Высокий джентльмен в длинном фраке,
Не состоявший в утомительном браке,
Стоял посреди серой осенней беготни,
Тихо посмеиваясь от детской болтовни.
Опираясь на неброскую серую трость,
Шёл к зловонной улице, наш гость.
Был синь на лицо и скуп на слова,
Был холоден к людям всегда.
Вместе со статным, умеренным шагом он,
Надменно повышал свой корявый тон.
Насмешливо ворчал, отдавая "почести",
Постукивал изогнутым пальцем по трости.
Старость никого из нас не пощадит,
Наш герой и тот... вон уже кряхтит!
Клонясь и молясь неизвестно кому, орёт,
Настаивает о смерти, а она всё не берёт!
Высокий джентльмен в длинном фраке,
Не состоявший в утомительном браке,
В пятидесяти метрах стоит от земли,
В пятидесяти метрах от ночной беготни.
Изуродованный морщинистой старостью,
Поглощённый бесчеловечной бедностью
В возрасте шестидесяти семи лет
Ушёл из жизни наш гордый, угрюмый дед.
Статная фигура в длинном фраке,
Опираясь на трость в левой руке,
По Набережной тихонько плелась,
Мимо жизни, теперь её не касаясь...