- Ваша светлость, может, окно открыть? Сегодня что-то жарко, еще эта церемония…
Взгляд герцогини блуждал, а веер не останавливался ни на мгновение.
- Мадам! Вы слышите меня? Я говорю, что церемония…
Карету тряхнуло, и герцогиня де Шеврез очнулась:
- Что? Ах, церемония! Да, все было отлично, архиепископ должен быть доволен. А он, как он великолепен…
- Вы видели, там был Ваш поэт. У него, оказывается, голос! И какой красивый!
- Да, красивый, очень!
- Просто прекрасный, не правда ли? Поет замечательно.
- Он поет? Не слышала.
- Да, просто блистательно!
- Вы правы, блистательный. И этот костюм…
- Э-э-э… сутана, мадам?
- Ну, Вы скажете, сутана! На Вас не угодишь! Если это сутана… ничуть не хуже, чем тот, с жемчугами. Алмазы ему так к лицу!
- Не думаю, что у него есть деньги на алмазы.
- Смеетесь? У него и так все было, а уж теперь, когда Карл стал королем…
- Вы хотите сказать, что им заплатят за церемонию вдвойне?
- Карл никогда его не обижал.
- Кого, мадам?
Герцогиня уставилась на Пютанжа:
- Герцога, конечно. А Вы о ком?
- Так Вы о Бекингеме?
Герцогиня де Шеврез раздраженно махнула на Пютанжа веером и снова задумалась.
- Знаете что, скажите-ка кучеру, пусть едет к графу Холланду. Да поживее.
***
Арамис спешил. Ноги путались в полах сутаны, но он не стал заходить на квартиру, чтоб переодеться. Наконец этот кошмар закончился – И все было исключительно!
Теперь он может вознаградить себя. Мари простит ему сутану.
Проклятая церемония требовала всего внимания и сил. Нельзя было отвлечься ни на секунду, и он совсем не видел герцогиню. Зато теперь он почти бежал.
Вот и ее особняк.
Он едва успел приостановиться, чтоб не столкнуться лоб в лоб со сбегавшим со ступеней Пютанжем. Тот узнал его:
- О, а вот и Вы. Я видел Вас сегодня, Вы поете хорошо.
Арамис молча поклонился. Это было невежливо – молчать – но у него болели связки и, кроме того, он уже успел достаточно узнать Пютанжа. Если тому дать повод, он будет говорить без конца, а Арамису не терпелось увидеть герцогиню.
- А я вот иду, - продолжал Пютанж, – она карету отпустила, а теперь передумала. Вот. Меня за каретой послала. Сейчас поеду. А Вы ее ищете? Так она у Холланда. А Вам что, очень надо? Хотите, со мной поехали.
Из этого потока слов Арамис понял только, что герцогини здесь нет, но его могут к ней отвезти. Он кивнул.
По дороге Пютанж болтал без умолку и совсем не замечал, что ему не отвечают. Арамис ничего не слушал. Имя Холланда парализовало его мысли.
Карета подкатила к особняку английского посланника. Пютанж выскочил и крикнул кучеру, чтоб тот не отъезжал.
Арамис выбрался следом. Они направились к лестнице, но их опередили. Дверь отворилась и на ступеньках появилась герцогиня.
Не одна.
Рядом был мужчина. Почти на голову выше ее, в чем-то белом и сверкающем. На плечах был черного бархата плащ, подбитый огненным шелком. Для этого времени года плащ был явно лишним, но на нем он казался необходимой частью великолепия. Лицо в рамке изысканного кружева было прекрасно. Таким его делало выражение гордости и уверенности в собственной неотразимости.
Щеки герцогини нежно алели, а губы трепетали – она не сводила глаз со своего провожатого.
За ними появилась еще одна фигура – темные глаза, остроконечная бородка и несколько глуповатое выражение красивого лица. Этого Арамис узнал сразу – граф Холланд. Граф, похоже, чувствовал себя неловко. Он пытался улыбаться и что-то говорил, но эти двое смотрели только друг на друга.
- Нет, нет, - услышал Арамис воркующий голос герцогини. – Вы поедете только в моей карете. Я не хочу, чтоб Вас похитили. Я отвечаю за Вас.
- Отвечаете перед кем? – голос был приятного низкого тона и говоривший прекрасно умел придать ему оттенок интимности.
Герцогиня склонилась на грудь своему визави.
- Вы знаете сами…
Мужчина подался вперед, словно желая поддержать клонившуюся в его сторону герцогиню. Это уже походило на объятия. Холланд нервно хохотнул:
- Может, господа, мы все же зайдем в дом? Не на улице же…
Герцогиня, не меняя позы, махнула в сторону кареты:
- Подавай! Милорд…
Арамис почувствовал головокружение. Он понимал кто это, но пока не было произнесено имя, он мог надеяться… Слово «милорд» было для него приговором.
Герцог Бекингем подал руку герцогине де Шеврез. В его улыбке была снисходительность. Но было там и другое. То, от чего у мадам бурно вздымалась грудь.
Они спустились к карете. Холланд поспешил открыть дверцу, опередив лакея:
- Мадам, я…
Взмах тонкой руки и лакей закрыл дверцу перед носом графа.
- Благодарю, Рич. Вы мне сегодня не нужны. Трогай!
Карета сорвалась с места.
- Черт знает что! – Холланд гневно огляделся. – Что вы тут все столпились? Черт знает что!
Он взбежал по ступеням и грохнул за собой входной дверью. Вернее, грохнул бы, если бы у него хватило на это сил.
Пютанж пожал плечами:
- А нам теперь куда?
Он смотрел на Арамиса, явно ожидая указаний.
За их спиной раздался цокот копыт. Пютанжа окликнули из подъехавшей кареты. Арамис узнал белокурую пышную даму, от которой его в Лувре спас Атос. Дама чуть не по пояс высунулась из окошка:
- Где он?
Пютанж с готовностью подбежал к карете:
- Она, то есть они, только что уехали. Вы разминулись. Они поехали к герцогине.
Дама злобно поджала губы и махнула Пютанжу:
- Садитесь. Скорее!
Пютанж поспешил залезть в карету. Похоже, он уже забыл, что приехал сюда не один.
Вторая карета умчалась так же быстро, как и первая. Арамису больше нечего было здесь делать.
На подходе к своему дому он заметил в тени под деревьями еще одну карету. На мгновение у него замерло сердце – а вдруг? От кареты к нему направилась девушка. Надежды были напрасны – это была всего лишь служанка дамы, заказавшей ему перевод. Тот самый, с которым ему помог Атос, и за который обещали хорошую плату.
Девушка улыбнулась Арамису и протянула толстый кошелек:
- Вот сударь, возьмите. За переводом мадам зайдет сама. Послезавтра в это же время. И знаете, что… Вы ведь носите не только сутану? Вам бы очень пошел модный камзол, такой, что облегает фигуру. – Служанка хихикнула. – Вы поняли, сударь? Послезавтра она придет сама!
Подхватив юбки, девушка, смеясь, побежала к карете.