Начало см http://www.proza.ru/2013/10/02/473
Какая тишина ночью в деревне! Если в мае на болоте квакают лягушки, то в конце июня их уже не слышно, и только звенят слегка комары да сияет на светлом даже в полночь небе круглая желтая луна.
Софья Петровна любила ночевать в деревенском домике. Жутковато лишь поначалу было, когда только привыкали они с Колей к этим местам, ибо непривычно для городского жителя не иметь через стенку соседей. Все казалось – вот из мрака появится внезапно маньяк-убийца, как в американском триллере, и некому будет их спасать, потому что ближайшие соседи - только глуховатые старики-пенсионеры, а милиции сюда ехать из города совсем несподручно. А потом привыкла, что никому их небогатый скарб не надобен, и ночевала уже совсем одна. Кому она, старая перечница, нужна - так рассуждала. И спала в этом безмолвии замечательно, не то, что в городе, где и среди ночи настоящей тишины не бывает.
А в этот раз колобродил допоздна Валерка, инвалид-сосед. Жену его в больницу положили, так он нашел себе товарища, бывшего заключенного, с которым и водку пили с утра до вечера, и ругались потом чуть не до драки, и снова мирились. В общем, культурно отдыхали в отсутствие супруги.
Как только они угомонились, так и Софья Петровна задремала и только-только начала проваливаться в сладкий сон, как вдруг разбудил ее какой-то посторонний, непривычный звук, словно у самой стены избушки кто-то шел, крадучись. Сердце забилось беспокойно, аж в пот бросило. Неужели кто-то из забулдыг ищет, что украсть? Наверное, на бутылку не хватает. Только где же им ночью-то продадут?
- Ну, бояться-то нечего, - успокаивала себя Софья. - На окнах – решетки, двери заперты. Не станут же они ломиться в дом, шум поднимать. Порыщут, да уйдут.
Но все равно было тревожно, неприятно. Вспомнились опять страшные фантазии про маньяка. Она тихо встала, на цыпочках прошла к окну.
Послышался звук льющейся жидкости.
- Мочится на стену, - догадалась Софья Петровна. – Надо бы его шугнуть, показать, что хозяева дома.
В лунном свете за окном нарисовалась высокая мужская фигура. Она обернулась лицом к Софье, силясь разглядеть что-то в темном окне. Женщина инстинктивно отшатнулась. Голова незнакомца была покрыта капюшоном, и Соне живо вспомнился почему-то облик убийцы из триллера «Крик». Секунду он стоял, как вкопанный, а затем продолжил движение вдоль дома, поливая из канистры основания стен. До Сониных ноздрей дошел, наконец, запах бензина, и она ужаснулась внезапной мысли о готовящемся поджоге.
- Эй, вы, там, что вам нужно? Уходите немедленно, или я звоню в полицию! – крикнула она, как могла, грозно.
Никакой реакции.
Соня всегда боялась смерти в огне. Читая о том, как религиозные фанатики сжигали на кострах людей в средние века, она представляла себя на месте их жертв, и тут же, не в силах пережить все ощущения до конца, гнала от себя нелепые фантазии.
Незнакомец щелкнул зажигалкой.
- Нет! – крикнула Софья, - Прошу вас, не делайте этого!
Пламя вспыхнуло мигом, и в комнате стало светло. На окнах решетки. Соня рванулась к двери, но не смогла открыть ее: снаружи в петли для замка незнакомец вставил что-то, видимо.
- Куда звонить? Кажется, ноль один или ноль два? Ой, нет! С сотового телефона как-то по-другому! Почему я никогда не интересовалась этим? – заметались в панике ненужные мысли.
Конечно, ненужные, ведь дом сгорит гораздо раньше, чем придет спасение извне! От жары и дыма она скоро потеряет сознание, и тогда – все. Вдруг она вспомнила, что Коля, зная о ее патологическом страхе перед возможным пожаром, решетки поставил не везде. В дощатой кухне была лишь их имитация: палки от спинки железной кровати он отпилил и нарезал, прикрепив их к створкам, чтобы снаружи при закрытом окне была полная иллюзия, что решетка есть, и чтобы грабители даже не помышляли о проникновении внутрь.
Дом быстро наполнялся черно-желтым дымом. Она вернулась в избу. Неожиданно трудно оказалось найти сумку с документами и деньгами и куртку, чтобы прикрыть волосы от огня. В куртке с капюшоном она сумела пробраться на кухню. Доски уже горели вовсю и было почти невозможно терпеть этот жар, проникающий в легкие. Прихватив металлические шпингалеты рукавом, она долго дергала их, а они не хотели поддаваться. Наконец, все получилось. Она распахнула окно и через боль от ожогов, движимая лишь инстинктом самосохранения, ступила на то, что раньше было подоконником, отталкиваясь от него кнаружи. Раздался какой-то треск, и она провалилась в темноту.
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://www.proza.ru/2013/11/08/868