1. Жахнуть Блюму!
- Тааак! Маня!!! Приготовились! Сейчас мы Доктору жахнем! Сердечный привет! Здравствуйте, Доктор Блюм! Угадай, кто тебя сейчас жахнет! – кричала я безумная в экран на страничку Вконтакте.
- Стоп! – притормозила Маня, отхлебнув еще вина, - И с разбегу в черный список!
- Нет! – возразила я отчаянная, - Маня! Не надо в черный список! Надо придумать ход конем!
- Ход конем надо обкурить!
В умиротворенной прохладе подъезда мы с наслаждением обкурили стратегии, смакуя каждую. И, в конце концов, жахнули сообщением:
« Не блокируй меня сразу!
Я раскаиваюсь
за пошлые, насыщенные нецензурной лексикой и изумительными извращениями рассказы о тебе,
за письмо с рассказами, конверт которого украшали вопиющие иллюстрации (и которое получила твоя мама…. тут прости- прости!),
за то, что расклеили по твоему факультету рекламу сайта, где выложили и рассказы, и иллюстрации!
прости-прости-прости за твою фотографию на объявлениях и позор на факультете…
Я погорячилась. Теперь я повзрослела на два года, осознала и рада видеть твою аватарку !!!»
Блюм: « Лучше избавь меня от общения с твоей персоной - это лучшее что ты можешь сделать».
Ответ поверг нас в восторг.
- Ответил, сволочь!!!
- Круть неземная! Ну! - мы с Маней чокнулись - За Доктора, вошедшего с нами в контакт!
Маня натыкала пальцем по кнопкам: «Да ладно тебе, Константин! Мы пошутили, ты тоже посмеялся!!!»
Блюм: «У тебя извращенное чувство юмора. Когда вспоминаю твои "шутки", хочется влепить тебе сильно!».
С трудом разглядывался текст, буквы слипались, строчки плавали. «Муть…» - я сосредоточенно всматривалась в экран.
Маня приковыляла с кухни, с усилием выковыряла из-под табуретки коробку вина и сосредоточенно разливала его по стаканам и табуретке.
- Маня… - говорить становилось утомительно, поэтому выражалась суть, - Блюм ответил…
- Да, - безразлично согласилась Маня, уставившись в задумчивости на табуретку.
Я сосредоточилась на точном ответе Блюму. В измененном состоянии сознания мысли одолевали.
Что? Кто? Скорость мысли сбивала с мысли! Мысли влетали и вылетали! И Мир открылся передо мной в его вседозволенности, и я открылась Блюму!
« Ты не понял?!! Я влюбилась в тебя по самые гланды! И, поверь, ни в одном рассказе не изображала тебя в собачьей позе! Во всех-всех неизвестных шедеврах мировой литературы ты колоссален и мощен!»
Блюм: «Кхм... я в тупике и даже не знаю, что на это ответить...
Странный у тебя способ выражения симпатии, Ася».
- Маня! Я улетаю, но вернусь... – кажется, я сползла под стол, прочувствовав невесомость в теле и силу притяжения пола.
2. Вспомнить Блюма
Апогеем нескольких дней, выматывающих меня борьбой с мыслями о Блюме, стала ночь, в которую меня захватило воспоминаниями о той поре, когда я встречалась с Жу-Жу, а была влюблена в его лучшего друга…
Как я ни утыкалась в подушку, не желая ничего видеть, но деться от себя было некуда!
Мы сидим с Жу-Жу на разноцветных шариках в полуподвале детского сада. «Его мать директор, поэтому Блюм сторож. И ночами устраивает с Любой оргии» - шепчет мне Жу-Жу. «Какие оргии?» «Изощреннее чем у Пазолини или даже великого Альмодавара! Творит как Озон в «Крысятнике» и прямо в детских спальнях!» «А как они на детских кроватях помещаются?» «Сдвигают!» «Фу, Блюм извращенец!!!»
Я ворочаюсь, поражаясь мелким деталям моих воспоминаний и отчетливости предметов, но не лиц.
Мы с Жу-Жу возвращаемся темной аллеей Фурштатской.
- Блюм тупой. Он даже при помощи своей тети завуча в матшколу не смог поступить! И в Универ его проталкивали, толстозада! А знаешь, как его в детстве называли? Пончик! жирный был! ... – смеется Жу-Жу.
- И ты еще считаешься его лучшим другом!! Или ты меня к нему ревнуешь!
- Да, он никогда с тобой встречаться не будет!
- А это мы еще посмотрим!
Я переворачиваюсь на другой бок. … Как весело было развлекаться по ночам в детском саду! Мы втроем бежим в хороводе под песню: «Позабыто все на свете, сердце замерло в груди, только небо, только ветер … !». Крепко держимся за руки, почти впиваемся, чтобы не расцепиться на развившейся скорости, голова кружится и не остановиться …И я держу его за руку…
И тут же темная улица, мы втроем возвращаемся из кинотеатра Родина с очередного другого кино.
- Ну, поцелуйтесь! Изобразите яой! – настаиваю я, сталкивая Блюма и Жу-Жу под звездным небом.
Вы послушно обнимаетесь ради моей забавы.
Но Блюм сразу же отталкивает Жу-Жу.
- Согласна, Блюм! Жу-Жу противный! - я хлопаю в ладоши и смеюсь…
От звонких хлопков я утыкаюсь в подушку, пытаясь заснуть, но вновь смутный темный образ…
… - Показать, как курил Ленин? – спрашивает Блюм, и я с радостью отдаю сигарету.
- Во-первых, Ленин курил без фильтра! – с этими словами Блюм отрывает фильтр, - А во-вторых, Ленин не курил!
И разрывает мою последнюю сигарету и топчет ее ногами
- Ах, ты зараза, Блюм! …
Стало обидно, когда я начала замечать, что снисходительность Блюма к Жу-Жу и подтрунивание над ним перекинулись и на меня.
- Жорик, давай эту малявку уже, наконец, сдадим в дурдом! Достала!
- Жу-Жу, врежь ему! Жу-Жу. Ты слышал, что он говорит! Врежь ему! Ты слабак, Жу-Жу! Трус!
Аудитория. Монотонный голос преподавателя. Его самого не видно из-за спин. Еле сдерживаем смех с Маней - в конспекте вместо лекции мой первый рассказ о Докторе Блюм…
В тот же вечер я и Маня в полутьме клуба на концерте МультФильмов. Сидим за барной стойкой и разрисовываем конверт сюжетами из рассказов.
Я переворачиваюсь с бока на бок, отчего кружится голова.
И тут же мы на психфаке, пока Маня на шухере, я в спешке приклеиваю на доску объявлений и по стенам всех этажей объявления:
«Доктор Блюм, потомок Фрейда, и его ночной психоанализ в детском саду! Подробности на сайте…»
Калейдоскоп не останавливается. Я даже с открытыми глазами в темноте комнаты вижу себя и Жу-Жу на темной Фурштатской. Светит луна – то ли в окно, то ли на Фурштатской:
- Пожалуйста, зайдем к нему!
- Нет! – орет Жу-Жу, - Он меня чуть не убил из-за тебя! Ты чокнулась!
- Пожалуйста!
- Советую, ему не попадаться!
- Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!...
Когда начало светать, я решила, что тронусь, если калейдоскоп воспоминаний немедленно не заткнется. Последнее, о чем я подумала, перед тем как вырубилась за полчаса до будильника, прозвучало в моей голове так:
«Я влюблена в Блюма по-прежнему, если не сильнее...»
3. Планета Любовь
Две мучительные недели я силилась избавиться от тяги к Блюму.
Я каждый день гуляла с собакой по огромному полю, которое тянулось на четыре километра и упиралось в лес.
Пасущихся на поле лошадей и коров собака облаивала, трусливо отпрыгивая, если конь или корова поворачивали на нее большую голову.
Мы доходили до леса.
Осенью в лесу было тихо – птиц не слышно, небо почти всегда затянуто серо-белыми облаками, от того здесь было туманнее.
Мне нравилось стоять на опушке леса. Я прислонялась к сосне и обнимала ее. Сосна напоминала о лете. Ели напоминали о зиме. Там где рос сосняк, лесная подстилка из густой осоки всегда была сухой. Я садилась на куртку, прислонившись к дереву, и смотрела на поле.
Еще мне нравилось ходить в поля, потому что на этом огромном поле под огромным небом хорошо и свежо думалось. Это единственное, что можно было делать на ходу. Мысли сами собой падали с неба, сами как-то заполняли голову, а я просто себе шла вперед, меня обдувал ветер, рядом носилась Тэффи, поднимая в воздух стайку маленьких птиц.
В один из тех редких дней, когда сквозь тучи просвечивали лучи солнца и дотрагивались ими до поля, мне припомнился разговор о любви с моим однокурсником, который доказывал, что любовь – это продукт культуры, нечто надуманное человеком: «любовь - чисто человеческое изобретение».
Утверждая, что любовь свойственна только людям, он вычеркивал остальных обитателей планеты. Я была категорически не согласна.
Я была уверена, что мы путаемся в нами же изобретенных словах, пытаясь объяснять и формулировать чувства. Остальные живые существа понимают друг друга без слов на чувственном уровне, а главное - их взаимопонимание основано на любви. Отсюда гармония их отношений и гармония в природе.
Мы стремимся обрести эту гармонию вновь через разум, все продумав и проанализировав, найти метод. Но само чувство заложено внутри каждого, поэтому ведь говорят, что все начинается через обретение любви к самому себе.
Животные живут инстинктами. Принято считать, что у них низменные потребности, и только человек способен на высокие чувства. Так считается оттого, что они не треплются о своих чувствах! Сложно осознать, что другой организм способен испытывать то же чувство любви, никак не выражая этого словами, и даже не осознавая. Мы ведь такие же. Младенец неосознанно любит мать. Любовь трудно осознать.
Любовь такое всепроницающее чувство, которое сопутствует любому живому существу на протяжении его жизни.
Когда поле было почти полностью освещено солнцем, я вдруг подумала - единственное, что придумали мы, люди, - это состояние отсутствия любви. Ведь когда начинает казаться, что любви нет, какое чувство отчужденности, одиночества и даже безысходности охватывает нас. Потому что мы мысленно обрываем связь с биосферой, которая склеена любовью.
На огромном солнечном поле меня охватила бескрайняя биосферная любовь, и я осознала ясно, что не смогу с любовью бороться, да и незачем.
Продолжение следует