А что же герцог? К сожалению, четыре месяца беспрерывных поисков не дали никаких результатов. Алекс был удручен, зол и раздражителен. Он лично, чтобы не пропустить какой-нибудь существенной мелочи, перепроверял все данные, поступающие к нему от целого сонма сыщиков. Судя по их донесениям, подходящие под описание женщины не покидали страну ни под своими, ни под чужими именами. Алексу пришлось исколесить все королевство лишь для того, чтобы самому удостовериться, что очередные похожие на Делу и ее тетю женщины ими не являются.
Полный отчаяния, он прибыл в Биг-Ривер в канун Рождества. Эндрю и Билл ужаснулись, увидев, как похудел и осунулся Кардейл за это время. Настроение у всех было далеко не праздничное. Сидя у камина со стаканами глинтвейна, они продолжали строить догадки о местонахождении Делайт, но не могли придумать ничего определенного.
– Я склоняюсь к мысли, – вдруг заявил Александр, – что их нет в Англии.
Эндрю сразу же согласился:
– Очень на то похоже. Но как можно покинуть страну, не оставив следов?
Билл оживился от такого предположения:
– Например, переодевшись в юношу. Ведь мы искали двух женщин, не так ли?
Кардейл резко встал и уперся руками в подлокотники кресла Билла, глядя ему прямо в глаза.
– Допустим, они сумели сесть на корабль. Куда в таком случае они направились?
– В Индию! – воскликнула Мари, вошедшая в этот момент в гостиную. Трое мужчин уставились на нее в недоумении.
– Почему именно в Индию? Они могут быть где угодно, например на континенте.
– Нет, я уверена, это Индия. Во-первых, Дела всегда мечтала там побывать и поклониться могилам родных. Во-вторых, недавно пришли ежегодные отчеты от мистера Парка, тамошнего управляющего, и ты, Билл, был чрезвычайно удивлен тем фактом, что доходы стали значительно выше, чем раньше. Поверьте мне, Дела там!
– Очень похоже на правду, – обескураженно произнес Билл и расцвел в улыбке. Он обнял жену и закружил по комнате. – Вот что значит женская логика!
Надежда, что они не ошибаются, была сродни глотку свежего воздуха. Все сразу воспряли духом и наконец вспомнили, что сегодня сочельник.
Эта рождественская ночь была для Кардейла первой спокойной ночью со дня начала поисков. Он спал без сновидений, как убитый, и с первыми лучами солнца был готов пуститься в путь. Казалось, сама природа способствует удачной поездке своим безветренным солнечным утром, легким морозцем, хорошо укатанной дорогой. В думах о любимой Алекс не заметил, как пролетели мили до Лондона. Засветло он успел добраться до своего особняка и немало удивил его обитателей своим появлением.
– Как же так, ваша светлость, – запричитала повариха, миссис Коул, – вы не намеревались приезжать сегодня, распустили прислугу на праздник по домам. Остались только мы с Молли да дворецкий. Ни вам лакеев, ни конюхов, ни праздничного обеда. А ведь сегодня Рождество!
– Нет праздничного обеда? Значит, в этом году обойдемся без рождественского гуся, миссис Коул, – успокоил он расстроенную повариху. – Просто принесите что есть в мою комнату, я ужасно голоден.
– Да как же такое возможно, чтобы Рождество да без гуся, ваша светлость? Есть, есть голубчик, запеченный с яблоками, под румяной корочкой. И пудинг есть, и крендельки медовые имеются. Только все это простая пища, без деликатесов заморских, вот в чем беда.
– Да не переживайте вы так! Я случайно вернулся домой сегодня и ни в чем вас не упрекаю. В любом случае гусь – это больше, чем я рассчитывал. Кстати, не забудьте о Томасе. Он отправился по делам и скоро вернется.
Миссис Коул посеменила на кухню, а к Алексу робко подошла Молли и стыдливо замялась.
– Что-то случилось, Молли? – поинтересовался он.
– Я…это… хотела узнать, ваша светлость, как продвигаются поиски.
У Александра не было никакого желания распространяться на эту тему, поэтому он отделался сухой фразой:
– Думаю, она в Индии, и я отправляюсь туда при первой возможности.
Глядя вслед удаляющемуся Кардейлу, девушка тихо пробормотала:
– Хорошо бы вам поторопиться, ваша светлость, а то сдается мне, что там ребеночек на подходе.
Вскоре Томас вернулся из порта.
– Корабль в Бомбей отплывает через восемь дней, ваша светлость.
Александр отшвырнул газету, которую читал.
– Ждать еще неделю? Нет, это слишком долго. Нужно зафрахтовать какое-нибудь судно или же ехать на материк и пересесть на корабль, отплывающий в том направлении.
– В пароходстве сказали, что если завтра вечером сесть на паром в Дувре, то в Кале можно успеть на корабль до Гавра, а там как раз ждет отправки судно до Гибралтара. – Томас скривился и покачал головой. – Столько пересадок…
Но Алекс не дал ходу сомнениям камердинера.
– Собирайся, Томас. Мы еще успеем на ночной экспресс до Дувра.
«Судьба благоволит мне», – думал Кардейл, стоя на палубе броненосца «Сьюпербл». Добравшись до Гибралтара без проволочек, он выяснил, что пароход в Бомбей выйдет из порта только через две недели, и был в отчаянии. Ища возможность зафрахтовать какое-нибудь судно, Алекс сидел в портовой таверне, потягивал виски и наблюдал за посетителями.
– Как тесен мир, дружище, – вдруг услышал он над своим ухом. Подняв глаза, Александр увидел своего давнего приятеля и сослуживца барона Сеймура.
– Доминик, да ты ли это? Боже, как я рад, что ты выжил в той зулусской мясорубке! – он горячо обнял друга, получив в ответ шутливый, но увесистый удар по плечу.
– И я рад за тебя, Кардейл. Читал, читал о твоем чудесном воскрешении. С опозданием поздравляю с высоким титулом. Ты заслужил такой счастливый поворот доли.
– Я бы не назвал счастьем смерть моих дальних родственников, открывшую мне путь в высшие слои общества. Покойный герцог и его сын были достойными людьми.
– Да… Неисповедимы пути Господни… – барон присел и взмахом руки подозвал официантку. – Пинту пива и жаркое, красавица, – и, повернувшись к Алексу, пояснил: – Пить не буду, я при исполнении.
– Какой ветер тебя занес на Гибралтар?
Доминик кисло сморщился.
– Служение Ее величеству. И рад бы покончить с армией, но возвращаться некуда. Братец проигрался в пух и прах и застрелился, дурак. Имение за долги пошло с молотка, а я остался в подвешенном состоянии – ни дома, ни семьи. Потом была англо-египетская война, и я, как всегда, на передовой. Как тринадцатого июля восемьдесят второго года высадился с десантом в Александрии после ее бомбардировки, так и остался здесь служить. Сейчас наша бригада на броненосце «Сьюпербл» патрулирует северное побережье Египта до Суэцкого канала. Сюда зашли на один день забрать какого-то важного чиновника и утром отправляемся в Суэц. Ну а ты, дружище, какими судьбами в этой дыре?
Александр, избегая деталей, поведал свою историю. Сеймур внимательно слушал, изредка кивая головой в знак согласия, и молча поглощал свой ужин. Вдруг он посмотрел на Кардейла сквозь стекло пивного бокала и задумчиво процедил:
– А ведь я завидую тебе, Алекс, – перехватив удивленный взгляд товарища, барон невозмутимо продолжил: – Завидую не высокому титулу и богатству, а тому факту, что ты нашел ту единственную женщину, ради которой готов переплыть два океана, чтобы вернуть ее. – С глубокой тоской в глазах, но широкой улыбкой Доминик шутливо развел руками. – Я же пока готов любить всех хорошеньких женщин без исключения, но не теряю надежды, дружище, что когда-нибудь встречу ту, что покажет мне небо в алмазах.
Опустошив бокал, он встал и решительно заявил:
– Значит, так, Кардейл, жди здесь. Пойду переговорю с командиром и попробую убедить его взять тебя на борт. Хотя военный корабль не место для штатских, но, учитывая твои заслуги перед отечеством и, главное, твой высокий титул, надежда есть. В случае положительного решения вопроса пришлю посыльного.
Посыльный не заставил себя долго ждать, и вот он, Александр Кардейл, в сопровождении верного Томаса готовится сойти на берег в Суэце. Панорама загруженного судами порта и десятки кораблей, стоящих на рейде, внушали надежду на хорошее сообщение с Бомбеем.
Стоящий рядом Доминик широко взмахнул рукой.
– Думаю, что, если среди этого изобилия не найдется пассажирского судна, то уж торговое будет непременно. – Он подал Алексу бинокль. – Видишь справа серое здание? Это портовая контора. Найди там мистера Риглиса, моего приятеля. Он поможет отправить тебя поскорее.
– Спасибо, Сеймур. Я тебе очень признателен и надеюсь отплатить добром за добро. Надумаешь расстаться с армией – напиши мне, помогу тебе устроиться и начать новую жизнь гражданского человека.
– Не стоит об этом, – отмахнулся Доминик. – Пустое. Что мы будем за люди, если забудем о воинском братстве, дружище?
– Вот-вот, и ты не забывай, что можешь всегда рассчитывать на меня, – повторил Алекс, крепко пожимая руку товарищу.
Наконец броненосец пришвартовался, и Кардейл с Томасом сошли на берег. Мистер Риглис, тщедушного вида клерк, познакомил их с Лакшманом, владельцем торгового судна «Дурга», отправляющегося в Бомбей через несколько часов. Наскоро перекусив в портовом ресторанчике, путешественники поднялись на палубу. Капитан уступил им свою каюту и пригласил на ужин в кают-компанию. Лакшман, крупный бородатый мужчина, обладал громким голосом и любил прихвастнуть. Он и капитан прекрасно говорили по-английски, но слушать пришлось только хозяина, потому что он говорил и слышал только себя.
– Как вам «Дурга», милорд? – не ожидая ответа, купец смачно поцеловал кончики своих пальцев и с упоением продолжил: – Игрушка, а не корабль: легкий, маневренный, и это при его-то грузоподъемности! Десять лет, как сошел со штапелей Глазго, а как новенький. Уж в чем вы, англичане, знаете толк, так это в судах. У меня своя небольшая флотилия из пяти кораблей, и все они родились под британской короной. Недаром ваш флот является владыкой морей. Но не обижайтесь, милорд, а Франция-то давно вам на пятки наступает, а все потому, что не цените то, что имеете. Я вот, к примеру, эту красоту за полцены выкупил у спустившего все за зеленым сукном шкипера. Подремонтировал, дал новое имя и торгую по всему миру.
– А что означает «Дурга», господин Лакшман? – наконец удалось вставить слово Кардейлу.
– О-о-о, милорд, это значит «недосягаемая». Мы, индусы, верим, что имя определяет судьбу, поэтому даем детям только счастливые имена. Я люблю каждый свой корабль, но этот является моим любимым детищем.
До самого окончания ужина владелец не переставал восхвалять принадлежащую ему флотилию, чем несказанно утомил слушателей.
Вернувшись в каюту, Кардейл облегченно вздохнул.
– Ну, Томас, хозяин этого судна – еще одно испытание моего терпения. Интересный экземпляр, должен заметить: сто слов в минуту, и ни одной паузы. Такое впечатление, что он упивается своим красноречием. Но я согласен с ним в одном: «Дурга» в самом деле превосходный корабль, а действия его вымуштрованной команды слажены. Глянь в окно – штормит прилично, а корабль уверенно идет вперед. Чувствуется опытная рука рулевого. – Александр присел на узкую койку и вытянул ноги. – Помоги-ка мне снять сапоги, Томас. Вижу, что ты устал, но одному мне не справиться. Потерпи немного, старина, через несколько дней наш вояж подойдет к концу.
Да, путешествие близилось к завершению, и эти последние дни плавания стали испытанием не только для герцога, но и для Томаса. Взвинченный до предела Кардейл стал опасаться, что и в имении не найдет Делайт. За долгие годы своего служения Томас еще никогда не видел хозяина в таком состоянии. Раздражительный не в меру, он изводил придирками своего старого камердинера, понимал, что не прав, но ничего не мог с собой поделать. Эмоции били ключом, и Алекс был на грани нервного срыва. По прибытии в Бомбей он щедро отблагодарил Лакшмана за предоставленное на корабле место, второпях простился с ним и капитаном и, кликнув возницу, приказал гнать на железнодорожную станцию.
«Не знаю, кто из богов, покровительствующих путешественникам, более милостив ко мне – Меркурий или слоноголовый Ганеша, – усмехнулся про себя Александр, – но успеть на поезд в последнюю минуту – дорогого стоит». Неожиданно пришло спокойствие. «Всего через несколько часов все прояснится. Боже, как я устал от этой неопределенности!» – подумал он .
Откинувшись на подушку, Алекс смежил глаза, и тотчас образ любимой в очередной раз встал перед его мысленным взором. «Дела, Дела, девочка моя, что же ты натворила… – думал он. – Будь прокляты Фредерик с Эмилией, спровоцировавшие тебя на это безумие. Насколько же глубока была твоя боль, малышка, что ты рванула на другой конец света, чтобы укрыться от меня за семью морями!»