Жили были три брата
Жили были три брата, Ахрим, Ахраний и Афиген…
И была влюблена в Ахрания красавица Дарота. Или Даноса? Неданоса?...
Так вот, написала эта Недарота письмо Афигену, то есть Ахранию…
Совсем запуталась, но кому-то из них она написала письмо о своей большой и светлой любви.
Помню, что писала письмо, а вот, отправила его или нет, это в памяти не отложилось.
И сидела Даноса у окошечка, подперев ручкой щёчку, и смотрела во двор и томно вздыхала о соловьях и розах.
А во дворе копошились в песке куры и кокетливо поглядывали на петуха, который гордо прохаживался взад вперёд, время от времени хлопая общипанными крыльями и хрипло кукарекая. И вздрагивала тогда Неданоса и морщилась недовольно. И бросала тогда она в петуха чёрствой сухой коркой и кричала:
- Кыш, проклятый!..
А петух подбегал к корке, и с криком, как наседка сзывает цыплят:
- Ке-ке-ке-ке-ке… - быстренько склёвывал корку.
Подбежавшие на зов куры уже ничего не находили кроме песка. Но были довольны, что их позвали, и старательно копались в песке рядом с петухом.
- И чего они там могут найти? – удивлялась Дарота. – Ведь всех червей, повылазивших из земли после дождя, Ваня старательно собрал и пошёл на рыбалку…
…Тут дверь отворяется, и входит Афиген, во фраке. В театр, наверное за ним сбегал. И стал Афиген в гордую позу, одну руку заложил за спину, согнув в локте, а вторую засунул за борт фрака. Голову повернул в сторону и вверх, ровно на сорок пять градусов. И начал:
- Вы мне писали - не отпирайтесь - я прочёл…
- Да ты шо? – удивилась Дарота.
Тогда Афиген скосил левый глаз на тумбочку у окна. И лежал на тумбочке розовый конверт, прикрытый телефонным справочником, только краешек был виден, с надписью: «Для маво милава А…»
- Вон же, «А» написано, - пробормотал Афиген.
- Да ты шо? – повторила Дарота.
Тогда Афиген повернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Так хлопнул, что петух испугался и закудахтал, как будто яйцо только что снёс. И куры перестали кокетливо поглядывать на петуха, а стали смотреть как-то подозрительно агрессивно, и даже клювы выставили вперёд.
«Плохо, что у нас все мужские имена на одну букву начинаются… Или, может, наоборот, хорошо это» - тоскливо думала Неданоса…