Больной

               
… Анатолий смотрел в окно больничной палаты, и тоскливо размышлял о смысле жизни… За окном бушевало буйное июньское лето, а он лежал в этом боксе, ожидая вердикта врачей, и изнывал от безделья. Давно бы сбежал отсюда, но беда была в том, что отделение инфекциологии находилось на четвертом этаже, а бокс закрывался на ключ, и все попытки выйти на улицу пресекались одним грозным словом: «НЕ ПОЛОЖЕНО!»…  Сто раз уже говорил он врачу, Генриху Аскольдовичу, что здоров, что никакой ангины у него нет и не было, тот упрямо отвечал:
- Что вы так волнуетесь, молодой человек? У вас все равно – армия, куда вам торопиться? А мы проведем обследование, и если диагноз не подтвердится – выпишем, и вы вернетесь в свою воинскую часть… Другие, наоборот, мечтают «закосить», а вы…
- Другие – не я! – твердо отвечал Анатолий – Я – офицер, и приехал служить, а  не в больнице валяться, и маленькая простуда еще ничего не значит… У окна просто продуло, когда в поезде ехал…
- Вашему командиру виднее, - стоял на своем врач – вы тут всего два дня, а уже капризничаете, словно месяц лежите…
… Анатолий вздохнул, и снова взял в руки старый потрепанный журнал, что валялся в тумбочке… Как же все обрыдло – приехал служить, мать твою…
- Больной, укол! – в палату впорхнула белой горлицей медсестра Лариса, единственное светлое пятно в серой массе мрачного госпиталя. Высокая, ослепительно красивая, с шапкой огненно-рыжих волос и косой в руку, до пояса, она представляла собой Богиню Любви в глазах многих мужчин в отделении… На миловидном личике блестели ярким перламутром огромные глаза под длинными пушистыми ресницами, маленький аккуратный носик, и пухлые, аппетитные губки безмолвно требовали страстного и долгого поцелуя… Под коротеньким белоснежным халатиком угадывались формы маленьких грудок, и крепкая небольшая упругая попка. Длинные стройные ноги без чулок – толкали мужское воображение на картины из крутой немецкой порнухи…
Но Лариса никому не давала повода для сексуальных шалостей – во всяком случае, с Анатолием она вела себя сдержанно, хоть и шутила, и улыбалась, глядя на него озорным, насмешливым взглядом… По возрасту, она была, где-то, на пару лет моложе молодого старлея, но держалась с ним на равных…
- Что на этот раз? – отложив журнал в сторону Анатолий.
- Опять, - усмехнулась Лариса, стоя над кроватью со шприцем в руке – глюкоза… ну, чего лежишь – задницу давай…
- Лариса, - улыбнулся старлей – давай, в руку? Больновато потом «булкам», все равно ведь в мышцу…
Лариса усмехнулась снова, и кивнула. Анатолий вытянулся на койке, и приготовил  предплечье. Медсестра нагнулась, что бы сделать укол, и тут…
… Маленькие упругие грудки, не стесненные тесным лифчиком, колыхались, как две небольшие груши, причем на одной из них, красовалось родимое пятно, по форме напоминающее маленькое сердечко… Анатолий уставился на это чудо, и боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть хозяйку такого богатства…
- Глаза сломаешь, старлей, - Лариса выпрямилась, однако, даже не покраснела, и вдруг, задорно улыбнувшись, тихо спросила – ну, как? Классно?
- В жизни не видел более приятного… - выдохнул Анатолий – Вот бы…
- Перебьешься, - улыбка стала еще шире, и Лариса направилась к выходу. У дверей она обернулась.
- Я про укол, вообще-то…

Ночью Анатолию снились сны – Лариса, обнаженная, с восхитительной фигурой, входит в палату, ложится рядом, и начинает ласкать Анатолия с такой страстью, что тот просыпался несколько раз, в поту и колотящимся сердцем…
Вот еще мучение… Скорей бы выписаться отсюда… Но в черепной коробке, в недрах головного мозга, едким червячком, зудела одна единственная мысль – «Слабо?»
Три дня Лариса приходила в палату, молча ставила укол в руку – при этом, ворот ее халата был наглухо застегнут на булавку – и так же, молча уходила… Все попытки заговорить с девушкой были бессмысленными…
… Вечером, после программы новостей, в двери палаты заскрежетал ключ, и вошла Лариса, с неизменным двух-кубовым шприцем в руке… Склонившись над Анатолием, она невольно , задела рукой бедро больного… А от того, что произошло дальше – Анатолий готов был провалиться сквозь землю… вместе с кроватью, честное слово…
Его мужское естество, измученное за последние дни, яркими фантазиями, вздрогнуло, и стало быстро расти, увеличиваясь в размерах… Анатолия бросило в жар, а Лариса удивленно взметнула свои тоненькие бровки вверх…
- Ух, ты… - усмехнулась она, и ее накрашенные губки изобразили плотоядную улыбку голодной хищницы…
- Извини… - пробормотал, пылающий от стыда, Анатолий.
Лариса же, своими тонкими пальчиками, пробежала по ноге старлея, в направлении к его детородному органу, и тот, в мгновение ока, встал огромным внушительным колом…
- Какой он у тебя… - прошептала потрясенная медсестра, и больше сдерживаться Анатолий уже не мог. Одним прыжком, соскочил с кровати, бросился к двери и закрыл ее на ключ. Тут же, за считанные минуты, он очутился возле Ларисы и, крепко обняв ее, впился своими губами в ее губы…
Его язык проник в ее влажный ротик, пробежался по небу, и встретившись с ее язычком, обласкал его всего, отчего Лариса, не пошевелившаяся от неожиданности, просто прикрыла глаза, и чуть слышно простонала… Она даже не обняла в ответ Анатолия – стояла со шприцем в руке, в застегнутом наглухо белом халате, а в голове смешались звуки барабанов, невиданной мелодии, и чьего-то еще… Сердце ее забилось с такой скоростью, что она чуть не задохнулась…
«Дружок» Анатолия упирался в пупок Ларисы, он пульсировал сквозь тесную ткань трусов хозяина, и пижамных брюк, она чувствовала эту пульсацию, и внутри нее разгоралась такая волна обжигающего огня, что она покачнулась и, если бы Анатолий не удержал ее, точно бы грохнулась на пол…
Одним движением, Анатолий спустил до колен брюки и  трусы, и Лариса увидела гигантский фаллос, с пунцовой, чуть синеватым отливом, огромную сливу, блестевшей в свете электрической лампочки, головки…
- Ты… ты… - не смогла выдохнуть Лариса, но ее взгляд, буквально, пожирал его головку, и Анатолий, положа свои ладони ей на плечи, мягко надавил… Лариса, все еще держа шприц в руке, плавно опустилась на колени, забросила шприц под кровать, и осторожно взяла член в руки… Тот задрожал в ее руке, и замер, словно фантастическое орудие грозного великана… Девушка приблизила лицо к головке, и осторожно лизнула ее – плоть была гладкой и нежной, от нее исходил какой-то невиданный запах, он не был похож на запахи мужчин, с которыми Ларисе доводилось встречаться раньше… Она взяла головку в рот, и стала медленно посасывать ее, чуть прикусывая ее своими зубками, постепенно увеличивая темп, и заглатывая член все глубже и глубже, насколько она могла…
В голове ее бушевала Испепеляющая все Живое Страсть – трусики ее были очень мокрыми, и уже не задерживали обильную влагу, стекающую из ее «киски», и она стекала уже по ее бедрам… Воздух в палате наполнился  ароматом Разнузданности, Секса и Пьяной Похоти, которая, Царицей, вошла в образе рыжеволосой медсестры…
Не в силах больше сдерживаться, Анатолий хотел вынуть член изо рта Ларисы, чтобы разрядиться, но та, ударив его по рукам, еще сильнее вцепилась своими пальчиками в упругий ствол сексуального орудия… Мощная, горячая струя, словно, из пожарного брандспойта, ударила девушке в горло, но та не отскочила, не убрала член, а лишь замерла, выжидая эту психическую атаку, и излишки спермы, вытекающие изо рта Ларисы, отнюдь не портили эту картину…  Проглотив влагу, наполнившую рот, Лариса вылизала головку, облизнула губы, и подняла глаза на Анатолия…
Тот, дернувшись в судороге Великого Экстаза, замер тоже, но уже через какое-то время, подняв Ларису на ноги, расстегнул булавку, сдерживающую ворот ее халата…
 Девушка, в свою очередь, снимала с него пижаму и майку…
Положив Ларису на кровать, он опустился перед ее, аккуратно подстриженной киски, и его язык начал знакомиться с содержимым, истекающей обильной влагой, маленькой «пещерки»…
Он обрабатывал ее клитор с усердием честного труженика – лизал его, посасывал, покусывал зубами, и в то же время, его средний палец правой руки, выполнял роль поршня, буравившего ее влагалище… Лариса извивалась в его руках, хрипела, кусалась и царапалась… Когда Анатолий, доведя ее до неистовства, вошел в нее своим огромным членом – девушка резко выгнулась дугой, запрокинув голову, замерла, но тут же, обхватила его спину руками, а его бедра – ножками, резко подняла свою попку вверх…
Такая скачка стоила того – Анатолий буквально, раздирал промежность Ларисы, а та яростно подмахивала своей попкой, и еще придавливала его к себе, будто бы старалась вдавить в себя…
Пик Наслаждения слился с рычанием от нетерпения двух, обезумевших от Страсти, людей, и Свет в их глазах – померк, заменив собой яркую вспышку миллиардов, рассыпавшихся по ночному небу, алмазов…


P.S.
- Какой, говоришь, номер твоей части?
- Зачем Тебе?
- Думаю, что профилактическая проверка твоего горла – не помешает…
- Я не против… Записывай…

                КОНЕЦ…