Случилось со мной что-то странное, я бы даже сказал, мистическое. Утром взглянул я на себя в зеркало, и глазам своим не поверил – не отражаюсь я в зеркале!
Люську, жену свою, к зеркалу позвал. Подошла Люська посмотрела в зеркало, спрашивает: «Ну?» Я даже обиделся, говорю: «Что нукаешь-то, в зеркале-то меня видишь аль нет»?
Люська хмыкнула, говорит: «Себя вижу, а тебя не вижу, так ничего и удивительного в этом нет – от водки все это, небось, не помнишь, как вчера с Колькой-то наклюкались, как ты домой на корячках приполз».
И ушла Люська в кухню, а я у зеркала один остался, и стал я перед зеркалом вертеться: позы, разные рожи строить, руками махать. Но не отражает меня зеркало, хоть плачь! Шкаф отражает, стену, картину, на ней висящую, отражает, а меня не отражает.
И если честно, то испугался я, чуть не расплакался. И даже с досады плюнул в зеркало. Но подумал: а если права Люська-то, от водки это все?
Но не мог я этому поверить – Колька-то покруче меня водку лопает и во всех зеркалах отражается. И еще подумал: быть может, я какой-то вирус подхватил или какая-то патология во мне образовалась, так тогда надо бы срочно к врачам бежать.
Но не побежал, еще надеялся, что как-то все устаканится. Да и побоялся бежать-то, подумал, как бы меня врачи в психушку не запихнули.
И весь день я к зеркалу подходил с надеждой – вдруг отражусь? Но увы!
Так и день прошел. А когда лег в постель, то все не мог уснуть, все думал о своем долбанном неотражении в зеркале, все до причин происшедшего со мной доискивался. Но не доискался. С этим и уснул.
А утром я к зеркалу бросился. Но уж знал, что не отражусь. И не ошибся!
Но как-то уж и не очень расстроен я был. Подумал: а есть ли такая уж необходимость себя в зеркале видеть? Что я, баба, что ли, в зеркало-то смотреться. Да не нравился я никогда себе: глаза у меня рыбьи, нос картошкой, губы пухлые, уши в стороны торчат, шеи у меня и вовсе нет, и роста я маленького – урод уродом, весь в папашу своего получился.
И вот живу я, не отражаясь в зеркалах, но не страдаю от этого, а напротив, даже доволен: во-первых, не замечаю я, как старею, не вижу, как прибавляются на моем лице морщины, как увеличивается лысина на моей голове, бородавку свою долбанную не вижу, а во-вторых, бывает, кажется мне, что красив я и еще молод. И когда вижу я, как Люська моя перед зеркалом сидит, морщины, прыщи на своем лице разглядывает, становится мне смешно, но как-то и жаль ее.
Да и всех мне жаль, кто в зеркала на себя смотрит. Ведь если кто красив и молод, то и смотреть на себя в зеркало незачем, а если кто урод, да еще и стар, то таким видеть себя в зеркале совсем уж ни к чему.
Но иногда бывает, так хочется мне увидеть себя! И тогда я беру семейный альбом, и рассматриваю свои фотографии, и вспоминаю, каким я был когда-то. И говорю жене: «Люська, а ведь шикарным я парнем когда-то был». А Люська морщится, говорит: «Ты бы, Лешка, в зеркало на себя посмотрел, на морду свою от водки опухшую, ничего уж от твоей шикарности-то не осталось»!
Но к зеркалам я не подхожу. Не отражаюсь!