Атос знал, где находится заведение философа-трактирщика. Ему несколько раз случалось забирать оттуда Портоса. Правда, дальше порога он не заходил и, во избежание недоразумений, даже не присаживался.
В этот раз ему пришлось зайти намного дальше. Когда Портос увидел его на пороге, у достойного мушкетера вытянулось лицо.
- Атос?
- Где он?
Тон, которым был задан вопрос, был не просто ледяным. Он был таким, что мгновенно замолчали все. Атос говорил негромко, но не одному Портосу показалось, что у него звенит в ушах.
- Я спросил, где он?
Одна из девушек кивнула головой в сторону лестницы.
- Т-там.
Портос попытался что-то сказать, но его остановил холодный взгляд:
- Я выслушаю Вас потом, мой друг.
Атос направился к лестнице, но подняться не успел. Его чуть не сбил с ног наполовину раздетый Арамис, несшийся с перекошенным лицом к выходу.
Хлопнула дверь. В трактире стояла поистине гробовая тишина. По лестнице застучали торопливые шаги – еще кто-то бежал вниз. Пухленькая девушка в накинутой наспех рубашке едва успела остановиться, чтоб не столкнуться с Атосом, все еще стоявшим на лестнице. Она несколько секунд смотрела на Атоса:
- А Вы куда? За этим ненормальным, что ли? Тогда это Вам!
Она сунула Атосу маленький крестик на разорванной цепочке.
- Сами ему отдавайте, а я с детьми дела не имею!
Она развернулась и убежала наверх.
Атос некоторое время рассматривал крест, потом сунул его в карман и вышел, ни на кого не глядя и не сказав ни слова.
Когда за ним закрылась дверь, одна из девушек, рыженькая, с нежным румянцем, робко спросила Портоса:
- Это Ваш друг? Я никогда его здесь не встречала раньше.
Портос ничего не ответил.
Другая девушка задумчиво протянула:
- Такой красивый, и такой злой. С таким не сладишь.
Они помолчали. Потом рыженькая очень тихо сказала:
- Сладишь. Он очень спокойный. Всегда был очень спокойный. Приходил два раза. Еще когда я была в «Серебряном кубке».
Портос так грохнул кулаком по столу, что рыжая от неожиданности прикусила язык.
- Никуда он не приходил!!! Ты поняла? НИКУДА ОН НЕ ПРИХОДИЛ! Это не твое дело! Ты поняла?
На побледневшем лице девушки ярко проступили веснушки. Они испуганно закивала головой.
Портос встал и, ни с кем не попрощавшись, ушел.
***
В церкви было прохладно и тихо. Эта особая церковная тишина всегда умиротворяюще действовала на Арамиса. Он стоял, прислонившись спиной к стене, укрытый тенью одной из колонн, и ждал, когда эта тишина наполнит его. Дрожь в коленях унялась и он больше не чувствовал себя так, будто сейчас откажут ноги и он упадет.
Он не сводил глаз с резного окошка исповедальни. Там пусто, сейчас там пусто. Он может зайти.
Арамис привычно поднял руку и коснулся шеи.
Там ничего не было.
Он судорожно стал шарить под воротником, тщетно пытаясь нащупать крест.
Значит, вот почему так обожгло шею! Стараясь его удержать, Жаннет дернула за цепочку, и крест остался у нее.
Арамис закрыл глаза. Он не сможет пойти на исповедь, такой он не сможет переступить порог исповедальни. У него было чувство, что кто-то намеренно отобрал крест, чтоб он не смог снять с себя этот грех.
Рядом раздался шорох. Это был священник.
- Вы пришли на исповедь, сын мой?
Арамис отрицательно покачал головой.
- Я не могу, я не готов.
Священник осторожно заглянул ему в глаза и мягко заметил:
- К НЕМУ Вы можете обратиться всегда.
Арамис не услышал, как ушел священник.
«К НЕМУ Вы можете обратиться всегда» – да, именно так. ОН читает в душах и ЕМУ ничего не надо объяснять. Только раскаяться. И попросить помощи. Ведь ОН знает, что не искал я удовольствия. Что в сердце моем живет любовь, от которой я не в силах отречься. Ради которой я прохожу все эти муки, но не нахожу облегчения. И не знаю, той ли дорогой иду. Но если ниспослано мне это чувство, пусть оно ведет меня. Я пойду до конца, и только оно будет в сердце моем. И ради любви прощено будет многое, но только ради любви».
Арамис перекрестился. Он не был совсем спокойным. Но все же ему стало немного легче. Он подумал, что его крест остался у Жаннет, но вернуться туда, чтоб забрать его, он не мог. Он знал, что никогда не переступит больше порог «Испанца» – просто не сможет. И в то же время он почему-то был уверен, что крест найдет его. Просто уверен и все. Когда это случится, он поймет, что был услышан.
И вот тогда он сможет пойти к исповеди.