«… замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны...» (гл. 2).
Из «Путешествия в Арзрум» 1836 г.
А.С. Пушкин
Вот уж воистину так! Я знал, что барское имение в Федяшево некогда принадлежало дочери А. С. Пушкина. Неоднократно проходил мимо разрушенного дома, восхищался красотами старого парка, в котором и по сей день, можно было угадать былую красоту липовых аллей, рыбачил на живописном пруду, но что эта была за дочь Пушкина, так и не удосужился за долгие годы ни разу полюбопытствовать. Федяшевцы тоже знали об этом не больше меня. Извечная российская беда: что имеем не храним, потерявши плачем. А всего-то надо было набрать в поисковике: «Федяшево дочь Пушкина» и чудо свершилось – вот она дочь – Великого Русского Поэта – Мария Александровна.
«Он звал ее Машка, Маша, Машенька. В письмах к жене часто упоминал ее имя. В младенчестве она не отличалась крепким здоровьем и часто болела. Это беспокоило его. "А Маша-то! Что ее золотуха и что Спасский?" (домашний врач Пушкиных) - с беспокойством спрашивал он жену. "Говорит ли Маша? Ходит ли? Что зубки?" "Что моя беззубая Пускина?" - весело подшучивал в поздних письмах, и тут же добавлял: "Уж эти мне зубы!" В письме к княгине Вере Федоровне Вяземской притворно сокрушался: "Жена моя имела неловкость разрешиться маленькой литографией с моей особы".
Отцовская забота о ней прослеживалась во многих его посланиях.
Старшая дочь Александра Пушкина – Мария родилась в ночь с 18 на 19 мая 1832 года. Пушкин был в восхищении. На свет появилась «маленькая литография с его особы». Несмотря на болезненность и хрупкость, Машка была задирой, от нее частенько доставалось младшим братьям – Александру и Григорию. Она участвовала в их мальчишеских играх в мяч. Но влияние матери, Наталии Николаевны, было основополагающим. Дети ее хорошо владели русской грамотой и разбирались в литературе. Машеньке шел пятый год, когда отца не стало. Все, кто встречался с Марией Александровной, отмечали, что она была очень приветлива и проста в обращении, необыкновенно красива. «Редкостная красота матери смешивалась в ней с экзотизмом отца, хотя черты ее лица, может быть, были несколько крупны для женщины», – писал современник.
Замуж Мария Александровна вышла поздно – в 28 лет за генерал-майора Леонида Гартунга, управляющего Императорскими конными заводами в Туле и Москве, человека глубоко порядочного и благородного. И только после того как выбор одобрила мать.
В начале 1850-х годов Леонид Гартунг воспитывался в Пажеском корпусе, где в это время обучались сыновья Пушкина. Через братьев Пушкиных, своих однокашников, а затем сослуживцев, он познакомился с Марией, которая была фрейлиной при дворе императрицы Александры Федоровны. У Леонида Николаевича было имение под Тулой, туда и уехали жить Гартунги вскоре после венчания в апреле1861 года.
В письме к М.П. Васильчиковой Наталья Пушкина-Ланская пишет о дочери: «…должна отдать ей справедливость – она изменилась к лучшему. Дай Бог ей счастливой семейной жизни. Жизнь при дворе, при всем ее блеске, в конце концов, надоедает, а скромный семейный очаг принимается … с благодарностью, потому что в нем есть очарование своего домашнего очага и независимости, чего они лишены при дворе».
Вероятно, дом в Федяшево и стал для Марии Александровны этим «скромным семейным очагом». В Тульской губернии она прожила с мужем 15 лет. Их гостеприимный, щедрый дом, где часто устраивались музыкальные вечера и «чайные балы», становится известен в округе, чета Гартунгов была окружена всеобщим вниманием и уважением.
Хозяйка усадьбы
Точно неизвестно, каким образом поместье в Федяшево досталось Гартунгам, но именно в нем Мария Пушкина и ее муж Леонид провели самые лучшие годы своей семейной жизни. Федяшево нравилось Марии Александровне. Рельеф здешней местности таков, что усадьба издали не сразу заметна. Только, когда выйдешь по дороге от селения Бараново на высокое место, вдали замечаешь крышу барского дома. Существует мнение (впрочем, не подтвержденное документально), что этот двухэтажный дом, возвышавшийся в центре усадьбы в Федяшево, построен по проекту самой Марии Александровны. Одной из главных достопримечательностей дома была восьмигранная ротонда-мансарда, венчающая собой здание в центре кровли. Ротонду завершал высокий шпиль с шаром, а вокруг нее была устроена балюстрада – как бы смотровая площадка, с которой можно было обозревать окрестности.
А посмотреть было на что: в свое время оттуда открывался прекрасный вид на каскад прудов с водопадами, большой фруктовый сад, парк, на луг за прудами, на московский тракт, соседние деревни… Планировка усадьбы была хорошо продумана. От дороги строго по центру жилого дома располагался главный въезд в усадьбу, огибая клумбу перед главным входом в дом. Справа от подъезда были высажены дубы. Была, конечно, и огромная конюшня, учитывая профессиональную деятельность хозяина. Словом, ансамбль выглядел довольно внушительно, являясь примером типичной дворянской усадьбы конца XVIII века, отражавшей общественно-философские идеи своего времени и принципы градостроительно-планировочной культуры. По мнению специалистов, ансамбль усадьбы в Федяшево представляет собой памятник усадебной застройки и паркового искусства. …
Анна Каренина
Зимой 1868 года в Туле на балу у генерала Тулубьева Марию Пушкину увидел Лев Толстой. Вот как вспоминает об этом Татьяна Кузьминская: «Дверь передней комнаты отворилась, и вошла незнакомая дама в черном кружевном платье. Ее легкая походка несла довольно полную, но прямую и изящную фигуру. Когда представили Льва Николаевича Марии Александровне, он сел за чайный стол около нее; разговора их я не знаю, но я знаю, что она послужила ему типом Анны Карениной. Он сам признавал это».
Судьба и жизнь Марии Александровны в дальнейшем складывалась не менее трагично, чем у героини Толстого. В 1875 года Леонид Гартунг стал жертвой мошенников. Как человек чести, он не перенес обвинений, которые бросали тень на его репутацию. Вот как описывал эту историю Достоевский в «Дневнике писателя» за 1877 год. Прокурор обвинил Гартунга в краже векселей, вексельной книги и других бумаг некоего Занфтлебена – процентщика, обязанности душеприказчика которого имел неосторожность взять на себя Гартунг, ничего не подозревая о коварных умыслах родственников процентщика. Когда судьи, объявив перерыв, удалились из зала суда, чтобы составить приговор, Леонид Гартунг, «...выйдя в другую комнату... сел к столу и схватил руками свою бедную голову; затем вдруг раздался выстрел. На нем нашли заранее заготовленную записку, в которой он клянется всемогущим богам, что ничего не похитил и своих врагов прощает».
Общественность, знавшая Гартунгов, не сомневалась в его невиновности. Главным виновником гибели Гартунга считали прокурора Шипова, который произнес на суде страстную речь. Владелец дома, где жил прокурор, отказал ему от квартиры, приказав немедленно выехать, не желая иметь, как он выразился, у себя убийц. Всеобщая уверенность в невиновности Гартунга впоследствии нашла подтверждение.
Оставшись практически без средств к существованию Мария Александровна подолгу гостила у родственников. Она всегда была весела, остроумна, любила общество молодежи и детей. Не переносила старушечьих сплетен и пересудов. Обожала ходить по грибы, варила щи из крапивы, пекла куличи, чем и любила угощать. До старости она сохранила трезвость мысли и отменное здоровье. Часто приезжала в Федяшево, любила купаться в пруду. Свидетели ее заплывов не верили, что «спортсменке» шел восьмой десяток. Незадолго до смерти у нее появилась привычка подолгу просиживать у памятника Пушкину в Москве. Некоторые, увидев ее, замедляли шаги или оборачивались – не совсем понятно было им, что делает высокая стройная женщина, с ног до головы в черном, закутанная в вуаль, в любую погоду у памятника Пушкину на Тверском бульваре.
"Во всей России знать лишь ей одной,
Ей,
одинокой
седенькой старухе,
Как были ласковы
и горячи порой
Вот эти пушкинские бронзовые руки".
Николай Доризо
«Шел 1918 год, кто только мог бежал из холодной и голодной Москвы на окраины России. А она приходила и просиживала на скамье около памятника по нескольку часов, в любую погоду. Она приходила на свидания со своим отцом, которого почти не помнила, и который стал для нее легендой. Скончалась Мария Александровна Пушкина-Гартунг 7 марта 1919 года, так и не успев получить свою новую персональную пенсию и пособие в 2400 рублей, что назначил ей нарком просвещения нового правительства России Луначарский. Похоронена старшая дочь Пушкина в Москве, на кладбище Донского Монастыря. На могиле всегда живая зеленая ветка или букетик цветов. Может быть, похожих на те, что приносила когда-то она к памятнику отца, приходя на свидание с ним...»
Памятник Александру Пушкину в Москве, сооруженный в 1880 году на средства, собранные по всенародной подписке, стал наиболее значительным произведением скульптора Александра Опекушина. Первоначально он стоял вдали от шумной центральной магистрали города – Тверской улицы, в тихой глубине одноименного бульвара. Уютная среда, окружавшая монумент, хорошо гармонировала с камерностью авторского решения образа гениального поэта. Отказавшись от всякой патетики, от каких бы то ни было эффектных декоративных элементов, столь распространенных в монументальной скульптуре 19 века, Опекушин представил Пушкина в глубоком раздумье, состоянии творческой сосредоточенности.
Торжественное открытие памятника состоялось в 1880 году в день рождения поэта - 6 июня. Там со страстными речами о Пушкине выступили его духовные преемники – новые литературные классики Достоевский, Майков, Плещеев, Полонский, Тургенев. Этот памятник простоял на своем месте 70 лет, пока Советское правительство не решило приблизить его «к шуму городскому» и передвинуть прямо к улице Горького (бывшей Тверской) на место снесенной после Октябрьской революции колокольни Страстного монастыря. В ночь на 15 августа 1950 года памятник перенесли с Тверского бульвара на реконструированную Страстную площадь, переименованную по этому случаю в Пушкинскую. При этом его развернули на 180 градусов и водрузили на мощный бетонный фундамент, значительно увеличивший высоту монумента. Ведь в своем прежнем виде он совершенно не вписывался в свое новое весьма помпезное архитектурное окружение».
Другой Великий Русский Поэт – В. В. Маяковский, правда, пролетарской закваски, предвидел это:
«Мне
при жизни
с вами
сговориться б надо.
Скоро вот
и я
умру
и буду нем.
После смерти
нам
стоять почти что рядом:
вы на Пе,
а я
на эМ…»
Не знаю, горд ли Пушкин таким соседством или нет, но они, действительно, соседи по площадям. От Пушкина до Маяковского – рукой подать. Когда Есенин, раздраженный постоянными нападками Маяковского на него сказал пролетарскому поэту: «Тебя от Пушкина по алфавиту отделяют всего две буквы, но эти буквы: «Н» «О»…» Но не Пушкин. Маяковский засмеялся, оценив шутку.
Следующий раз нужно будет посмотреть повнимательнее: вдруг какая-нибудь старушка ежедневно посещает памятник Маяковского и пытается что-то рассказать своему великому отцу. Жизнь полна импровизаций.
От автора:
Эту статью я писал, как нынешние школьники пишут рефераты, по принципу: не ленись – копируй и вставляй, но в отличие от школяров я даю ссылки на интернет и весь «плагиат» выделил в кавычки. Надеюсь, читатель меня поймет и простит.
http://www.annews.ru/news/detail.php?ID=102336
http://www.youtube.com/watch?v=phSS_VJ0V5o
http://www.calend.ru/event/3029/
фото тоже взято из интернета