Джим Бартлетт. Мост
Jim Bartlett
The Bridge
12 Мая, 2010.
Среда. 19.37
- Девять – один – один. Назовите причину Вашего звонка?
- Я вижу, что некто собирается прыгнуть с моста Карлтон Каньон.
- О… Бог мой. В каком месте на мосту находится человек, сэр?
-Въезд со стороны города. По-моему, это южный въезд?
- О’кей, секунду, сэр. Четырнадцать - пятьдесят семь, свяжитесь со «вторым» на мосту Карлтон Каньон. Попытка самоубийства… Сэр, это мужчина или женщина, не могли бы Вы описать человека?
- Давайте посмотрим…на мне светло-коричневые широкие брюки, их еще называют чинос, и синяя рубашка…
- Подождите… не вешайте трубку. Извините, сэр, Вы говорите о себе? Вы имеете в виду, что это Вы собираетесь прыгнуть с моста?
- Нет, уже не собираюсь. Прыгаю. Привет.
В наушниках диспетчера слышен нарастающий шум воздушного потока. Он длится несколько секунд – ей кажется, что вечность, – потом тупой удар и треск. Потом – только тишина.
- Сэр! Сэр! О, нет, нет, нет…четырнадцать – пятьдесят семь, ответьте…
Среда. 19.18
На расширяющемся, засыпанном гравием, въезде на мост Рон прижимается к обочине и заглушает свой «Лексус». Он кладет руки на руль и смотрит на мост, он начинается менее чем в ста ярдах от него. Будучи инженером, он не замечает, как заходящее солнце играет оттенками янтаря и алой розы, - он любуется железобетонным монолитом, утверждающим превосходство человека над природой.
Он выходит навстречу свежему ветру и направляется к мосту. Насыпь хрустит под ногами. Он останавливается в том месте, где асфальтовая дорога переходит в бетонное покрытие, и бросает быстрый взгляд в сторону скалистого оврага – он никогда не любил высоту. Внизу, в пятистах футах под ним бушует река Крессент, неутомимо вгрызаясь в стены каньона.
Он подгибает колени, ощущая привкус горечи во рту и легкое головокружение. Отшатнувшись от края пропасти, он оборачивается и смотрит на «Лексус». Мелькает короткая мысль – нажать кнопку дистанционного управления, чтобы запереть его… но зачем? Бросает ключи в сторону автомобиля, вступает на невысокий бордюр, который тянется далеко вперед.
Он идет по узкой дорожке, тщательно стараясь не смотреть поверх ограды из труб, - она ему по колено, - в самую глубину пропасти. Очень скоро он останавливается.
Он смотрит вперед и назад – на шоссе нет ни одной машины. Ветер совершенно стих. Даже река внизу застыла в ожидании.
Холодок пробежал по спине; на затылке зашевелились волосы. Он встряхивает голову, глубоко вздыхает и идет дальше. Он доходит до середины моста, останавливается и поворачивается в сторону ограды. Закрывает глаза и всматривается в себя. Есть Бог? Если есть, почему так случилось со мной? Осудит ли Он меня за то, что я делаю? За то, что я ДОЛЖЕН сделать?
Проходят минуты. Вопросы остаются без ответа. Он открывает глаза и смотрит вниз. Белые полоски на стремнине зовут к себе.
Да? Нет? У него вообще есть выбор? В это мгновение нерешительности он вынимает мобильник. Но пальцы не слушают его, он так и стоит, глядя на телефон.
Звонить некому, - он просто тычет 9 – 1 – 1.
Среда, 18.29
Он сворачивает в переулок, усталый и разбитый. Больно стучит в висках – большую часть пути он разговаривал по телефону с банком по поводу мошеннических операций с его кредитной картой. Кроме оплаты не сделанных покупок, с нее списали стоимость услуг по международному соединению с сотнями порносайтов в Интернете.
Последней каплей стало то, что он, отвлекшись на переговоры, не заметил дорожный патруль.
Несколько минут он отдыхает, откинувшись головой на спинку сиденья и пытаясь вообразить, какие изощренные злодеяния он мог совершить в какой-то из прошлых жизней, чтобы заполучить весь этот кошмар.
Потом он делает глубокий вздох: что он скажет своей жене?
Правду. Он скажет ей правду. Может быть, вместе они преодолеют эти… вызовы. Да, именно так. Вызовы.
Он выходит из машины и направляется к двери. Странно, но почта все еще в ящике. Беспокойство растет, когда он замечает, что дверь приоткрыта.
Сначала он остается на месте, потом в панике бросается к двери и распахивает ее. Перед ним голая комната. Без мебели, без горшков с растениями, без картин на стенах. Проходит дальше в дом: зал, кухня, спальня - такие же пустые.
Он опускает плечи.
- Черт побери, меня обворовали. До нитки.
Но, когда он еще раз оглядывает опустевшую комнату, что-то кажется ему непонятным. «Какого дьявола они поснимали со стен это дерьмо? И забрали треснувший горшок?»
Затем он замечает записку, прикрепленную к кухонному шкафу – стиль его жены, который он знает по ее письмам тетке, не знакомой с Интернетом. С тяжелым предчувствием он срывает записку и читает:
Дорогой Рон,
Я знаю, это немного неожиданно, но ты должен был все предвидеть. Мы отдалялись друг от друга в течение всего последнего года, и, если я скажу «значительно», то и этого слова будет недостаточно. Я просто не могу продолжать так жить. Недавно я встретила женщину, с которой мы решили начать все заново. Когда я обустроюсь, свяжусь с тобой, чтобы обсудить детали развода.
Тереза.
Ноги Рона подкашиваются, и он опускается на пол. Листок бумаги плавно приземляется рядом.
Она?
Оглушенный, он вытягивает руки и ложится на них лицом, пытаясь найти облегчение в слезах. Их нет.
Он сидит ошеломленный, без мыслей, без эмоций, и смотрит в пустоту, которая стала теперь его жизнью.
Наконец, оформляется ответ, как будто его мозг вылепливает нечто законченное из комка глины. То место, куда он пришел, не имело выхода, тупик. И теперь выбора у него нет.
Он встает, в последний раз долго оглядывает комнату и выходит к машине. Карлтон Каньон – в десяти минутах езды.
Среда, 14.14
- И что теперь? - Рон отступает на шаг, чтобы получше разглядеть маленький дисплей на бензоколонке. ОБРАТИТЕСЬ К ОПЕРАТОРУ.
Выдернув карточку, он шагает к мини-маркету. Вламывается в дверь и чуть не сталкивается с молодым латиноамериканцем, который размахивает 20-долларовой купюрой и быстро что-то говорит небритому клерку за конторкой. Наконец, оператор кивает головой, берет банкноту и нажимает несколько кнопок на кассовом аппарате, после чего молодой человек уходит.
- Да? – спрашивает служащий.
- Дисплей выдал «обратитесь к оператору», когда я вставил карточку, - говорит Рон.
Оператор вставляет карточку в аппарат: - Какая колонка?
- Четвертая.
Он поднимает голову и ухмыляется. Не отрывая глаз от дисплея, он, наконец, произносит: - Отказано.
- Отказано? Что это значит?
- Вам нужно позвонить в банк. Карта заблокирована.
- Что значит «заблокирована»? Я вносил…
Голос Рона срывается. Он выхватывает карточку, с силой захлопнув дверь, идет устало к машине. Забыв вынуть топливный пистолет из горловины бака, рванул вперед.
Среда, 13.44
- Рон, зайди ко мне, пожалуйста.
Рон отрывает взгляд от бумаг на столе, - в дверях стоит его менеджер, Томас Уоттс. Высокий, аккуратно одетый, стройный и загорелый, он всегда выглядел бодрым. Но сегодня он сник, устало оперся на дверной косяк. Рон видит, как он поворачивается и идет по коридору – каждый шаг дается с трудом, будто сила земного притяжения внезапно удвоилась.
Рон, уже с утра расстроенный, пристраивается позади Томаса с таким же тяжелым шагом. Они входят в офис, и Томас закрывает дверь. Определенно, дурной знак.
Томас Уоттс садится и придвигает кресло к столу.
- Рон, я не собираюсь подслащать пилюлю. Компания решила перевести инженерно-технический отдел в заграничный филиал. Наш отдел полностью ликвидируется. Они решили даже продать здание.
Рон открывает рот, но ничего не может произнести.
- Мне очень жаль, Рон. Ты хорошо работал и заслуживаешь лучшего.
Наконец, Рон выдавливает: - Когда?
- Ты в штате до пятницы. Я остаюсь до конца месяца, только для того, чтобы рассчитать всех и выключить этот долбаный свет. Вот дерьмо, да?
- Я… я не знаю, что сказать.
- А что тут скажешь, Рон. Поезжай домой. Здесь больше делать нечего.
Он не помнит, как вышел из офиса и даже как завел машину. Он просто очутился на бензозаправочной станции.
Среда, 11.37
- Рон Кэмпбелл.
И хотя Рон уже направлялся к двери, чтобы выйти пообедать, он все же успел схватить трубку после второго звонка.
- Рон, это Джулиус. У меня плохие новости. Ты следишь за скандалом вокруг «Элайд Бэнккорп».
- Джулиус, не надо больше плохих новостей, о’кей? Я еще не решил проблему с «Столлион Инвестментс» - …
- Нет, ты не понял. Компания «Элайд» владелец «Маунтейн Мортгейдж». Это у них ты берешь кредит.
Мысли Рона медленно переключаются на договор займа. Несколько необычное кредитование у «Маунтейн Мортгейдж», казалось, реально приблизило его к приобретению дома в собственность.
- Ну… и что это означает?
- Это значит, что тебя кинули, парень. Твой договор недействителен. Они обвели тебя вокруг пальца. Возможно, ты потеряешь свое право на дом.
Рон бросает трубку на место и ладонями вдавливает глаза. Кошмар уже случился утром… а теперь еще это?
Среда, 10.17
Чарли Дункан входит в офис Рона и плюхается в свободное кресло. У Рона пропал интерес к работе, и он рад визиту Чарли. Пока не видит выражения его лица.
- Рон, мы в большом дерьме. Виновником разрушения строительных лесов моста в Аскоте признан инженерно-технический отдел. Нас вызывают в Большой суд на следующей неделе. – Чарли выскакивает из кресла и воздевает руки к небу. – Черт, повестка в суд, это же долбаная инквизиция. Кто-то должен ответить за смерть двух рабочих, и они, дорогой мой, смотрят прямо на нас с тобой.
- Перестань, Чарли. Мы оба проверяли расчеты! Пересмотрели пиковые нагрузки!
- Управление охраны труда утверждает, что мы этого не делали. Я думаю, сейчас они проведут экспертизу, учитывая аварии на кранах в начале этого года.
Рон поднимается со своего места, готовы отстаивать свою точку зрения, но, понимая всю бесперспективность затеи, падает в кресло и закрывает лицо руками: - Хорошо. Что, по-твоему, мы должны предпринять?
- У тебя сохранились отчеты? Давай еще раз глянем на них.
Они склоняются над бумагами и снова перепроверяют расчеты. Перепроверяют еще раз. Через час Чарли резко встает.
- Дело – дрянь, Рон, там нет ничего, чем можно было прикрыть наши задницы.
Рон не успевает ответить, а Чарли вскидывает руки и начинает бегать из угла в угол.
Какое-то время Рон сидит оглушенный, потом решает, что самая лучшая идея – это сходить сейчас на обед и как-то отвлечься. Хуже сегодня уже не будет.
Через секунду звонит телефон.
Среда, 09.12
Рон устроился в своей комнатушке и за пару минут проверил голосовую почту, отобрал непрочитанные электронные письма. По расследованию аварии на аскотском мосту ничего нет. Он уже решил, что нынешний день положит конец этой истории.
Расстроенный, он переключил свое внимание на программу автоматического проектирования и вплотную занялся текущими проблемами: сваи для многоэтажного дома, возводимого на глинистых почвах. Уэсли Дюмар, его помощник по геологии, должен быть подключен.
Он поворачивается в кресле, чтобы позвонить Дюмару, но телефон зазвонил первым.
- Рон Кэмпбелл.
- Рон, это Марк Льюис.
- Привет, Марк. Ищешь сочувствующего твоим бедам на фондовом рынке?
- Хотелось бы поискать, - дела плохи. Скажи, ты в курсе новостей о скандале вокруг «Элайд Бэнккорп»?
- Да-а. грядет крупное разбирательство ФБР. Похоже, много людей потеряют свои сбережения.
- Это точно. Но есть еще одна проблема… «Элайд» заправляли делами «Столлион Инвестментс». Намек понял?
- Угу. Они распоряжаются моими 401 тысячью монет. Так?
- Конечно. Распоряжались. Там, на Кайманских островах. Но денег там нет, Рон. Они исчезли.
Рон надеется, что вот сейчас Марк скажет «шучу-щучу» или «купился!», но знает, что этого не будет.
Среда, 08.05
Рон сидит за столом и завтракает, поглядывая в газету и любуясь игрой яркого солнца за окном. Он маленькими глотками попивает «капучино» домашнего приготовления и покусывает свежеиспеченный рогалик.
Он пытается сосредоточиться на предстоящих делах, войти в обычную колею. Сегодня он выходит на работу после нескольких дней отгула, взятых по поводу похорон его брата, разбившегося на мотоцикле две недели тому назад. И он все еще потрясен. Вкупе с расследованием Управления охраны труда по поводу инцидента на строящемся мосту и с разладом в семейной жизни; все это совершенно вымотало его. Но он убежден, все позади. С сегодняшнего дня все начнет выправляться. Расследование покажет, что его вины нет; и он, успокоившись, наладит отношения с женой. Может быть, они смогут поговорить о прибавлении в семействе.
Он отводит взгляд от окна и смотрит в газету. За передовицей следует статья о расследовании ФБР деятельности банковского конгломерата: «Элайд Бэнккорп». Три топ-менеджера присвоили большую часть, если не все, инвестиционных средств компании и покинули страну, не оставив надежды на возврат похищенных денег. Тысячи простых инвесторов, откладывавших пенсионные деньги, потеряли все до цента.
Ё, а он думал, проблемы у НЕГО!
Сделав последний большой глоток кофе, он вытирает салфеткой рот и идет к двери. Вперед, день полон обещаний.