В начало: http://www.proza.ru/2013/10/21/1692
Глава третья
То, что за неприступными горами лежит чужая страна ни для кого не секрет. Не секрет и то, что страны разделяют не только горы, но и иные границы. Одни – лишь тонкая линия на карте, другие - огромные расстояния, а третьи – время и даже свет.
Пока не отправишься в дорогу, не узнаешь, как пройденные мили уносят с собой само время.
Оказавшись в чужой стране, можно почувствовать, и разницу во времени. В одних краях жизнь течет не спеша, в других же бурлит и пенится так, точно кто-то подгоняет часовые стрелки. Все спешат, бегут куда-то, толкаясь, обгоняют друг друга, – останавливаться нельзя, ведь время не ждет.
Есть страны - такие далекие друг от друга, что их разделяет еще и свет. Когда одну страну согревает Солнце, другая прячется в тень.
Но, кажется, я тороплюсь?
Да, так и есть. Ну что ж делать, во всем виновато время.
***
С вершины холма сбегал редкий кустарник и карабкался на другой. И хоть дальше тянулась выгоревшая бескрайняя степь, ничто в этой чуждой стране не казалось Гастону враждебным. А поднимающийся над горизонтом диск солнца даже вселял надежду. Все сомнения ночи остались далеко позади – с той стороны скалистых гор.
- Возьми эту вещицу, Гастон, - сказал Сил Клер, протягивая нечто похожее c первого взгляда на медальон.
Небольшой золотой диск лег на ладонь. Тонкой работы вещица - по кругу, сверкая чешуйками, свился – как живой - змей. Тоскливо выпучив глаз, он без особой радости заглатывал собственный хвост.
По виду обычный медальон, однако ж, не может быть все так просто и незамысловато, особенно в такой момент. Гастон с надеждой поднял взгляд.
– Это амулет? - спросил он. - В чем его магическая сила?
- Не знаю, - признался Сил Клер. - Рогерус изготовил его по моей просьбе, когда еще ходил в учениках. Надежда была у меня, что он поможет ему кое в чем разобраться.… Да… Может тебе пригодится…
Гастон повертел медальон. Уточнил:
- Никакой магической силы?
- Ни-ка-кой, - подтвердил учитель.
- Может и пригодится, - согласился Гастон, пожимая плечами.
- Ну что ж, во всяком случае, отец по нему признает тебя, - сказал маг. - Ты же так изменился за последнее время – подрос, возмужал,… да и столько времени прошло.… Зато, увидев эту вещицу, он сразу все поймет.
- Хорошо, - Гастон убрал амулет. – А вы разве не пойдете со мной?
- Хотелось бы быть мне рядом с тобой в трудный час, но в этом краю я бессилен. Здесь сильна магия совсем другого порядка. Только такой как ты сможет сохранить себя тут, а я уже чувствую, как сила покидает меня.
- Как же я найду Гора?
- В башне из слоновьей кости скрывается он. Оттуда незримо следит и управляет всем в этой стране. Простым смертным путь закрыт к нему: неприступные стены и множество неколебимых стражей охраняют вход в башню. Однако не они, а хитрость главное из его оружий! Слова по отдельности похожи на правду, но все вместе - как паутина, которой паук опутывает свою жертву.
- Это понятно, - сказал Гастон, переминаясь с ноги на ногу, словно конь готовый сорваться в галоп. – По этой тропинке дойду я?
- Тропа - это всего лишь чьи-то следы. Хорошо если тебе по пути с теми, кто прошел до тебя, а если нет…
Долго ещё напутствовал юношу мудрый учитель. Он никак не мог остановиться, оттого что сердце его переполнилось грустью вперемешку с угрызениями совести. Кому как не ему было знать, что ещё никто не возвращался из этой страны. И вся надежда только на то, что ученику, наконец, удастся разорвать этот заколдованный круг и с его возвращением вернется и магия.
Они попрощались. Сил Клер прижал к груди ученика. Он еще долго смотрел вслед долговязой фигуре и с грустью думал о том, что Гастон, пожалуй, уже далеко не дитя.
Когда тот скрылся из виду, он выпростал кисть из длинного рукава плаща, разжал кулак и показал солнечным лучам мотылька. Поднес его к губам, пошептал чего-то и затем дунул в ладонь.
Мотылек вспорхнул, покружил над седой головой и зашелестел крыльями следом за путником. Нагнал его уже у подножия холма, и так и летел, соблюдая дистанцию, пока тот не поднялся на другую вершину. Тогда мотылек опустился в капюшон плаща и сложил крылья.
Гастон перевел дух после подъема. Внизу виднелась черная полоска реки. Что-то в ней сразу же показалось странным. Он пригляделся и только тут заметил, что в ее глади не отражаются солнечные лучи.
Сбежав с холма, он остановился перед черной рекой.
Этот мир еще более странен, чем я ожидал. Какие же монстры должны населять эту страну, если даже реки здесь почернели и никуда не текут? Где исток этой реки и где устье понять невозможно. А может быть, вода в ней просто замерзла?
Он присел на корточки и протянул руку, собираясь коснуться темной поверхности льда. И тут же отдернул, хотя собственно ничего и не произошло, разве что лед оказался не холодным как ему и положено, а слегка теплым и шероховатым на ощупь.
Лед в конце лета? Да еще и теплый. Этого просто не может быть! Почему это не может быть? В чужой стране может быть всё, что угодно. Откуда мне знать, почему бы здесь всему не быть наоборот? Летом как у нас зимой, а зимой.… Поэтому и река замерзла… и лед черный.
Он поднялся, еще не зная куда идти. Пересекать реку совсем не хотелось. Посмотрел направо, налево; везде одно и то же: степь да река. Доверившись первому чувству, он зашагал направо вдоль ненормально прямого русла реки.
Как бы там ни было, справедливо рассуждал он, но все равно, люди, или кто там ещё населяет эти земли, должны строить свои жилища поблизости от воды.
Держась от берега на почтительном расстоянии, он пытался себе представить лодки, что плавают по таким рекам. Картина получалась престранная. Единственное, чего он никак не мог себе представить, как ни старался, это - как жители этих мест пьют из такой реки.
Он шел, изредка поглядывая на небо. Туч видно не было, что радовало. Не хватало еще попасть под снегопад. Наверняка здешний снег окажется не только черным, но еще и твердым, как камень.
Когда солнце уже стояло в зените, на горизонте показалось точка, которая вскоре выросла в нечто похожее на жилище.
Вблизи оно оказалось ещё уродливей, чем показалось вдали. Под широким навесом, опирающимся на тонкие круглые опоры, притулились два странного вида короба своим несуразным обликом больше похожие на надгробья. За ними в стене пряталась довольно обычная дверь. Рядом с дверью сквозь большое окно виднелось вполне себе человеческое лицо, изображающее скучающий вид.
Заманивает, решил Гастон и, не колеблясь, шагнул внутрь.
Он ожидал, что строение тут же превратится в жуткую пещеру и из её глубин огнем загорятся глаза дракона. Но ничего такого не произошло. Стены остались на месте. Человек все так же сидел и, кажется, в самом деле скучал. Во всяком случае, вид его не внушал опасений. Толстячок был настолько низкого роста, что из-за прилавка торчала лишь круглая рыжеволосая голова. Прищуренные глазки сонно поглядывали из-под век. Странным было разве что полное отсутствие растительности на лице да недостаток рукавов на белой рубахе. В остальном он был похож на обычного лавочника. Да и стеллажи, плотными рядами опоясывающие комнату и усыпанные всякой пестрой всячиной, подтверждали эту мысль.
- Позволите ли вы мне войти? - обратился к нему Гастон со всей подобающей случаю вежливостью.
Лавочник только заморгал глазами. Тогда мотылек выпорхнул из-за спины юного мага, покружил над его головой и полетел к прилавку.
Решив, что лавочник не расслышал, Гастон повторил вопрос громче.
- Уже, - сказал тот, демонстративно позевывая.
Он отогнал назойливую мошку чуть было не угодившую в рот. Хотел прихлопнуть, но мотылек благополучно ускользнул от скорой расплаты и пристроился за его спиной. Мысли витающие над плотным затылком были невысокого полета, какие-то пегие и вялые, как сонные мухи.
Посмотрите, кого это к нам принесло в такую рань, - думал лавочник. - Очередной христарадник. Судя по хламиде, которую он на себя напялил, хочет казаться похожим на настоящего послушника. Сейчас начнет канючить милостыню на восстановление какого-нибудь мифического храма. Я этих пройдох нюхом чую. Да чего там нюхать – одного взгляда достаточно, чтобы распознать афериста. По обуви! Настоящие ходят круглое лето в сапогах, а эти в чем придется.
Нехотя толстяк приподнялся и, навалившись животом на острый угол, перегнулся через прилавок, чтобы убедиться в своей догадке. Да так и замер. Из-под плаща незнакомца торчали острые мысы бот, больше похожих на чулки – тонкая кожа и без подошв.
Вот те на, ошибся! Неужто настоящий?
Лавочник внимательнее вгляделся в лицо монаха: довольно-таки юн, по всему не больше восемнадцати. Но это только на первый взгляд. Откуда у юнца седая прядь? Опять же эта поросль под носом и на подбородке. А руки-то – крепкие, как у мужика. Кто его знает, может и значительно старше, ни черта не поймешь.
- Не могли бы вы мне помочь? – наконец решился гость.
- По средам не подаю, - круглолицый широко улыбался.
Продолжая растягивать рот, прикидывал: похож посетитель на монаха или нет. В конце концов пришел к выводу, что не похож. У собирателей милостыни - что у настоящих, что у поддельных - взгляд, как правило, виноватый. Опять же коробка на шее. А у этого коробки никакой нет, и смотрит он так, будто пришел не просить милостыню, а требовать… или грабить!?
- Дело в том, что… - вновь заговорил непрошенный гость и сбился, упершись в колючий взгляд лавочника.
- И в чем? – уточнил тот, судорожно шаря рукой под прилавком.
- Мне действительно нужна ваша помощь, добрый хозяин пещеры.… У вас такая прекрасная пещера,… требует, наверное, много внимания и отнимает все ваши силы?
- Да уж, - облегченно выдохнул лавочник, наконец-то нащупав биту.
- Тем труднее мне, видя вашу занятость, обращаться к вам с просьбой, добрый хозяин пе… - посетитель замялся, но только на миг. - Моё имя Гастон. А как мне вас величать?
- Али-Бабой, если хочешь, - ласково оглаживая одной рукой биту и берясь за ее рукоять другой, ответил лавочник.
- Добрый Али-Баба, не могли бы вы указать мне путь к башне из слоновой кости?
На долгое мгновение в комнате повисла недобрая пауза.
- Надо же как тебя колбасит, - наконец протянул круглолицый.– С каких же это гор ты спустился, приятель?
- Откуда вы…? - юный маг от неожиданности даже отступил на шаг.
Придя в себя, он вынужден был признать, что этот лавочник не так уж прост, каким показался на первый взгляд.
- Вы правы, мудрый Али-Баба, с гор, - признался Гастон.– Буду с вами до конца честным – из-за гор. Тех, что в половине дня ходьбы на юге отсюда, - и махнул рукой в сторону окна.
Ну да, как же - отсюда не то что за полдня пешком, но и за три дня на кривой кобыле ни да каких гор не доскачешь, подумал лавочник. Но вслух говорить ничего не стал. С психами, как где-то читал, самое главное не вступать в спор. Во всем соглашаться, если, конечно, не хочешь, чтобы они из тихих превратились в буйных.
- Так вы мне поможете? – продолжал настаивать Гастон.
- Мужик, это не справочное бюро,– ответил Али, улыбаясь настолько приветливо, насколько был способен. - Заправить - пожалуйста, а остальное извини, - он на всякий случай покрепче ухватил биту. - Но связь работает. Сам понимаешь… пожарных там вызвать… или ещё кого, - и многозначительно посмотрел. Прищурился.
Гастон не понял, на что он намекает, но по интонации догадался, что помощи здесь ждать не стоит. Поблагодарил радушного хозяина и вышел из лавки.
______________
Листаем? http:http://www.proza.ru/2013/11/08/1633
...