Я с семьей поселился в 8-квартирном двухэтажном доме, построенном еще в 60-е годы. Тогда такие дома лепились по всему Северу. Никита Сергеевич Хрущев объявил масштабный поход к коммунизму и, приехав в Петрозаводск, обратил внимание, что в лесном краю надо упор делать на деревянное строительство – так быстрее и дешевле мы утолим жилищный голод. И по всем деревням и городам Карелии развернулось деревянное двухэтажное строительство. Типовые дома, как братья-близнецы. расползлись по всему краю. Сколько их погорело за эти полвека! Дома строились без соблюдения противопожарных правил. И каждый год пошли сводки о случившихся бедствиях. Огонь уничтожал не только дома, но и людей, живущих в них. Рядом с нашим домом остались следы пожарища: когда-то замыкание в электропроводке уничтожило вмиг дом, чудом оставив людей живыми: голыми они выскакивали с окон второго этажа.
Я жил на втором этаже, а подо мной Василий Федорович – безрукий фронтовик – вместе с сыном. Сыну за сорок. Он работает на единственном сохранившемся предприятии – техучастке, который обслуживал сооружения и сигнализацию водных путей. Владимир, так его звали, временами уходил в запой, надолго исчезал из дома. Запой заканчивался, его как хорошего моториста, вновь брали на работу. Он мог по три месяца не пить. По соседству со мной жила Вера Михайловна с двумя сыновьями. Старший подрабатывал истопником в школе, а младший 20-летний парень только что вернулся с тюрьмы. К Вере Ивановне ходят люди: она знает многие заговоры по излечению домашних животных и по возвращению заблудившихся людей. Внизу рядом с фронтовиком живет семейная парочка: Тоня с Сашей. Им по 45 лет. Когда-то работали в совхозе, сейчас живут на пособие по безработице, держат корову и большой огород. Трезвыми редко бывают. У Тони иногда возникало желание поговорить о жизни, и она подымалась ко мне и долго стучала в дверь. Я ее выпроваживал, но через 15 минут она вновь появлялась. Так могло происходить до 2 часов ночи. В одной из квартир поселилась Алла Николаевна – учительница начальных классов. В этом доме я прожил четыре года.
После моего отъезда с острова все жильцы этого дома стали постепенно уходить из жизни. Ветерана еще при мне унесет инсульт. Его сын пропадет на просторах Онеги: уйдет ставить сети на своей лодке и не вернется. Вера Михайловна по-тихому умрет, а ее сыновья сопьются и следом за ней отправятся на тот свет. Так же по-пьяному закончат жизнь Тоня с Сашей. Так местные островитяне станут жертвами нового времени, когда страна ежегодно недосчитывалась до миллиона человек своего населения. Говорят, сейчас дом пуст, только ветер бьется в разбитые окна…