Может быть, не было того указания Ленина
№ 13666/2 "О борьбе с попами и религией".
Может, это был номер какого-то Постановления или
ещё чего-нибудь?
А, может, не было его решений по поводу
будущего царской семьи или адмирала Колчака?
Были. И эти факты такие же достоверные,
какие были о том, что он
жрал "чернильницы" в тюрьме, убивал беззащитных
зайцев при наводнении в Красноярском крае в
своей ссылке... И то, что Крупская привезла ему туда
его любимую лампу с зелёным абажуром. Чтобы он мог
писать по ночам свои бредни.
Его отец, Илья Ульянов, директор национальных училищ. Как он мог воспитать таких сыновей? Только один из них, Дмитрий, оказался нормальным. Остальные - террористы. И Александр, повешенный за преступление, и второй - мстивший за него.
Но... То, что случилось потом с православной
религией в России и её служителями - это такой же достоверный факт.
Разрушенные церкви,
превращённые в склады, исковерканные судьбы
людей.
Но осталась Вера...
Недостойная только власти Советской...
* * *
Я шёл, как бычок на бойню… И по дороге хныкал: - Я же левша, как я буду играть?
- Да не бойся, всё будет хорошо, ты же по классу «фортепиано» - сказала мама, не подавая своего волнения, вводя меня, первоклассника общеобразовательной школы провинциального посёлка Оренбургской области, в здание музыкальной. Поступал одновременно. И туда, и сюда.
- Научат тебя. Я помогу. И будешь ты отличным пианистом.
- Я же футбол люблю.
- Одно другому не мешает.
* * *
- Расстрелять всех ! - Сказал Щорс. Мне некогда разбираться, кто прав, кто виноват, кто белый, кто красный… Да ещё и попы к тому же. Сам бог велел … Расстрелять !
* * *
Спустя много лет после тех расстрелов, мама впихнула меня в большой кабинет, где сидел директор музыкальной школы и комиссия из шести человек.
- Хочешь учиться ? – Спросил директор.
- Да…
- Хорошо, давай послушаем тебя.
Он взял карандаш и его тыльной стороной простучал по столу :
- Там-та-ра-ра-там-там-там- Там-та-ра-ра-там-там-там-там-там.
- Простучи точно также.
Он протянул мне в руки карандаш.
Я простучал.
- Там-та-ра-ра-там-там-там- Там-та-ра-ра-там-там-там-там-там.
- Хорошо. Ты внимательный. – Сказал он.
- А что ты нам споёшь ?
В голове забегали мысли. Что - же спеть? И я запел первое, что пришло в голову. Отец ещё учил ...
- Шёл отряд по берегу, шёл издалека. Шёл под красным знаменем командир полка.
Э- э-эх, командир полка….
Директор удовлетворённо откинулся на спинку стула, слушая меня.
А я продолжал.
- Голова обвязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве.
Э- э-эх, по сырой траве… Чьи вы хлопцы будете? Кто вас в бой ведёт?
- Достаточно. – Произнёс он. – До батрацких сынов допевать не будем. Называется: "Песня про Щорса". А, вообще-то, кем ты хочешь быть? (имея в виду – пианистом, аккордионистом или саксофонистом?)
Я задумался, а потом тихо сказал:
- Я хочу быть… художником…
Раздался хохот всей комиссии.
- Поздравляю тебя. – Сказал директор. – На художника у тебя ещё есть шанс, но в музыкальную школу ты принят. Ступай, порадуй свою маму.
Я бросился к дверям…
Но не думал я тогда, что те хлопцы, о которых только что пел, могли сделать такое, в своё время …
* * *
Прошло много лет.
Я взял ручку, запас бумаги и сигарет… А, может, не надо об этом писать?
Тут раздался неожиданный звонок в дверь.
- Опять кого-то "нелёгкая" принесла. Кто - бы это мог быть? Выходной. Такая рань… Соседка за сигаретой, что-ли ? Вечно отдохнуть не даёт…
Нет. На пороге стоял сосед с четвёртого этажа.
- Привет.Ты на субботник идёшь?
- Конечно, нет. Вот, когда те, кто срёт у меня под дверью и за окнами, признают себя животными, тогда пойду, уберу. Из-за волонтёрства своего, за ними. А, если нет. Пусть убирают сами за собой. Или администрация пусть набирает дворников, благо, вакансий много. И платит им достойно. Только власть пользуется этим. А эту маленькую зарплату за эти вакансии получают "мёртвые души" из той же администрации. Гоголя читал когда-нибудь? А я ведь в натуре был дворником. Конечно, работа неинтеллектуальная, но тяжёлая...
- А голосовать идёшь?
- Слушай, ты только из-за этого вопроса пришёл? Уже второй раз! Тебе платят за это, наверно. Ну,ты,дурак. Как ты задолбал меня с этим голосованием. Нет. Не иду. Зачем? Я уже однажды видел, как сжигают бюллетени…
- Так это наше волеизъявление и наш долг!
- Какой долг, идиот?! Не знаю, кому и за что ты должен, а я должен квартплату октября 2013 года и за первые полгода 2012 года из-за продажности «Славянки» во главе с Сердюковым и его суками… И, кстати, проголосовать – это моё ПРАВО, но не ОБЯЗАННОСТЬ. Понял?
- Ты неправ. Ведь твой голос какой-то другой партии отдадут!
- А ты думаешь, что я за твою партию пошел бы глотку рвать? Вот ты, «швондер», всё знаешь, как это делалось, но молчал…. А почему ? А потому, что глодал кость, брошенную тебе в твои вонючие лапы! Потому и помалкивал? И сейчас также… Технологии те же. Я пойду туда, куда мне нужно. Может быть, в церковь. Но не на продажный избирательный участок.
- Религия – опиум для народа.
- Нет, сучара, – ответил я. - Это перефразировал твой любимый, «вечно живой», сам террорист, который устроил революцию за германские деньги, мстя за своего брата, одного из первых террористов, которого и нужно было повесить за то, что сделал. А Маркс, в своих германских пивнушках, задолго до этого написал совсем по-другому. Знаешь, как?
- Нет…
- А вот так : - Религия – опиум народа. Чувствуешь разницу, дурак ? А как говорят в Одессе, это две большие разницы. Маркс, под этим выражением, имел в виду ту отдушину, которая даёт народу хоть как-то отдохнуть, во что-то поверить и в чём-то покаяться… Иди уже, баран. Голосуй за своё. Твой голос, конечно, будет самый весомый… Это твоя отдушина. Кстати, а ты не знаешь, как нам реорганизовать рабкрин ?
- Не-е, не знаю… А чё такое рабкрин ?
- Вот и хорошо, что не знаешь.
Он ушёл. А я думал. Вот, если – бы он в то время вник и ответил на этот вопрос, то давно уже отсидел бы… А, может, давно уже лежал бы в могиле… От мести уже следующего террориста.
Два человека, в кожаных потёртых тужурках, сидя в подводе, запряжённой худой лошадью, заехали в село Козловка, Саратовской губернии…
Правил подводой тот, что был постарше и на ремне у него висела огромная кобура с пистолетом системы "маузер".
* * *
- А чё на попов-то так набросились? А, Иван Демьяныч?
- Дурак ты, Кирюха! Религия – опиум для народа. Понял? Комиссара внимательно слушал?
- А чё такое – опиум, Иван Демьяныч?
- Отрава, Кирюха, отрава…
Кирюха, недоумённо пожав плечами, опять думал и задавал вопросы.
- Демьяныч! А ты что, в церкви отроду не бывал?
- Да был, Кирюха, был… Но что-то мне это не по нутру…
- А где воевал?
- Да у Щорса, под Киевом, в девятнадцатом... Совсем недавно...
-О! Так и я ж там же. – Удивлённо бормотал Кирюха.
- Какая разница, где был в то время. Режь да стреляй... Вот и вся наука... Война... Гражданская война...
* * *
- А меня мама, царствие Небесное, водила каждую субботу в церковь.
- Ну… И что… - Нервно дёрнув поводьями, спросил Демьяныч.
- Там было красиво… И спокойно… А вечерами я заповеди учил.
- Помогли тебе твои заповеди? Я учился другому. Как выжить… Слезай, приехали.
И спрыгнул с подводы…
- А откуда ты знаешь, Иван Демьяныч, что поп тут живёт?
- Дурак ты, Кирюха. Попы живут всегда рядом с церковью, рядом с их богом. Думают, что он их убережёт… Пошли.
* * *
Демьяныч, прихрамывая, подошёл к дому и громко постучал в дощатую дверь.
Дверь открыла женщина.
- Что Вам угодно?
Сразу, тяжёлым маузером – удар в висок. Она упала.
На шум вышел поп.
- Господи ! - Он посмотрел непонимающими глазами на происходящее...
- Неужели дошло даже до этого… Что же вы творите?
Договорить он не успел… Удары с двух сторон повалили его на пол…
- Если вы люди, побойтесь Бога …
- Ну что, поп, наша взяла. Советская власть.
- Да. Власть у вас есть. Только совести нет. А вера у вас имеется ? – Поднявшись на колени, спросил поп.
- Да нет у нас ничего. Ты всех нас в своё время обокрал. Лучше расскажи, где деньги, золото и прочее добро.
- Всё что видите, то и есть…
- А, вижу. Картошка варёная в котелке дымится и луковица на столе,да солонка. Жрать собрались? А где хлеб? О, какая икона старинная на стене!
- Не смей трогать её. Худо тебе будет.
- Ну, ты, поп, прямо предсказатель! – И, сорвав икону со стены, положил её на стол.
- Кирюха! – Позвал он. – Свяжи его и на двор. Заслужил… Да осмотри подвал. Здесь ещё трое должны быть… Потому что луковица... На пять частей порезана...
А мысль мелькнула: - Что-то мне его картошка с солью напоминает…
* * *
- Демьяныч! В подвале пацан и две девки!
- Щенка сюда. Девок закрой пока. Комиссар сказал, что девок не брать.
Кирюха вытащил из подвала щуплого пацана лет одиннадцати.
- На двор его, туда же. – Скомандовал Демьяныч.
* * *
Связанный поп стоял у стенки сарая. Глаза отца и сына встретились.
Разбитыми губами он беззвучно прошептал: - Беги, сынок, отсюда, беги...
Мальчонка метнулся в кусты.
- Ох! – Закуривая в этот момент, попытался схватить его Кирюха. Ворот худой рубахи порвался, оставшись в его руке.
- Как ты вязал его, дурак! На! Держи! - Он протянул свой маузер Кирюхе.
- Комиссар велел принимать участие всем. Твоя очередь. Стреляй попа.
Кирюха отошёл на три шага назад.
- Отвороти глаза! – Закричал он. - Слышишь! Отвороти! - И, отвернувшись, неумело прицелившись, выстрелил.
Пуля пробила попу плечо. Он упал.
- Господи, прости их, грешных, ибо не ведают,что творят… - Хрипел поп.
- Даже стрелять не умеешь, каналья! – Заорал Демьяныч. – Дай сюда!
Он выхватил из рук Кирюхи оружие и добил попа одним выстрелом в голову…
- Понял, как надо? – Демьяныч сплюнул в траву. – Идиот. А теперь иди, разбирайся с девками… Какой возраст?
- Да лет 8-и - 9-и. Они, как двойняшки. – Тряссясь от пережитого,ответил Кирюха.
- Как с ними разобраться, ты знаешь.
- Я… Я не смогу, ты чё, Демьяныч!
- Не сможешь, доложу комиссару. Он тебя первого к стенке поставит. А я уж точно не промахнусь. На!
Он протянул штык.
- С этим управишься. Патронов и так мало осталось. Два села ещё впереди.Пошёл …
Он свернул самокрутку и задумался.
* * *
Русско-японская война 1905 года для России закончилась бесславно…
И потерял он в этой войне всё. Отец – на дне морском, мать – в могиле…
И Ванька, как его когда-то называли дома, служил у хозяина. Просто.
За жратву.
* * *
- Мы в церковь. – Стоя у дверей с двумя дочками, восьми и десяти лет, сказал хозяин. – Убери здесь и во дворе. Да смотри мне !
- Да, хозяин, всё будет сделано…
* * *
- Но, как же я устал. И жрать хочется очень. – Ванька опустился в подвал, в котором жил. Из котелка взял варёную картошку «в мундире», макнул её в соль. Поел. Жаль, хлеба нет. А потом … уснул.
* * *
Его разбудили удары стальной кочерги по ноге.
- Ах ты, гадёныш! Спит! А цыгане всех кур поворовали! – Звучал гневный голос хозяина.
- Не бейте! Хозяин! Больно! Ради Бога, не бейте!
- Пшёл отсюда вон! – Хозяин ударил ещё раз по ноге Ваньки.
Тот выполз из подвала и, хромая, пошёл невесть куда...
А на крылечке дома, хихикая между собою, стояли дочки хозяина в белых платьицах…
* * *
- Что-то долго он там возится. – Иван Демьяныч докурил уже вторую.
Кирюха, выскочив из дома с окровавленным штыком в руке, рыдая, упал головой в подводу.
- Ладно, Кирюха, ты забирайся и чуток подожди.
Демьяныч зашёл в дом, проверил подвал, а потом забрал ещё тёплую картошку, забросав солью из солонки.
- Надо же, а хлеба точно нет.
- А икона как-же. – Вспомнил он. Взяв её со стола, он вышел, переступив через жену попа.
- Надо же,ещё дышит. Да, ладно, сама подохнет… - Он взглянул на небо.
- Поехали, Кирюха, поторапливаться надо, сильная гроза скоро будет.
* * *
Очередные села всегда пустели с приездом таких «гостей».
- Кирюха, хватит страдать! Вставай. Иди, пусть встречают.
- Дай маузер. – Тихо, но жёстко сказал Кирюха. Со штыком не пойду.
Демьяныч внимательно посмотрел на него и подумал."- Да, не пойдёт".
- На. Только патроны экономь. Мало осталось.
Кирюха молча двинулся к дому попа, но, не доходя до него, выстрелил себе в висок…
- Что? Что-ж ты наделал! Как мне доложить об этом комиссару ? Вот дурак!
В этот момент совсем рядом сверкнула молния. И через несколько секунд грянул сильный раскат грома.
Демьяныч быстро развернул подводу и, нещадно хлеща лошадь кнутом, гнал обратно.
Молнии били беспрестанно. И от их ударов в основания берёз, роща клубилась в дыму.
И походило это в ночи, как сущий ад...
Ему стало страшно. Он привстал и поднял голову к небу. Струи дождя заливали его лицо.
- Господи! – Заорал он. – Господи! Пожалей меня!
Очередная молния ударила прямо в него. Он замертво упал навзничь в намокшее сено своей подводы. А рядом лежала отобранная им у попа икона, залитая дождём, как слезами, вознеся к небу свой светлый лик...
* * *
А недалеко, в берёзовом перелеске, плача от холода и страха, спасаясь от грозы, лежал на земле тот сбежавший пацан…
В тот момент судьба пощадила его. Он несколько лет беспризорничал, но, органы ВЧК «вычислили» его. И страна по-своему о нём позаботилась. Одела, накормила, обучила. А потом он погиб, защищая её, 11 января 1944 года в разведке боем, будучи начальником разведки танкового корпуса.
Это был мой дед...
________________________________________
Музыкальную школу я бросил, а зря........
Запирая входную дверь, опять увидел его, своего соседа, уже не очень «ходячего».
- Ну что, "швондер", проголосовал ? Легче стало? Может, с тобой «Марсельезу» спеть или «Интернационал» ? Я ещё помню.
- А что, «Интернационал» - классная песня, я её наизусть знаю. И, кстати, – медленно поводя указательным пальцем у моего носа – сказал он . - А «Марсельеза» – это что, песня про какую-то бабу? А швондер – это кто? Это герой или ты меня обозвал как-то ? А ?
- Иди уже, безголосый петух, свой голос ты уже отдал. Отоспись. Может и одумаешься… Хотя, вряд-ли… Это зараза уже навеки в твоей крови …
* * *
Стемнело… Давно несмазанная дверь подъезда, проскулив, «ми-соль-си», а потом «си-соль-ми», захлопнулась за мной.
- Ну, куда же мы идём, душа моя? Опять за водкой ?
- Ну, не к «швондерам» же…- Ответила душа. -Но, за водкой, извини,не пойду. А ноги сами привели меня туда,куда нужно было прийти...
И я, услышав звук колоколов, остановился и поднял голову.
Передо мной стояла церковь…