Хамовническом суде, он "вспомнил", что у него ещё есть и соглашение на предварительное заседание Хамовнического суда. Остался вопрос, как же он при этом ухитрился произносить речь в защиту Екатерины в прениях да ещё по ходу заседания напомнить суду, что у него ордера на всех подзащитных? Ну, наверно, принесет ещё "соглашение" и на прения. А теперь ему уж придется и изобретать "соглашение" на обжалование приговора в кассационной инстанции, хоть он и настойчиво отрицает, что подписывал кассационную жалобу за Самуцевич (на заседании Квалификационной комиссии-то он заявил, что просто вычеркнул фамилию Волковой и подписал "Исправленному верить"). Естественно, мы попытались выяснить, где же мифические "доверенности"? На это Волкова заявила, что... все доверенности вернули Екатерине в Подмосковной палате ещё в ноябре по расписке. Комиссия прочитала расписку. В ней было сказано лишь про доверенности на Фейгина, Полозова и Волкову для ЕСПЧ. Но, я полагаю, в Подмосковной палате как-то ведется документооборот? Если доверенности передаются клиенту под расписку, то они где-то учитывались? Или нет? Нет доверенностей, канули без следа. А передавал документы после прекращения первой жалобы Екатерины Самуцевич на Волкову в ноябре 2012-го ей... господин первый вице-президент Ю.М.Боровков. Тоже интересный факт.
Остановлюсь ещё на одном пункте. Совет, несмотря на внимательное рассмотрение комиссией и установление ей факта внесения в «соглашение» с доверительницей пункта о том, что « п.2. Сумма вознаграждения по настоящему соглашению для Доверителя не устанавливается. При этом адвокат имеет право привлекать для оплаты настоящего Соглашения средства третьих лиц без ограничения», счёл возможным оправдать Волкову на том основании, что она «пояснила в Совете АМПО, что осуществляла защиту... бесплатно. Никто никаких финансовых средств Волковой В.В. не платил». И это при том, что в материалах дела находятся распечатки отчета Н.Н.Полозова о том, какие же суммы из собранных для находящихся в СИЗО женщин были переведены Волковой.
http://echo.msk.ru/blog/moscow_advokat/1028252-echo/
http://echo.msk.ru/blog/a_goldfarb/953129-echo/
Так, значит, Волковой никто не платил? Зачем Совету покрывать откровенную ложь?
И это всё при том, что Совет не вправе пересматривать выводы комиссии в части установленных ею фактических обстоятельств, а также считать установленными не установленные ею фактические обстоятельства! А что же делает Совет Подмосковной палаты?
- Комиссия установила, что приговор не был обжалован В.В.Волковой и не согласилась с ней, что она могла передать право обжалования — а Совет вопреки своему же Кодексу выносит решение, что могла, и приговор был обжалован (хотя имеет все материалы для того, чтобы понять, что это ложь)!
- Комиссия установила, что Волкова не имела права включать в соглашение пункт о бесконтрольном сборе денег для оплаты своих услуг — а Совет считает, что могла, ведь «ей никто не платил»! (при том, что в материалах дела есть доказательства того, что платил, и очень даже!).
- Комиссия установила факты оскорбления своей доверительницы адвокатом, дала оценку этого безнравственного поступка согласно законодательства об адвокатуре, а Совет даже не желает рассмотреть это нарушение (хотя нигде нет положения, что если идёт разбирательство в суде, это как-то препятствует рассмотрению проступка адвоката в палате!)
- Вопрос расхождения интересов между адвокатом и подзащитным, вопрос расхождения позиций по делу старательно обходится, как и очевидные попытки адвоката лгать комиссии.
- Вопрос о включении в "соглашение" пункта о представлении интересов по отдельному поручению Совет, приведя его вначале, игнорирует, так сказать, за компанию.
Как бы ни хотелось назвать то, что сделал Совет АМПО иначе, я могу использовать только одно русское слово — покрывательство. Свои своих не сдают… Ещё впервые, получив странный ответ на своё первое письмо из АМПО, подписанное вице-президентом палаты Ю.Г.Сорокиным, я обращал его и Ваше, господа, внимание, на то, что Ю.Г.Сорокин заявил, что деяния Волковой, совершенные ей в январе 2013-го, были якобы рассмотрены комиссией палаты... в ноябре 2012-го. Ответ на второе моё письмо из АПМО я так и не получил, хотя получил из Федеральной. Когда же я столкнулся с тем, что первый вице-президент палаты на одном заседании Совета предлагает оправдать нарушившего закон адвоката, опираясь на противозаконные и явно поддельные документы, что и на комиссиях жалоба клиента не рассматривается целиком по существу, а даже после того, как вина адвоката доказана двумя комиссиями, Совет, откровенно нарушая свой собственный Кодекс, оправдывает адвоката — какой вывод я должен сделать, господа? Что рука руку моет? Корпоративность - это, конечно, хорошо. Но должна же быть и объективность, профессиональная честь, да и совесть, наконец, не последнее же дело. Или всё это в Подмосковной Палате адвокатов уже лишнее?
В настоящем письме я указал на то, что решение Совета АМПО от 23.10.2013 является незаконным. Согласно ст.25 Кодекса, Совет вправе отменить либо изменить свое решение о применении мер дисциплинарной ответственности к адвокату при наличии новых и (или) вновь открывшихся обстоятельств. Так как, по всей видимости, то, что я указал здесь, является «новыми обстоятельствами» для Совета АМПО (или скорее «вновь открывшимися» - для того, чтобы открыть их для себя, членам Совета и Президенту палаты нужно было только ознакомиться с материалами дела), я прошу Президента АПМО господина А.П.Галоганова в соответствии со ст.25 Кодекса профессиональной этики адвоката вынести другое, объективное решение, основанное на законе. Если будет назначено новое заседание Совета, то провести его открыто, а не за закрытыми дверьми. На чем основано принятое сейчас Советом решение, не берусь судить. Не знаю, что могло заставить Совет палаты так грубо нарушить закон.
Вроде как именно адвокаты должны обеспечивать доступ граждан к правосудию. Если нормой становится уже и нарушение закона руководством адвокатской палаты, то ни о каком доступе к правосудию в принципе не уже и речи. Ещё не поздно остановить эти странные явления, господа. Или это уже норма?
С уважением,
Катилевский Леонид Валерьевич,
Приложение (копии):
1. Заключение комиссии АМПО от 10.06.2013.
2. Заключение комиссии АМПО от 13.08.2013.
3.Решение Совета АМПО от 23.10.2013.
4. Доверенность № 77 АБ 0200337 от 04.07.2013.
5. Объяснения Н.Н.Полозова, предоставленные им в Квалификационную комиссию МПА.
6. Скриншот отчета о расходовании собранных денежных средств, выложенного Н.Н.Полозовым в сети Интернет.
7. «Экспертиза» подлинности подписи Екатерины Самуцевич на договоре о передаче авторских прав на произведения группы Pussy Riot фирме, принадлежащей супруге М.З.Фейгина, которую Ю.М.Боровков попытался использовать для доказательства подлинности подписи Екатерины на «соглашении» с В.В.Волковой.