Был в городе N батальон специальный, от Войск Внутренних. Была рота в батальоне том, вторая рота. Командовал ротой той очень интересный офицер, не простой такой офицер, своеобразный. И не было в этой роте больше офицеров, некомплект - известный всем кто служил в конце девяностых-начале нулевых. Нет, не то чтобы офицеров не было в принципе, бывали, но ненадолго. Например, был лейтенант один, службу ценил, характер имел, личный состав воспитывал и пользовался уважением, но по прошествии года собрался и перевёлся в боевую бригаду, службу НАСТОЯЩУЮ желал пройти. Старшины роты не было, очень давно. Контрактников трое, все молодцы прошедшие срочную в этом батальоне, в этой самой роте. Они, будучи "замками", исполняли обязанности взводных командиров. Вот так они и жили. Дисциплина в роте ни к чёрту, но без серьёзных «залётов». Глядя на это, комбат только головой качал, а где ему брать офицеров и прапорщиков, служить в те времена мало кто шёл.
И вот появился кандидат. Тоже не простой такой, был в прошлой жизни офицером спецназа МВД. Да ещё и не Российского МВД, а Узбекского. Аж зам.начальника Отдельного отряда СпН. Да вот беда, звания у них там специальные, а воинское звание у него – рядовой. Ну, вот и стал он младшим сержантом и старшиной роты. Шутки судьбы-юмористки.
С ротным сошлись отлично, но не по дружбе. Разные очень были. А вот по подходам к службе всё у них сложилось на отлично. Ну и как результат, месяцев через шесть, стала рота выбиваться в лучшие. А комбат, заприметив прогресс, стал в роту вторую, оболтусов всяких, на перевоспитание, переводить. Да ладно б только комбат, рота обрастала слухами и легендами, в общем, стали роту называть «Долиной смерти». Название пришло со стороны, бойцы то служили комфортно и без дурных мыслей. Всяко бывало, но справлялись, хоть и ночевали в роте, старшина с командиром по очереди. Называлось это остаться «ответственным». Известность роты в бригаде привела к тому, что «ссылать» к ним стали со всей бригады «залётчиков».
И вот однажды в Воронежском полку, сподобился напиться боец, да попасться на этом, да ещё и нахамил ротному офицеру. Ну, его на перевоспитание в «Долину смерти» и «бросили». Прибыл в подразделение боец с вещевым аттестатом на руках и слухами о своих похождениях «на хвосте». Разговор у них со Старшиной состоялся;
- на чём «залетел», Дима?
- на пьянке, товарищ старшина.
- отлично, и что ж отцы-командиры, тебя в надежде, что ты станешь трезвенником, сюда определили?
- наверное, - заулыбался солдат.
Старшина, среднего роста с плечами в аршин, улыбался одними глазами глядя на бойца. Вдруг сто килограммов живого веса, молниеносно оказались из-за стола в упор перед солдатом, и шипя в лицо бойцу Старшина со свирепым выражением лица, произнес;
- правильно решили командиры, если ты только подумаешь «нажраться», я тебя выведу за бруствер и растреляю.
Солдат стоял по стойке «смирно», но ноги держали его плохо и в лице бледность проявилась. Он, не моргая, смотрел в глаза Старшине и дышал еле-еле. Старшина, как ни в чём ни бывало, повернулся и спокойно подошёл к столу, остановившись спокойно и дружелюбно улыбаясь спросил;
- понятно, Димка?
Солдат молча, смотрел на старшину, приходя в себя пытаясь улыбнуться в ответ. Вдруг Старшина опять «озверился» в лице и громогласно прорычал;
-не слышу ответа, боец!
Солдат часто заморгал и довольно чётко ответил «так точно»
- ну вот и ладушки, вот и договорились, - улыбался старшина
- Дежурный!
Вбежал дежурный по роте и, получив задание на размещение бойца, увёл его.
Вот как то так и перевоспитывали.
Служил боец качественно, без нареканий, в суточный наряд его или в караул, поставить не страшно было. Да ещё и руки у парня «золотыми» оказались. Созвонился он с отцом своим и батя ему инструмент столярный привёз. Всё расположение роты было отремонтировано и украшено резьбой сделанной руками парня. Случилось раз возгорание от короткого замыкания в проводке, но суточный наряд действовал грамотно и чётко, пожара не допустили. А наш мастер поменял в расположении всю проводку за сутки. В общем, дельный парень.
Однажды подходит Дима к Старшине и просит пройти на КПП с дядей поговорить. А в увольнение Т..ва запрещено было отпускать, и запретил комбат ЛИЧНО. Старшина и объяснил, что ничем не помогут беседы с роднёй. Пусть к комбату идут.
Дядька Димкин к комбату прорвался. Оказалось, что дядя - подполковник запаса и окончил он одно училище с комбатом. Ну, в общем, комбата уговорили. Старшина получил приказ отпустить бойца до утра.
Личный состав роты нёс службу по охране общественного порядка в городе, и войсковые наряды прибывали в расположение батальона только около ноля часов. Поэтому подъём, у бойцов несших службу, проводился только в 8:00.
Старшина в те сутки в роте был «ответственным». Бойцов встретил, накормил, «отбил», караул проверил, да ночью ещё разок в караульное помещение заглянул. Утром, в 5:30 поднял его дежурный по роте, старшина задачи поставил наряду суточному, караул опять проверил, ну и до 7:30 прилёг в «каптёрке».
В семь утра стук, дверь открывается и в проёме, с трудом держась на ногах, возникает Димон.
- товарищ старшина, рядовой Т..в из увольнения прибыл, за время увольнения нарушений, замечаний не имел!
Руку у козырька ему держать удавалось с трудом, левой рукой он держался за дверной косяк и язык у него заплетался. Вообще не понятно, как он осилил такую длинную и сложную фразу. Как мимо дежурного по части прошёл? Воспитывать его в таком виде смысла не имело. Старшина философски вздохнул и официально произнёс:
- радует, что не имел, Т…в. Давай-ка в кровать, и чтоб не видно, не слышно тебя.
Боец промычал, что то вроде «есть» и, держась за стеночку, побрёл в расположение спать. Старшина дежурному подмигнул, чтоб тот проконтролировал процесс.
При правильной организации и должном контроле несения службы, времени на «глупости» у солдат не остаётся. Вот и это утро было заполнено зарядкой, заправкой, помывкой, но была допущена ошибка Старшиной. Уверенность в том что его приказ будет выполнен не вспомнил, не проверил Т…ва старшина. А в это время происходило следующее; не пошёл спать Т…в, вернее до кровати его дежурный довёл и глядя как Дима пытается шнурки развязать на «берцах», решил, что никуда он в таком состоянии уже не денется, а у него и так забот полон рот, вот и побежал по своим «дежурным» делам. Т…в же, позатягивал узлы, и не сумев справиться со шнурками, решил, что недообщался он ещё. Через пожарный выход, открытый по случаю уборки, Т…в вышел и побрел в сторону штаба. Надо сказать что попасть в здание штаба части можно было не только через дежурного но и через узел связи. Дверь, опять же по случаю уборки, открыта, в семь утра пусто в здании, но знал Т…в, что дядя его у комбата в кабинете (вот и ответ как мимо ДЧ прошёл). Комбат был в ссоре со своей супругой и провёл ночь «на стакане». По дороге в часть увидел однокашника бредущего с племянником под руку, подвёз их и дядюшку Димкиного в кабинет зазвал, благо уговаривать не пришлось.
Ну вот туда то Т..в и двигался целенаправленно, зашёл в кабинет в момент спора активного между однокашниками, посидел тихонько послушал. Потом разлив всем, и себе тоже водочки произнёс что то вроде, - «Ну за взаимопонимание!»
Комбат стакан сначала тоже к центру двинул, а когда сфокусировал взгляд, и понял, кто перед ним, треснул кулаком со стаканом в лоб Т..ва. Потом было «Караул в ружьё!», крики по телефону о том чтоб Старшина принёс ПР* в штаб, ну и в результате гауптвахта Т..ву на неопределённый срок**
Через пару дней, на общебатальонном разводе комбат с возмущением спрашивал:
- где Т..в, старшина?
- на «губе», товарищ подполковник.
- нечего там прохлаждаться, пусть на работы его выводят, вон яму никак не закончите, вот пусть её и роет!
- есть!
В девяностых город перестал вывозить мусор из батальона, т.к. задолжали коммунальным службам много. Мусор копился на мусоросборнике, а когда полез через край, то занял часть хоз.двора и стала гора мусора расти вверх, и уже грозила перевалиться через забор. Комбат принял решение провести мероприятия по «захоронению мусорных излишков». Короче, стали рыть яму 3Х3 и 4 глубиной, чтоб хоть чуток его поубавилось.
Рыли за территорией, благо расположение батальона позволяло. С одной стороны глухие стены СВХ*** товарной станции, с другой пустырь метров сто на сто упирающийся в глухую стену хладокомбината, ну и тылом территория упиралась в зону отчуждения железнодорожных путей, за которыми был трехметровый бетонный забор паровозоремонтного депо. Короче, «…чужие здесь не ходят», а точнее люди там вообще не ходят, там трава выше человеческого роста. Ну, травку лопатками повырубили на пятачке, стали рыть. И яма стала углубляться. Не быстро, люди постоянно заняты на службе, а рыли яму «залётчики». Худо-бедно докопали до трёх метров, а задача четыре, а то и пять надо, вот туда и стали выводить арестованного Т..ва.
Выводил Т..ва сержант. Повёл он Т…ва к яме, по дороге взяли лопату ведро и верёвку. Одет Т..в, был феерично – только в подштанники. Жара стояла страшная. Ну роет Т…в, землю в ведро грузит, а сержант, по мере заполнения, вытаскивает и выгружает. Поработали так с часок и у сержанта курево кончилось, вытащил он ведро и говорит Т…ву, сидящему на трёхметровой глубине;
- я сейчас за сигаретами сгоняю, а ты только никуда не уходи.
Шутник.
Через дыру в заборе видно ротное расположение и курилку, вот он туда и рванул, куревом разжиться. Ну сигареток взял, ну потрепались с «зёмой», отсутствовал минут двадцать. Вернулся к яме, а на дне………
АБСОЛЮТНО ПЬЯНЫЙ Т...в!!!!
На дне лопата, Т..в в подштанниках и ничего больше. И рядом с ямой ничего, а Т…в просто лыка не вяжет.
Сержанта, когда докладывал, аж трясло.
Вызнать, как же это ему удалось не смогли, Т..в молчал, как партизан на допросе. Не помогли не угрозы, не уговоры, не посулы всякие, молчал Т…в и всё тут.
После года службы написал Т…в рапорт с просьбой отправить его в Чечню. Рапорт удовлетворили. И вот перед отправкой, Старшина укомплектовывал его вещевым довольствием, ну и разговорились. Старшина и спросил, что же произошло в яме, а Т…в и отвечает;
- нет старшина, вот если расскажу, то это будет очередной случай в твоей службе, а так я - «Легенда N-го батальона!»
И ведь прав оказался, из уст в уста передавали эту легенду служившие в N-ом батальоне.
*ПР-Палка резиновая
**"Губа"-гауптвахта, содержание военнослужащих строго регламентировано, но при желании, можно делать следующее; бойца выпускают после истечения срока содержания и сразу же арестовывают "за несоблюдение субординации", просидеть так можно очень долго.
СВХ-Склады временного хранения, обычно сильно укреплены глухими заборами, для исключения краж хранимого имущества.