Станислав Владимирович Субботин умер 29 октября 2013 года. Умер скоропостижно. Еще несколько дней назад он написал в отзыве на стихотворение "Мечта" Ии Оранской: "...пишешь о том сокровенном, о чём и мне хочется написать." Это значит, что у него были планы на жизнь. Все авторы знают, что срок исполнения того, что "хочется написать" может быть назначен и на сегодня, и на завтра, и на день, который наступит через несколько лет. И тем не менее он ушёл от нас.
Я обратил внимание на стихи Станислава ещё в начале двухтысячных годов, когда зарегистрировался на Стихи.ру. Он привлёк внимание страстными произведениями гражданского звучания, которые звучали порой грубовато и слегка не дотягивали до высокого пафоса, но четко выражали политическую позицию оппозиционно настроенного писателя. С ней можно было не соглашаться, но понималась она недвусмысленно.
В прошлом году он попросил меня написать предисловие к новой книге стихотворений "Оккупационная Россия". Странное название, которое по его словам выбрало издательство, было условием, при котором книга могла выйти в свет. Там я писал следующее:
"Поэт родился 6 августа 1941 г. в бухте Гроссевичи на Дальнем Востоке. Детство и школьные годы прошли в Латвии, куда отца-коммуниста отправили работать после образования ЛССР.
После школы Станислав по комсомольскому призыву поехал работать в Заполярье. Затем, окончив Химфак ЛГУ, работал научным сотрудником во Всесоюзном Геологическом институте... ...Станислав Субботин автор двух стихотворных сборников: "Поруганное время" (патриотическая лирика), "Войной опалённые" (баллады-новеллы и стихи военной тематики). Те же темы развивает он и в новой книге. Возвышенным чувством желанной справедливости пронизаны все строки составивших её стихотворений и баллад.
Поэт всей душой любит Родину, в его сердце бродит дух казачьей вольницы, унаследованный от предков. "Ах, почему такой я неуёмный!" — восклицает он в одном из стихотворений. Субботин осознаёт себя частью народа и прямо заявляет о милом сердцу чувстве патриотизма:
Эх! Удаль раздольная, взгляда полёт,
Ладони — в мозолях. Ты люб мне, народ,
Духовный, державный. За подвига стать,
За то, что тебе предначертано стать
Хранителем света, спасителем дня...
Люблю я народ свой! Поймите меня!
(Пепел)"
Субботин, казалось, презирал все и всяческие ограничения, ожидаемые для представителя оппозиционного и весьма критического направления мысли. Но не высказать своих чувств, переживаний и мыслей он явно не мог. Это привлекало к его творчеству всех, кого волнует современность, наша "эпоха перемен". Читателей на его страничке было много. Много оно получал и откликов.
Станислав Владимирович и сам глубоко понимал некоторые недостатки своей гражданской поэзии. Вот как он писал об этом в статье "О поэзии" на одном из форумов: http://forum.17marta.ru/index.php?topic=8292.0
"Что сказать по поводу моих гражданских стихов? Занимаюсь этим последние годы. Явных удач, как сам полагаю, мало. Однако, основная беда не лозунговость и недостаточность поэтических украшений. Всё указанное легко выправляется, но стих не станет лучше. Почему? Потому что в гражданских стихах очень трудно найти поэтическое решение темы, сверхзадачу, без чего стих всё равно останется проходным. Именно этим я и мучаюсь в «гражданке»."
Сомнения Станислава определённы и чётки. Но для понимания его поэзии как раз высказанные сомнения могут сыграть важную роль. Ведь по словам великого русского поэта А.С. Пушкина, художника надо судить по законам им самим над собой признанным. Именно попытку признать над собой поэтические законы мы и видим в статье Субботина. Эти законы должны стать ему если не опорой, то ориентиром в тумане творчества. А вот в чём он видит выход из творческого затруднения:
"Возможна другая задача: наполнить ткань стиха поэтическим смыслом так, чтобы не было просветов, как семечки в подсолнухе, чтобы поэтическое содержание стиха как бы выскакивало на тему «из окопа». Было компактно, целеустремлённо и т. д. Я пытаюсь зачастую идти по этому пути. Отсутствие содержательных пустот и пауз в стихе я считаю его главным достоинством и отличием от графоманского произведения. Если эти пустоты, шапки, напластования выпячиваются очевидно, такой стих я считаю неудавшимся, проходным. Если таких пустот нет, то все остальные недочёты стиха для меня – вторичны, жертвы в пользу содержательности: и глагольные рифмы, и штампы, и истрёпанные эпитеты и т. д. Такова моя позиция."
Действительно Станислав делал упор на содержательности стихотворения. Об этом говорилось и у меня в конце предисловия: "Стилистика Субботина не богата на художественные средства. Изредка встречаются у него неологизмы и неожиданные выразительные эпитеты, такие как "микрофонствовать"(Зорька в окопах) или "гробастые тени"(Тайные похороны), а также метонимии, вроде, "Пискарёвский плач"(Плачь, гранит!). Тем не менее простота художественных средств лишь подчёркивает выразительность его поэтики. Вот примеры этому :
Синее. Звёздное. Грустное.
Россыпь далёких огней.
Ой, ты, раздолье ты русское
Песни неспетой моей!
(Раздолье)
Я — это мир наш бесконечный…
Нас ни расторгнуть, ни разъять…
Я был в нём. Есть. И буду вечно…
А значит — появлюсь опять.
(Смерти нет)
Но живым пульсом этой большой и страстной книги остаётся горячее биение гражданского чувства ответственности за происходящее."
К сожалению сейчас нет доступа к персональному сайту Станислава Субботина, где опубликованы его книги. Но б`ольшая часть его творчества находится в открытом доступе на портале Стихи.ру.