Рассказ из книги "Идущие за мечтой".
Моему брату Александру (на фото), настоящему донбасскому шахтеру, оставившему свою жизнь под завалом на глубине более тысячи метров.
Еще один марсианский день ворвался в окна матовым светом утонувшего в запыленной атмосфере солнца. Марк проснулся с жуткой головной болью, и, открыв глаза, обнаружил себя сидящим на стуле за круглым столом в гостиной своего дома. Он увидел стоящую на столе пустую бутылку из-под виски, и скомканный лист писчей бумаги. Увиденное всколыхнуло в памяти вчерашние события, и заставило Марка мучительно застонать.
Ох, и надрался же он вчера! Прошло, лет двадцать с тех пор, когда последний раз он выпивал бутылку виски целиком да еще в одиночку. На то были причины. Теперь, похоже, причины вернулись: от него ушла жена. Собрала вещички, оставила на столе трогательную прощальную записку и испарилась. Конечно, Марс не так уж и густо заселен, чтобы нельзя было найти человека, и при желании, он, Марк, мог бы без труда это сделать. Но, стоит ли?
Марк поднялся на ноги, взяв скомканный лист в руки, и разровнял его:
«Марк, дорогой, мне необыкновенно тяжело писать эти строки, но я не вижу другого выхода. Я ухожу от тебя. Куда – сама не знаю. Наверное, к самой себе. Наши с тобой пятнадцать лет совместной жизни – это лучшее, что у меня было. Несмотря ни на что, я помню только хорошее. Мне кажется, проживи мы еще пару лет вместе, и наши ровные отношения превратятся в ненависть и презрение друг к другу. Так не пора ли расстаться красиво? Если бы был ребенок…Скорее всего, ты, в силу своего характера, начнешь искать причину разлуки в себе, винить во всех бедах себя одного. Не делай этого, просто пришло время расстаться, подумать о себе, собрать камни. Прощай, с любовью, Кора!».
Марк в тысячный раз сжал в ладони исписанный ровным женским почерком бумажный лист и бросил его на пол. Пообещал себе с этой минуты не думать о жене. Пусть катится. Жаль, бутылка пуста. Взглянув на циферблат хронометра, мужчина вспомнил, что уже три часа как должен быть на работе в местном таксомоторном парке, где трудился механиком. Но наплевать – от него ушла жена. Целых пятнадцать лет он посвятил работе на этом предприятии, стоял у его истоков, является лучшим механиком в итоге соревнований десяти колоний восточного полушария. Подождут, обойдутся без него.
Неверной походкой он направился на кухню найти аспирин, по пути заглянув в ванную. Встав перед большим, идеально вымытым зеркалом, он вдруг увидел себя будто другими глазами. Может, Кора права – пришло время пожить для себя, составить планы на будущее, подумать о жизни, вернее о том, что от нее осталось. А то, что это за вид – одна бровь выше другой, вокруг глаз морщины, уголки рта опущены, словно у плаксивого мальчишки!? Стоит сейчас кому-то на него наорать, и он разрыдается!
Но Кора, как она могла так вероломно поступить? Поистине женщины жестоки. Вчера он вернулся с работы, и еще на пороге заметил, что в доме что-то переменилось. Жилище опустело, словно из него ушел живой дух. Не стало женских вещей, косметики, одежды и много другого, без чего женщины не представляют свою жизнь, даже на Марсе. После этого он и обнаружил записку на столе.
Марк чертыхнулся, вспомнив данное себе обещание не вспоминать больше о жене. Открыв холодную воду, он принялся яростно умываться, так энергично, что брызги разлетались по сторонам, стекали струйками по зеркалу, так сильно, словно бы пытаясь мокрыми ладонями разгладить нажитые за годы морщины.
Бросив в стакан с водой две таблетки аспирина, он прошел в гостиную, оперся на тот же стол, за которым вчера распивал виски, и проглотил шипящую воду. Надеясь отвлечься от приступов синдрома абстиненции при помощи чтения, подошел к чернеющему в стене отверстию вакуумпочты, набрал несложную комбинацию из нескольких цифр и символов на клавиатуре, и, сделав заказ, стал ждать. Прошло несколько минут, в стене зажжужало, и свернутый трубочкой вчерашний выпуск газеты «MARS HRONIKEL» упал на пол. Пришла почта. Марк уселся на стул, закинув ногу на ногу, и развернул мягко шуршащие листы.
Со второй страницы, повествующей о ходе выборной кампании на пост президента объединенных марсианских колоний, властно и умудрено, взирало на него давно знакомое лицо. Квадратный, тяжелый подбородок и тонкий, ястребиный нос выдвинуты вперед, тонкая кожа на скуластом лице, аккуратно остриженные усы. Керк Кейси, сенатор Керк Кейси, фаворит выборов, без пяти минут президент планеты Керк Кейси.
Так было угодно судьбе, что два десятка лет назад, он, Марк, и этот человек работали в одной упряжке – были рядовыми астронавтами Двадцатой Международной Марсианской Экспедиции. Кейси был помощником капитана корабля, а Марк – главным механиком. И кто знает, кем был бы сейчас Марк, если бы ни одно трагическое событие.
Державшие газету, руки Марка задрожали, ему показалось, что лицо на фото презрительно переменилось – Кейси знал самую страшную тайну Марка. Память вновь наказала его, но сегодня наиболее сильно и безжалостно, так сильно, что Марк схватился за голову и упал на колени. Жуткий сдавленный крик вырвался из его глотки. Зажав голову руками, словно тисками, мужчина принялся кататься по полу, слезы потекли из его глаз. Двадцать лет назад случилось нечто такое, что переменило всю его жизнь, стало исходной точкой на пути к одиночеству, самоуничижению и духовному самобичеванию: он убил человека! Нет, не в честном поединке пустил пулю в голову врагу, но по глупой оплошности, из-за собственной лени обрек на смерть молодого парня. Члена экспедиции, астронавта, индейца - дакоту Дика Хьюго. Своего лучшего друга!
Вновь и вновь перед его внутренним взором встала картина: в ультрамариновое марсианское небо поднимается крохотный взлетно-посадочный модуль, привезенный с Земли, еще ни разу не опробованный летальный аппарат для коротких перемещений в марсианской атмосфере. Под стеклянным колпаком кабины, со штурвалом в руках, сидит улыбающийся Хьюго, серебряная сережка в его ухе блестит на солнце. Все идет по плану, модуль взлетел, как вдруг, на высоте двух тысяч метров, в небе расцветает гигантская огненная хризантема, и мгновением спустя раздается взрыв! Сердца наблюдавших снизу землян в этот момент на миг остановились. С ужасом в глазах, наблюдают они, как распускаются лепестки цветка смерти, оставляя дымящиеся огненные следы, падают на поверхность пустыни. Упав, обломки продолжают гореть. Первым приходит в себя Кейси, загробным голосом он произносит:
- «Бог мой, упокой его душу! А ведь у этого парня на Земле осталась больная раком мать!».
Через час после трагедии командор экспедиции назначил специальную комиссию для расследования обстоятельств дела. Первым и единственным человеком, попавшим под подозрение, был Марк – главный механик корабля. Именно он проводил подготовку модуля к работе, к чему отнесся не вполне добросовестно – ознакамливаясь с документами по применению, обнаружил несколько непонятных для себя пунктов, но не стал утруждаться их детальным изучением, понадеявшись на свой опыт и знание техники.
Как позже выразились члены комиссии – «Проявил преступные халатность, и непрофессионализм». Потом был суд, оправдательная речь Кейси, вызвавшегося стать защитником, и вердикт о помиловании. Прощаясь с коллегой, Кейси посоветовал Марку «исчезнуть на длительное время». С чем Марк с успехом справился – уволился из отряда астронавтов и нанялся на самую тяжелую и черную работу в геологическую экспедицию. Строил буровые вышки в песках пустынь, прокладывал тоннели, искал полезные ископаемые в горах. Надеялся, что Марс – часто неприветливый и безжалостный, постоянным преодолением трудностей не оставит времени на воспоминания. Но тщетно – неумолчный червь совести грыз изнутри, подтачивая телесные и духовные силы.
То было тяжелое время – и без того суровый климат планеты вдруг будто взбесился: задули ветры, зачастили пылевые и магнитные бури, появились перебои с электричеством. Но отважные колонисты не падали духом - каждые полгода прилетали новые экспедиции, пополнялись запасы продуктов и строительных материалов. Прибыли аппараты для промышленного производства кислорода. Каждый день радио передавало поздравления от оставшихся на Земле родственников.
Однажды радио замолчало. Такое было не в диковинку для здешних реалий из-за эффекта радиомолчания. Но прошло время, а радио так и не заговорило. По не понятной причине не прибыла очередная экспедиция. Неизвестность черным крылом махнула над разбросанными по Марсу колониями, вселив в души людей страх. Так прошли еще полгода. И вдруг, засветились лампочки, запищали зуммеры, радио всхрипнуло и заговорило:
- ВОЙНА!!! МАТЕРИНСКАЯ ПЛАНЕТА ОХВАЧЕНА АТОМНЫМ КОНФЛИКТОМ! КОНТИНЕНТЫ ИСПЕПЕЛЕНЫ, НАДВИГАЕТСЯ ЯДЕРНАЯ ЗИМА, СОТНИ МИЛЛИОНОВ ПОГИБЛИ, ТЕ, КТО ВЫЖИЛ, ПРЯЧУТСЯ В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ, ТЕРЯЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ОБЛИК! ВОЙНА!
Теперь уже марсиане смотрели в свои телескопы на Землю, с вопросом «есть ли жизнь?». Тоска и уныние под руку с ветром бродили по улицам старых и новых марсианских городов. Захваченные крепкой рукой апатии, люди больше не убирали песок от своих жилищ. Но делать нечего, нужно было жить, переделывать свой новый дом для себя и будущих потомков. Другого мира, более привычного и ласкового, уже не было. Закатав рукава, новые марсиане принялись за работу. Именно в тот период всеобщего духовного подъема, в зарождающейся марсианской политике и появилось имя Керка Кейси, и именно тогда Марк познакомился со своей будущей женой, Корой.
Говоря, вспоминая, думая об этой женщине, Марк всегда просил Господа дать ей здоровья и удачи. Он был готов простить ей все что угодно, был послушен и предан как собачонка. Все потому, что лаской и любовью, стремлением свить семейное гнездышко и многими другими женскими хитростями, она возродила его желание вернуться к полноценной жизни. Запущенного и исхудавшего, она привела его в свой дом в колонии, названной благодарными потомками в честь первого человека в космосе – Гагаринской. Часто мысль о разоблачении приходила в его голову, и тогда он становился сам не свой, больше всего ему не хотелось, чтобы Кора узнала что он – убийца. И вот теперь, похоже, узнала.
Громкий звонок в дверь прозвучал так внезапно и напористо, словно передавал эмоции того, кто давил на кнопку. Марк поднялся на ноги, в два шага оказался в ванной, чтобы умыть заплаканное лицо, и прошел в прихожую. Кора! Это она! Что он должен сейчас сделать? Притвориться равнодушным, отправить туда, где была, соврать, что у него в гостях женщина? Или же броситься обнимать, прижать к себе крепко-крепко, говорить о любви? Так и не придя к выбору, он открыл дверь.
Приняв эффектную позу, опустив голову в широкополой шляпе, на пороге стоял мужчина с саквояжем в правой руке. Резкий ветер поднимал полы его тяжелого кожаного плаща. Мужчина поднял голову, и Марк остолбенел: ястребиный нос, скуластое лицо, вислые усы, тяжелый подбородок, тонкие, волевые губы. Керк Кейси! Человек, очень похожий на Керка Кейси. От неожиданности ступив шаг назад, Марк догадался:
- Если вы двойник кандидата в президенты, и пришли агитировать отдать мой голос на выборах за Керка Кейси, то…
- Марк, старина! – Тонкие губы растянулись в поставленной улыбке. – Какой был тюфяк, такой и остался!
Не дожидаясь приглашения, пришедший вошел в дом, мимоходом поцепив шляпу на рожок вешалки. Его походка, манера говорить, мимика и жесты свидетельствовали о том, что это – человек, привыкший распоряжаться другими людьми, властный и наделенный властью. Тяжело ступая, он вдруг нагнулся и поднял с полу бесформенный комок бумаги – прощальное письмо Коры. Не испытывая и тени смущения Кейси, а это был он, прочитал текст. Все это время Марк растерянно молчал, наблюдая, как нагло и беззастенчиво вторгается в его дом и его жизнь посторонний.
- Да, хуже некуда! – Проговорил Кейси, размахивая листом, - Когда уходит одна женщина, ты привыкаешь к одиночеству. Привыкнув к одиночеству, ты встречаешь другую, и начинаешь привыкать к ней. И так без конца, до тех пор, пока не научишься любить самого себя! Ну, здравствуй, Марк!
Они обнялись. Каждый миг Марк ожидал, что сейчас откроется дверь и ввалится съемочная группа с видеокамерами, а визит сенатора окажется ни чем иным, как пиар - акцией кандидата в президенты. Угадав мысли хозяина дома, Кейси поспешил того успокоить.
- Никакой политики, я здесь с частным визитом! Так сказать – инкогнито.
Кейси вошел в прихожую, Марк следом. Здесь он предложил гостю присесть за стол. На котором все также стояла пустая бутылка. Оценив обстановку, Кейси понимающе закивал. Извинившись, Марк выбросил бутылку в мусоропровод. Усевшись напротив, Марк растерянно посматривал на бывшего друга, вынырнувшего из двадцатилетней отлучки. Подумав, что следует задать какой-нибудь вопрос, Марк спросил, и тут же получил ответ:
- При моих - то связях в полиции и журналистике, не особенно трудно отыскать того, кто нужен. Если он, конечно, еще находится в этом мире.
- Какие планы у будущего президента Марса? – Спросил Марк, поймав себя на том, что говорит вычитанными в газетах шаблонными фразами, что голос его несмел и слаб. Чтобы этого не повторилось, он прокашлялся.
Кейси облокотился двумя руками о стол, совсем так, как он это делал во время телевизионных интервью на пресс-конференциях:
- Мое избрание на верховный пост сулит выгоду всем – от промышленников и финансистов, до простой уборщицы. Объясню почему: у меня самого денег – куры не клюют, мне принадлежит добрая треть фабрик по производству воздуха, а это значит, что я со своей командой смогу увеличить выпуск воздуха в атмосферу, не повышая на него налоги. Это раз. Два – разрешение на рождение второго ребенка. Экономика переживает стабильный рост, условия жизни улучшаются, так почему бы не порадовать людей приятными хлопотами?
- А у нас нет детей, - с сожалением вставил Марк. – Сначала была тяжелая экономическая ситуация, война на Земле, самим бы прожить, какие дети? А потом было уже поздно – здоровье не то. К тому же запрет властей…
- Да, согласен, был такой период в истории колонизации, когда власти запретили заводить потомство. Вынужденный прессинг на население. Но именно тогда я, нарушил закон, впервые став отцом. Решение о вето на рождение детей принимал не я, так что, с меня взятки гладки.
Кейси говорил, и говорил: о больших капиталах, развитии добывающей промышленности, новых видах источников энергии. Рисовал радужную картину будущего планеты, и все это связывал с собой в качестве президента. От него исходил невероятно сильный дух харизматичного человека, и этим он подавлял закомплексованного и замученного внутренними противоречиями Марка.
- Ну, да ладно! – Закончил монолог Кейси. – Об этом ты можешь прочитать в любой газете, пишущей о политике. Я здесь по другой причине.
Марк выжидательно молчал. Сенатор закрыл глаза, и опустил голову. В этот миг с ним произошли невероятные изменения – он обмяк в кресле, руки задрожали, задергались усы и зашевелился подбородок. Сидевший напротив политика Марк, насторожился. Казалось, Кейси решается что-то сказать, но перед этим повторяет слова про себя. Наконец, он поднял, голову отведя в сторону затуманенный взгляд.
- Знаешь, я ведь не случайно нашел тебя. У меня к тебе дело. Важное дело. Но перед тем как начать свой рассказ, предлагаю выпить по стаканчику! Тащи рюмки, смочим горло!
Вернувшийся с двумя мельхиоровыми стаканчиками, Марк увидел, как сенатор открыл свой саквояж и вынул бутылку коньяка. Наполнив их спиртным, Кейси встал:
- Помянем же Землю, прекрасный оазис жизни в пропитанном смертью космосе, и проклянем навеки имена тех, кто нажал на пусковую кнопку, кем они ни были, и какие бы на то не были причины!
Едва успев выпить, Кейси сел, тут же наполнил рюмки во второй раз. Выпив третью, сенатор заметно опьянел.
- Удивлен? В жизни я не такой, как на экране? Хуже выгляжу? Оно и понятно: грим, правильное освещение, выгодное выражение лица. А мне надоело: все эти осветители, гримеры – «мистер Кейси поверните голову вправо, мистер Кейси, подбородок выше»! Тьфу!
- Так какое у тебя ко мне дело? – Осведомился Марк.
Не спеша отвечать, сенатор взял бутылку со стола и, не предлагая хозяину дома, вылил содержимое себе в утробу.
- Знаешь, теперь, когда я добился почти всего, о чем только можно мечтать на этой планете, когда мое президентство – почти что состоявшийся факт, я начал сходить с ума! Да, да! Как то, с месяц назад, я просматривал фотографии двадцатилетней давности, где мы все молодые, только что прилетевшие на эту чертову планету, с синюшными от недостатка кислорода лицами, стоим на фоне нашего космического судна. Стоим все, и ты, и я, и Ридли Стенбейк, и Алекс Кузнецов, и другие, имена которых я уже и не вспомню. И вдруг, среди этих фото, невероятным образом оказалось одно, какое я меньше всего хотел бы видеть. Не имею представления, как оно попало в папку с фотографиями, но отчетливо помню, что порвал и сжег все снимки, на которых был этот человек. И все же одно фото как то затесалось, и я его вспомнил! С тех пор моя жизнь превратилась в кошмар! Он снится мне каждую ночь! Снотворные не помогают! Спиртное пью как лошадь! Даже днем, в суете забот, не могу избавиться от ощущения, что чей-то глаз наблюдает за мной! За своей спиной я слышу насмешливый шепот, осудительные возгласы! Чтобы я ни делал, где бы ни был!
- О ком ты говоришь, Керк? – Поведение сенатора стало пугать Марка.
- Ты не понимаешь, что это такое: каждую ночь, каждую ночь он приходит ко мне во сне, приглашает меня в свое жилище, я ненавижу, хочу его убить, а он смеется и угощает лучшим вином, преподносит прекрасную оленину! Я пью, ем его яства, но они прожигают мои внутренности, будто кислота!
- Черт подери, Кейси! – Марк вскочил на ноги. – Кто этот человек? Кто тебя мучает?
- Его имя – Хьюго! Дик Хьюго! Чертов индеец, взорвавшийся в десантном боте.
Как же я ненавидел его, выскочку, самодовольного болвана, насмешливого и остроумного. Его шутки доводили меня до бешенства, рядом с ним я чувствовал свою ничтожность. Но этот парень сам виноват! Не надо было выпендриваться, надо было понимать: в коллективе может быть только один лидер, и этим лидером должен быть я!
Кейси вновь взялся за бутылку, обнаружив ее пустой, разочаровано бросил себе под ноги.
- Ты думаешь – это ты виноват в смерти этого Хьюго? Ничего подобного! Это я подменил документацию челнока на заведомо ложную, а ты всего лишь выполнил инструкцию. Это я посадил дакоту в летающую бомбу!
Рука Кейси метнулась в раскрытый саквояж, вернувшись с вороненым револьвером. Неверным движением сенатор толкнул оружие к тому концу стола, за которым стоял Марк.
- У меня больше нет сил терпеть муки совести. – Устало проговорил Кейси. – Пистолет заряжен, никто не знает, где я нахожусь. Так что, дорогой Марк, у тебя сейчас есть прекрасная возможность свершить правосудие. Отомсти за себя, за незаслуженное судилище, за двадцать лет мытарств. Стреляй!
Сидя, Кейси наклонил голову, напротив, во весь рост стоял Марк, а между ними, чуть ближе к хозяину дома, на гладкой, лакированной поверхности стола лежал пистолет. В этот миг в доме возникла невероятная тишина, было слышно, как крутятся шестеренки в механизме висевших на стене часов.
Горло Марка перехватило железной хваткой. Ни глотнуть, ни вдохнуть. Казалось, он задыхается. Наконец, мужчине удалось проглотить ком, подступивший под самый язык. Кейси ждал, подставив череп под пулю, и Марк протянул руку к оружию. Его пальцы зависли в миллиметре от коричневой рукояти. И тут же одернулись.
- Вон! – Тихо проговорил он.
- Что? – Подняв голову, не расслышал сенатор.
- Пошел вон! – Марк кричал так, как никогда еще в жизни. Он хотел ударить Кейси, но, не решился.
Словно протрезвев, Кейси вскочил на ноги. Неверными шагами он оказался рядом с вешалкой, нахлобучил на голову свою ковбойскую шляпу. Открыл дверь и тут же ветер бросил ему в лицо горсть песка, затрепал полы плаща. Вдогонку, Марк выбросил на улицу в проем двери саквояж сенатора. Придерживая одной рукой шляпу, другой подняв с земли сумку, Кейси торопливо исчез в пыльной круговерти улицы.
Марка прорвало: находясь в коктейле самых разных чувств, он бешено шагал по комнатам дома и кричал:
- Бог мой, двадцать лет я платил по счетам за чужой долг! Хотел покончить с собой! Вызывался на самую тяжелую и опасную работу, чтобы быстрее издохнуть! Прятался от людей, жил как червь! А подонки в это время делали карьеру и наживали капитал! Создавали законы для послушных ослов, и сами же их нарушали! Права же была Кора, нельзя быть таким мнительным! Подумать только, этот негодяй Кейси впервые стал отцом, во время запрета, а я все ждал, все ждал…Все могло быть по другому…
Оказавшись напротив стола, на котором все так же лежал револьвер, Марк окаменел, не моргая, уставившись на оружие.
- Надо было его убить! – Прошептал он. Не ведая, что творит, Марк схватил пистолет, подбежал к двери, вернулся обратно, и, направив ствол в экран телевизора, выстрелил. В то место, где так часто мелькало надменное лицо Кейси. Отраженный и умноженный стенами, грохот пороховых газов отрезвил его. Опомнившись, не глядя на уничтоженный прибор, Марк завернул пистолет в недочитанную газету. Пообещал себе выбросить при первом удобном случае.
Мужчина присел на краешек кушетки, и, задумался. Первым делом нужно было сменить обстановку – в этом доме все еще были свежи воспоминания о Коре, визите Кейси. Взять, и устроить пожар! Нет, это было бы слишком. Было жизненно необходимо куда-то податься. А вдруг Кейси и Кора, каким то образом давно знакомы? Вдруг они сейчас вместе потешаются над ним? Нет, нет! Это было бы слишком жестоко, даже для Кейси. Нужно изменить жизнь, стать другим! Уехать на время, но, куда?
В этот миг ему почудилось, как кто-то снаружи дома, а то может из соседней комнаты, выкрикнул вдруг одно слово так громко, что Марк открыл дверь и выглянул на улицу – никого. Марк прислушался к себе, догадка озарила его лицо улыбкой – это память подобием крика, напомнила ему название одного волшебного места, в котором он некогда ранее любил проводить время. В пору наиболее тяжелого душевного состояние он приезжал в эту горную местность, проводил там ночь, и, возвращался окрыленным. Все потому, что…
Тут он и сам не мог объяснить, как такое случалось. Просто, раз за разом он становился свидетелем уникального мистического явления, о котором никому не рассказывал. Даже Коре. Еще в свою бытность рабочим строительной бригады, пробивавшей тоннель в горах, он случайно заночевал на краю кратера, названного землянами в честь древнегреческого амфитеатра. Хотя, по справедливости, то, что когда-то возвели древние строители на Земле, не шло ни в какие сравнения с тем, что сотворил марсианский вулкан. Марк вспомнил гигантские отвесные стены, циклопические химерные навесы из базальта, нещадный ветер, ревущий между уступов без передышки. Его ждал кратер Пникс.
Марк протянул руку к телефонному аппарату. Набирая код своего таксомоторного парка, придумывал, как поубедительнее уговорить начальство выдать ему недельку выходных. Связь была ни к черту - что-то трещало и лязгало в трубке. Раз за разом пробуя дозвониться, он неожиданно ощутил упавшую с плеч тяжесть. Тот факт, что он НЕ УБИЙЦА, заставил его душу ликовать. С удвоенной силой, мужчина нажимал на кнопки, чутко вслушиваясь в рожденные проводами звуки.
Тем временем по продуваемой ветром улице торопливо двигался крупный мужчина в кожаном плаще до пят. Размахивание саквояжем и неверная походка говорили о том, что накануне он немало выпил. Нахлобученная на глаза шляпа делала его неузнаваемым для редких в эту ненастную погоду прохожих. Поравнявшись с телефонной будкой на углу улицы, он открыл дверцу, с трудом втиснувшись в узкое пространство.
- Будьте вы все прокляты! Ах, я болван, распустил сопли! Плакало теперь мое президентство! Доигрался в благородство! А что, если этот чертов неудачник звонит сейчас на радио? Надо, надо с ним кончать!
Толстыми и мягкими пальцами, не знающими физического труда, нажимая на потертые кнопки таксофона, мужчина рассыпался злыми ругательствами. Наконец, ему удалось услышать голос на другом конце провода.
- Это мистер Ши? Я спрашиваю, это Ши? Скажите ему, что есть важное дело! Кто спрашивает? Скажите, что…Ах, простите, ошибся номером.
Сплюнув с досады, Кейси упрямо надавливал нужные цифры.
Шипение и треск в ухе оборвались, Марк услышал обрывки фраз. Мужской голос требовал к телефону некоего мистера И. Подозревая о поломке на телефонном узле, Марк понял, что кто-то ошибся номером.
- Все в порядке! – Весело крикнул он в ответ. – Такое бывает! Храни вас Господь!
На несколько мгновений, голос, возникший в шумах электричества, показался Марку странно знакомым. Выдержав пяти минутную паузу, он вновь принялся набирать телефон таксопарка. Наконец, это удалось сделать. Сославшись на недомогание, Марк выклянчил у начальства четверо суток на поправку здоровья.
Остаток дня прошел в подготовке к поездке: в чулане были найдены и вытащены под электрический свет старый, но целый противобуревой костюм, бинокль, защитная шлем-маска, рюкзак, купленный когда-то баллончик с палаткой. Необходимые для двух – трех дней продукты он заказал вакуум - почтой. Бережно уложив все это в рюкзак, Марк положил газетный сверток с пистолетом в боковой карман, натянув для надежности застежку потуже. Вспомнив, поставил у дверей пятилитровую флягу с водой.
Необходимый минимум снаряжения был готов. Оставалось взять в аренду шагатель в родном парке. С этим проблем было меньше всего. Оказавшись в вынужденном безделии, Марк подумал о том, что слишком много событий свалилось на него в эти два дня. Стало понятно, что уснуть сразу не получится. Пройдя в ванную, мужчина открыл нишу с медикаментами, где в пузырьке с надписью «Витамины для мужчин» хранились снотворные таблетки. Таким способом ему удавалось обманывать жену, без объяснений принимая снадобье, в особенно тяжелые дни, когда наваливалось нервное возбуждение. Это была ложь во благо, самая большая его ложь по отношению к супруге.
Забросив в рот две капсулы, тут же запил их водой. Ложась в пустую постель, разрешил себе вспомнить о жене еще разочек. Вспомнить только хорошее. Сон без видений, как глухая и черная ночь поглотил его. Абсолютная пустота, без событий и содержания, продержала его без малого до полудня. Бросив взгляд на часы, Марк вскочил на ноги. Продырявленный телевизор напомнил, какие перемены произошли в одночасье в его жизни. Дикое желание разрешить их с помощью пистолета, проскользнула в голове. Со злостью он прогнал дурные мысли. Быстро одевшись, забросил рюкзак за плечи. Уходя, не оборачиваясь, захлопнул дверь.
Предстояло прошагать добрых тысячу метров, по доге, изученной и исхоженной за многие годы. Сначала он прошел жилой квартал, затем свернул на муниципальную часть. Прошагал вниз, мимо опутанного трубами самого разного диаметра здания вакуумпочты, построек мерии, полицейского участка и редакции местной газетенки. Миновав радиовышку, Марк поднялся на возвышающееся крохотное плато, к огромному ангару таксопарка. С этого места Гагаринская колония была видна как на ладони: приземистые, пирамидальные бетонные дома, с двух сторон защищенные высокими песчаными кряжами. Отцы-основатели, выбирая место для возведения жилищ, не прогадали – горы здорово защищали поселок от пылевых бурь. Старожилы говорили, что на этом месте до людей уже было поселение, марсианское.
Марк нажал кнопку, металлические двери раздвинулись, и он оказался в мире машин. Запахи масла, аккумуляторной кислоты, жужжание электрических двигателей, визг станков и скрежет электросварки окружили его со всех сторон. Дневной свет проникал сквозь стеклянную крышу, освещая машины самого различного года выпуска и назначения. От допотопных шестиколесных пескоуборщиков, до современных быстроходных шагателей. Один из них, не самый плохой, был подготовлен сегодня для Марка.
- А кто это тут у нас? Что за господин? – Это коллега Марка, механик «Круглый» Бигли, прозванный так за тучные формы, подошел его поприветствовать. Одутловатое лицо, густо вьющиеся над ушами волосы, опущенные как у бассета глаза. Марк знал, стоит снять с макушки Бигли вязаный беретик, как тут же обнажится сверкающая лысина. Старина Бигли, похожий на клоуна добряк Бигли, объект для насмешек и подвохов. А если по сути, такой же неудачник как и он, Марк. Скорее всего, да это уж точно так оно и есть, его единственный друг в целом мире. Родственная душа. – Я говорю, лошадка стоит под седлом, готова понести седока со всей доступной скоростью и комфортом. Куда это ты собрался дружище? Не припомню такого случая, чтобы ты куда либо отправлялся без жены. Кстати, передавай ей привет.
Марку не хотелось рассказывать кому - либо о причинах, и цели поездки. Даже лучшему другу. Повращав глазами, он наспех придумал шутливую отговорку в духе любимых, старых фильмов-вестернов: - Когда-нибудь, амиго, тебе захочется сменить кресло качалку на веранде твоего дома на седло горячего скакуна, а вместо вони коровьего навоза вдохнуть полной грудью ветер с Аппалачей!
Лоснящиеся щеки Бигли отодвинулись в стороны. Улыбаясь, он защелкал языком:
- Ай, чует мое сердце, что-то ты задумал, старый хрыч. А ну, трепись, к кому намылился? Уж не в соседнюю ли колонию к какой-нибудь одинокой дамочке? Клянусь, мое молчание будет стоить всего пол - литра виски. Всего лишь пол – литра не самого дорогого виски – и Кора ничего не узнает!
- Да ну тебя, трепло! Будет тебе виски! – Махнул рукой Марк. – Ты лучше сознайся, как это тебе удается оставаться в такой прекрасной физической форме?
Ничуть не задетый, толстяк только расхохотался.
- Хорошего человека должно быть много! Можешь не сомневаться – грандмастер мистер Бигли проверил инсектоход по всем параметрам. Машина прогрета, готова тронуться в путь. И помни – случись в пути беда – дай знать, и Бигли тут же прилетит на помощь на легких крыльях холестерина!
Механик ушел, Марк забросил рюкзак в кабину, залез следом, и сел на затянутое искусственной зернистой кожей сиденье. В эту минуту в дверном проеме ангара появился очень высокий и худой мужчина в видавшем виды костюме. Осмотревшись, он тут же направился к сидевшему в кабине Марку. Приблизившись настолько близко, что можно было рассмотреть его неживые, будто запыленное стекло, серые глаза, незнакомец растянул тонкие как нитка губы в усмешке.
- Постойте, любезный! Не спешите запускать это шагающее подобие паука, лучше дайте совет новичку, какую машину выбрать, например, для поездки в пустыню? Вы ведь туда собрались? А как начет горной местности? Какой из этих механизмов осилит такое задание?
Марк пожал плечами, ему приходилось видеть людей, ни на йоту не понимающих в технике.
- Для пустыни и для гор одинаково хороша та же модель, и что у меня. Вон в том углу ангара стоят четверо, одна из них самая новая, не подведет.
- Что же вы сами не выбрали ту, что советуете?
Марк вновь пожал плечами.
- Ну, знаете, этот подержанный как то ближе. Можно сказать, любимый.
Понимающе, незнакомец выпятил нижнюю губу.
- В этом мы с вами похожи – оба консерваторы. Я, как и вы, привык решать проблемы испытанными способами. Так каким же образом я смогу стать счастливым арендатором такого чудища?
Не сводя слегка удивленного взгляда с любопытного незнакомца, Марк ответил:
- В десяти метрах справа от вас находится кабинка диспетчера. Обратитесь к нему, заполните документ, внесите залог, и, можете отправляться. Всего делов то. Если не отважитесь управлять ходуном в одиночку, наймите водителя
- Нет, нет, это лишнее! – Запротестовал пришедший. – Я, знаете ли, своего рода художник. Привык черпать вдохновение в одиночестве, так сказать, без свидетелей.
Повернувшись в сторону диспетчерской, высокий мужчина выкрикнул напоследок:
- Примите благодарность за консультацию! Вы не знаете, но мы еще встретимся!
Марк мрачно кивнул. Общение с бледноглазым долговязым странным образом испортило его задорное настроение. Захлопнув дверцу, он повернул ключ стартера. Шагатель взвыл, взяв высокую, оглушающую ноту, выпрямил стальные ноги, подняв механика под стеклянные своды ангара. Пробежав опытным взглядом по панели приборов, Марк автоматически отметил отличное состояние машины. Поддав газу, он молниеносно и мощно развернул транспорт в сторону больших ворот.
Клонясь к горизонту, солнце перевалило зенит. До наступления ночи нужно было успеть пересечь пустыню, достигнуть предгорий, и, там переночевать. С тем, чтобы на утренней заре начать тяжелый и долгий подъем к Пниксу.
Марк вывел машину за пределы охватывающих колонию песчаниковых кряжей. Прямо по курсу простиралась низкохолмистая пустыня. Еще дальше за пустыней, дрожали над горизонтом едва уловимые глазом горные отроги.
С левой стороны от шагателя, расставили ноги, качающие воду, буровые вышки, с правой - будто направленные в небо тысячи стволов артиллерийских орудий, торчали из земли трубы подземных фабрик по производству кислорода. Каждые десять часов они оглушали окрестности грохотом, выпуская в атмосферу Марса кислород, полученный химическим путем. Сейчас орудия молчали.
Простирающаяся местность была преимущественно равнинна и усеяна мелкими камешками, не затрудняющими движение. Марк умело вел послушную машину в нужном направлении, выбирая наиболее легкие участки пути. Кое-что вспомнив, он вынул из кармана рюкзака увесистый газетный сверток с пистолетом. Развернув бумагу, мужчина открыл дверцу, и выбросил пистолет в сторону бархана. Не пройдет и пяти минут, как ветер засыплет оружие песком. Почва затянет его в свои глубины, где его уже никто никогда не найдет. То же самое он сделал и с газетой.
- Пошел к черту! – Выкрикнул он, наблюдая, как улетает по ветру бесформенная бумажная птица с фото сенатора.
Машина шагала, Марк с упоением рассматривал окрестности, которые другому показались бы однообразно-скучными. Взирая на желто-красные нагромождения песка и камней, гигантские вертикальные облака в вечернем небе, Марк насыщался духом свободы открытых пространств. Поглядывая в зеркало заднего вида, он иногда замечал некое серебристое пятно в одном-двух километрах позади. Это могло быть все что угодно: от игры света и тени, до двигающейся машины из какой - нибудь соседней колонии. Как и было задумано, к наступлению темноты инсектоход Марка достиг подножий гор. Посадив машину на брюхо, Марк откинул спинку пассажирского кресла, и, довольный, завалился спать.
Проснувшись на рассвете, Марк первым делом включил рацию. Получил несколько сообщений о звонках «Круглого» Бигли. Тут же отключился – меньше всего ему хотелось сейчас чувствовать присутствие людей, даже посредством радиосвязи. Только он, и Марс. Собрав вещи, мужчина облачился в противобуревой костюм, перед тем, как надеть шлем-маску отпил несколько крупных глотков из фляги. Плотно закрыв дверь, оставил шагатель на месте ночевки.
Поднимая голову вверх, к укутанным в завихрениях облаков вершинам, Марк начал подъем. По опыту предыдущих восхождений он знал, как глупо в начале пути растратить остаток сил, сдаться, не достигнув цели. Пусть прошло с тех пор немало лет, и он уже не так хорош как в молодости, пусть. Зато у него есть один секретный источник сил, и этот секрет поможет ему прийти к финишу. Секрет называется МЕЧТА.
Первые сотни метров карабканья между уступами были незаметны. Дальнейшее движение стало изматывать. На помощь, само собой пришло понимание правильного поведения – нужно отключить мозг, и, доверившись инстинктам, просто работать руками и ногами. Останавливаясь передохнуть, Марк, не снимая поклажи, присаживался на корточки, прижимался спиной к камню, глядел вниз. Тяжелая физическая работа сделала свое дело – дурь напрочь вылетела из головы, от воспоминаний о Коре, и Кейси, умершем Хьюго и вчерашнем подозрительном незнакомце в гараже, не осталось и следа. Масштабные картины марсианского пейзажа заполоняли сознание. Такие непомерные вчерашние проблемы, сегодня казались ничтожными.
Медленно, но упорно, похожий на крохотного муравья, переползающего валун, человек двигался выше и выше, в предвкушении скорых впечатлений. Кряхтя и ругаясь, Марк шел, а сам размышлял о странностях человеческой натуры: зачем люди решаются сняться с места, покинуть удобный и теплый дом, добровольно бросившись на сражение с силами природы? Что заставляет исследователей проникать в самые труднодоступные уголки планеты? Терпя болезни, травмы и лишения? Возможно, страстная жажда знаний? Жадность к информации? Любопытство и пытливость? А что за той горой? А за следующей? А за тем океаном? А за тем материком? А что на той планете? А на следующей? Марк не знал ответа.
По мере подъема падала температура воздуха. Чтобы не замерзнуть, Марку пришлось включить встроенную в костюм систему подогрева: отлив в специальное отверстие на правом бедре немного воды из фляги, он вызвал химическую реакцию окисления в одежде, опутанной тонкими трубками – капиллярами.
Ощутив немедленное потепление, путник почувствовал прилив сил. Двинулся дальше.
Отыскав за базальтовым клыком безопасное место, Марк решил сделать привал. Наскоро перекусив, тут же уснул. Проспав мертвецким сном немного более одного часа, открыл глаза, и увидел появившийся в небе над горной грядой Фобос. Мерцания далеких звезд, проступающие сквозь слабеющие лучи Солнца. Созвездия казались ближе, сверкали ярче, нежели в долине.
- В горах совсем другое небо! – Сам себе объяснил Марк. И тут же добавил. – Пора продолжать подъем!
Память подвела его – в нерешительности остановившись перед двумя, разветвляющимися в разные стороны проходами, Марк не мог вспомнить тропинку. Слишком давно был он здесь в последний раз. Да и вообще, тогда он добрался до жерла кратера по другому маршруту. Положившись на чутье, мужчина выбрал правую сторону.
Узкая расщелина затрудняла движение. Приходилось снимать со спины рюкзак, перебрасывать вперед, затем перебираться самому. Окончательно убедившись в том, что заблудился, Марк принял решение, вернувшись назад, поискать другой путь. Странное предчувствие заставило его отказаться от этой затеи. Пригнувшись под застрявшим в расщелине гигантским камнем, он шагнул вперед и обомлел: в десяти шагах от него вонзался в пространство над пропастью горизонтальный уступ, а под ним стремились вниз отвесные стены, будто выгрызенные резцами гигантского струга.
В свете закатного солнца вспыхнули разом сотни тысяч граней разломленных вулканом горных пород, отполированные песком и ветром. Самые невероятные оттенки горячих цветов, вперемешку с черно-серой мозаикой теней выглядели потрясающе. Внизу, на овальном дне кратера, поднимался вверх утес, подобный на остов небоскреба. Это был Пникс.
Не мешкая, пока окончательно не стемнело, Марк очистил от камней небольшую площадку в пяти метрах от края уступа. Подготовив место для ночевки, он выдул из баллона купол палатки, вмиг отвердевший и превратившийся в полусферу из прозрачного, прочного стекла. Оказавшись со всей поклажей под просвечиваемой скорлупой, достаточно большой, чтобы вместить одного человека, уставший путник постучал кончиками пальцев по внутренней стороне укрытия. Ему ответил легкий гул, одновременно похожий на звук стекла и стали. Одна из последних космических разработок знаменитой земной компании. Марк восхитился неизвестному изобретателю – гению, стукнул еще раз.
Болели уставшие ноги, едва шевелились руки. Последними усилиями Марк разобрал рюкзак, но ни капли не жалел о проделанном пути. Захотелось есть. Наполнив желудок, Марк ощутил чудесное умиротворение. Впервые за много лет он казался самому себе самым счастливым человеком на Марсе. Сытый и согревшийся, под защитой надежного укрытия, он сидел, подложив под себя ноги. Снаружи ревел ветер, бросал в стекло нескончаемые горсти песка.
Яркие, падающие звезды привлекли его внимание, словно кто-то подал тайный знак, запустив сигнальные ракеты. Подняв голову, Марк прислушался: в бездонном закулисье космоса полным ходом шла генеральная репетиция предстоящего невероятного представления. Вот высоким дискантом распевается Вега, пробует контральто Сириус, собирается с чувствами Арктур – звезда влюбленных и сумасшедших. Перезвоном серебряных колокольчиков пронеслась над планетой стайка метеоритов. Далекие туманности и галактики музицировали изгибами скрипичных ключей. Демос и Фобос, спутники Марса, источали пугающий рокот тромбонов. Иногда, казалось Марку, он слышал слабые женские стенания. Недоумевая, догадался, и проникся скорбью – это плакала агонизирующая Земля. Планета – Мать, смертельно раненная своими жестокими и алчными порождениями – людьми.
Марк задрожал всем телом, ему было до смерти жаль погибшую колыбель человечества. Руки сжались в кулаки, зубы до скрежета сцепились в порыве злости и негодования.
- Будьте прокляты вы, убийцы, ненасытные чудовища, затеявшие войну! – Дрожащим голосом прорычал он. – Пусть же будут вам уготованы самые нещадные муки в аду! Самые страшные проклятия! На стони тысяч лет! Навечно!
Скорбь, черная, как крыло ворона, неизмеримая как сам космос, охватила его душу. Он плакал и кричал, молился и проклинал без боязни быть услышанным нежелательным свидетелем. Слишком долго он боялся проявлений самого себя.
Эмоции и усталость заставили его уснуть. Повалившись на бок, Марк целиком погрузился в царство Морфея. Опущенные уголки рта выровнялись в улыбку. Теперь ему было также хорошо, как и когда то давно, когда он висел низ головой, окруженный теплой, питательной жидкостью, а у самых его ног ритмично стучало нечто необыкновенно родное и бесценное. Когда он был в утробе матери.
Настойчивый стук в прозрачный панцирь ворвался в спящее сознание грохотом грома. Едва раскрыв смежающиеся веки, Марк увидел: тонкая и прозрачная женщина, будто сотканная из миллиардов тончайших нитей, с золотыми глазами и струящимися, как звездный шлейф, волосами, занесла изящную руку для очередного удара. Закрыв на миг непослушные глаза, Марк встрепенулся. Поднявшись во весь рост, он стал пялиться во все стороны, но призрачная гостья исчезла.
Догадка заставила его возликовать: это они выкрикнули название кратера после ухода Кейси! Они пришли пригласить! Не забыли, и разбудили!
Протерев глаза он, приставив бинокль, направил линзы прибора вниз, на дно претерпевшей невероятные изменения овальной долины. Жадно всматриваясь, Марк различил толпы гуляющих по мраморным террасам полупрозрачных человечков. Одетые в праздничные, маскарадные костюмы и скрывающие лица маски, они держали в руках золотистые чаши с напитками. Над их головами горели разноцветные летающие фонари, а сам утес превратился в химерный высотный дом, загоревшийся огоньками сотен окон. Торжественные процессии спускались с высоких террас вниз, к кварцевым пристаням, где плескались полупрозрачные хрустальные каравеллы. Судна с высокой кормой, и раскинутыми, подобно птичьим крыльям, парусами, принимали на свой борт пассажиров, отправлялись в плаванье. Вслед за звенящими кораблями расходились в стороны серебристые лунные дорожки. Иногда Марку казалось, что он видит как поднимается из недр вода, или, слышится хохот женщин, звучание диковинной музыки.
- Ах, вот они какие хитрецы, эти марсиане! – Восторженно выдохнул он. – Как спрятались! Вовсе и не вымерли, просто хорошенько спрятались в надежном месте!
Наблюдая, Марк подался вперед. Осознание того, что он посвящен, быть может, в самую большую тайну Марса, заставило ощутить важность момента.
- Вы не пожалеете, что выбрали меня! Я никому о вас не расскажу! Никогда!
Карнавал закончился. Утекала в песок вода, рассыпались в прах хрустальные корабли. Марсиане уходили, растворялись в воздухе. Мужчины в длинных сюртуках, женщины в пышных кринолинах. Одна из них не спешила за остальными – замыкая шеренгу уходящих, она повернулась лицом к Марку, и послала тому воздушный поцелуй. Конечно, это была та самая марсианская леди, что постучала в его прозрачное жилище. Прощаясь, Марк поднял правую руку.
- Никогда! Никогда! Никто не будет знать! Будьте уверены! – Отрывисто шептал он. В глазах стояли слезы.
Кратер сиротливо опустел, став вновь безжизненным.
Сон схватил Марка за руки и ноги, налил свинцом голову. Свернувшись калачиком, подложив под голову рюкзак, Марк спал, а между тем, галактики пели ему колыбельную - неповторимую и грандиозную космическую симфонию. Чей - то голос, не мужской и не женский, безмятежно и проникновенно что-то рассказывал. А что, если это был сам Господь?
Чувство, довлеющее, как долгое ожидание судьбоносного события, заставило Марка разлепить веки, когда восходящее солнце едва оторвалось от горизонта. Пересохшее горло требовало глоток воды, и, как только Марк это сделал, жидкость едва ли не камнем застряла в глотке – на самом краю висящего над овальной долиной уступа стоял человек! Это был мужчина. Его просторная одежда из расшитых этническими рисунками домотканых тканей, трепетала на ветру. Черные как смоль волосы на непокрытой голове львиной гривой ниспадали на плечи и спину. В руках у него был украшенный узорами лук, к расшитому бисером поясу приторочен заполненный стрелами колчан.
От удивления, Марк выронил флягу, проглотил застрявший в горле ком. Подсознание кричало: пришло время событий! Слишком долго он жил в гнетущем однообразии страха и уныния.
- Эй, кто вы? – Набравшись смелости, спросил Марк, и тут же понял, какую глупость сморозил. – Как это вам так удалось забраться сюда без скафандра, кислородной маски, черт вас дери?
Незнакомец с оружием перестал смотреть в горную даль, и повернулся лицом к прозрачной полусфере. Черные глаза, выступающие скулы, приплюснутый нос, большой, выразительный рот, брови – раскинутые в полете и так застывшие крылья пустельги. Лицо, тысячи раз оплаканное, тысячи раз забытое и столько же воскрешенное памятью. Лицо, носящее печать фатальности и мудрой печали.
- Хьюго! Дик Хьюго! Индеец-Дакота Дик Хьго! – Марк вскочил на ноги, уткнулся лбом и руками в стекло. – Давний друг! У меня просто какое то затмение в голове, что за дни! Ведь я не сплю! Точно не сплю! Но кем бы ты ни было, существо, похожее на Дика Хьюго, я не убивал тебя! Я не виновен! Подлый Кейси подставил меня, заставил нести наказание, предназначенное другому!
- Вы, люди, часто несправедливы друг к другу! – Марк услышал гортанный голос так же хорошо, как если бы говорящий был под его куполом. – Я все знаю о тебе, мой бедный друг! Много лет, год за годом, день за днем, я стоял у тебя за спиной и наблюдал. Вместе с тобой я переживал несовершенство человеческих взаимоотношений. Я жаждал помочь тебе, но также я не должен был вмешиваться в начертанные Отцом Небесным события твоей жизни. Я ждал особого часа. И вот он наступил.
- Раз ты так говоришь, что «час наступил», раз мне явился призрак, то, значит, пришло мое время? Время умирать?
Смерть ходит за каждым из вас неотрывно. Сегодня она подбирается к тебе особенно близко. Но ты умрешь не скоро, мой верный друг! Твой путь в этом мире еще не окончен. Невзирая на пережитые тобой испытания, в сердце твоем человеческого гораздо больше, чем во многих из людей. Ты правильно живешь, и за это будешь вознагражден. Ты удивлен и огорчен случившейся с тобой несправедливостью, однако не стремишься к мести. Это правильно. За это великий Маниту выбрал тебя. В момент особой опасности, нависшей над тобой, я пришел в человеческий мир, чтобы отвести беду.
Марк задумался. В его голове носились полчища мыслей, армии вопросов, армады сомнений. Он не был уверен, надо ли верить словам Хьюго? Да и Хьюго ли это? Вдруг это фокус Кейси? Что, если тот длинновязый с немигающими глазами имеет какое - то отношение ко всему этому?
- Не веришь? – Улыбнулся дакота. – Тогда посмотри на это! Взмахом руки Хьюго указал вниз: там, где еще вчера недвижно громадился высокий дом-утес, сегодня гнулись под ветром зеленые травы бесконечных равнин, синеющие на горизонте горы с сахарно-белыми снеговыми шапками источали запах холода и чистоты. Причудливо извивающаяся река синим полотнищем рассекала цветущие луга, спускался к водопою табун лошадей. На низком речном берегу протянулась большая группа конических строений. В лазурные небеса поднимались дымы от костров, и там, на головокружительной высоте в небе, под ярким, земным солнцем парил одинокий орел. Его пронзительный клекот упал с высот и разлился по окрестностям. Звуки ударов в обрядовый барабан и многоголосное горловое пение напоминали что-то давно знакомое, но забытое.
- Смотри, друг – это мой мир! Мир, в котором я теперь живу! Мир, выстроенный мечтами, желаниями, верой.
- Не может быть! Это же самая что ни есть настоящая индейская прерия! В юности, живя на Земле, я бывал в похожих краях! Да, так и есть, это было в Канаде! – Вырвалось у Марка. – Но, еще вчера там было мертвое дно кратера, а сегодня…Матерь божья! Прерия! Вон вигвамы, мустанги убегают от реки, а река, наверное – Шайен, а горы прямо как Скалистые Горы на открытках. И пение, его ни с чем не спутаешь!
- Да ты счастливчик! – Захохотал Хьюго. – Отец Небесный любит тебя, наградив возможностью созерцать тайны!
- Я прямо и не знаю, что сказать. – Смутился Марк. – Но одно теперь я знаю точно: я не убийца! Что же, сложилась у меня такая судьба, пусть, зато теперь я знаю, что смерти нет! Ведь так, смерти нет?
- Смерть – всего лишь переход в иной мир. Мы называем ее «переходом». Иногда она несправедлива к своим избранникам, случаясь мученической и долгой. И тогда умирающий своими страданиями исскупляет прижизненные грехи. Высочайшее благословение получает тот, кто заканчивает свой путь земной безболезненно, быстро, или во сне.
Марк кивнул, словно послушный школьник.
- Послушай Дик, раз уж пошел такой разговор, хочу спросить. У меня тут завалялась парочка вопросов. Еще раньше, давно, я как-то задумался, в какой мир я попаду, ну, после…«перехода»? Если в этой жизни мы живем не совсем так, как хочется? Ты ведь знаешь. Частенько нельзя обойтись без того, чтобы никого не обидеть, то, может в другой жизни все пойдет иначе? Без зависти и насилия, без злобы и вранья? Пусть если и будет чего такого в той, новой жизни, то самую малость. Чтоб, как в детстве. Ты посмотри на них, на всю эту малышню – у каждого хоть нимб над головой рисуй! Оно конечно, марсианские дети не то, что земные, характер у них другой. Да и какой может быть характер у человека, родившегося в этих неприютных условиях Марса. Но, все равно, они святые. Вот скажи, как тут быть?
Черные как уголь глаза индейца стали еще глубже. Он все так же ласково расхохотался.
- Сегодня твой день, дорогой друг! Я поделюсь с тобой секретом. Слушай, и никогда не забывай то, что услышишь: не мечтал ли ты о другой жизни, не возмущала ли тебя несправедливость, приключившаяся когда либо, не хотелось ли тебе, оказаться вдруг в чудесном крае, таком, какой ты изредка видишь во снах? В стране, созданной твоими мечтаниями? Уверен – такое было не раз. Знай же, человек – каждый твой помысел, каждое желание, каждое слово и действие, произведенное искренне, записывается на невидимые скрижали в небесных чертогах. И однажды, у тебя, совершившего «переход», появится возможность попасть в желанный, вымышленный мир твой мечты. В мир, в котором находится дом твоей души. Только пустят ли тебя туда, будет зависеть от чистоты твоих прижизненных помыслов и поступков. От того, насколько ты был верен самому себе!
- Мне кажется, я начинаю понимать, о чем ты толкуешь. Ты говоришь: надо правильно мечтать, и жить тоже правильно, не предавая свою сущность, не изменяя своим мечтам. Помнить об этом, делая каждый вдох и выдох!
- Только тогда ты сумеешь попасть в желанный мир. У каждого из людей он свой.
- А Бог, какой он? Ты назвал его Маниту, это же не значит, что мне тоже придется так его называть?
- Господь один. У него много имен. Какое бы имя он не носил, он любит тебя! Как неразумное чадо, зашалившегося ребенка. – Индеец нахмурил брови. – Пришло время нам расставаться, дорогой друг. Но прежде чем уйти, я должен выполнить свою миссию. Змея в человеческом обличье подобралась слишком близко. Ее зубы истекают ядом!
Хьюго вынул из колчана стрелу, наложил ее на тетиву и прицелился в сторону лежащей за горными отрогами, далекой пустыни. Натянув лук до самого уха, дакота выпустил стрелу в пространство.
Марк погрустнел. Ему не хотелось прощаться с другом. Те же чувства отражались и на лице Хьюго.
- Придет время, и мы обязательно встретимся! Мы заседлаем самых быстрых мустангов во всей прерии, и полетим навстречу ветру! Ты увидишь, как все будет замечательно!
Хьюго улыбнулся точь в точь, как и двадцать лет назад, когда садился в кабину взлетно-посадочного модуля. Он шагнул с обрыва, возвращаясь к вигвамам, прерии и поющим обрядовые песни соплеменникам.
- Возьми меня с собой! В свой мир! Я здесь никому не нужен! Почему вы все меня бросаете? – Заорал Марк. Превратившись в статую, окаменев, стоял Марк, упираясь в купол ладонями, и глаза его были отчаянно и широко открыты…
Тяжелый спуск в низины вновь потребовал от Марка максимума усилий. Но, занятый воспоминаниями пережитых событий, он и не заметил, как ступил на песок пустыни. Спрятанные в клубящихся облаках горы остались за спиной. Марку потребовалось некоторое время, чтобы отыскать засыпанный ветром шагатель. Нажав кнопку пульта дистанционного управления, мужчина завел двигатель машины и поднял ее на ноги. Забравшись в кабину, включил связь. Возникшее на экране интеркома лицо Круглого Бигли было покрыто мелким бисером пота. Он был взволнован и возбужден:
- Марк, старый бродяга! Возможно, тебе и наплевать на твоих друзей, но с твоей стороны очень эгоистично хотя бы не выходить на связь! Пока тебя черти носили, мы здесь, в колонии, да, наверное, и на всем Марсе, места себе не находим! Просто, такие новости! Слушай: Керк Кейси заявился в полицию и признался в содеянном двадцать лет назад умышленном убийстве астронавта! Дескать, совесть замучила! Даже больше того – приплел сотрудничество с наемным убийцей по имени Ши. Этот самый мистер Ши на днях был в нашем гараже, арендовал ходун, и где-то в конце пустыни, сегодняшним утром в него попал метеорит! Представляешь – камень из космоса, прямо в машину с киллером! Осталось мокрое место! Машину конечно, жаль. Но все равно – прямо мистика какая-то! И еще: вчера вечером по ящику выступили представители правительства, так вот, они сказали, а потом и прокрутили послание с Земли! Они там не все погибли! Собрали все, что можно запихнуть в десяток уцелевших ракет, и летят к нам!
Бигли устал говорить, обнажив лысину, снял с макушки неизменный шерстяной беретик, и, тяжело дыша, протер им ставшее влажным лицо.
- И, тут такая штука… в общем, я пообещал передать послание от одного человека. От женщины. Сама она сейчас не имеет возможности… а, как по мне, так просто не решается кое-что сказать. В общем, Марк, я виделся с твоей женой. Она говорит, что очень сожалеет, что теперь знает правду о твоем прошлом. Что, ну… теперь все у вас пойдет по-другому, потому что ты, ах, черт, скоро станешь отцом! Вот! Тебя ждут, возвращайся! Да, чуть не забыл – кое-кто, кое-что недавно мне пообещал, а, я тут присмотрел бутылочку с чудесным напитком внутри! Не догадываешься, как называется?
Конец.