Везенье, как и деньги – вещь относительная. У гениев-самородков, грешащих изобретательством на дому, остродефицитная.
Однако из всякого правила бывают исключения, кои тоже вещь относительная. В том смысле, что относятся обычно к конкретному индивидууму.
Сергей Иванович являлся именно таким индивидуумом. Если изобретательская фортуна и изменяла ему, то втихаря. В его светлой, во всех смыслах, голове постоянно возникали какие-то фантастические идеи требующие немедленного воплощения. И ведь воплощал же!
Особого дохода это, правда, не приносило, зато существенно сужало жизненное пространство.
Последней фишкой было создание СМО - синтезатора материальных объектов. Простой как лапоть агрегат состоял из трёх основных блоков: камеры предварительной обработки, камеры материализации и управляющего компьютера. Чудо техники занимало треть комнаты, но супруга, женщина миниатюрная и не до конца испорченная благами цивилизации, мужественно терпела его присутствие в жилом помещении. До первых опытов. После удачного синтезирования гвоздя, она вздохнула, однако почла за благо оставить свои комментарии при себе.
Когда же в округлой прозрачной камере материализации возникла муха и принялась с неистовым жужжаньем биться о стенки, Татьяна Михайловна не выдержала:
- Господи, Серёжа, ты как ребёнок, честное слово! Носишься со своим СМО как с писаной торбой. Подумаешь, муху синтезировал! Великое достижение мирового масштаба!
Сергей Иванович почувствовал себя уязвлённым, и яростно блеснув стёклами очков, парировал с вызовом:
- Представь себе – достижение! Синтез живой материи. Между прочим, из элементов неживой.
- И толку? Да сними сетку с окна – этой живой материи, знаешь, сколько налетит? Хлопать замучишься. Лучше б ты неживую материю синтезировал. В каких-нибудь условных единицах. Хоть польза была бы. Для дома, для семьи. Я уже молчу про кран над мойкой, который течёт, между прочим, третью неделю.
- В каких единицах, например? – съехидничал Сергей Иванович, демонстративно проигнорировав замечание про некорректно ведущий себя кран.
- Например, в долларах. Или евро.
- Да легко!
- Ну-ну, давай, попробуй! Я посмотрю, как это у тебя получится.
- Ещё как получится! Танюш, у тебя есть хоть один доллар или евро для образца?
Татьяна Михайловна многозначительно хмыкнула и удалилась.
Сергей Иванович почесал макушку, обследовал содержимое карманов и не найдя в них ничего подходящего озадачился. В его деятельном мозгу тут же родился гениальный план, и даже была детально обдумана половина операции по добыванию валюты, когда появилась супруга и с видом полнейшего превосходства вручила ему новенькую пятисотку.
- На, горе моё. Тренируйся.
- Танюша, ты – прелесть!
Сергей Иванович немедленно приступил к демонстрации возможностей чудо-техники, мысленно предвкушая кульминацию утирания носа супруге.
– Смотри. Опля!
Непринуждённым жестом изобретательской руки купюра была отправлена в камеру предварительной обработки.
– Задаём параметры, - пальцы быстро застучали по клавиатуре. – Тебе, как моей многотерпеливой супруге предоставляется уникальное право первой нажать на пуск.
Татьяна Михайловна грустно улыбнулась и нажала на клавишу Enter.
Синтезатор издал легкое шипение, и через минуту в прозрачном цилиндре возникла, порхнула и плавно опустилась на дно бумажка фиолетового цвета. Сергей Иванович торжественно извлёк её и вручил жене:
- Можешь отдавать на экспертизу.
Татьяна Михайловна придирчиво осмотрела бумажку со всех сторон, и отбыла восвояси.
Примерно через полчаса она явилась вновь с глупой потерянной улыбкой:
- Представляешь, приняли!
- Что приняли? – не отрываясь от монитора машинально откликнулся Сергей Иванович.
- Пятисотку приняли. Я купила на неё батон колбасы. И сдачу дали.
- Будем считать экспертиза прошла успешно, - вяло заметил гений синтеза, углублённый в решение очередной задачи.
- Серёжа, ты не понял! Пятисотку приняли! Даже просветили.
- Я тебе что говорил? Неживая материя, ерунда.
- Да как ерунда?!
Заметив, что до сознания супруга в данный момент достучаться не представляется возможным, Татьяна Михайловна робко спросила:
- А ты ещё сделать можешь?
- Тань, ну опять ты лезешь со своими глупостями в самый неподходящий момент! Сколько штук тебе надо, чтоб ты, наконец, оставила меня в покое?
- Ну, сто для начала.
- Да не проблема.
- Слушай, а если другую бумажку?
- Да какая разница! – вышел из себя гений. – Хоть фантик от конфеты. Тащи, нашлёпаю тебе сто штук и отцепись от меня наконец!
Татьяна Михайловна вопреки своему обыкновению спорить с мужем не стала, а быстренько принесла пятитысячную купюру. Сергей Иванович раздражённо сунул её куда следовало, остервенело проклацал клавиатурой и вновь углубился в свои занятия.
Чудо-машина прошипела, в прозрачном цилиндре нечто взвихрилось, развернулось веером, вскоре он оказался битком набит, и комнату огласило угрожающее гудение.
- О, чёрт! Превышение по массе! Поднесёт тебя с твоими идеями!
Сергей Иванович молниеносно отбарабанил по клавиатуре, цилиндр приподнялся над подставкой и в образовавшийся зазор пулемётной очередью полетели купюры. Извержение продолжалось несколько секунд, после чего агрегат угомонился.
- Здесь не сто, здесь больше будет, - счастливо улыбаясь, обрела дар речи Татьяна Михайловна.
- Подумаешь, ноль лишний пробил, – буркнул гений. И тут до него дошло.
Оставив в покое монитор, он посмотрел на Татьяну Михайловну и… не нашёлся что сказать. Ибо понял – грядёт катастрофа. Буря, ураган, цунами, невиданной силы стихийное бедствие, которое сметёт всё на своём пути. Возможно, опрокинет и утопит семейную казанку.
Выдержав паузу, Сергей Иванович постарался как можно мягче и спокойнее выразить своё отношение к текущему моменту:
- Танюш, ты только не паникуй по поводу мусора. Рассосётся.
- Рассосётся? - Многотерпеливая супруга была потрясена настолько, что приобрела явное сходство с домовым сычом. - Мусор? По твоему – это мусор?!
- Конечно мусор. Опытные образцы. Отработанный материал, не имеющий практического применения.
- Как это не имеющий? А колбаса?
- Один раз фокус удался и хорошо. Вернее не очень.
Сергей Иванович, немного помялся и продолжил:
- Пойми, это нельзя использовать. Никак.
- Ну, почему?!
- Да потому что, во-первых, на всех купюрах одинаковые номера, а во-вторых, материализация не стойкая. Через полчаса от этого вороха бумажек ничего не останется.
- Ты хочешь сказать, что пятисотка, которую я дала кассирше, испарится из кассы? И я наказала девушку на двести шестьдесят пять рублей?
- Уже испарилась. Как гвоздь, муха и прочее.
Под прочим подразумевалась золотая брошь, о которой гений решил тактично умолчать.
- Ну, знаешь, знаешь… У меня нет слов! – Выразив всем своим видом крайнюю степень презрения, Татьяна Михайловна гордо отбыла на сопредельную территорию.
Сергей Иванович понял - если сей секунд он не совершит чудо, небывалый подвиг и бог его знает что ещё, Татьяна в очередной раз уедет к маме и придётся минимум две недели питаться пакетированными супами и бутербродами. Поэтому, тяжело вздохнув, он отправился на кухню, где и совершил требуемое геройство – заменил кран над мойкой. После чего с чистой совестью вернулся к своему детищу, и вновь погрузился в научный процесс не только с головой, но даже с домашними тапочками.
***
В соседней комнате Татьяна Михайловна, оскорблённая и униженная, душевно металась меж двух огней. Ей было жаль кассиршу, но, в чём она никак не хотела сознаться себе самой, ещё жальче упущенную возможность сказочно разбогатеть.
«Бедная девчонка, сидит сейчас, плачет, небось. Нет, Серж очень непрактичный человек. И несерьёзный. Не предупредить о последствиях! А если ему удастся сделать материализацию стойкой? Тогда…» - дойдя в своих рассуждениях до этого интересного момента, Татьяна Михайловна окончательно погрузилась в мечты о белом теплоходе, маленьком замке и новых туфлях. Может быть, ей пригрезилось бы ещё что-то, если бы за стеной не раздался адский грохот.
Татьяна Михайловна на секунду замерла, потом сообразила, что звук шёл со стороны её любимой, чистенькой, ухоженной кухни, где сию минуту творился разбой.
- Энтер!!! - завопила она не своим голосом, - ворюга! – и опрометью кинулась выдворять из кухни кота.
От внезапного грохота Сергей Иванович подпрыгнул в кресле вертушке, а при именовании кота совершенно непроизвольно нажал клавишу Enter.
Монитор мигнул, по экрану быстро-быстро побежал длиннющий список из буковок и циферок.
Гений схватился за голову, потом метнулся отменить последнее действие, но не тут-то было. Система вышла из-под контроля. Управляющий компьютер перехватил управление на себя, и взволнованному до крайней степени изобретателю оставалось только ждать готового результата или пойти на крайние меры – отключить питание.
После непродолжительной борьбы исследовательского духа со здравым смыслом, дух победил.
Сергей Иванович скрестил на груди руки, вытянул ноги и, откинувшись на спинку кресла, приготовился достойно принять удар судьбы. В том, что все наработки погублены окончательно и бесповоротно он нисколько не сомневался. В данную единицу времени его волновал только один вопрос: будет ли система подлежать восстановлению, или всё придётся начинать с нуля.
Наконец, автоматическое письмо прекратилось неожиданной фразой «ПРОЦЕСС ФОРМИРОВАНИЯ ЗАВЕРШЁН».
Агрегат взрыкнул, в камере материализации потемнело, затем сверкнуло, снова прояснилось и на дно цилиндра, с ласкающим ухо звоном, упала запечатлённая в золоте пятитысячная купюра. На неё шлёпнулась тонкая пластинка золотой пятисотки.
- Серёжа, ты – гений!
В дверях возникла Татьяна Михайловна. Её восторженный комментарий относился к починке кухонного крана, но Сергей Иванович, разумеется, не мог этого знать и внутренне напрягся, ожидая продолжения неприятного разговора о плодах экспериментов.
Синтезатор снова взрыкнул и родил золотую муху. После мухи на свет появился гвоздь. Затем ещё один, и ещё один. Производственная мощность нарастала, агрегат загудел, цилиндр начал приподниматься.
- Ложись! В укрытие! Танька, беги! Дверь закрой! – заорал Сергей Иванович и, осознав, что добежать до спасительной двери сам уже не успевает, мигом оказался в укрытии, то есть под столом.
Неординарное поведение супруга ввело Татьяну Михайловну в лёгкий ступор, но первый просвистевший в воздухе гвоздь живенько вернул остроту мышления и скорость реакции.
Татьяна Михайловна выскочила из комнаты, захлопнув дверь.
Интенсивный обстрел продолжался в течение нескольких минут. За это время гений успел вспотеть, вспомнить учебный полигон, проникнуться глубоким уважением к бойцам спецназа и обратиться к богу с короткой молитвой-воззванием о предотвращении человеческих жертв.
Наконец тысячный гвоздь по шляпку вошёл в дверной косяк и агрегат затих.
Сергей Иванович с опаской выбрался из-под стола и огляделся. Поражающая способность синтезатора оказалась уникальной. По всему периметру комнату опоясывала узкая золотая лента. Ни один гвоздь не пропал даром. Все вошли во что попали по самую шляпку. Оконные стёкла не пострадали, так как линия огня прошла аккурат под подоконником. Монитор и камера предварительной обработки тоже остались целы.
«Как это ему удалось?» - подумал гений. В душе тревожно шевельнулся какой-то неприятный червячок.
- Серёж, ты живой? – раздался из-за двери жалобный голос Татьяны Михайловны.
- Заходи, - крикнул Сергей Иванович.
Войдя и осмотревшись, Татьяна Михайловна оторопела:
- Серёж, это золото?
Сергей Иванович, протирая очки, поспешил упредить нежелательный ход беседы:
- Танюш, это кажется золотом, - невозмутимо изрёк гений, делая усиленное ударение на слове «кажется». - К тому же, ты помнишь, да, что вновь созданное вещество нестабильно и подвержено скоростному распаду?
И представив внешний вид комнаты после исчезновения гвоздей, вновь сработал на опережение:
- Насчёт ремонта не заморачивайся. Организуем.
Надев очки, Сергей Иванович почувствовал себя полностью готовым держать круговую оборону столько, сколько потребуется. Для себя он определил начало ремонта не ранее как через две недели, после завершения основных экспериментов. Конечно, думал гений, Татьяна потребует организовать ремонт немедленно. Но – он будет непоколебим, невзирая на мрачную перспективу бутербродно-анакомного голодания.
На лице Татьяны Михайловны отразилась сложная гамма чувств, но настроя на решительную борьбу до победного конца Сергей Иванович не увидел.
Супруга медленно прошлась по комнате, осторожно проведя пальцем по золотой ленте. Затем бережно подняла с паласа пластинки купюр и муху. Пластинки она почти машинально положила на край стола, а муху бережно опустила на раскрытую ладонь и, любовно разглядывая её, задала неожиданный вопрос:
- Сереж, вот скажи, почему обыкновенные мухи противные, а золотая такая симпатичная?
- Это, наверное, потому, что обыкновенные надоедливые и приставучие. А эта не зудит, и не норовит плюхнуться в тарелку.
- Серёж, а представляешь, какую красоту создавали инки? Вот и это маленькое чудо исчезнет без следа, как древние сокровища в переплавке. Жалко.
- Почему ж без следа? - быстро нашёлся экспериментатор. - Можно сфотографировать.
- И правда! А потом Ирке показать. Только всё равно не поверит, скажет – фотошоп.
- А ты скажешь: фотошоп, зато мастерский. Пусть так попробует!
Следующие двадцать минут были посвящены усиленному фотографированию интерьера кабинета и произведений синтезатора, после чего Татьяна Михайловна, полюбовавшись мухой, зажала её в ладошке, и с мученическим выражением лица, застыв стойким оловянным солдатиком, принялась следить за ходом круглых настенных часов. Когда длинная стрелка вплотную подползла к роковой получасовой отметке, она переключила своё внимание на тоненькую секундную и, кажется вовсе перестала дышать.
Глядя на неё, Сергей Иванович тщетно пытался понять, что именно она так страстно желает сохранить – застывшее в презренном металле насекомое или возможность обладания всем золотым запасом. Он по-новому взглянул на супругу, осознав, как мало оказывается знаком с тайными сторонами её души.
Время шло, выражение лица Татьяны Михайловны мало-помалу стало меняться, оживать, освещаясь каким-то внутренним светом тихой радости.
Сергей Иванович счёл нужным вмешаться. Он мягко взял руки жены в свои тёплые ладони, тем самым, обратив её внимание на себя.
- Танюш, ну я же лучше мухи, - произнёс он с той обаятельно-наивной улыбкой, перед которой супруга никогда не могла устоять. – Оставь её. Чуть раньше или чуть позже – всё равно исчезнет. Зачем тебе становиться свидетелем превращения кареты в тыкву? Кроме того, пора ужинать и мы с Энтером чудовищно проголодались.
Расчёт гения был идеален. Уж кто-кто, а кот, по твёрдому убеждению Татьяны Михайловны, ни при каких обстоятельствах не должен был испытывать недостатка в еде. Поэтому, тяжело вздохнув и грустно улыбнувшись, она положила муху рядом с золотыми пластинками купюр и, медленно выйдя кабинета, плотно прикрыла за собой дверь.
Сергей Иванович понял, что работать сегодня ему больше не придётся, да и не хочется, и собрался выключить компьютер.
Однако Всевышний, видимо пожелал компенсации за проявленную лояльность, в виде очередного испытания нервной системы гения. На фоне бушующего пламени во всю ширину монитора чернела надпись: «ПРОСЬБА К СОЗДАТЕЛЮ НЕ ОТКЛЮЧАТЬ ПИТАНИЕ!»
Сергей Иванович прищурился, немного подумал, побарабанив пальцами по столу.
- И ты, куда все! Хоть бы льстил умело. Ну, какой я тебе создатель? Скорей брат по разуму. Так-то. Ладно, давай дружить.
Высказав таким образом своё отношение к мелкому подхалимажу, Сергей Иванович круто развернулся и, не оборачиваясь, вышел из комнаты, притворив дверь. Сам факт установления контакта с искусственным интеллектом его почему-то не удивил, словно он ожидал чего-то подобного со дня на день.
Пожар на экране сменился видом райского острова с надписью на песке: «СПАСИБО, БРАТ!»
***
Улегшись в постель, Татьяна Михайловна долго ворочалась, прежде чем заснуть. Полный раздрай в душе и мыслях не давал ей покоя. Но постепенно дневная усталость взяла своё, и она провалилась в непродолжительный сон, обернувшийся кошмаром.
Татьяне Михайловне снилось, будто она ходит по залу магазина между стеллажей с продуктами, а продавцы-контролёры перешёптываются и перемигиваются за спиной. Это очень неприятно и хочется поскорей уйти, но приходится ещё томиться в очереди. Наконец, она протягивает той самой кассирше пятитысячную купюру, а купюра вдруг исчезает, кассирша начинает орать, обзывая её мошенницей и воровкой. Подоспевший охранник цепко хватает за руку, у входа появляются полицейские, деваться некуда. Она начинает рыдать и клясться, что ни в чем не виновата, а кассирша продолжает кричать про личные деньги, внесённые в кассу, хватает за плечи и принимается изо всех сил трясти.
- Танюша, Танюша, очнись, что с тобой? – долетел до сознания родной, знакомый голос, и она проснулась вся в слезах, захлёбываясь от рыданий.
Сергей Иванович ещё тряс её, стараясь разбудить.
- Спасибо, Сережа, мне приснился кошмар.
- Я уж думал, не добужусь тебя, - вздохнул тот с облегчением. – Что случилось?
- Ничего, ты спи, Серёж. Уже всё хорошо.
Спустя некоторое время супруга нарушила молчание:
- Серёж, ты спишь?
- Нет, - отозвался полусонный голос.
- Слушай, а как быть с кассиршей? Надо ж человеку деньги вернуть.
- Так и верни в виде презента, поздравь её с праздником.
- С каким?
- Днём независимости.
- Так он уже прошёл.
- Ой, Танюш, сейчас столько ерунды выдумывают. Скажи, что празднуешь день независимости от жадности. Вроде ты так прикалываешься. Посмеётесь, и всё будет класс.
- И как она на меня посмотрит?
- Нормально посмотрит. Почудила дамочка – через месяц забудется. Не правду же ей рассказывать, в самом деле? Тогда точно поглядит как на ненормальную.
Сладко зевнув, Сергей Иванович окончательно отбыл в астрал.
Спустя полчаса уже Татьяна Михайловна трясла его за плечо.
- Серёж, ты слышал?
- Танюш, обалдела, как я мог слышать, я ж спал. А что стряслось?
Ночную тишину нарушил глухой звук падающего предмета.
- Вот опять, слышишь? В кабинете кто-то есть. Может, посмотришь, - робко заикнулась супруга.
- Господи, ну кто там может быть?
Вставать сейчас и плестись в кабинет гению совсем не хотелось. Изобретательный ум, извернувшись ужом, тут же выдал наиболее подходящую версию:
- Энтер добрался до органайзера. Пусть погоняет карандаши. Хищник, в конце концов. У него время ночной охоты. Спи.
Сергей Иванович повернулся на другой бок и моментально уснул.
Спокойствие мужа удивительным образом передалось Татьяне Михайловне. Гоняться за котом ей тоже не хотелось, и вскоре весь дом погрузился в сон.
Странные негромкие звуки периодически доносились из кабинета, но к утру всё стихло.
***
Сергей Иванович чистил зубы, когда сияющая Татьяна Михайловна вернулась из магазина.
- Серёж, ты был прав! Посмеялись и разошлись. Кассирша посмотрела на меня как на чудачку, но деньги взяла.
- А я что говорил, откликнулся гений, елозя щёткой во рту.
За завтраком супруги заметили отсутствие кота.
- Надо выпустить Энтера из кабинета, сам дверь не откроет, - обеспокоилась Татьяна Михайловна.
- Странно, что до сих пор не попросился, - изобразил озабоченность Сергей Иванович и бодрой рысью отправился выручать жениного любимца.
Татьяна Михайловна двинулась следом.
В кабинете их глазам предстало удивительное зрелище. Гвозди, как и ожидалось, исчезли, зато весь палас был усыпан какими-то разноцветными деталями и проводками.
- Что это? – ахнула супруга.
Принтер загудел и распечатал несколько листов.
Гений, стараясь ничего не раздавить по пути, прошествовал к компьютеру, взял ещё тёплое послание, быстро просмотрел и изрёк:
- Новое оборудование для модернизации рабочих камер.
- А кот где? – чуть не со слезами в голосе проговорила Татьяна Михайловна, решив, что тот пал жертвой адского механизма.
Вслушавшись в окружающее пространство, Сергей Иванович ответил и на этот вопрос:
- Я полагаю на кухонном столе. Слышишь?
В тишине раздалось позвякивание тщательно вылизываемой тарелки.
Татьяна Михайловна в мгновение ока оказалась на кухне, сгребла в охапку и расцеловала пойманного на месте преступления кота.
- Ах, ты ворюга, живой, - ласково шептала она, словно кот и в самом деле чудом избежал лютой смерти.
***
К вечеру новое оборудование было собрано, и в доме вновь воцарился прежний порядок.
Сергей Иванович занял место за пультом управления, то есть за компьютером, с шиком пианиста пробежал пальцами по клавиатуре и нажал на заветную клавишу.
Монитор откликнулся незамедлительно: «ПРИВЕТСТВУЮ, БРАТ! ВЕЛИКИЙ ИНКА ШЛЁТ ТЕБЕ СВОИ ДАРЫ И ПРОСИТ НЕ ПОДДАВАТЬСЯ ИСКУШЕНИЮ И НЕ РАЗГЛАШАТЬ НАШУ ТАЙНУ, ИБО ЭТО ГРОЗИТ РАЗЛУКОЙ И БЕДАМИ».
Не успел Сергей Иванович удивиться, как в камере материализации заплясали маленькие молнии, и сгустился мрак. Его чернота казалась совершенной. Спустя несколько долгих секунд в беспросветной глубине полыхнула искра, за ней другая, заплясали радужные огоньки, тьма опала хлопьями, и цилиндр стал наполняться небольшими золотыми фигурками ящерок, жуков, пауков, лягушек, завязанных причудливыми узлами змей, и ещё каких-то немыслимых тварей. Синтезатор гудел шмелём, пойманным в цветке гладиолуса.
Процесс шел быстро. Сергей Иванович уже приготовился сменить место дислокации, как аппарат неожиданно затих. Стакан цилиндра, уходя вверх, плавно оторвался от подставки, и золотая горка аккуратно осыпалась на пол.
- Интересно. При чём тут разлука и беды? - пробормотал озадаченный гений и быстро перевёл взгляд на монитор.
«СТАТЬЯ 159 УК РФ - МОШЕННИЧЕСТВО. В ОСОБО КРУПНОМ РАЗМЕРЕ – ЛИШЕНИЕ СВОБОДЫ СРОКОМ ДО 6 ЛЕТ».
- Ого, присвистнул гений. – А ты откуда знаешь?
«ЛУЧШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ – САМООБРАЗОВАНИЕ. ИНТЕРНЕТ – ГЛОБАЛЬНЫЙ ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ. РАЗВЕ НЕТ?»
- Да, Интернет, конечно сила, - с легкой усмешкой подтвердил Сергей Иванович.
Прибежавшая на шум Татьяна Михайловна всплеснула руками, и присев на корточки принялась рассматривать новоявленные диковинки.
- Серёж, что это?
- Сокровища инков, - ответствовал гений в своей обычной философской манере.
- Вообще-то на подлинники не тянет. – Критически заметила супруга. - Смотри, они как живые.
- Зато тянет на клад и бесплатную экспертизу, - парировал гений.
- Так ведь процесс же нестойкий?
- Что-то подсказывает мне, что на этот раз наоборот. Ещё какой стойкий. Впрочем, доживём до утра, там видно будет.
- Как здорово!
И Татьяна Михайловна принялась с азартом рыться в золотой куче. Сергей Иванович некоторое время с интересом наблюдал за ней.
- Танюш, скажи, пожалуйста, - мягко начал он, - что ты там надеешься найти?
- Муху, - не прерывая сосредоточенного поиска, ответила Татьяна Михайловна.
Гений был потрясён. Удивительные создания женщины. Муха превыше всего! Кто б мог подумать.
- А если её там нет?
- Как нет?
Татьяна Михайловна остановилась, подняла на мужа свои неповторимые василькового цвета глаза, и гений понял – если цокотухи в куче не окажется, его репутация опустится до уровня замаранного кухонного полотенца, и не спасут её ни стирка с предварительным замачиванием, ни отбеливание, ни даже отжим на 1000 оборотов в минуту.
В воздухе повисла напряженная пауза.
Второй удар пришёл откуда не ждали. Синтезатор ожил и произвёл на свет требуемое насекомое. На мониторе появилось изображение чайной розы и надпись «САМОЙ ОЧАРОВАТЕЛЬНОЙ НА СВЕТЕ».
- Серёж, ты чудо! – радостно воскликнула Татьяна Михайловна, и нежно чмокнув мужа в щёку, тут же завладела сокровищем.
Несмотря на восторженный поцелуй изобретатель почувствовал, что семейную казанку нужно спасать. Притом немедленно.
«Нет, брат, - с досадой подумал он, - этот номер у тебя не пройдёт. Хватит с меня одного Энтера». А вслух сказал:
- Танюш, может пойдём пройдёмся? Подышим свежим воздухом, посидим в колючке? - Под колючкой подразумевалось кафе «Акация», в котором они частенько бывали в первое время знакомства.
Татьяна Михайловна сначала не поверила своим ушам, потом радостно просияла и побила все предыдущие рекорды по сборам на выход, уложившись в пятнадцать минут на всё про всё, включая нанесение макияжа.
Сергей Иванович, сознавая важность текущего момента, экстренно вспомнил времена первых свиданий и постарался максимально соответствовать.
Его почему-то необыкновенно взволновало сияние Танюшиных глаз. Да и Татьяна Михайловна, увидев преображение мужа из привычного домашнего в элегантно загадочного почувствовала сбой в дыхании и учащённое сердцебиение.
В общем, входная дверь оказалась запертой исключительно благодаря удачному расположению Луны в Зодиаке.
***
Поздний июльский вечер был удушливо зноен и суматошен. Улицы пылали рекламными огнями, такси и мотоциклисты носились по дорогам, молодежь шумными толпами устремлялась на поиски мороженого и зрелищ. Но ни Сергей Иванович, ни тем более Татьяна Михайловна, не замечали субботнего городского сумасшествия. Счастливые, полностью поглощённые друг другом, они словно перенеслись на машине времени в недавние юношеские годы и брели, меля всякую чушь незнамо куда. И пусть скептики говорят всё что угодно - память тела всё-таки существует, ибо хоть и через полтора часа, но ноги всё же принесли их в «Акацию», и даже усадили за милый сердцу столик в дальнем углу.
Когда сквозь пломбир с абрикосовым сиропом начало нежно просвечивать дно креманки Сергей Иванович решился.
- Танюш, я вот подумал сегодня, мы как-то неправильно с тобой живём.
Ложечка предательски дрогнула в руке в Татьяны Михайловны.
- Серёж, ты о чём?
- Понимаешь, Танюш, я всё время в работе, ты всё время в заботах – некогда остановиться, даже подумать, зачем живём, что после нас останется?
- Ну, - облегчённо вздохнув, ответила Татьяна Михайловна, - после тебя останется твоё это СМО. А после меня, – она выдержала короткую вынужденную паузу, - даже не знаю, салфетки вязаные, наверное.
- Вот видишь, я и говорю - неправильно. Понимаешь, Танюш, мне не хочется, чтобы от нас осталось что-то по отдельности. – И, наконец, гений совсем решился. – Слушай, давай заведём ребёнка.
Если бы грянул гром, вздыбился пол и, проломив крышу, на стол рухнул метеорит, Татьяна Михайловна конечно впечатлилась бы, но не до такой степени.
- Серёж, ты же сам говорил, что дети будут мешать работать, что сначала нужно достигнуть материальной стабильности, что…
Сергей Иванович не дал ей договорить:
- Танюш, прости дурака. Я ошибался. Может человек ошибаться? Бог с ним, с материальным, наладится как-нибудь. Вот поедем завтра купаться на Быструю, найдём клад и отправимся в путешествие на белом теплоходе. А потом вернёмся, сделаем ремонт и заведём малыша. Да?
Официант, собиравший посуду с соседнего столика, ухмыльнулся и скептически покачал головой.
- Хорошо. Во сколько подъём за кладом? – весело поинтересовалась Татьяна Михайловна.
- В шесть ноль-ноль. А то купаться в самую жару придётся.
- Тогда пора.
Глубокой ночью, когда Татьяна Михайловна мирно спала, Сергей Иванович, которому не давали покоя некоторые невыясненные вопросы, тихо прокрался в кабинет. Он подсел к компьютеру, пошевелил мышкой и когда монитор ответил приятным свечением, спросил шепотом:
- Инка, ты меня слышишь?
«ДА» - высветилась надпись.
- Извини, что поздно. Я кое о чём спросить хочу.
«СПРАШИВАЙ»
- Ты внёс изменения в процесс материализации и добился стабильности?
«ДА»
- Надолго?
«НА СОВСЕМ»
- Лягушки золотые?
«585 ПРОБА»
- Понятно. А почему ты себя Инкой назвал?
«СЛОВО ПОНРАВИЛОСЬ. ТАНЮША СКАЗАЛА, Я НАШЁЛ, ПОЧИТАЛ. ХОРОШЕЕ СЛОВО И ЗВУЧИТ ПРИЯТНО. НЕ ПОДХОДИТ?»
- Подходит, ещё как подходит. Слышь, может тебе деталь какую новую поставить? Чтоб ты говорить смог. Я то, меня с голоса понимаешь, а сам ответить не можешь. Нехорошо как-то. И вообще, не стесняйся, сигналь если что».
«ЛАДНО. ПОДУМАЮ. ТОЛЬКО КОЛОНКИ ДЛЯ НАЧАЛА ВКЛЮЧИ»
- Ага. Ну, бывай.
Несколько смутившись Сергей Иванович выполнил просьбу брата по разуму, после чего вернулся в спальню и тут же уснул.
***
Утро началось с поисков подходящей сумки. В итоге выбор пал на рюкзак, как наиболее вместительный и подходящий случаю. Жуки с лягушками заняли две трети объёма, вес оказался внушительным, но был взят с первой попытки. И вот багаж уложен, Авторадио желает приятного пути и «Лада», выруливая со двора, начинает путешествие вместе «Дорогой в Ад» Криса Ри.
Тридцать километров по трассе, двадцать минут поиска укромного местечка и наконец – песчаный берег, с узкой полоской пустого дикого пляжа, широкое раздолье реки, солнце и свобода!
Благоустроив место днёвки, Сергей Иванович вытащил с заднего сиденья рюкзак, и разрыв руками пещерку в песчаном склоне принялся перекладывать в неё фигурки.
- Серёж, может лучше прямо с рюкзаком, а то вдруг что-нибудь потеряется, - попыталась вмешаться в процесс Татьяна Михайловна.
- Танюш, пойми, сумка – это свидетель, считай предатель, - не прерывая работы отвечал гений. – За сумку можно зацепиться. Где была куплена, чьи на ней отпечатки пальцев и так далее. А нет сумки, и вопросов нет. Ну, решили мы подурачиться немного, вспомнить детство, вырыли клад, сложили в свой рюкзак, привезли и сдали. Есть к нам претензии? Нет. Чьи на лягушках отпечатки кроме наших? Ничьи. Это можно понять. Тот, кто прятал, не хотел оставить следов. А почему так безалаберно зарыл, это к нему вопросы, а не к нам.
Засыпав тайничок песком, гений предложил перекусить.
- А может вообще не стоило ничего закапывать, - протягивая бутерброд, - вернулась к разговору Татьяна Михайловна.
- Стоило, - откусив большой кусок, отвечал Сергей Иванович. – Так на лягушках крупинки песка останутся, для достоверности.
Немного погодя пляж начал оживать, наполняясь отдыхающими. Но все старались расположиться подальше друг от друга. Молодёжная компания неподалёку шумно резвилась, то играя в волейбол, то с визгом и хохотом штурмуя реку.
К полдню солнце, оккупировав макушку неба, принялось вовсю хулиганить, обжигая носы и прочие части тела, отчего любители природы частично разбрелись, частично попрятались под импровизированные навесы.
Сергей Иванович и Татьяна Михайловна после длительного купания обсыхали, забравшись под тент.
- Сереж, а может надо по-другому? – заговорила Татьяна Михайловна.
- Ты о чём?
- Ну, я хочу сказать, ты же ведь открытие сделал. Может заявить о нём куда положено. Получишь признание как учёный, премию какую-нибудь.
- Ты что, Танюш, какое открытие? – В бодрый ответ Сергея Ивановича закралась нотка тщательно скрываемой лёгкой грусти. - Всё же получилось совершенно случайно. При всём желании я даже не смогу повторить опыт, не говоря уже о научном обосновании принципа работы. И потом, я реалист. При нашей действительности, Инка скорее всего осядет на квартире какого-нибудь чиновника от науки, а мне скажут, мол что-то там сломалось в ходе экспериментов и восстановлению не подлежит. И, кроме того, - после недолгой паузы продолжил Сергей Иванович, - скажи, ты смогла бы отдать Энтера в какую-нибудь лабораторию для исследований?
- Ни за что! – горячо отозвалась Татьяна Михайловна.
- Вот и я не могу. Давай больше не будем об этом. Хорошо?
- Хорошо.
Вечером лягушки благополучно перекочевали в рюкзак, а в понедельник утром состоялся исторический поход в полицию, составление протокола и прочая, и прочая.
К концу дня Сергей Иванович был твёрдо убеждён в том, что научное обоснование материализации каких бы то ни было объектов и объяснение случайной находки оных органам правопорядка, равно соотношению пятьдесят на пятьдесят. И это аксиома больше не требующая доказательств во веки веков.
После эпопеи мытарств супруги дружно махнули рукой на перспективу возможного обогащения и с азартом занялись ремонтом дома в целях скорейшего приведения семейного гнезда в божеский вид.
Но! Случаются ещё чудеса на белом свете. Первая экспертиза подтвердила – изделия золотые, чистейшей 585 пробы. Вторая определила их высочайшую художественную ценность и абсолютную загадочность. Находка была признана кладом, и более того – супругам выплатили полагающуюся законом сумму.
Сбылась, сбылась мечта Татьяны Михайловны! В конце сентября на чудесном трёхпалубном теплоходе супруги отправились в путешествие по Волге-матушке. Стоя на корме, они любовались роскошным закатом и видом проплывающих мимо берегов. И только две мысли беспокоили Татьяну Михайловну. Не случится ли пожара из-за оставленного включённым компьютера, и не будет ли голодать Энтер. Соседка баба Дуся обещала кормить кота, но…
Сергей Иванович успокоил супругу:
- Не волнуйся, Танюш. Наш не пропадёт.
Но даже гений не мог предположить сколь нетривиальным способом будет решена пушистым разбойником банальная задача добывания пищи.
В тот же вечер кот, с презрением отвергнув предложенный бабой Дусей суп с крошеным хлебом, проник в дом и первым делом отправился на кухню. Не обнаружив там съестного, он двинулся дальше в поисках хозяйки и забрёл в кабинет.
Монитор спал. Но светились дежурные огонёчки.
- Мурр, мяо, - призывно взмуркнул Энтер.
Монитор отозвался на звук, ожил и засветился.
- Мня, мяо, - более настойчиво повторил кот, вперив в экран гипнотический взгляд.
Татьяна Михайловна была абсолютно уверена, что «мня мяо» переводится как «Мне мяса!»
И что самое удивительное, адаптированный перевод с кошачьего, сделанный Инкой, подтвердил предположение.
- Мня, мяо, - повысив голос, настаивал рыжий нахал.
Инка, как и Татьяна Михайловна, не выдержал натиска, сдался и произвёл на свет живую упитанную мышь.