День стоял яркий солнечный Снег поскрипывал под но-гами, ярился и слепил глаза, отражая солнечные лучи. Мороз щипал за уши и нос. Аполлон Ушаков время от времени поти-рал их руками, чтобы не отморозить. Было часов 10 утра, ко-гда он подъехал к домику на Мойке, где проживал Василий Мирович. Дверь комнатушки, которую снимал подпоручик, оказалась только прикрытой. Не стуча в нее, Аполлон вошел. Подпоручик сладко спал, похрапывая, укрывшись одеялом до подбородка. В комнатке было довольно прохладно, но после уличного мороза Аполлону стало жарко и он расстегнул верх-ние пуговицы шинели… Подойдя к койке, он потряс за плечо спавшего.
- Василий, подъем!... – сказал он громко.
Спящий проснулся, сел поперек кровати и сладко потя-нулся…
-Ты… это… забыл, что ли… Тебе же дуэль предстоит…
- Да не забыл я,- слабо улыбнулся Мирович, - о деле че-сти не забудешь. Вот только кажется мне, что вчера я дурака свалял, согласившись на продолжение игры… И при деньгах был бы, да и со смертью на «ты» бы разговаривал…
Так говоря, он быстро стал собираться. Не надевая мун-дира, плеснул из кувшина, стоявшего на скамье, на ладонь воды, протер ею лицо…
- Разоспался я … - извиняющимся тоном заговорил он…- спать лег поздно… Кажется только-только заснул, а уже солн-це за окошком играет Не опаздываем ли?.. Не хватало бы, еще и опоздать?..
- Время у нас еще есть, но поторапливайся … это … до Черной речки далековато…Это… Не мешало бы выпить по стопке водки в каком-нибудь кабаке по пути…
К полудню они приехали на санях-розвальнях к месту дуэли. Луга Черной речки с редким кустарником, росшим вдоль берега, небольшими рощицами и полянами между ними был когда-то излюбленным местом для гуляний петербуржцев. Здесь всегда можно было отыскать уединенное место, свободное от людей. Дуэлянты тоже облюбовали его…. Здесь им никто не мог помешать. Вблизи от «Черной речки» находится Серафимское кладбище. Зимой здесь встретить человека была великая редкость. Неудивительно, что белое безлюдье, с торчавшими из снега сухими былинками глаз радовать не могло. Нанятого возницу заранее уговорили ждать, далеко не отъезжая. Сбросив шубы и Поднявшись из саней, оба офицера стали осматриваться. Снег был довольно глубоким. Надобно было вытоптать в снегу площадку… Но приятели не знали, какой вид оружия изберет князь Мятлев. Тот, как сторона вызванная на дуэль, имел на это право.
Не прошло и несколько минут, как показались легкие санки, прозванные в народе «козырными» Из саней выбрались трое господ с наброшенными поверх мундиров медвежьими шубами. Драгуна Мятлева можно было узнать по цвету его усов, ярко оранжевое солнце, раз опустившись на голову князя, даже в пасмурные дни не покидало его. А вот, рядом идущий с ним господин был хорошо знаком Василию Яковлевичу. И не напрягая памяти, подпоручик узнал своего прежнего генерала Петра Ивановича Панина, у которого, находясь в Пруссии, он служил флигель-адъютантом. Вспомнив о визитке, поспешно ему врученной накануне вечером, он извлек ее из кармана и увидел начертан-ные н ней фамилию и имя:
« Панин Никита Иванович». Мурашки пробежали по те-лу Мировича. Он был далек от политики и интриг императорского двора, но кто в Санкт-Петербурге не слышал о сановнике, воспитателе цесаревича Павла, канцлере, стоящего во главе всей внешней политики России. «Кажется, я основательно влип!» - подумал Мирович, начиная движение навстречу генералу.
- Да, что я вижу, что я узнаю!- воскликнул, картинно раз-водя в стороны генерал-аншеф Петр Панин, - мой брат про-сил меня заменить его в качестве секунданта в дуэли какого-то подпоручика с моим родственником Аркадием Мятлевым. И этим подпоручиком оказывается мой прежний флигель-адъютант, показавший отменную храбрость в военных дей-ствиях, показавший отменную расторопность, служа при мне, когда я пребывал в должности генерал-губернатора Кениг-сберга. Мне искренне будет жаль, если кто-то из вас, собира-ющихся пролить кровь друг друга, предстанет перед престо-лом всевышнего, пав не в бою за отчизну свою, а потеряв временно рассудок, играя в карты. Полагаю, что оставшийся в живых будет передан суду офицерской чести…
- Вы не оставляете, Ваше превосходительство, право вы-бора мне? – сказал с досадой Мирович.
- Не только тебе, но и князю Мятлеву.- сухо сказал гене-рал. Помедлив минуту, он добавил,- вы уравниваетесь в пра-вах, даю слово!
- Но, что же нам делать? – одновременно воскликнули дуэлянты.
- А ничего иного, как протянуть руку дружбы друг дру-гу! А чтобы честь ваша не пострадала, обменяться выстрела-ми, не целясь. Слова извинений здесь излишни – они будут звучать фальшиво!
Кстати, тебя подпоручик Василий, я жду у себя вечером в четверг! Приглашение Мировичу прозвучало приказом.
Два выстрела громко прозвучали в тишине. Приезжав-шие разъехались отсалютовав шпагами друг другу .
По дороге назад Аполлон, почти ничего не понявший в том, чему он оказался свидетелем, попросил разъяснить, по-чему так покорно отказались от дуэли вчерашние враги?
- Тот, с которым ты только что расстался, входит в окру-жение Государыни. Начинал военную службу рядовым муш-кетером Измайловского полка, участвовал в войне против крымских татар, отличился при взятии Перекопа и Бахчисарая, был произведен в офицеры. К началу Семилетней войны он уже имел чин генерал-майора. Это он был главным героем в победе при Кунерсдорфе. Принимал участие во взятии Берлина. Когда я служил флигель-адъютантом при нем, он командовал всеми русскими сухопутными и морскими силами в Померании и Голштинии…Мне часто приходилось возить важные депеши в Санкт-Петербург от него. Слышал, что сейчас он в чине генерал-аншефа пребывает, является сенатором… Попробуй возразить такому!.. Это тебе не господин в партикулярном платье…Давай отбросим думки прочь! Всё в руке Божьей! Поехали в австерию… напьёмся до чертиков !
В четверг в скромных апартаментах генерала появился Мирович.. Пригласив Мировича садиться, генерал сказал:
- Мы с тобой - люди военные. В многословии не нужда-емся, вручая судьбе все, чем обладаем. Я навел кое-какие справки относительно тебя, так что .в особых разъяснениях не нуждаюсь. Временные денежные неприятности временем пре-одолимы. На жалованье офицера жить можно, но содержать семью затруднительно, тем более, что имений за тобою не числиться. Кое-что братом моим уже сделано. Тебе следует обратиться к господину Теплову Григорию Николаевичу. Он о тебе уже осведомлен…