За Сталинград, не щадя живота своего
12 мая 1942 года войска Юго-Западного фронта пе-решли в наступление в направлении на Харьков. Поддержи-вать наступление на участке Лозовая - Славянск должны были осуществлять войска Южного фронта. И.В.Сталин высказывал серьезное опасение в отношении Краматорской группировки противника, клином нависшей над линией фронта наших войск. Однако, Н.С.Хрущев, являясь членом военного совета фронта, поддержал решение командующего Юго-Западным фронтом маршала С.К. Тимо-шенко, убедив Сталина в том, что опасность со стороны Краматорской группы преувеличена и нет никаких основа-ний прекращать операцию.
Как оказалось, в дальнейшем опасения Сталина были вполне обоснованными... Харьковское наступление превра-тилось в жестокое поражение: 6-я, 57-я, часть сил 9-й ар-мии и оперативная группа генерала Л.В.Бобокина оказались полностью окруженными. Прорваться удалось далеко не всем. Погибли генералы Бобокин, Костенко и Подлас. Наши войска с тяжелыми боями отходили на восток, пытаясь за-крепиться на тыловых рубежах. Южный фронт понес невос-полнимые потери. В четырех его армиях осталось не более ста тысяч человек. И слабость этого фронта приведет к тому сражению, которое назовут переломным в Великой Отече-ственной войне Советского Союза.
Битва на Волге!.. Так будут называть то, чему будет не просто свидетелем, но и участником Мелехов Виктор Михайлович.
Царицын, Сталинград был памятен еще по годам Гражданской войны. В годы, когда редкая патриотического звучания песня могла рассчитывать на жизнь без упомина-ния имени вождя, нельзя было, говоря о Гражданской войне обойти тему личного участия И.В.Сталина в обороне этого приволжского города от белых. Всем должно было ясно, что не будь в Царицыне тогда Сталина, город был бы белы-ми взят, а это могло изменить ход всей истории. За заслуги вождя город был переименован, ему было присвоено имя Сталина. И становится вполне определенным – Царицын мог оставаться рядовым, заштатным городишком, но Сталинграду такое – не позволено!. Городу было уделено большое внимание. Он непрерывно рос и развивался. Были построены огромные заводы: «Баррикады», «Красный Октябрь», Тракторный и другие.
Война шла, город работал в мирном, но ускорившем свой бег, времени.
Фронт от города был далеко. Жители города жили обычной мирной жизнью, зная, что где-то далеко от них идет война. Ни один немецкий самолет еще не появлялся в небе над городом. Не долетали сюда и грозы военные, на земле рождаемые. Беды не чувствовали горожане.
Где-то дрожала от взрывов бесчисленных и тяжких земля, на теле ее язвами образовывались глубокие воронки. Горели села. Черный смрадный дым стелился над степными травами. Рушились стены здания, оседали башни элевато-ров. Гибли люди, вооруженные и невооруженные. Неслись крики и стоны. А здесь, в Сталинграде, все было спокойно. Несла свои седые воды река Волга.
Она еще не слышала на берегах своих звуки губной гармоники. Никогда не слышала слов непонятных, распева-емых на мотив русской могучей песни «Из-за острова на стрежень…»
… Volga, Volga, muter Volga.
Vоlga, Volga - Russland fluss…
Трагизм Сталинграда был в том, что город не был го-тов к появлению у стен его танков противника. И не было значительных сил, которые могли бы прийти к нему на по-мощь. За Волгой не было крупных городов. Мирному городу предстояло встретить не один, не два танка, а целую танковую дивизию. А еще не следовало бы забывать и о том, что немецкой авиации совсем не трудно преодолеть воздушное пространство к Сталинграду, ничем не охраняемое.
Беда была тут же, рядом, только пока еще невидимая. Откуда сталинградцам было знать, что растянутый на 700 километров фронт немцами уже прорван? Что командую-щий фронтом маршал Советского Союза Тимошенко уже не контролирует обстоятельства и, что 16-я танковая дивизия противника на большой скорости, не встречая никаких пре-пятствий на своем пути, мчится к Сталинграду?
Начало 23 августа 1942 года было таким же, как и в предшествующие дни в большом приволжском промышлен-ном и культурном центре. Школьники сидели за партами. Дымили трубы Сталинградских заводов. В кинотеатрах находились те, кто был свободен от обязанностей. Работали парикмахерские, магазины. На рынке толпились домохо-зяйки, прицениваясь к продуктам и делая покупки. И вдруг… жизнь городскую взорвал рев заводских гудков. Они были непрерывными, в них на этот раз звучал не при-зыв к началу работы, а тревога и отчаяние. Городское радио объявило: «Внимание! К оружию! Враг у ворот!»
Во второй половине дня неподалеку от тракторного завода показались немецкие танки. По-видимому, танкисты вызвали авиацию. И небо потемнело не от туч темных, а от массы тяжелых немецких бомбардировщиков, подвергших мирный, беззащитный город чудовищному разрушению. Только к вечеру этого дня в Сталинграде погибло свыше шестидесяти тысяч сталинградцев. Вдумайтесь только в эту цифру, чтобы понять весь трагизм положения!..
Немецкие танки сходу овладели деревушкой со странным названием Рынок, прошли через поселок Спарта-новку, и только после этого замедлили движение, опасаясь удара своей же авиации, выжидая момент, чтобы ворваться в охваченный огнем взрывов город.
Городской комитет обороны опоздал с организацией отпора. Только танкисты учебного танкового батальона, находящиеся на тракторном заводе в ожидании получения новых боевых машин, вступили в бой с фашистами. Потом к ним присоединились истребительные рабочие отряды. Мирное население Сталинграда взялось за оружие. Было пущено в ход все, что могло стрелять. Город стал похожим на кромешный ад. О том, что происходило в городе, Ставка Верховного Главнокомандующего узнала только утром 24 августа 1942 года. Истекая кровью, трое суток сражались отряды рабочего ополчения, а регулярных войск не было. Только 25 августа первый секретарь Сталинградского обкома партии А.С.Чукянов объявляет город на осадном положении. С врагом сражались у Рынка, Сухой Мечетке, Орловке и других местах. Но силы были неравные. Разве могут устоять рабочие, вооруженные винтовками, против танков? Ополчение отходит для того, чтобы тут же создать новый очаг сопротивления. Наступила ночь, жутко тревожная. Тыла нет. Нет харчей, мало боеприпасов… И вдруг слышно громкое: «Ура!» В 7 часов утра к берегу подходят катера, с них спрыгивает на землю морская пехота и сходу ввязывается в бой с немцами. Рынок очищен от немцев. Выбили их и из Спартановки. Правда, позднее немцам удается захватить и Спартановку, и тракторный завод, да и почти весь город. Но Рынок так и останется нашим. Здорово досаждала защитникам города немецкая авиация, бомбившая город с восхода и до заката. Нашим зениткам, которые были в небольшом количестве, приходилось сражаться не с воздушными немецкими пиратами, а с немецкими танками, поскольку в городе не было противотанковой артиллерии. С ними еще, кроме зениток, сражались рабочие с гранатами и бутылками с за-жигательной смесью, так называемым «коктейлем Молото-ва». Через пять суток в Сталинград прибыла 124-я стрелко-вая бригада полковника С..Горохова, взявшая на себя обо-рону северной части тракторозаводского района города.
Возникает вопрос: «Как могло случиться, чтобы Ставка в течение пяти дней не реагировала на происходящие в Сталинграде события? С точки зрения логики, это не объяснимо!
Как бы то ни было, дела обороняющихся были пло-хими. Сил, чтобы выбить врага из Сталинграда, не было.
Верховный Главнокомандующий сказал тогда: «У нас слишком плохо идут дела на юге, и может случиться, что немцы возьмут Сталинград!»