Давным-давно это было. Уж так давно, как будто и не было вовсе. Однако было, что уж тут. В самом, что ни на есть аглицком королевстве, среди болот.
Был там один лорд, и было у него три дочери. Да, вот такая беда у человека. Да что, девушки-то были хорошие в общем. Особенно младшенькая. Но лорд всё равно устал.
Вот и говорит он дочерям однажды: « А подите-ка вы, девки, замуж! Там небось хорошо…»
- Милый фазер, – отвечали дочери – вы дурак, да? Мерси за совет. А то мы не знаем, где и как нам хорошо! Вы нам лучше женихов найдите подходящих.
Ну, дал им тогда лорд лук и три стрелы.
Стреляйте – говорит. – На который двор стрела упадёт, там и судьба ваша устроится. Наверное... В смысле, почему бы и нет – метод, как метод, не хуже прочих.
Первой старшая пустила стрелу. Полетела стрела её далеко-далеко, в частные владения, прямо во двор некоего сквайра. И сам этот сквайр как раз гулял там, как на грех. Он прогуливал свою левую ногу, когда-то понюханную лепардом в колониях. В тот день нога вела себя на удивленье хорошо – не скрипела, не ныла, а бодро шагала по дорожке и вспоминала разбойную молодость свою. Ничто, казалось, не предвещало беды. И тут вдруг – чик! В то самое место, откуда нога мирно росла, воткнулась стрела. И вскрикнул внезапно ужаленный сквайр! И, как честный человек, вынужден был жениться.
Вторая дочь лорда стрелять не умела. И это с самого начала было написано на её симпатичном лице, но никто, зараза, не внял. Поэтому бедная девушка просто убежала и вышла замуж по расчёту за американского промышленника. Знакомые потом говаривали, мол, фи, какой мезальянс, но втайне завидовали.
А вот третья дочь, младшенькая, самая славная из всех, по кличке Аглая Епанчина – вот она не стала никуда убегать, а честно стрельнула. И стрела улетела, конечно, в болото, где жил заколдованный в лягушку принц. Принца звали Эммануил Валуа, он был бастард и батрахид. К великому, величайшему сожалению, стрела зашибла Эммануила насмерть, так что Аглая оказалась соломенной вдовою. Она, само собой, всё же сходила на болото, чтобы отдать принцу последний долг. Но не отдала. Хотя… Как посмотреть, в общем.
Аглая взяла влажный зелёный трупик за заднюю лапку и подняла на уровень глаз. О, как грустно и трогательно он висел! Как спущенный флаг, как шёлковый чулок, забытый неверною женою в будуаре любовника…
- Бедненький… – подумала Аглая. – А интересно, что у него внутри?
И с этого самого момента Аглая стала нигилисткой и суфражисткой и вышла замуж по любви за первого попавшегося русского народовольца.
* иллюстрация William Powell Frith, «The Fair Toxophilites»