Вы хотите знать, как удалось нам создать партию «Обманутые покойники России»?
Честно вам признаюсь, по пьяни все получилось. С приятелем, соседом моим Петькой, на кухне моей мы как-то сидели, водку пили. Одну поллитровку выдули, мало нам показалось, мы и вторую откубрили. Ну уж и совсем закосели, но о чем-то еще и говорили. Помню, все кого-то ругали, обличали. Но если честно, ничего я толком и не помню.
Утром проснулся, голова трещит, позывы рвотные. А у Петьки голова, видимо, покрепче моей оказалась. Звонит он мне, аж с самого ранья звонит. Я до телефонной трубки кое-как дотянулся, слушаю Петьку и понять ничего не могу, о чем он мне в ухо-то долдонит. «Ты, Петька, – говорю, – уж лучше ко мне подходи, опохмелимся, а потом и поговорим, а так, я чего-то и не догоняю».
Пришел Петька, с третьего этажа спустился. И какой-то Петька весь возбужденный, и какой-то испуганный. Вижу, он сказать мне что-то все хочет, но не решается.
«Нет, – говорю, – ты, Петька, уж погоди с разговорами-то, еще наговоримся, а давай-ка мы с тобой опохмелимся, подлечимся».
Ну и опохмелились. И Петька мне такое рассказал, что я уж и не знал, верить ему или не верить.
И вот что рассказал мне мой приятель.
«Мы с тобой, Колька, когда вторую бутылку прикончили, о политике рассуждать стали, ну и, как всегда, ругали всех: и депутатов, и правительство, и «самого» ругали. А ты, Колька, вдруг и говоришь: «А вот если бы, Петька, нам свою какую-нито партию создать и в Думу попасть, так мы бы быстро в России порядок-то навели, сейчас по новому-то закону очень просто партию создать: собрал пятьсот единомышленников по разным регионам страны и регистрируй свою партию». Я удивился, не слышал я про такой закон, говорю: «А какую мы партию-то можем создать, ведь их уж и сейчас больше двух сотен наберется, да и не привлечешь никого ничем, все уж и разуверились?» А ты, Колька, удивил меня, как бы осенило тебя, говоришь: «А что если, Петька, создать нам партию обманутых покойников России, а сокращенно называться она будет ПОПР? Посмотри, сколько на кладбищах-то покойников лежит, и все они, поди, обманутые, какой огромный электорат не используется».
А я пытаюсь возражать тебе, говорю: «Ты охренел, Колька, что ли, ведь они все умерли!» Ты же свое гнешь: «Умерли-то они умерли, но никуда не делись. Все в своих могилах лежат, им только дать знать о нашей партии, так они целыми кладбищами в нее вступят». Пытался еще как-то тебе возражать, но куда там: вырвал ты из тетрадки листок и воззвание к покойникам писать стал, а что уж там написал, я не знаю. Вложил ты листок в конверт, заклеил и на конверте написал (это уж я видел): «Сормовское кладбище. Господам покойникам». И адрес домашний, и номер телефона сотового своего написал. Возбужденный ты, Колька, какой-то был, как бы не в себе был, вскочил, говоришь: «Сейчас пойду и в ящик почтовый воззвание опущу, чего, – говоришь, – тянуть-то, действовать надо». И выскочил ты из квартиры, а я ждал-ждал тебя, ну, думаю, приятель мой с катушек съехал, и ушел я».
Смотрел я на Петьку и не верил ему. «Брешешь, – говорю, – ты, Петька, за базаром-то следить надо». Но вижу, не врет он, по глазам вижу, не врет. И с головой у Петьки как бы все в порядке. Вот, думаю, до чего меня водяра-то довести может!
Весь день вспоминал я Петькин рассказ, и было мне как-то неспокойно. А к вечеру немного успокоился, но видимо, зря успокоился. Уж хотел я в постель лечь, отоспаться, как вдруг СМС сообщения на мой сотовый приходить стали. Да так часто, одно за одним следовали.
Испугался я, сразу подумал: уж не покойники ли на мое воззвание откликнулись. Но и не верилось: так быстро, да и могут ли покойники СМС сообщения из могил передавать, ведь это мистика какая-то!
Но как прочитал я одно из СМС сообщений, так всякие сомнения и отпали. Они это – покойники! И как я понял из текстов сообщений, все они обманутые и все просят принять их в нашу партию ПОПР.
Запомнилась мне первое СМС сообщение: «Примите меня в ПОПР: Кобылкин Василий, 1880 года рождения, обманули большевики, отобрали землю, лошадь, был расстрелян в 1930 году, лежу на Сормовском кладбище сектор 7 могила 56».
Признаюсь, страшновато мне было общаться с покойниками. Но ведь сам я напросился на общение с ними, сам потревожил их покой! И стал я записывать смс-сообщения покойников в тетради.
Но один я уж и не справлялся: так много поступало сообщений от покойников, желающих вступить в ПОПР, и пришлось звать на помощь Петьку. Но скоро количество смс-сообщений перевалило аж за пять тысяч (точного подсчета мы не вели). И я уж стал говорить Петьке, что пора бы и прекратить записывать желающих вступить в ПОПР, и такого количества членов нам достаточно, чтобы зарегистрировать партию. Но Петька возражал мне, говорил, что как-то это несправедливо будет отказывать покойникам, которые и в жизни своей так настрадались. И я соглашался с Петькой, и мы продолжали записывать в тетради все новых и новых членов.
И тяжело было нам читать рассказы и жалобы обманутых покойников, я-то еще как-то держал себя в руках, а Петька совсем раскисал, плакал даже.
Стали приходить смс-сообщения от покойников и с кладбищ других городов, других регионов, а это для нас было очень необходимо – закон о политических партиях требовал наличия членов в нескольких регионах страны. И удивляло нас, и было непонятно, как с такой быстротой распространяется информация о нашей партии среди покойников, как информация передается на кладбища других городов, других регионов. Только мистикой такое и можно было объяснить. Но если это мистика, то какая-то уж очень реальная!
Все покойники в своих смс-сообщениях указывали на причины своего недовольства прожитой жизнью.
Причины были разные, но часто и повторялись. Так, покойники 30-40-х годов жаловались на раскулачивание, расстрелы, необоснованные обвинения в шпионаже, репрессии; покойники 50-80-х годов недовольны были несправедливыми запретами, ограничениями свободы, несбывшимися обещаниями властей скорого коммунизма в стране; а среди покойников позднего времени много было обманутых вкладчиков банков, обманутых застройщиков, жертв денежных реформ; много было обманутых мужьями, женами, детьми, близкими, друзьями. А были и такие, которые проклинали даже сам факт своего рождения.
Удивлялись мы с Петькой такому количеству обманутых покойников. Получалось, что на кладбищах и отыскать невозможно было покойников, довольных своей прожитой жизнью.
Поступали смс-сообщения с просьбами о приеме в ПОПР и с элитных, дорогих столичных кладбищ, но таких было немного. Однако сам факт того, что и на богатых кладбищах лежат обманутые покойники, нас очень удивил.
А вчера мы с Петькой решили прекратить запись смс-сообщений и на радостях выпили водки, расслабились. Да и как было не выпить-то – партию создали, осталось ее только зарегистрировать!
И за обманутых покойников мы с Петькой выпили. А когда вторую поллитровку почали, я предложил в первую тройку партийного списка первым меня как лидера поставить, вторым Петьку, а третьим я предложил Кобылкина Василия, расстрелянного большевиками в 1930 году и первым вступившим в ПОПР.
Вы хотите меня спросить, когда мы партию «Обманутые покойники России» регистрировать будем? Да уж начали мы собирать необходимые для этого бумаги, а помогать нам в этом вызвался юрист опытный, сосед наш из второго подъезда. Его родственник, обманутый покойник, одним из первых вступил в нашу партию.
Уж и выборы в Думу скоро. И мы с Петькой уверены, что партия наша «Обманутые покойники России» преодолеет на выборах пятипроцентный барьер и займет в Думе достойное место, а по количеству депутатских мандатов станет второй партией после «Единой России». Да и чем черт не шутит – быть может, мы станем и первыми!
И, пользуясь случаем, как лидер партии «Обманутые покойники России», я обращаюсь к избирателям: «Партия ПОПР – единственная партия, способная навести в нашей стране порядок. Партия поддержана покойниками всех кладбищ России и в этом ее сила и на нее последняя ваша надежда. Голосуйте за ПОПР!»