В ожидании посадки на самолёт в аэропорту Домодедово я украдкой поглядывала на женщин, стараясь угадать, с кем из них мне придётся жить в одном номере. Все мы летели в Болгарию, в санаторно-оздоровительный комплекс “Камчия”, куда мы как ветераны труда получили бесплатные путёвки от правительства Москвы.
Я разговорилась с сидевшей недалеко от меня уже немолодой женщиной и поделилась с ней своей тревогой по поводу того, что боюсь оказаться в одной палате с храпящей дамой. Влада, так звали мою новую знакомую, сказала, что она не храпит, и предложила поселиться с ней. Я с радостью приняла её предложение. И действительно, ночью у нас в номере было тихо.
Проблемы в наших взаимоотношениях возникли по другим причинам. Москвичей из нескольких районов столицы разместили в недавно построенной гостинице, расположенной недалеко от главного корпуса, и мы наслаждались чистотой ее внутренних помещений и белоснежным постельным бельём, какого никогда раньше ни в одном санатории или пансионате я не видела. К сожалению, в номере было очень жарко, и поначалу я порывалась открыть дверь на балкон или хотя бы форточку. Однако Влада категорически возражала против этого, ссылаясь на больные почки. Ночью она спала в одной ночной сорочке из тонкой ткани и все время жаловалась, что мёрзнет. Я пыталась убедить её одеть что-нибудь, хотя бы тёплые трусы, но она возражала, что если оденет ещё что-нибудь, кроме ночной сорочки, то ни за что не заснёт. Мне оставалось только страдать от нестерпимой жары.
Кроме того, Влада без умолку говорила. Я могла слушать её монологи не более получаса и поэтому стремилась как можно скорее улизнуть из номера и в одиночестве погулять по посёлку или берегу моря. Однако и здесь далеко не всё радовало глаз. Мы приехали в Болгарию в первой половине марта, когда снег в лесу ещё не сошёл полностью, и деревья стояли голые. От ослепительного солнца невозможно было скрыться ни в лесу, ни на берегу. На пляже лежали выброшенные морем деревья, ветки, пластиковые бутылки и другой мусор, создавая своим видом отталкивающее впечатление. Пройти к берегу и гулять вдоль него можно было лишь по расчищенной от этого хлама территории.
Питались мы в ресторане, где нам в изобилии предлагали блюда болгарской национальной кухни. Мне и Владе эта кухня не пришлась по вкусу. Придя однажды на обед, мы схватились за носы, такой отвратительный запах стоял в ресторане. Вскоре нам подали первое блюдо, и оказалось, что это пахнет суп из баранины. Он был таким густым от жира, что столовая ложка чуть ли не стояла в нём. Попробовав ложку этого варева, я больше не смогла есть его, а Влада и вовсе к нему не притронулась. Она вообще мало что ела из предлагаемой в ресторане еды и, поковырявшись вилкой в тарелке, отодвигала её, а потом шла в продуктовый магазин.
За нашим столом сидели шесть человек, и некоторые из них осуждали Владу за привередливость в еде. Но и мне многое не нравилось в меню ресторана и оформлении блюд, даже то, что огурцы и помидоры, в отличие от привычных кружочков, были нарезаны кубиками. В таком виде они не казались мне аппетитными. Но всё-таки я съедала почти всё.
К концу нашего отдыха руководители спортивно-оздоровительного комплекса организовали хор. На заключительном концерте жители Западного административного округа выступили с песней “Катюша”, а объединённый хор ветеранов исполнил популярную в то время песню Олега Газманова “Москва, звонят колокола…”. Влада не принимала участия ни в одном из общественных мероприятий. Несмотря на то, что у неё был небольшой, но очень приятный голос и в молодости она выступала с сольными номерами на концертах муниципального уровня, она не захотела петь в объединённом хоре, а пела песни своей молодости в нашей палате, когда я просила её об этом.
Временами на Владу наваливалась тоска, порой она впадала в депрессивное состояние, особенно после телефонных разговоров с дочерями. Тогда Влада ложилась на кровать и долго плакала. Она обижалась, что дочери бывают невнимательны к ней, грубо с ней разговаривают и редко звонят, поэтому чаще приходится звонить ей. Она также жаловалась, что дочери недостаточно хорошо обеспечивают её материально. Влада рассказала, что в Москве она живёт с внуком Максимом в двухкомнатной квартире, зарегистрированной на её имя. Это обстоятельство усугубляло непонимание между самыми близкими родственниками, потому что Влада не хотела прописывать внука в своей квартире, боясь, что он и его родители могут выгнать её из дома.
Влада воспитала внука, а сейчас он, по её мнению, платит ей чёрной неблагодарностью. Он постоянно приводит домой своих многочисленных подруг, и Влада не на жизнь, а на смерть ведёт с ним борьбу, чтобы его очередная пассия не осталась на ночь в их небольшой квартирке. Отношения бабушки и внука ухудшались с каждым годом. Дело дошло до того, что однажды Максим ударил Владу, и она упала. Влада отчитала его, сказав, что если он осмелился ударить её, то непременно побьёт и кого-нибудь из своих девиц. Так и случилось. Влада сообщила об этом инциденте дочери, но та не предприняла никаких попыток урезонить сына, боясь, что он отомстит бабушке за донос.
К сожалению, помимо болезни почек, нервного расстройства и гипертонии, у Влады было ещё одно заболевание, притом редкостное: у неё почти не поднимались веки, и поэтому она плохо видела. Она не могла самостоятельно преодолевать лестничные пролеты и ходить по улице в тёмное время суток. Несмотря на этот физический недостаток, Влада не чувствовала себя ущербной. Она со вкусом одевалась и лихо отплясывала по вечерам, увлекая и меня. Я отбрасывала всегда сковывавшую меня неловкость, и порой мы вдвоём с удовольствием прыгали с ней в небольшом помещении гостиницы, где устраивались танцы.
Тем не менее я была уверена, что по приезде в Москву наше общение будет прервано: уж слишком мы были разные. Но случилось нечто такое, что определило судьбу наших взаимоотношений на долгие годы. Как-то в нашем комплексе была организована выставка-продажа изделий из кожи. Я не собиралась идти туда, но Влада настояла, чтобы я пошла вместе с ней, доказывая, что мою куртку уже давно пора выбросить на помойку и так же поступить с моим свитером. Я предупредила Владу, что ничего не понимаю в кожаных изделиях, но она заверила меня, что я могу положиться на неё.
Первой я решила примерить белую куртку, но, оглядев меня критическим взглядом, Влада скомандовала: “Снимай немедленно! У тебя окорочка торчат!” Я расхохоталась, но и слегка расстроилась, поскольку её слова означали, что я растолстела. Вот эта простодушная фраза Влады о моих окорочках полностью изменила моё отношение к ней. Я как-то вдруг осознала, что Влада – близкий, неравнодушный ко мне человек. В тот момент я поняла, что и в Москве мы будем созваниваться и встречаться. Несколько позже под её “присмотром” я купила красную кожаную куртку и три трикотажные блузки местного производства с красивым рисунком. Вначале я не решалась приобрести яркую куртку, но Влада заверила меня, что именно такие куртки сейчас в моде, что куртка “идёт” мне, и действительно, красный цвет меня освежал. Все эти вещи я и сейчас ношу с большим удовольствием.
В Москве мы изредка созваниваемся и даже бываем друг у друга в гостях. Обычно Влада звонит, когда у неё плохо на душе, когда в очередной раз её обидели близкие или произошли какие-нибудь другие неприятные события. Я обязательно выслушиваю подругу, поскольку знаю, что ей обязательно нужно выговориться и получить дружескую поддержку, чтобы успокоиться. Я выражаю ей сочувствие и стараюсь утешить. Конечно, ей трудно жить на пенсию, а помощи дочерей ей явно не хватает, хотя мне кажется, что она напрасно обижается на них.
Во время наших встреч мы вспоминаем наш в общем-то замечательный отдых, экскурсии в Варну, болгарское село, долину каменных изваяний и многое другое. Влада любит вкусно поесть, поэтому к её визитам я готовлюсь заранее. Однажды к её приходу я готовила салаты и горячие блюда до трёх часов ночи, а утром Влада позвонила и сообщила, что плохо себя чувствует и поэтому не приедет. Потом я доедала всё приготовленное в течение нескольких дней. В свой последний визит Влада похвалила меня за то, что я постоянно угощаю её. “А то, - говорит, - другая моя знакомая предложила мне только чаю, так я и уехала от неё голодная. Мне по пути домой даже плохо стало”.
Мне казалось, что Влада излишне была озабочена материальными ценностями, и не нравилось, что в своей речи она нередко употребляла бранные слова. Сначала я не решалась сделать Владе замечание, но потом отваживалась и потребовала от неё не сквернословить в моём присутствии. Однако не это является главным в характере моей подруги. Главным является её чуткость и отзывчивость.
Если у Влады хорошее настроение, то она с большим юмором может рассказать множество забавных историй о своих бывших воспитанниках. Влада всю жизнь работала в детском саду, и, услышав эти истории, я поняла, что она умела находить подход к детям, и её питомцы любили и доверяли своей воспитательнице. Вот как она учила своих малышей рисовать, например петуха, давая пояснения и одновременно изображая птицу на бумаге:
- Рисуем маленький кружочек – это голова. Ставим точку – глаз. Дальше рисуем клюв, бородку и гребешок. Потом шею, туловище, изображая его двумя овалами, потом крыло, хвост и ноги.
Выполняя задание, четырёхлетний малыш нарисовал сначала гребешок, а затем в разных местах листа - верхний и нижний контуры туловища, разместив между ними клюв, голову и ноги. В стороне от них был изображён хвост.
- Ваня! – в ужасе воскликнула Влада, увидев это художество. – Что ты нарисовал?
- Николавана! – ответил мальчик, - Вы ничего не понимаете! Это коза на Луне!
Сейчас этот малыш стал взрослым мужчиной и читает лекции в МГУ.
Влада рассказала также о своих попытках научить детей рисовать дерево, кошку, бревенчатый домик и грузовик, но, как она ни старалась объяснить детям, что дерево лишь немного расширяется книзу, все они неизменно рисовали равнобедренный треугольник с широким основанием.
Следующая её история была о том, как однажды папа одной из девочек уговаривал дочку остаться дома с бабушкой, так как она могла бы устать, если бы пошла с ним. Однако девочка упрямилась, и папа был вынужден взять её с собой. Спустя какое-то время девочка действительно устала и начала хныкать. Тогда папа сказал: “Я же говорил тебе, что ты устанешь. Нужно было ноги оставить дома!” Девочка была явно озадачена и минуты две шла молча, а потом не выдержала и решила выяснить: “Папа, а если бы я ноги дома оставила, то на чём же я тогда шла бы? На попе?”
Я засмеялась. От рассказов Влады у меня явно улучшалось настроение, а они продолжали сыпаться, как из рога изобилия:
- Рядом с детским садом построили новый шестнадцатиэтажный дом и на его крыше установили предупредительный маяк для самолётов. Над крышей дома и маяком с громким карканьем кружились вороны. Посмотрев на них, девочка Наташа воскликнула: “Ой, лебеди летают!..”
- Любимым занятием детворы было наблюдать за бегающим во дворе детского сада воронёнком. Дети привязывали к концу верёвки кусок хлеба, а другой конец кто-нибудь из них держал в руке. Никого и ничего не боявшийся воронёнок клювом хватал хлеб, и тогда мальчишка, убегая, натягивал верёвку, а птенец с хлебом в клюве бежал за ним, как на поводке.
А вот ещё один её рассказ:
- Бабушка одной из воспитанниц рассказала мне про свою тогда ещё трёхлетнюю внучку:
- Маша сорвала ромашку и гадает на ней, обрывая лепестки: любит – не любит, любит – не любит…
Бабушка спросила Машеньку:
- А кто тебя "любит – не любит"?
Маша ответила:
- Не скажу, а то не сбудется.
Бабушка не отставала:
- Ну, ладно, скажи…
Маша сдалась и назвала имя своего героя:
- ТЛубадуЛ.
Через год, теперь уже четырёхлетняя Маша, посмотрев подряд два детских мультика, в задумчивости произнесла:
- ПЛосто не знаю, что мне тепеЛь делать? За кого замуж выходить: то ли за ТЛубадуЛа, то ли за этого кЛасавчика?
Влада любила своих питомцев, но воспитывала их в строгости. Она пользовалась также большим уважением коллег. Со многими из них она до сих пор поддерживает тёплые, дружеские связи. Поэтому я постоянно задавала себе вопрос, почему она не сумела найти общий язык со своими дочерями и внуком? Ведь у Влады есть чему поучиться. Она хорошо готовит, шьёт, вяжет, сама может сделать ремонт в квартире. Она изучила методику лечения доктора Сергея Коновалова и часто повторяет его слова:
- Я даю тебе не только надежду.
Я даю тебе веру в Живую Вселенную...
Я говорю: "Попробуй сам!"
Своим опытом она с удовольствием делится с каждым желающим узнать об этом методе.
Может быть, Владе не нужно быть слишком требовательной к дочерям, не просить у них денег, быть более мягкой в отношениях с ними и, конечно, не употреблять бранных слов. Хотя, как известно, именно с самыми близкими людьми порой возникают самые сложные отношения. В характере Влады соединились, казалось бы, несовместимые черты, но на неё всегда можно положиться.
Часто в санатории с большим удовольствием общаешься с какой-нибудь дамой, потому что и уровень образования, и интересы, и понимание многих вещей у вас совпадают. Однако потом по каким-то мелочам начинаешь понимать, что, покинув санаторий, эта дама даже не вспомнит о тебе. У нас с Владой получилось всё наоборот: трудно представить себе более разных людей, чем мы. И, тем не менее, вот уже четыре с половиной года мы продолжаем общаться и поддерживать друг друга в трудную минуту. Я знаю: она обязательно отзовётся, если мне потребуется её помощь…