Одним майским вечером 2009 года зашли мы с группой туристов из Киля в берлинское кафе «Пастернак» с русской и еврейской кухней. На стенах портреты Бориса Пастернака,близких ему людей, Анны Ахматовой, Вертинского и других. Воспоминания опять захватили меня.
В конце 60-х годов прошлого века мой муж, как-то придя с работы, рассказал, что у них на кафедре автоматики и телемеханики Московского энергетического института работает старший сын Бориса Леонидовича Пастернака, Евгений Борисович. Он пишет кандидатскую диссертацию. Мой Саша ему помогает. К тому времени он был уже кандидатом наук.
Первое время у меня с Евгением Борисовичем было только телефонное знакомство. Он часто звонил Саше домой, и время от времени мы с ним общались. После успешной защиты диссертации в 1969 году Евгений Борисович пригласил нас с мужем на банкет в литературное кафе в Столешниковом переулке. Тогда-то я и познакомилась с ним лично.
Банкет проходил в небольшом зале кафе, а в соседних залах сидели московские писатели. Я узнала Римму Казакову.
Прошло несколько лет и оказалось, что Евгению Борисовичу приходится уволиться из Московского энергетического института. Возмущенный этим обстоятельством муж рассказал мне, что в институте разыгрался ужасный скандал. Евгений Борисович "позволил себе" проводить уезжающую к мужу в эмиграцию жену Александра Солженицина, Наталью. Евгений Борисович объяснял, что не мог поступить иначе. Они давно знакомы с Натальей, и он должен был проводить эту женщину, не зная, увидятся ли они когда-нибудь впредь. Особенно негодовал таким "непатриотическим поведением" сотрудника заведующий кафедрой Герман Карлович Круг. В итоге Евгения Борисовича Пастернака уволили с работы. Некоторые сотрудники кафедры стали открыто возмущаться. Обстановка накалилась настолько, что кое-кому пришлось искать себе новую работу. Группа сотрудников кафедры во главе с профессором Нетушилом ушла в Институт тонкой химической технологии на кафедру электротехники. Мой муж Александр Косякин ушел вместе с этой группой.
Мы тогда очень переживали за Евгения Борисовича. Сегодня я думаю, ему не надо было огорчаться, что его уволили. Он смог заняться литературным наследием своего великого отца и, как я знаю из прессы, много сделать для издания произведений Бориса Пастернака.
Известно ведь - что Бог ни делает, все к лучшему.