Через полчаса три женщины стояли на причале Портсмута. Светало. Где-то в отдалении слышались зазывные крики портовых шлюх. Хмурые докеры тянулись нескончаемым потоком, чтобы подменить ночную смену. Порт жил своей обыденной жизнью. Молодой человек из охраны герцога проводил дам в здание морского вокзала и вернулся на яхту.
– Пожалуй, нам не помешает сейчас чашечка чая, – безапелляционным тоном заявила леди Юджиния и огляделась. – За углом, согласно этим указателям, находится ресторан «Ленивый тунец». Какое глупое название! Разве рыба может быть ленивой?
Она подхватила свой саквояж и быстрым шагом направилась вперед. Кристи и Делайт поспешили за ней.
Ресторанчик был небольшой, однако презентабельный, и стилизован под портовую таверну прошлого. При внешней простоте и непритязательности каждая деталь его интерьера подчеркивала самобытность замысла. Обшитые деревянными панелями стены были украшены чучелами обитателей морских глубин, но главенствующее положение, разумеется, занимал огромный голубой тунец. Еще одним колоритным украшением зала был большой очаг с ажурной кованой решеткой и вертелом. Яркое утреннее солнце играло на многочисленных начищенных до блеска бронзовых светильниках и солнечными зайчиками разбегалось по всему залу, придавая ему праздничный вид.
– Милейший, – обратилась тетушка к подавальщику, – имеются ли у вас свежеиспеченные булочки или пирожки?
Услужливый официант с готовностью раскрыл меню на нужной странице и предложил его дамам. Кристина пробежала глазами весь список.
– Вполне приличный ассортимент: булочки, пирожки, пироги, кексы, торты и пирожные. Согласны довериться моему вкусу? – и, дождавшись кивка Делайт, заказала чай, кофе и горячие булочки с креветочным маслом.
Через несколько минут заказ был выполнен. Официант торжественно поставил в центр стола круглый поднос с медным кофейником и керамическим чайным сервизом. Кристина налила кофе себе и Делайт и чаю леди Юджинии.
– Замечательный кофе – крепкий и ароматный, булочки тоже неплохи, не так ли, Дела? – Кристина решила растормошить подругу. – Пожалуйста, не молчи.
– Оставь свою опеку, Кристи. Я ценю все, что ты сделала и продолжаешь делать для меня, но данную ситуацию мне не хочется обсуждать.
– Но почему?
– Да потому, что я выказала себя полной дурой, безоговорочно доверяя Кардейлу, кстати, с твоей подачи, дорогая.
– Мне очень жаль, милая. Но, честно говоря, я по-прежнему в сомнении. Возможно, его опоили?
– Кристи, я могла бы допустить, что ему подсыпали что-то в ликер или кофе. Но дело в том, что он не просто спал с Эмилией. Он занимался с ней любовью, а это, согласись, не одно и то же.
– Так вот в чем состоял план Фреда: подложить своему кузену эту шлюху! Хитро сработано. Во-первых, отменяется ваша свадьба, и ты, милочка, вычеркиваешься из числа наследников, во-вторых, Кардейл лишается твоей опеки и тем самым становится более уязвимым. Он ведь не верит в злые намерения своего кузена, – Кристина сердито стукнула кулачком по столу.
Делайт зло сощурилась.
– Теперь это уже не моя забота. Я возвращаюсь домой и больше не увижу его.
– А вот об этом даже не мечтай. Алекс не тот человек, который идет на поводу у случая. Он разрывал помолвку? Нет! Значит, он будет осаждать тебя до тех пор, пока ты не сдашься.
– Ну уж нет! Этому не бывать! Я возвращаюсь к своей прежней жизни, а в ней нет места герцогу Хеттингерскому. Прошу вас, тетушка, и тебя, Кристи, оставим эту тему, и, пожалуйста, не упоминайте при мне его имени. Никогда.
Все согласились. Расплачиваясь с официантом, Кристина оставила ему щедрые чаевые и поинтересовалась расписанием поездов. Благодарный молодой человек тут же принес отпечатанный график движения поездов. Едва взглянув на него, Кристина засуетилась:
– О, поезд на Лондон в девять часов. У нас всего час в запасе. Леди Юджиния, Дела, а не поехать ли нам вместе? Погостите у меня, осмотрите достопримечательности города…
Пожилая дама сердечно обняла Кристи:
– Спасибо за приглашение, милочка, но нам пора возвращаться домой.
На наемном экипаже женщины доехали до железнодорожной станции и, тепло попрощавшись, посадили Кристину на поезд.
А тем временем Александр витал где-то между сном и бодрствованием. Но и в этом состоянии безотчетная тревога снедала его. Что-то пошло не так. Что? Где? Когда? Ни одной конкретной мысли, лишь смутные ощущения на уровне подсознания. Вдруг пришло понимание, что он не один в постели, и осознание этого почему-то не доставило радости. Теплая женская рука игриво прошлась по его груди, животу и скользнула в пах. Глаза Алекса сами собой распахнулись, и первое, что он увидел прямо перед собой, была кошачья улыбка Эмилии.
– Милый, ты был восхитительно неутомим сегодня ночью. Но уже утро, и я хочу тебя еще и еще.
Кардейл выругался и встал с постели. Он собрал раскиданные по каюте интимные вещички Эмили и кинул ей в лицо.
– Одевайся и убирайся.
Слезы хлынули ручьем.
– Милый, я ведь поверила твоим словам любви.
– Прекрати ломать комедию, Эмми. Я не настолько много выпил вчера, чтобы не запомнить всего, что происходило вечером до того, как вы с Фредом подсыпали мне что-то в кофе, а, отключившись, я едва бы смог произнести хоть слово, тем более быть «восхитительно неутомимым».
Он оделся по-военному быстро и покинул каюту.
Алекс стремительно преодолел коридор и постучал в каюту Делы. Тишина. Он заглянул в приоткрытую дверь, и плечи его опустились. Никого. Александр отворил дверцы шифоньера. Пусто. Его кулак с силой опустился на стенку шкафа и проломил ее. Тусклое сияние какого-то предмета внутри привлекло его внимание. Он просунул руку в образовавшуюся брешь и извлек дымчато-серый веер с серебряной ручкой. Алекс прекрасно помнил эту вещицу, когда-то привлекшую его внимание. Он подошел к иллюминатору, рассматривая необычный веер со всех сторон. Особый интерес вызывала серебряная ручка, показавшаяся ему странно знакомой. «Очень похоже на дежавю, – закралась мысль, – или наваждение». Он продолжал вертеть веер в руках и случайно нажал на какую-то скрытую пружинку. Ручка отделилась от веера, и перед глазами изумленного Кардейла оказался великолепный обоюдоострый клинок, очень похожий на тот, что хранился у него дома последние пять лет. Осторожно вставив кинжал в ножны, он поспешил на верхнюю палубу.
Фредерик вальяжно развалился на диване в кают-компании и курил сигару. При виде разъяренного кузена он поднялся на ноги и взялся за бутылку шотландского виски.
– Выпьем, старина, за… – договорить он не успел, поскольку удар Алекса отбросил его в дальний угол.
– Немедленно вели капитану причалить, – прорычал Кардейл, потирая кулак. – Ты, мразь, еще ответишь за случившееся.
– За что? – проскулил Фред. – Я лишь предложил тебе лекарство от длительного воздержания. Эмилия умоляла всего об одной ночи с тобой. Не моя вина, что вас обнаружила твоя невеста. Не переживай, вы с Делайт обязательно скоро помиритесь. Да не сердись ты, Алекс. В конце концов, мы же братья.
– Отныне у меня нет родственников, – Александр круто развернулся и вышел из кают-компании, хлопнув дверью.
Как только Кардейл со своими людьми сошел на берег, Эмилия поднялась на палубу. Она явно была не в духе.
– Твои прелести больше не действуют на герцогов, дорогая? – усмехнулся Фредерик, – Но для лошадницы ты была очень убедительна.
– Думаешь, легко было подбрасывать на себе безвольное тело твоего кузена, чтобы все выглядело натурально? Да я еле взгромоздила этого быка на себя. До сих пор болят все кости. А эта скотина даже не взглянул на меня утром! Как он смел променять меня на эту девку! Пусть лучше никому не достанется!
– Все в руках Божьих! – философски произнес Фред, и губы его растянулись в хищной улыбке.
Набережная была запружена людьми, экипажами и повозками. В этом столпотворении никому не было дела до прихрамывающего мужчины, тяжело опирающегося на трость. В окружении своих телохранителей Александр медленно пробирался сквозь толпу встречающих, провожающих и отбывающих, когда на него с разгона налетел мальчишка-оборванец. Один из охранников схватил вопящего паренька за шиворот.
– Отпустите, дяденька-а-а, – завыл мальчуган. – Меня толкнули-и-и… Вона, народищу сколько-о-о... а там, за углом, свободно, но никто тем проулком не ходит.
– Отпусти его, – приказал Кардейл. – Тут действительно не пройти. Давайте свернем за угол.
Они следовали мимо длинного серого здания в строительных лесах. Угрюмые рабочие, беззлобно переругиваясь, сновали вверх и вниз, подтягивая лебедками кирпичи, аккуратно уложенные на дощатых настилах.
Испуганный возглас, а затем подозрительный скрежет заставил Александра остановиться и посмотреть вверх. На его глазах леса стали складываться, опрокидывая кирпичные горы и бадьи с раствором, прямо на мечущихся внизу людей. Еще мгновение – и леса рухнули, накрыв собой всех, кто был недостаточно расторопным. Тьма накрыла их и Алекса. Крики. Грохот. Пыль. Тишина. Стоны.
В это время ничего не подозревающие леди Юджиния и Делайт устроились на привокзальной скамейке под раскидистым вязом. Тетушка сочувственно посмотрела на племянницу, но ничего не сказала, дав ей возможность самой принять решение.
– Джинни, милая, ты ли это? – приятный женский голос нарушил тягостную тишину. Подняв глаза, Делайт увидела перед собой пожилую женщину в монашеском одеянии.
– Келли? – леди Юджиния всплеснула руками. – Сколько же мы не виделись? Дай Бог памяти… Сорок пять лет. Неужели прошло сорок пять лет?
– Увы, подруга, жизнь быстротечна. Нам было по восемнадцать, когда наши пути разошлись, но мне хватило одного взгляда, чтобы узнать тебя, – она смахнула слезинку. – Как же я рада! – и раскрыла объятия леди Юджинии.
– Келли, познакомься с моей племянницей леди Делайт Вингз, дочерью покойного брата Френсиса. Дела, сестра Келли – моя любимая подруга детства.
– Приятно познакомиться. Как поживаете… – начали они одновременно и рассмеялись, явно понравившись друг другу.
– Так Френсиса уже нет с нами? – сестра Келли горестно вздохнула. – Все в руках Божьих. Примите мои соболезнования. Упокой, Господи, его душу. – Она перекрестилась.
– Какими судьбами ты в Портсмуте? – поинтересовалась леди Юджиния.
– Мы с сестрами едем в нашу миссию на Мальту. В Гавре к нам присоединится еще группа сестер. Пароход отправляется в полдень.
Шальная идея пришла в голову Делайт.
– Тетя, можно тебя на минутку? Извините, сестра Келли.
Дела отвела тетушку в сторонку и, лихорадочно заламывая руки, торопливо зашептала:
– Тетя, нам нельзя сейчас возвращаться домой. Кристи права: Кардейл не даст покоя. Это очевидно. Поэтому я уезжаю в Индию и не намерена никому сообщать об этом. Мое решение твердое, но я прошу тебя поехать со мной. Сестра Келли – это шанс исчезнуть незамеченными. А что? Переоденемся в монашеские платья, присоединимся к группе миссионеров.
Видя недоумение на лице ошеломленной женщины, она поспешно пояснила:
– Пойми, милая тетя, мы должны потеряться, чтобы он не пустил ищеек по нашему следу. Ну, решайся! Да? Или нет? – она умоляюще посмотрела на тетушку и тут же твердо добавила: – Но учти: я еду однозначно.
Что оставалось делать бедной женщине с этой своенравной девчонкой? Она обреченно кивнула головой. Дела, не удержавшись, взвизгнула, крепко прижалась на мгновение к тетушке и подтолкнула ее к сестре Келли:
– Ступай, поговори с ней. Обрисуй ситуацию, не вдаваясь в подробности, постарайся убедить и получить согласие.
Оставшись стоять на месте, Делайт наблюдала, как тетушка присела рядом со своей подругой детства и, нервничая сверх меры, пустилась в объяснения. Сестра Келли слушала ее с округлившимися глазами. Сначала она отрицательно качала головой, не соглашаясь на уговоры, но после очередного натиска отчаявшейся «милой Джинни» уступила.
– Да, – прочла Дела по ее губам и с облегчением вздохнула.
Монахиня что-то сказала своей собеседнице, успокаивающе погладила ее по сложенным на коленях рукам и торопливо удалилась, кивнув на прощание Делайт.
Девушка подбежала к тетушке:
– Что сказала сестра Келли?
Леди Юджиния достала из ридикюля веер и стала обмахиваться. Через минуту она успокоилась и смогла говорить.
– Встречаемся в гостинице «Виктория» в одиннадцать часов. Сестры приготовят нам платья. Переоденемся, утрясем формальности и отправимся в порт с миссионерской группой. Девочка моя, до Гавра мы миссионеры, а что будет потом? – тревога плескалась в тетушкиных глазах. – Ох, гореть нам в геенне огненной!
– Верь, милая тетя, все будет хорошо. Мы не совершаем ничего скверного.
Времени осталось мало. За час Делайт успела снять деньги в банке, отправить телеграмму Биллу, что с ними все в порядке и они с тетушкой отправляются путешествовать, решить вопрос с билетами и ровно в срок явиться в гостиницу. Сестры встретили их с пониманием необходимости такого шага. Чувствовалось, что к мнению сестры Келли прислушиваются и уважают ее решения. Все монахини были участливы и предупредительны. В их окружении Дела почувствовала себя защищенной.
Многочисленные пассажиры прогуливались по палубе, оживленно беседуя. Миссионеры держались особняком. Монахини сгрудились у борта, наблюдая за суетой в порту.
– Видите столпотворение в конце причала справа? – обратилась к ним стоящая рядом пожилая дама. – Произошла страшная трагедия. Рухнули леса строящегося пакгауза и придавили немало народу. Количество жертв ужасает. Помолитесь за них, сестры. – Монахини перекрестились и взялись за молитвенники.
Палуба дрогнула, покачнулась, и корабль отчалил.